Александр Башибузук

Я остаюсь

21 марта, среда, вечер. Лос-Анджелес

— Пако, чувак, давай еще разочек…

— Эх, бабью би, пригалупил би лубую, лиш би всие нужное на миеста бьило…

— Ты красавчик, Пако, давай бахнем, помнишь, как я тебя учил? — я взял в руку наполовину заполненный водкой граненый стакан и отсалютовал им коренастому латиносу.

— За нас, за фас и за спечнас… ядрон батон!.. — Пако Родригес лихо брякнул гранчаком о мой стакан и одним духом выпил водку, потом совершенно по-русски крякнул и полез вилкой в тарелку с квашеной капустой.

Две бутылки ледяной «Посольской», квашеная капуста, соленые огурчики, нарезанное соленое сало, с аппетитными розовыми прожилками мяса, нежнейшая селедка, пучок зеленого лука, чеснок и настоящая докторская колбаса. Да, совсем забыл, горка толстых ломтей свежайшего «Бородинского». Два мужика с удовольствием выпивают и закусывают. Традиционная картина для России, так знакомая всем мужчинам, населяющим ее просторы, вот только в эту традиционную картину немного не вписывается мой собутыльник. Невысокий коренастый латинос, весь покрытый татуировками, определяющими его путь и иерархию в одной из самых зловещих и многочисленных латинских банд Лос-Анджелеса. В банде «Mara Salvatrucha», что в примерном переводе означает «Сальвадорские бродячие муравьи». В банде, которая держит под собой треть всего наркобизнеса в городе ангелов. В банде, которая является прямым союзником наркокартеля Синалоа. Да много чего эта банда делает, всего не перечислишь. Пако занимает в ней довольно высокое положение, а точнее — руководит мексиканским ответвлением «Rempart Street Locos».

Приезжает он ко мне на затюнингованной до невозможности «Тойоте Мега Крузере» и всегда в компании с тремя накачанными братками-телохранителями, с традиционными «Микро-Узи», под застегнутыми до верха рубахами навыпуск. Да, совсем забыл сказать, дело таки и происходит в Лос-Анджелесе. А сидим мы с Пако в ангаре, на охраняемой частной территории в промышленном районе.

У Родригеса запиликал мобильник, он его включил, и сразу динамик разразился женской гневной скороговоркой на испанском языке. Язык я понимаю с пятого на десятое, только учусь, но сразу стало ясно, что звонит мать Пако. У мексиканца при ее звонках лицо всегда принимало выражение нашкодившего школьника.

— Si, mamita… — покорно согласился с мамой Пако и отключил телефон. Потом обратился ко мне, уже перейдя на английский язык: — Алекс, мне надо ехать. Обещал маме. Ничего не поделаешь. Да и в городе чертовщина какая-то начала твориться.

Тут действительно ничего не поделаешь, родственные корни у латиноамериканцев, особенно у недавно приехавших в Штаты и не успевших американизироваться или проживающих в национальных кварталах, превыше всего. Кроме, конечно, своей банды. У них даже есть поговорка: «Жизнь мне дают Бог и мать, но принадлежит она банде».

— Пако, давай по последней, передавай большой привет сеньоре Марии и своим братишкам Хорхе и Паулито, — я наплескал остатки водки в стаканы и попросил: — Ну-ка, как я тебя учил?

— А бьугоры што, бьугорам ничьего, сидьят там себе с мобьилами, куомандуют… — Пако гордо произнес речь, чокнулся со мной и опять лихо опрокинул стакан в себя. — Брр-р… Алекс, я начал понимать русскую водку. Какая на хрен текила, вот это вещь. Ну как тебе мой русский?

— Ты прогрессируешь на глазах, el amigote. Я же говорю, у тебя талант. Еще пару ящиков водки и тебя от русского не отличишь, — я понемногу учил Родригеса русскому языку, а еще больше дурачился, заставляя его повторять фразы бандитов из моей любимой компьютерной игры.

— Si, hombre, — согласился со мной Родригес. — Только водку будем пить не сразу, можем сдохнуть. Короче, Алехандро, продуктами тебя затарили, я у мамы лично консультировался. Сколько тебе здесь сидеть, я точно не скажу, но скоро мы тебя перевезем в Мексику. Все будет нормально. Приеду послезавтра. В пакете бурритос, мама специально для тебя делала. Не скучай. Парень, тебе точно не надо девочек?

— Пако, они еще вчера из меня все высосали, да я и потренироваться немного хочу. Сделаю небольшой перерыв. Маме — моя искренняя признательность. Давай, чувак, вали, а то сеньора Мария уши надерет. Только не забудь телевизор привезти, этот совсем перестал показывать.

— Хорошо, тренируйся побольше. Эсмеральда мне уже все уши прожужжала, все рвется к тебе. Везти?

— О чем речь? Передавай ей от меня большой привет и это… — Я передал Пако маленького медвежонка с бантиком. Сделал на досуге из меховой подкладки старой куртки.

