Александр Громов

Звездная вахта

СО ДНА

Глава 1

ПРЕВРАТНОСТИ ЖИЗНИ

«Ни за кого не ручайся», — предостерегал античный мудрец. Следовало бы уточнить: и за себя тоже. Валентин Ферфакс Эрик Исиро Прямухин и помыслить не мог, что имидж баловня судьбы однажды сыграет с ним злую шутку. А как хорошо все начиналось! Как ровно и поступательно шел Валентин по жизни, как легко поднимался со ступени на ступень!

Он происходил из старинной семьи, уважаемой не только на Терре, но и в доброй половине обитаемых миров. Его родословная по отцовской линии прослеживалась на две тысячи лет, а по материнской — и того дальше, вплоть до окутанного дымкой легенд земного периода истории человечества. Он был отдаленным потомком Данилы Прямухина, великого первопроходца, солдата и администратора, основавшего первую колонию на Терре и увековеченного в многочисленных скульптурах и живописных полотнах. Многие века предки Валентина поставляли Империи удачливых предпринимателей, храбрых воинов и толковых управленцев, а когда Терра, отколовшись, возглавила Лигу Свободных Миров — поставляли их Лиге.

И не зря, как видно. После долгого периода дипломатических, торговых, холодных и горячих войн Империя была вынуждена признать независимость Лиги. Это случилось почти тысячу лет назад. Галактическое человечество раскололось на две части, а с возникновением Унии и на три. В дальнейшем Империя мало-помалу ветшала, тогда как Лига только усиливалась. Валентин мог с гордостью сознавать, что процентов на десять Лига была обязана своим могуществом его, Валентина Прямухина, предкам.

Он был знатен, красив и не беден. В его жилах смешалась кровь многих народов, и казалось, что от каждого народа он взял только лучшее. Генетический разбор выявил в нем гены древних римлян и норманнов. Присутствовали германцы, бритты, славяне и венгры. Одним из его предков по материнской линии был японец Исиро Томита, знаменитый командир Молниеносной эскадры и главный автор победы в Битве шести флотов. В великую толпу других предков затесалось на удивление мало одиозных фигур и пустых прожигателей жизни. Природа сработала Валентина из качественного материала и на совесть.

К тридцати годам он дослужился до поста дипломатического советника второго ранга и уже выполнял ответственные поручения на второстепенных планетах Лиги. Он умел быть жестким, умел и обворожить. И то и другое получалось у него естественно, как дыхание. Стройный, высокий, с мускулистым торсом и копной золотистых волос, унаследованных от предков-викингов, Валентин привык, что на него оглядываются повсюду, где бы он ни появился: на дипломатическом приеме, на улице, на пляже. Он шел, а позади него женщины вздыхали и строили планы. Какая чушь!.. Толпе охотниц не по зубам такая дичь. Да он и не дичь — он сам охотник. Он всегда знал, чего хочет от жизни, и его недавняя помолвка с прелестной Вивьен Лоусон, дочерью финансового магната, должна была помочь ему подняться еще на одну ступень.

Он твердо знал, что достоин этого. Как и многого другого. В тридцать лет жизнь только начинается, впереди еще десятилетия больших дел и дальнейшего восхождения. Но тот, кто думает, что можно расслабиться хоть на год, хоть на день, никогда не поднимется к вершинам. И это правильно. Можно родиться в хорошей семье и с удачным набором генов, но это означает лишь занять удобное место на старте. Остальное в твоих руках.

И этого остального, признаться, до черта!

Когда Пегий Удав вызвал его к себе, Валентин насторожился, но то была приятная настороженность. Конечно, беседа могла сулить все что угодно, но сам по себе интерес первого вице-министра по делам Лиги к Валентину Прямухину говорил о многом. Немного неожиданно, но очень кстати! Пора, пора подниматься на новую ступень. Самое время.

Как всегда, Пегий Удав выглядел так, будто хотел наброситься на собеседника, стиснуть его в объятиях и отъесть голову. Несведущие пугались до впадения в ступор. Неоперившиеся дипломаты испытывали робость. Валентин держал себя корректно и бесстрастно: мол, школа у меня есть, и ты это видишь, что дальше?

— Гхм, — кашлянул наконец Пегий Удав, почувствовав, что затягивать паузу бесполезно. — Я ознакомился с вашим личным делом…

«Не сейчас ты с ним ознакомился и не вчера, — подумал Валентин. — Не твой стиль. Ты еще год назад, лысина пятнистая, положил на меня глаз. А если не год назад, то два. И таких, как я, у тебя на примете не один десяток, но выбрал ты меня».

Сделав на пробу еще одну паузу и посверлив Валентина взглядом, Пегий Удав дождался лишь легкого почтительного кивка: понял, мол. Жду, мол. Всегда, мол, готов.

— Отзывы о вашей работе в основном хорошие, — брюзгливо продолжил первый вице-министр. — Они вынуждают меня предложить вам проявить себя в сложном деле. Согласны?

