Александр Беликов

Анфиса

Глава 1

Вернулись мы с Василисой от Ирины и Николая поздно — чай, заваренный на дровяной печке в медном чайнике, который мы пили в Библиотеке, волшебным образом похитил остаток дня. А ещё мы после чаепития немного прогулялись по лесу — редко у нас получаются подобные совместные прогулки, вот и решили воспользоваться проявившейся возможностью. Баба Вера спала в бане, предоставив избушку в наше полное распоряжение, и мы тоже пошли спать, потому что только что говорили о том, что события начинают раскручиваться с невероятной скоростью — я только сутки проспал, а столько всего произошло! И если судить по опыту прошлых войн — и обычных, и магических, — времени для сна в ближайшие дни может не остаться совсем.

Мы лежали с Василисой на раздвинувшейся лавке, а я всё никак не мог уснуть, наверное, потому, что сутки продрых до этого. Не спал сам и мешал Василисе, хорошо, что она не обижалась за мои назойливые расспросы.

— Слушай, а я не понял один момент, Ариэль сказал про то, что Пуххехоль и Фиола что-то вытворили на похоронах, что он имел в виду?

— Если ты приглашён на официальную церемонию, то обязуешься не применять магию против хозяев и гостей. Тот, кто нарушит условие, становится вне кодекса чести, почти как если он отказался бы от участия в дуэли. Пуххехоль на горе Семи ветров направо и налево мазал заколдованной глиной, а Фиола разбросала семена растений-шпионов. Этим они сильно оскорбили Ариэля и нарушили кодекс чести, а такое поведение ещё один признак того, что война уже началась — в мирное время они себе такого никогда бы не позволили.

— А ещё ты говорила, что Кащей изо всех сил старается соблюдать кодекс чести, а оказалось, что он натравил на отца Ариэля свою охрану, вместо того чтобы сражаться честно.

— Да ты что, предводитель Бессмертников в тот раз целый спектакль устроил, чтобы обеспечить своё «Casus belli»! Сначала он притворился, что не услышал вызов тихой речью, а узнав, что Борей с секундантом полетели вызывать его на поединок лично, Кащей вызвал на дуэли человек двадцать из своих подопечных кланов. Все схватки несерьёзные — до первой крови, но по дуэльному кодексу, если у тебя на какой-то день уже назначена дуэль, то ты совершенно законно можешь предложить перенести новый вызов на более поздний срок. Поэтому когда отец Ариэля подлетел к охраняемой границе усадьбы и по всем правилам вызвал Кащея, тот совершенно официально ответил, что придётся отложить схватку на три недели, так как у него все дни уже заняты другими дуэлями. Борей понимал, что это лишь хитрая уловка, а самое главное — знал, что Ольгия не выдержит трёх недель пыток, поэтому вспылил и атаковал моментально. А дальше ты всё уже знаешь. Спи давай, уже поздно!

Волшебные пальчики скользнули по моему лицу, и я стал проваливаться в сон, можно сказать, в мой первый безмятежный сон во время всё-таки начавшейся войны магических кланов.

Утром я проснулся, когда Василиса уже куда-то ушла, мне предстояло вставать и начинать заниматься организацией контрразведки, но вот с какого конца браться за столь новое для меня дело — оставалось загадкой. Интернет сюда мы не провели, а то бы я обратился к всемирной паутине, поискал, почитал и наверняка нашёл бы какой-нибудь рецепт на тему: как создать и организовать работу спецслужб, если не на русском языке, то на английском уж точно нашёл бы что-нибудь полезное. А из того, что я когда-то читал и смотрел в кино, мне почему-то вспомнилась вторая серия «Неуловимых мстителей» и два колоритных персонажа: полковник Кудасов и его штабс-капитан Овечкин. Карта укреплённого района белых хранилась в сейфе у Кудасова в единственном экземпляре, и он её никому не давал — всем, когда возникала нужда на неё посмотреть, приходилось ездить лично к начальнику контрразведки. На неё-то, как на наживку, хитрые белогвардейцы и ловили юных шпионов!

Вот она, подсказка-то, улыбнулся я сам себе, значит, так и следует поступить, только вместо карты надо использовать что-то очень ценное, за чем Кащей станет охотиться, а что у нас таким предметом является? Правильно, кладенец, поэтому если в хрустальный ларец поместить что-то похожее на меч, а потом начать его куда-нибудь транспортировать, то противник может клюнуть и напасть, что и требовалось доказать. Шахматная задачка из трёх фигур решилась сама собой, поэтому я в прекрасном расположении духа встал с лавки, позавтракал пирожками с квасом и вышел из избушки.