— Передам, чувак, только не балуй ее, — Родригес со мной обнялся и укатил на своем роскошном джипе, завывая реггатоном из ненормально мощных динамиков.

Я набулькал себе еще водочки и огляделся. Да уж… занесло.

Я нахожусь в огороженной подсобке большого ангара. Холодильник, микроволновка, маленькая газовая плитка и баллон. А еще диван, стол и стулья, маленький вентилятор на столе да неработающая плазменная панель. В самом ангаре тоже почти пусто, если не считать монструозного грузопассажирского пикапа «Додж Рам», в последней стадии превращения в навороченный раллийный внедорожник и ремонтного оборудования с запчастями.

Машиной занимается в свободное время сам Пако. Он карьеру в банде начинал с угонов и разборки краденых машин и иногда тосковал по своей рабочей специальности автомеханика. Правда, в последнее время ему было некогда, да и меня сюда определили как в промежуточный пункт, перед отправкой в Мексику. Мексику…

Ох и покрутило тебя, Александр Раулевич Гарсия, в твои-то двадцать четыре года! Как ты оказался за тридевять земель от своей родной Москвы?

Я выпил водку, прилег на диван и задумался.

Как?.. А вот так. Созрела у меня однажды самая великая, она же самая идиотская идея.

Сразу расскажу, почему у меня испанская фамилия. По паспорту я русский, но в реальности это не совсем так. Я продукт короткой и страстной любви двух студентов славно известного университета имени Патриса Лумумбы. Колумбийца Рауля Серхио Гарсия и казачки Степаниды Захаровны Платовой. Любовь вспыхнула, получился я, папа и мама зарегистрировали отношения, мама осталась на родине, а папаня отбыл в Колумбию, где и сгинул в череде очередных мелких революций. Я уже родился в его отсутствие и не совсем уверен, что он вообще обо мне знал. Но я не в обиде, мать, пока была жива, никогда плохого слова о нем не сказала, свято верила, что он жив и когда-нибудь вернется. Кстати, она получала за него неплохие деньги от нашего государства, и я тоже свято верил, что папаня был героическим революционером. Верил… До совсем недавних событий. Но об этом немного позже.

Я всю свою жизнь прозанимался боксом, даже успел стать чемпионом страны среди юношей, от армии филонить не стал и добросовестно отдал долг Родине. Отслужил нормально, правда пришлось немного поучаствовать, но вспоминать об этом эпизоде своей жизни я не люблю и не буду.

Потом дембель, университет, продолжил заниматься боксом и неожиданно для себя укатил в Америку. Все бросил, записался в программу Work & Travel, получил визу и укатил мир посмотреть и себя показать. Вот захотелось и всё.

Работу мне подобрали очень неплохую, инструктором в фитнес-клубе и даже не кинули, как обычно водится.

Работал себе понемногу, снимал квартирку, и даже совсем передумал возвращаться. С языком проблем у меня нет, да и в Штатах, честно говоря, мне нравится.

В Москве ничего не держало, близких родственников уже не осталось, свою однокомнатную квартирку перед отъездом я продал и заимел некоторые деньги на первое время.

В Лос-Анджелесе у меня появилась девушка. Линда, в отличие от большинства американских женщин, удивительно красивая, потомственная американка, буйная и раскованная в сексе, студентка факультета изящных искусств местного университета. Мне даже казалось, она меня любит, пока не узнал, что эта стервь, увидев случившееся со мной по телевизору, сразу позвонила в полицию и сдала меня с потрохами.

«Кака така любовь…» — как говорила героиня моего любимого фильма. Вот такие они, американцы. Улыбчивые, доброжелательные, и всем им абсолютно на тебя наплевать. Глубоко и категорично. Конечно, есть хорошие люди, и процент их распределения на квадратный километр немногим меньше, чем в России, но это начинаешь понимать только пожив в стране. Просто у людей менталитет абсолютно другой, кардинально противоположный нашему, искусственно взращённый государством. По моему мнению, во многом порочный, хотя наши соотечественники здесь тоже компания еще та.

Мою клиентку в спортзале, мать-одиночку Саманту Джонсон, как-то прямо с занятия, нацепив наручники, увезла полиция. Как оказалось, на нее подала в суд собственная дочь, когда она не купила ей электрогитару, мотивируя плохой успеваемостью. И что вы думаете? Суд поставил на учет мамашу, как склонную к насилию над детьми, и присудил гитару купить, в обязательном порядке. Маразм? Он самый.

Конечно, по одному случаю судить об обществе в целом не стоит. Мне в Америке очень нравится, в первую очередь то, что это действительно страна великих возможностей. Все в твоих руках, работай мозгами, рви жилы на работе и все получится. Законы работают, возможности для всех равные, пользуйся и только не думай, что все тебе достанется даром. Так, о чем это я? Да, про Америку, будь она неладна!