Ещё три секунды — достают малоразмерку-ракету, слетевшую с пилона «Фантома», но ох как! Фактически на критической, полукилометровой дистанции.

У F-4 срезало полкрыла, затем излохмаченная хвостовая часть вспыхнула, машина закувыркалась, теряя куски, рухнула в воду. Пилоты катапультироваться не успели.

Параллельно шёл доклад по «осиротевшей тройке» — от тех не укрылась катастрофа. Они разделились. Двое нарастили потолок, почти скрылись в синеве неба. Одинокий самолёт кружил ниже, в этот раз вырубив боевые системы, осторожно и выверенно воздерживаясь от курсовых направлений на корабль.

— Фиксируем интенсивный радиообмен, — не преминула донести служба радиоперехвата.

— Ещё бы, — мигом откликнулся командир без малейшей доли сарказма. Все понимали — дело более чем серьёзное.

До этого момента обстановка в рубке была так накалена, что возникшее маленькое затишье воспринялось едва ли не выдохом облегчения.

Терентьев, наконец, урвал минутку обозреть общую обстановку. Несмотря на цейтнот, старательный вахтенный не забывал делать записи в журнал, и командир теперь с интересом сверял время и положение корабля по его показаниям.

От места стычки с подлодками крейсер ушёл уже порядочно — миль на пятнадцать. Затем нарисовались «фантомы». Оказалось, что с момента прилёта самолётов и минувшей на одном дыхании скоротечной схватки прошло ещё целых полчаса. Это ещё пятнадцать пройденных миль.

Справа (примерно в 100 кабельтовых) маячила группа атоллов. Один островок даже кустился шапкой облаков, что говорило о высоком скальном образовании.


Крейсер как раз докатился до места падения самолёта, раздвигая носом расползающееся по воде керосиновое пятно. Посланные на осмотр матросы доложили, что «следов спасательных средств не обнаружено».

Облегчение от паузы истаяло, и время снова натягивалось пружиной взвода.

Пара «фантомов» по-прежнему занимала высоко эшелонированную позицию. «Одиночка», потерявший напарника, так и держался ниже, словно надеясь что-либо рассмотреть на поверхности океана.

— Что теперь они предпримут? — скорей риторически задался вопросом командир.

— Ждут приказа, — высказал вполне логичную версию Скопин, как сплёвывая, — со своей авиасвиноматки. А походный штаб АУГ в свою очередь теребит оперативно-тактический отдел на Пёрл-Харборе. А те пытаются донести ситуацию до стратегов в Пентагоне, которые оглядываются на директивы из администрации президента.

— Ну, ты и наплёл, — Терентьев даже не думал улыбаться. — Вообще, какого чёрта? Это точно не спланированная атака. Иначе бы эта тройка нас бы тоже забросала своим арсеналом.

— Не знаю.

Противник

У Фрэнка Херберта примерно так: «Иногда нужно показать, каким можешь быть бессердечным, чтобы лучше ценили твоё великодушие». Замечательно сказано! Однако всегда есть возможность примерить на себя ответный гнев. А этот… хм, кафтан пошит безразмерным, и поверьте, будет впору каждому.

Командир звена F-4 «bravа» с авианосца «Карл Винсон» точно знал, что никто из его звена приказа на атаку не получал. Предполётный инструктаж и постановку задачи экипажи провели как обычно за 45 минут в «readi room». Через 15 минут заняли места в кабинах и после проверки матчасти и прочих сопутствующих взлёту процедур попарно взлетели.

Даже на инструктаже напутственное офицера штаба (целого полковника) «пощекотать русским нервы» было тут же регламентировано определёнными рамками, за которые старший лейтенант, возглавлявший вторую секцию [Минимальная тактическая единица в ВВС США — секция (section), состоящая из двух самолётов.], не выходил, пока на пикировании не произвёл запуск ракеты.

«Возможно, имела место быть случайность или сбой в управлении оружием», — трезво предположил командир «bravа». О чём лаконично и донёс оперативному офицеру.

Командир «bravа», естественно, не знал обо всех планах (явных и скрытых) командования в свете операции «Vagrant». Более того, весь личный состав ТG-18 (кроме самых высокопоставленных офицеров) даже не был осведомлён о роли русского крейсера в аварии USS «Pollack». Поэтому, несмотря на антагонизм к Советам и вполне по-военному агрессивный настрой («комми спуску давать нельзя»), лётчик честно признавал, что «Вattlecruiser» по сути защищался. Считал, что произошёл очередной инцидент на море и всё разрешится без каких-либо мрачных последствий. Хотя понимал, что не всё так просто с этим «Красным пиратом», судя по тому, как его обложили (а сверху много чего можно заметить) и какие силы флота США задействованы.

Подумал: «Не достаточно ли уже́ наломали дров?» И приказал отключить системы наведения оружия. Пока. Потому что «русский» продолжал… нет, не пугать — нервировать своими ЗРК, облучая.

«Фантомы» звена «bravа» выжрали горючку из дополнительных баков, перешли на основные и продолжали нарезать круги, ожидая дальнейших распоряжений.


Совсем иного уровня происходил обмен сообщениями в связке (как правильно угадал капитан 2-го ранга Скопин) оперативно-тактических штабов с непосредственными организаторами из Лэнгли и Пентагона.

Вторая неудача подряд вынудила пересмотреть планы. Вступали в силу запасные варианты, дорабатывались старые, выдвигались новые, которые вполне бы и реализовались, если бы не кардинальное изменение ситуации.

* * *

Недавнее докование с переборкой силовой установки позволяло DDG-16 «Joseph Strauss» (эсминцу 1963 года постройки) развивать паспортные 33 узла.

Командир эсминца постоянно поддерживал контакт со штабом флота, получая распоряжения и подробные, едва ли не пошаговые инструкции.

Очередная шифровка предписывала в установленное время прекратить сопровождение подопечного. Затем, пользуясь преимуществом в скорости, обойти на маршруте, прибыв в заданный квадрат. Далее, обеспечив взаимодействие с отрядом подводных лодок, определить свою позицию, укрывшись от локационного и визуального наблюдения за островами западной части архипелага Бисмарка.

Уже в 12:15 am эсминец занял исходное положение. Произошёл сеанс связи с подлодкой USS «Cavalla» типа «Стёджен». Наладить взаимосвязь со второй субмариной (USS «Pollack») не удалось.

В 14:30 am принял сообщение от USS «Cavalla»: «Установил акустический и визуальный контакт с объектом. Меняю дислокацию».

«Красного пирата» зажимали в клещи.

А потом что-то пошло не по плану.

Эсминец продолжал укрываться за группой атоллов, ожидая сигналов от ПЛ и «телеграмм» из штаба.

Затем в небе появилась четвёрка «фантомов».

Находясь в режиме радиомолчания, в радиорубке лишь слушали переговоры пилотов.


Конец ознакомительного фрагмента

Если книга вам понравилась, вы можете купить полную книгу и продолжить читать.