Погода стояла — просто чудо: начало августа, тепло, солнце ещё сильное, но не такое обжигающее, как в середине июня, живи и радуйся, так нет, эти придурки во главе с Кащеем начали какую-то войну. Но когда я глянул в сторону бани, моё благостное настроение нарушилось почти моментально — на полянке явно происходило что-то неладное. Посреди тропинки стояла Яга в своём самом ужасном обличье, уперев руки в бока и наклонив голову набок. Она не шевелилась, словно окаменевшая, при этом один глаз у неё оказался открыт так широко, что ещё чуть — и вывалится из орбиты, мало того, он шевелился, словно жил своей собственной жизнью! Я с опаской подошел ближе:

— Бабушка Вера, вы как себя чувствуете?

Мне ответило полное молчание, только выпяченный глаз Яги несколько раз повернулся туда-сюда по кругу, и при этом он смотрел не на меня, а вёл себя так, будто его дёргали за ниточки.

— Бабушка Вера, вам плохо? Или вас заколдовали?

Опять молчание, только к вращению глаза добавилось покручивание шеи — всё-таки не совсем окаменела! Пришлось подойти поближе и легонько потрясти её за плечо.

— Бабушка?

— Тьфу на тебя! — вышла из ступора Яга. — Надо же так напугать! Подкралси и схватил! Шкодник невкусненький!

— Извините, не хотел напугать, мне показалось, что вам плохо. Как вы себя чувствуете?

— Нешто не понятно, что я глаз вставляю?

— А он что, глаз в смысле, у вас вывалился?

— Ослеп, что ль? Вот, видишь?

Яга вновь наклонила голову, закрыла правый глаз, выпятила левый и снова начала им вращать.

— Бабушка Вера, может, вам какую-нибудь таблеточку принести? Или корвалольчику накапать?

— Издеваешься? — рассвирепела Яга. — Мне, великой народной целительнице и лечительнице, он всякую гадость предлагать вздумал! Таблеточку? Ещё раз тьфу на тебя!

— Так у вас же глаз вот так вот выпятился и крутится!

Даже попробовал повторить те движения, что делала баба Вера: склонил голову на правое плечо, максимально раскрыл левый глаз и стал им крутить.

— Я ж табе русским языком сказала! Глаз я вставляю. Непонятно?

— Нет, а зачем его вставлять, если он не вываливается?

— Во деревня! А ну-ка, клони шею сильней!

Огромные чёрные когти взяли мой череп в тиски, я покорно наклонил голову к правому плечу.

— Ниже! И глаз пяль, а другой закрой! Сильней таращи!

Яга взяла меня за волосы, надо сказать, они у меня за время пребывания в Заповедном лесу отросли, и потянула вниз.

— А таперь зыркай!

— Больно шею!

— Ишь, какой нежный! Шибче смотри! Глаз тяни что есть сил!

И тут сквозь муть и круги, которые поплыли у меня перед глазами от боли, я увидел дворец Кащея: парк, забор, по периметру которого через десять метров стояли вооружённые охранники. Я уже стал осваиваться: привыкать и присматриваться, как вдруг сильная боль вернула меня к действительности.

— Куды ты сам полез-то! — закричала баба Вера, приподнимая меня за волосы. — Я же табе сказала: глаз вставить, а не всю башку.

— Это вы так подсматриваете за противником? — спросил я, почёсывая затылок.

— Наконец-то доперло! Сам же вчера на энтом настоял! Вот и исполняю. А вообще, злая я на тебя. Так что иди-ка ты отседова, не мешайся. А то, не ровён час, прибью или заколдую!

— А почему это вы на меня злитесь? Всё ещё из-за ступы?

— Из-за пупы! — передразнила меня Яга. — Из-за кладенца я на тебя злюсь, можно подумать, сам не понимаешь.

— А в чём проблема-то, кладенец нашли, и он теперь у нас!

— Я табе что сказала, когда клубок путеводный давала? Чуть что обнаружишь, то сразу ко мне! А ты что вытворил? Пошёл сам, да и всё Василиске растрепал! Нет чтобы меня позвать. Я бы их всех там поганой метлой враз разогнала! И вот энтим ногтём их сейфишко вскрыла! У меня, почитай, только один шанс и имелся. Отобрать кладенец и вернуть себе честь поруганною. — Яга сделала театральную паузу и добавила: — А ты мине и энтого шансу лишил!

Я, без всякой задней мысли, машинально взял и поправил:

— Поруганная честь — это другое.

Яга от этих моих слов просто на месте подскочила:

— Ты на что это такое тут намекаешь, шмакодявец?

— Ой, извините, бабушка Вера, я оговорился!

— Да я сейчас не посмотрю на твоих заступничков! Давно на лопату и в печь не лазил? Я к нему как к родному, а он вон чего сабе позволяет!

Положение спасла Василиса: она позвала меня тихой речью.

— Ой, меня Василиса зовёт! — крикнул я, отбегая в сторону. — Это важно и срочно, попозже загляну поговорить.

Не оборачиваясь назад, кинулся по тропинке в сторону и выскочил в Лукоморье, только там перевел дух и ответил: