Александр Лондон

Дикие. Книга 1. След Первого Енота

Брайану Джейксу, чьи книги сделали меня читателем, и мистеру Ксандерсу, благодаря которому я их прочел

Часть I

Енот в бегах

Глава первая

Приличные домашние звери

Под Рассеченным Небом, бывало, попадались местечки, где мохнатые и пернатые твари чувствовали себя как дома. И самой печальной известностью среди таких местечек пользовался Вывихнутый переулок. Он славился по всей округе как логово воров, и жуликов, и мошенников. Честный хвост в Вывихнутом переулке попадался не чаще роз по зиме, а приличные домашние звери из порядочных домов в такую помойку и носа бы не сунули.

И все же однажды ночью, не так уж давно, тонкий как тростинка серебристый пес крался по извилистым тропкам проулка. Миниатюрный борзой изящно переступал через обломки бетона и перепрыгивал через поросшие сорняками кучи мусора. Он обогнул ржавый скелет велосипеда, бросив на него полный отвращения взгляд.

На ошейнике из тонко выделанной кожи побрякивали два жетона. Один сообщал о наличии всех ветеринарных прививок, а другой содержал адрес дома, где Люди песика кормили его и купали и приглашали спать в ногах их мягкой постели.

Пес застыл на месте, оторвав одну лапу от земли, и принюхался к поцелованному луной воздуху. Вывернув тонкую шею, он уловил мерцание желтых глаз в тени между двумя зданиями. Еле слышно брякнул крохотный колокольчик. Ему ответило позвякивание собачьих жетонов. Это был сигнал. Пес пришел куда надо.

— У тебя есть информация для меня? — спросил он сумрачную фигуру.

Тело у миниатюрного борзого было изящное, но голос низкий и рокочущий, словно динамит в шелковом кошельке.

Из теней полыхнули два желтых глаза.

— У меня? — переспросило другое существо. — Нет, у меня нет.

Пес зарычал:

— Как смеешь ты вызывать меня сюда в такой непотребный час и тратить мое время попусту?!

— Слушай внимательнее, Титус, — прошипела тварь из теней. — Я сказал, что информации для тебя нет у меня. А у него — есть.

Мелькнула ярко-рыжая лапа, и из тени в лужицу лунного света вывалилась птичка. Это оказался черно-белый дятел с красной шапочкой на темени. Крылышки у него были примотаны к телу резинкой, а клюв зажат металлической скрепкой. Один глаз у дятла заплыл, и прыгал он, заметно скособочившись.

— Пришлось его уламывать, — произнесла фигура в тени. — Но я обещал, если он заговорит, не откусывать ему голову.

Птица пискнула сквозь зажатый клюв.

— А теперь расскажи ему, что рассказал мне, — приказала фигура птице. — Нашли они Кость Согласия?

Птица отрицательно помотала головой. Пес с облегчением выдохнул.

— Но они нашли ключ, — сообщила фигура в тени. — Дятел видел, как они покупали камень у странствующего оленя. На камне были метки Азбана, Первого Енота. Это так?

Птица согласно закивала.

Пес вздохнул.

— Значит, они как никогда близки к обнаружению Кости?

— Если допустить, что Кость существует, — возразил голос из теней. — Коты не особенно верят в старые байки.

— Вы, коты, в стародавние времена были дикими, — сказал Титус. — А мы, собаки, — нет. Мы знаем, что Кость Согласия существует на самом деле. И именно поэтому не должна быть найдена. — Пес, прищурившись, взглянул на дятла. — Скажи мне, где они живут?

— Мррпм, мррм, мрррп, — произнесла птица сквозь сжатый клюв.

— Тсс, — перебил пес, — не вслух. — Он подтолкнул к птице кусок коры, так что тот лег прямо в лужицу белого лунного света. — Пиши.

Дятел склонил голову и застучал клювом по коре, «тук-тук-тук» эхом отдавалось в тишине. Когда он закончил, пес взглянул на выбитый им адрес.

— Спасибо, — сказал он. Затем обратился к желтоглазой тени. — Шестипалый, ты позаботишься о них?

Фигура в тени рассмеялась:

— Вы, собаки, никогда не говорите напрямик. «Позаботиться о них»?

— Ты знаешь, что я имею в виду.

— Тебе надо, чтоб они умерли?

— Я хочу, чтоб они умерли, — согласился Титус. — Никто не должен отыскать Кость Согласия. Особенно вонючие еноты, и их вонючие дети, и дети их детей… которые, уверен, тоже воняют.

Фигура выступила из тени в круг лунного света рядом с пленным дятлом. Это оказался яркорыжий с белым кот в лиловом ошейнике с маленьким колокольчиком, позвякивавшим при каждом движении хозяина.

— Мои услуги недешевы, — произнес он.

— Когда дело будет сделано, ты получишь больше, чем в силах пожелать, — пообещал Титус.

— Я способен пожелать много, — отозвался Шестипалый. — Кошачьи аппетиты бездонны.