Слово «вынуждают» он произнес с отвращением. Валентин внутренне улыбнулся и ничем себя не выдал. Старую гвардию не столкнуть с убеждения, что молодежь ни на что не годна, и старая гвардия с удовольствием демонстрирует это: пусть-ка молокосос заметит пренебрежение и в лепешку расшибется, дабы переломить негативное мнение о себе. Древний и пустой трюк.

— Согласен, — молвил Валентин.

Пегий Удав ввинтил в него взглядом еще один шуруп.

— Предупреждаю: дело не из легких. Речь идет о специальной миссии на планете Трон Аида, иначе называемой просто Дном. Не думаю, что вам известно о существовании этой планеты…

Пегий Удав ошибался: Валентин что-то слышал о Дне, но лишь краем уха. Кажется, среди миров, колонизированных людьми, этот был одним из самых дискомфортных. Что было логично: порядочную планету Дном не назовут.

Да и Троном Аида тоже.

— Советую вам подробно изучить материалы, — продолжал Пегий Удав, — а пока кратко введу вас в курс дела. Дно — поганый мир, возможно, самая поганая планета из населенных людьми. Это дно настоящей гравитационной ямы. Планета велика, масса ее огромна. Вы весите около девяноста килограммов?

— Примерно, — кивнул Ватентин.

— Там вы будете весить двести двадцать. Весь персонал нашего торгпредства на Троне Аида пользуется экзоскелетами с гель-капсулой, и вам тоже придется. Иначе вы не продержитесь там и двух недель: либо сердце откажет, либо кости и суставы не сдюжат. Не переоценивайте свою физическую форму. Аборигены — жилистые коротышки, за тысячи лет там вывелась совершенно особая человеческая порода. Полутораметровый туземец — гигант по местным меркам… Что еще? Атмосфера под стать планете — плотная, как желе. Одно хорошо: не жарко и не холодно. Но ураганы такие, что скалы летают. Плюс землетрясения. Плюс вулканизм. Плюс местные формы жизни — по отзывам, совсем не подарок… Напугал?

Валентин позволил себе легкую, чуть-чуть пренебрежительную улыбку и смолчал.

— До сих пор вы работали на развитых планетах. — Тут Пегий Удав скривился так, будто сама мысль о том, что планета Лиги может быть развитой и благоденствующей, была ему отвратительна. — Вы вправе спросить, почему я посылаю на столь паршивую планету именно вас. — Он сделал паузу и не дождался ответа. — Вы не хотите задать мне этот вопрос?

— Полагаю, у вас имеются веские основания, — сдержанно ответил Валентин.

— Даже не сомневайтесь. Во-первых, вы молоды, сильны и спортивны. Кто же и выдержит условия Дна, как не вы? А во-вторых, и это главное, вы неплохо показали себя в работе. У вас талант добиваться своего, не особенно раздражая оппонента. В-третьих, для того чтобы рекомендовать вас на более ответственный пост, мне не хватает сущей малости: по-настоящему трудного задания, с которым вы справились бы блестяще… Между прочим, я хорошо представляю, что вам предстоит, если вы согласитесь отправиться в этот ад, и даю вам право передумать и отказаться. Что скажете?

Кто бы отказался? Как всегда: толика лести и обещание перспектив… Начальство вечно ловит подчиненных на примитивную наживку — и те неизменно ловятся. Да еще подчас не без радости.

Никаких гарантий, если поймаешься. Но если откажешься клюнуть на приманку — проиграешь наверняка. Разве есть выбор?

— Я согласен, — подтвердил Валентин.

— Тогда слушай дальше. — Пегий Удав внезапно перешел на «ты», что кого угодно наполнило бы гордостью. Подобно монархам древности вице-министр по делам Лиги «тыкал» лишь тем, кого полагал доверенным лицом. — Дно — сырьевая планета. Четыреста пятьдесят лет назад по условиям Фомальгаутского трехстороннего договора между Лигой, Землей и Унией она отошла к нам в качестве доминиона Терры. Земляне боролись за нее скорее ради проформы и в конце концов уступили: мир был нужен им сильнее, чем нам. С тех пор и по сей день Дно поставляет нам кое-какие металлы, ювелирные алмазы и биоматериалы естественного происхождения. Почти все это можно произвести и у нас, выйдет только чуть дороже. По сути дела, нас интересует не та небольшая прибыль, что дает нам Дно. Нас интересует сохранение статус-кво. Проблема обозначилась четыре года назад, и тогда мы не обратили на нее должного внимания. Дело в том, что почти на самом экваторе планеты торчит гора, самая высокая среди тамошних гор. Действующий вулкан. Носит веселенькое название Клоака Сатаны — и не без причины. Почти пять километров высоты. Ты, вероятно, хочешь спросить, почему высочайшая вершина планеты имеет столь скромную высоту?