В Арктику, что ли, отправить собираются? Там-то, да, с патронами к «калашу» напряг… да и с продовольствием не так-то уж и весело. Разве что тюленей жрать?

— Ничего, тюлень, говорят, вполне съедобная штучка…

Генерал удивленно приподнимает бровь. Что, не ожидал встретить такого сообразительного старлея? А напрасно, мы тут тоже не лыком шиты!

— Вы согласны?

— Да, согласен.

Пишет он, что ли, нашу беседу? Но раз требует — буду отвечать развернуто и по всей форме.

И еще один документ пришлось подписать.

— Вы про «Наковальню» что-нибудь слышали?

Вот это он меня убил…

Вообще, как я понял из дальнейших пояснений, идея нанести ответный визит хозяевам «Наковальни» возникла почти сразу же, как стала ясна принадлежность корабля. А уж когда смогли выяснить и способ попадания оного гостя в наши печальные края… тут-то все и завертелось! Вот так и появилось на свет мое нынешнее подразделение. И многие другие…

Быстро и без особого шума начали формировать соответствующие структуры. Разрабатывать новые виды вооружения и снаряжения. Ибо все прекрасно понимали — одним таким визитером дело не ограничится.

Забегая вперед, могу сказать — и не ограничилось! Незваные гости всласть оторвались на Нью-Йорке, да и объединенной международной эскадре от них досталось на орехи основательно. «Черные корабли» дали понять достаточно ясно — воевать они умеют. И любят. Так что легкой нашу предстоящую прогулку назвать было уж никак не возможно. Нереальной — это, пожалуй, да…

Но все это было потом…

А в этот день, слегка обалдев от вороха жуткой информации, я поплелся в канцелярию — сдавать дела. Потом в строевой отдел, а после еще много куда…

Разумеется, была и отвальная вместе со всеми моими сослуживцами. Все же не один день вместе пробегали и проползали — такое не забывается!

Но вот что особо обрадовало — так это реакция роты.

Выхожу я утром на крылечко, рюкзак уже на плече, чемодан в руке — глядь, стоят мои архаровцы! Вся рота, Михайленко привел. И ведь не сказал вчера ничего, хитрюга!

— Рота, смирно! — гаркает комвзвода-1, теперь уже и. о. комроты. Ну, мне по секрету шепнули, что третья звездочка на погон ему вскорости уже спикирует… Так что — чем черт не шутит?

Ставлю чемодан и сбрасываю рюкзак. И — руку под козырек.

— Счастливого пути, товарищ командир! — рявкают девяносто шесть глоток. Аж вороны всполошенно с крыш взметнулись!

— Спасибо! Я рад, что мне довелось с вами служить!

А после того как я пожал добрую сотню крепких рук… словом, чемодан пришлось тащить в левой руке.

И вот — новое место службы.

Неприметный военный городок в лесу, неподалеку от моря. Даже морским воздухом вдруг потянуло. Или это мне показалось?

И старый знакомец — Слон. Его массивная фигура бросилась мне в глаза, стоило только порог строевого отдела переступить. Он легко поднялся на ноги, и моя ладонь почти исчезла в его лапе.

— Ну, здоров, крылатый! — добродушно хлопает он меня по плечу. — Теперь плавать привыкай! Летать-то мы еще не скоро станем…

Закончив с формальностями, топаю наверх — представляться командиру полка. Честно говоря, слегка робею. Все же часть это особая, стало быть, и командир должен быть… ну, не совсем, как прочие. Да и генерал тогда жути нагнал своими рассказами…

Приемная, секретарь — худощавый сержант, вскочивший с места при моем появлении, выслушав, коротко кивает на дверь слева — вам туда!

— Разрешите войти?

— Входите!

Небольшой кабинет — у нашего Бати, пожалуй что, и посолиднее будет.

Невысокого роста полковник сидит за столом. Совершенно седой! Эк, ему и досталось в свое время, наверное…

— Товарищ полковник! Старший лейтенант Ларин прибыл для дальнейшего прохождения службы во вверенном вам подразделении!

Хозяин кабинета вдруг совершенно неожиданно оказывается рядом со мной, я даже не понял, как это у него получилось. Только что ведь за столом сидел! И вдруг — рядом…

— Ну, здравствуйте, товарищ старший лейтенант. Дмитрий Михайлович, так ведь? Ну, мою фамилию — Горбатов, — вы и так знаете. А звать меня Николаем Ивановичем. Присаживайтесь!

В дверях появляется давешний секретарь.

— Володя, чаю нам организуй, — поворачивается к нему полковник.

Ого, а у секретаря-то орден Мужества! Да и не только он… не простой, стало быть, здесь секретарь-то!

— Ну, Слона вы, как я понимаю, уже видели?

— Так точно, товарищ полковник, видел.

— Ну, у нас тут с вами сейчас беседа, можно сказать, неофициальная — так что можно без чинов и званий.

— Понял…

— Часть нашу вы еще не видели, поэтому все вопросы относительно дальнейшего прохождения службы временно опускаем. Вот пообвыкнетесь немного, КМБ [Курс молодого бойца.] пройдете — тогда и поговорим. Словом, жду вас в этом кабинете ровно через месяц. Вы офицер опытный, да и боевой стаж у вас имеется — этого времени, я думаю, хватит. Не удивляйтесь ничему! Вы можете увидеть и услышать совершенно невероятные вещи — это нормально для нашей части. Привыкайте…

На столе появляются чашки, два небольших чайника и вазочка с печеньем. Секретарь, расставив все это, бесшумно исчезает за дверью.

— Угощайтесь! — кивает полковник на стол. — Чай у нас тут хороший, знакомые подбрасывают. По старой памяти, так сказать.

Вот если бы не его странная манера передвижения — так совершенно же обычный мужик! Пожалуй, наш-то Батя ему еще и фору мог бы дать. Или нет? Двигается полковник как-то… непривычно, что ли? Да и смотрит. Вроде бы в сторону — ан, замечает любое движение.

Интересно это у него получается.

Чай действительно хорош — духовитый и на вкус приятный.

— Первое время вы будете общаться в основном с инструкторами. Ну и с прочими курсантами, разумеется. Не особо смотрите на их погоны — это не главное. Напомню — вы все сейчас курсанты, независимо от имеющихся званий и достижений в прошлом. Никто, разумеется, у вас этого не отнимет и ваших заслуг умалять не станет. Но — это осталось за порогом. Здесь все начинается с чистого листа. Мы все, да и вы сами в том числе, должны быть абсолютно уверены в том, что идущий следом человек в состоянии выполнить поставленную задачу. Это не моя прихоть — суровая необходимость.

— Это мне понятно, Николай Иванович.

— Вот и хорошо. Не скрою, варианты могут быть всякие. Возможен и такой, что предложенные нагрузки окажутся для вас непосильными. Подобное случалось. Что ж, будем тогда думать, каким образом использовать вас далее.

— То есть меня что — могут и отчислить?

— Могут, — кивает комполка. — Нечасто, но бывают и такие случаи. Но на прежнее место службы вы в любом случае не вернетесь. Есть и другие подразделения…

Вот это номер! То есть ничего еще не решено? А генерал говорил…

— Так или иначе — у вас есть месяц. А потом уже и поговорим…

Горбатов встает, давая понять, что чаепитие окончено. Вскакиваю и я.

— Разрешите идти, товарищ полковник?

Он одобрительно кивает.

— Можете быть свободным товарищ старший лейтенант!

— Что, огорошил тебя Седой?

Мы сидим рядом со штабом, тут есть небольшая такая беседка.

— Да, как-то… Что, отчислить и правда могут?

— Легко! — ухмыляется Снежный. — Вообще в полпинка. Тут, если хочешь знать, проверку проходит один кандидат из пяти. Входной фильтр тут — мама дорогая!

— А генерал говорил…

— А где он тебе соврал?

— Ну… мол, будешь старшим группы…

— И что, он тебе это сразу же по прибытии в часть пообещал? Нет? Он пока обозначил твой возможный потолок — не более. Я, кстати, ровно так же начинал, учти!

— А сейчас ты кто?

— Ротный.

Подполковник — на роту? Что-то туго стал соображать…

— Обожди… Так ты еще два года назад батальоном командовал?

— Угу, — ухмыляется мой друг. — А сюда пришел с должности заместителя командира полка, вообще-то… И заметь! Назад не рвусь.

— Так что ж у вас тут за часть?

— Вот сам все и увидишь…

И я увидел…

Поселили меня в отдельной комнате учебного блока. Весь первый этаж тут из них и состоял. На каждого — отдельная комната. Шкаф, стол, три стула, койка и небольшой холодильник. Динамик на стене. Кондиционер. Ноутбук на столе.

Все.

Не сильно спартанские условия. И поскромнее жить приходилось.

Старшим офицером группы подготовки оказался пожилой дядька в военной форме без погон. Звали его Владимиром Федоровичем или попросту — «товарищ инструктор». Немногословный, неторопливый — и очень внимательный. Его сразу же стали промеж себя называть просто Федорычем.

А вся наша группа состояла, как и намекнул мне Слон, из пяти человек.

Молодой, подвижный, как ртуть, лейтенант Довлатов — даргинец.

Степенный, но очень быстрый капитан Якупов — коренной сибиряк, как он всем поведал при знакомстве.

Такой же, как и я, старлей — Шевченко. Артиллерист, командир разведвзвода.

И мрачноватый майор Остапенко — танкист. Вот уж не ожидал… Здесь что — и танки есть?

— Нагружать вас физическим трудом я не стану, — пообещал Федорыч на первом же занятии. — Смысл? Другой вопрос, ежели вы сами, в силу своей хилости и немощности, не сможете что-то сделать. Так к кому тогда и претензии предъявлять? Сами — все сами!