Александр Самохвалов

Боевой разворот

И-16 для «попаданца»

Посвящается моему отцу, Самохвалову Александру Ивановичу, который встретил ту войну 22 июня 1941 года в Карпатах сержантом, заместителем командира пулеметного взвода в составе горнострелковой дивизии, прошел Сталинград и проводил ее 10 мая 1945 года в Праге, капитаном, офицером разведывательного отдела армии.

Пролог

А потом мне приснился странный сон… Будто бы просыпаюсь я в палатке. Типа армейского четырехугольного такого полевого шатра. Укрыт плотным шерстяным одеялом, но к телу простыня, одеяло не колется. Тихо, только сопят носами соседи по палатке, которых, кажется, знаю, но это неважно. Темно, лишь сквозь щель незашнурованного, по причине сухой погоды, входа едва-едва пробивается слабый намек на близкий рассвет. Член колом, очень хочется писать. Но вставать просто ужас как неохота. Вдыхаемый воздух более чем прохладен, в палатке явно не май месяц. Впрочем, июнь — толкается в голове какая-то, словно «чужая», мысль. И снова какие-то определенно «не мои» мысли — потоком: «Воскресенье, может быть, готовность отменят, пойду домой, к Варе (теплом торкнуло в душу — жена, что ли? Сроду не было у меня никакой жены — тут же ощущение вкуса борща на языке, с чесноком и сметаной). Хотя хрен, чертово дежурство… Угораздило же… Впрочем, надо вставать — все равно так вот больше не засну. Интересно, который час? Светает… Значит, дело к пяти [Фактически Германия напала на СССР в 3:00 — 3:30 «по Берлину», или в 5:00 — 5:30 «по Москве». Самолеты взлетели раньше, и где-то в 5:05 «по Москве» на приграничные аэродромы РККА уже сыпались бомбы. В Белоруссии время тогда было московское.]…

Резко выдохнув, откинул одеяло, опустил ноги с деревянных, похоже, нар (необычно — «моя» мысль), надел сапоги, не заморачиваясь портянками (откуда?), и как был в летнем тонком белье (хэбэшная белая рубаха, такие же подштанники аж до щиколоток, что за черт — сроду такого не носил), так и кинулся к местным походно-полевым удобствам. Типа «сортир деревянный, мультиочковый». Рассвет едва занимался, под грибком дремал дневальный в старинного образца шинели, растопорщенной на уши пилотке и с «трехлинейкой» при штыке (снова мелькнула «чужая» мысль — по готовности приказали получить). Затрусил мелкими к строению, думы спросонья текли поначалу неспешно, будто перекликаясь — «чужие» со «своими»:

— Так, сегодня 22-е…

— 22-е… а месяц какой?

— 22 июня…

— Год!!!

— Какой-какой… 41-й…

— 22 июня 1941 года?!

— Ну да… Готовность вот вчера объявили, на казарму посадили… Всех.

Из удобств выскочил как ошпаренный и помчался в палатку, провожаемый удивленным взглядом встрепенувшегося дневального. На востоке уже капитально посветлело, запад совсем еще темный. Глянул на часы («кировка» — подсказал «чужой») — без пяти пять. Быстрее! Автоматически, привычными движениями почти мгновенно оказался в форме и комбезе сверху, при сапогах с будто сами собой намотавшимися портянками, ремне с тяжеленной кобурой на дурацких каких-то ремешках, пилоткой с голубым кантом за этим самым ремнем, кожаным шлемом с авиационными очками в правой руке и летными перчатками, на ощупь из тонкой замши, что ли, с крагами, в левой. Споткнувшись о невысокий порожек — надо быть последним идиотом, чтоб к сапогам такие высокие каблуки приколачивать, — и пребольно стукнувшись носком правой о скребок для чистки этих самых сапог, что у входа в палатку (ни фига себе, проработочка бэкграунда — мелькнула «своя» мысль, потом дошло — это же сон!), рванул к взлетке, где — я точно знал — должен стоять истребитель. Мой истребитель. Дежурного звена. Полностью заправленный, с боеприпасами и дрыхнущим под крылом технарем впридачу.