— Ну, можешь заморить червячка этой птичкой, — предложил Титус.

Глаза у дятла округлились, а кот расплылся в улыбке до ушей. Между бритвенно-острыми зубами заплясал розовый язык.

Титус отвернулся и двинулся прочь, прокладывая путь сквозь горы мусора и высокую траву проулка, старательно выбирая, куда поставить лапу. Он терпеть не мог посещать это грязное место и ненавидел иметь дело с котами вроде Шестипалого, наполовину дикими, несмотря на ошейники и оставляемые на крыльце блюдечки с молоком. Порой неприятные союзы оказывались необходимы, даже между кошками и собаками. В конце концов, они на одной стороне, если речь идет об избавлении от паразитов Вывихнутого переулка.

Отойдя немного от кота и его жертвы, он обернулся. Жетоны на ошейнике звякнули.

— Когда съешь дятла, брось его голову, чтоб паразиты нашли! — крикнул он. — В качестве предупреждения от Безблохих. Время Диких вышло.

Глава вторая

Енот в бегах

— Беги!

Кит со всех четырех лап несся через поле к полосе деревьев. Огромное небо над головой сверкало голубизной, полыхало желтое солнце — день выдался ослепительный. Кит сладко спал у себя в норе, и вдруг его резко разбудили, а теперь у него по пятам рычит и завывает свора охотничьих псов.

Они чуяли его, все пятеро, выращенные, чтобы убивать. Они могли обогнать лису или кролика, а лесного енота вроде Кита уж точно. За ним никогда прежде не гонялись, и он не знал, что делать.

Инстинкты вопили ему двигаться, и двигаться быстро, а мозг не поспевал за телом.

В голове отдавался мамин крик: «Кит! Проснись! На нас напали! Беги!»

Легкие горели, лапы болели, но он бежал изо всех сил. Почему они гонятся за ним? И что они сделали с его родителями?

— Беги-беги, парень! — окликнул его предводитель собачьей своры. — Тем веселее будет рвать тебя на куски.

Остальные собаки радостно взвыли. Он чуял их жаркое дыхание. Все его чувства обострились, и он рискнул оглянуться через плечо.

Они его почти настигли!

Здоровенные бладхаунды в толстых кожаных ошейниках. Их уши коричневыми флагами развевались на ветру, клыки блестели от слюны. Вожак стаи щелкнул зубами и едва не отхватил Киту хвост.

От них не уйти.

Но енот он или нет?! Самый умный из зверей, как всегда говорил отец, потомок Азбана, Первого Енота, который и свет с луны умыкнул бы, возникни у него такая прихоть. Обогнать этих разбойников Киту не под силу, а вот перехитрить — вполне.

Что известно о собаках? Что он может такого, чего не могут они?

Идея хлестнула его, словно веткой по морде: он же умеет лазить.

Он резко рванул в сторону, когда стая как раз изготовилась снова его укусить. Челюсти вожака сомкнулись над пустой травой, а прочие собаки врезались в предводителя сзади и покатились рычащей сворой. Кит изо всех сил припустил к ближайшему дереву на краю луговины.

Псы опять наступали ему на пятки. Он покрыл уже половину расстояния до дерева, но стая сокращала разрыв между ними еще быстрее. Он сомневался, что успеет. Мысль о вонзающихся в мех и перемалывающих кости собачьих клыках прибавила прыти. Домчавшись до дерева, Кит подпрыгнул, уцепился когтями за ствол, взлетел наверх и распластался, переводя дух, на первой же толстой ветке.

Собаки окружили подножие дерева, заходясь лаем.

— Слезай и прими свою судьбу! — потребовал вожак стаи.

— Убирайтесь! — крикнул Кит сверху. — Оставьте меня в покое.

На это псы взревели от смеха. Один хохотал так, что упал и принялся кататься по земле, вытирая морду о траву.

— Пойми, малыш, мы ничего лично против тебя не имеем, — объяснил вожак. — Нас наняли убить тебя, вот мы и должны это сделать. Ты слезаешь, мы тебя убиваем — и все. Обещаю, мы сделаем свое дело быстро. Больно не будет… ну, не особенно.

Кит торопливо вскарабкался как можно выше, откуда собаки казались не больше мышей. Он свернулся клубком в удобной развилке и дрожал. Собаки расхаживали внизу, дожидаясь, пока он устанет. Но Кит мог оставаться на дереве хоть несколько дней подряд. А собаки скоро уйдут. У них ошейники, стало быть, это людские собаки. Они же не могут дожидаться его вечно? Да и станут ли?

Однако в мозгу бился вопрос: «Почему?»

Накануне стояла прекрасная ночь. Звезды усыпали небо гуще цветов на кустах терновника, а луна была такая круглая и яркая, что и дневное солнце устыдилось бы.

Китово семейство обитало в уютной норе с удобным входом под большим деревом и просторной комнатой, где отец с матерью работали над своими археологическими открытиями, пока Кит резвился снаружи.