Не успел запыхаться, как вот уже он. Стоит, красуется. Мордатый такой весь из себя биплан. Точнее, полутораплан. Нижние плоскости заметно меньше верхних. И-15 бис [Вторая из основных версий И-15, одного из лучших истребителей мира в начале 30-х годов. Конструктор — Поликарпов Николай Николаевич, «король истребителей». Принят на вооружение в 1936 году, имел несколько более низкие по сравнению с ранними модификациями И-15 пилотажные характеристики (вследствие возрастания веса, прежде всего), однако была бронеспинка (толщиной 8 мм) и более мощный двигатель (М-25 В, 750 л. с., взлетная 775 л. с.). Шасси не убирающееся, винт фиксированного шага. Скорость до 370 км/ч, чего было катастрофически недостаточно для 1941 года. Вооружение — 2 или 4 синхронных пулемета ПВ-1 (7,62 мм), до 200 кг (в перегруз) бомб или 8 РС-82. Очень легкий по сравнению с тогдашними «современными» истребителями, великолепная горизонтальная — но не вертикальная — маневренность и скороподъемность. От еще более маневренного И-15 визуально отличался прежде всего иным капотированием двигателя, верхним крылом обычного типа (а не типа «чайка», восстановленного у И-153), а от И-153 — неубирающимся шасси. В Испании И-15 называли «чато» (chato) — курносый. К началу ВОВ на вооружении ВВС РККА все еще состояло около 900 И-15 бис (не считая авиации ВМФ, в составе которой оставалось более сотни таких бипланов).]. защитного с упором в прозелень цвета, с голубовато-серым брюхом, утонувшим в успевшей уже вымахать по краям летного поля траве-мураве. Какой чудесный сон! Всего своего меня затопил бешеный восторг, чужой же заткнулся, со своими мелкими страхами и малодушными опасениями. Классный сон, по реальности ни один симулятор, даже самый современный, и близко не стоял — успел подумать, — и любимая «птичка» ждет не дождется в поле! В смысле, неподалеку от ВПП. Ну, почти любимая. И-153 [И-153 «чайка» — третья, доведенная почти до совершенства версия И-15, с убирающимся шасси, бронеспинкой и множеством других апгрейдов. Было несколько модификаций, у большинства более мощный двигатель (М-62, 830 л. с. у земли, или М-63 на 900 л. с.) и винт изменяемого шага (ВИШ; в силу то ли непродуманности управления, то ли косности летсостава, а скорее всего и того, и другого, опция изменения шага практически не использовалась), скорость около 440 км/ч на высоте, вооружен мог быть четырьмя пулеметами ШКАС (7,62-мм), двумя БС и двумя ШКАС, четырьмя БС или даже двумя пушками ШВАК (20-мм). Морально устарел даже до принятия на вооружение (1938 г.), но опытный летчик мог использовать его с известным успехом. Во всяком случае, в Финляндии трофейные И-153 состояли на вооружении частей первой линии до 1944 года, а вообще до февраля 1945-го, со списанием лишь аж в 1950 году. К началу ВОВ на вооружении ВВС РККА состояло около 3000 И-153 (плюс 350 в авиации ВМФ).] нравится мне все-таки больше. В смысле, еще больше. Почти идеальная машина была. Для настоящего маневренного воздушного боя. Правда, прошли уже те времена… но в умелых руках мы еще очень даже о-го-го! Мои — умелые.

Так, обтекатели с шасси сняты, и правильно, иначе при таком травостое запросто скапотировать можно. Оп, а это, кажется, вовсе не И-15 бис. Просто И-15, что ли? Центроплан с «чайкой», а шасси явно не убирающееся. Но капотирование движка вроде как у «биса». Впрочем, потом разберусь. Если понадобится. Какой, однако, замечательный сон!

С воплем «Подъем!» пинаю технаря, свернувшегося калачиком под покрывшейся у рта утренним инеем шинелькой, откидываю бортовой щиток и сталинским соколом взлетаю в кабину. Парашют укладываем на сиденье аккуратненько, потому что поспешишь — людей насмешишь, а мне на ем сидеть… Пристегиваемся… Так, что тут у нас… Приборчики более чем скромненькие, даже для тех времен. Хотя высотомер и компас с авиагоризонтом, он тогда как-то иначе назывался [Индикатор крена и скольжения. // Первая мировая война — около 4 млн человек; // Гражданская война (с учетом эпидемий и эмиграции) — более 13 млн человек; // голод 1920—21 гг. — более 5 млн; // голод 1932—33 гг. — более 7 млн.], впрочем, не суть… Детализация потрясная, вплоть до потертостей и сколов, хотя сон он и есть сон… Ого, а у нас тут не четверка ПВ [Пулемет воздушный ПВ-1, вариант пулемета «максима» для установки на самолетах; модернизация осуществлялась А. В. Надашкевичем, официально принят на вооружение в 1928 году, хотя устанавливался на истребителях (И-2) с 1926 года, основной 7,62-мм пулемет ВВС РККА в 30-е годы.], а вовсе даже наоборот, пара БС [Пулемет БС, Березина синхронный, действительно устанавливался на И-15, возможно, в испытательных целях, о такой серии информации нет; калибр 12,7 мм, скорострельность (с синхронизацией) 700—800 в/мин. В дальнейшем, будучи окончательно доведенным до ума, более известен под названием УБ (универсальный Березина), на истребители ставился вариант УБС (универсальный Березина синхронный).]! Слышал-слышал, была такая версия… очень малой серией… точнее, единичные экземпляры… в сочетании с М-25 В [У И-15 мог быть М-22 (лицензионный Bristol Jupiter, Великобритания) или М-25 (лицензионный Wright R-1920-F3, США). Без демпфирования. Однако в КБ при разработке И-153 было построено несколько опытных И-152, с более мощным М-25 В (750 вместо 635 л. с.), демпферами и «чайкой», пробовали направляющие для РС, пару БС вместо ПС и многое другое.], если память не изменяет. Живем!

Совершенно спокойно — а че волноваться-то? — произвожу давно привычные действия, не забывая контролировать обстановку. Так, механик молодой, почти незнакомый («чужие» мысли в фоновом режиме: «Петрович, похоже, опять в деревню по бабам умотал, салажонка за себя оставил, под трибунал пойдет, дурачина старый»), тем лучше, еще и спросонья — выпустит без лишних вопросов. Хотя… оп, у нас тут пневматическая система самозапуска. Приходилось слышать и о таком… Точно, в реале это называлось И-152. Опытный, наверное… Рычаг высотного корректора стоит на «нормально», можно руку на газ…

Слева выше очень медленно (по меркам XXI века, разумеется) проползают, тысячах на двух с половиной, три девятки 88-х. Это не к нам, похоже к соседям. Справа, вдалеке, куда-то спешат по своим делам «карандашики» «дорнье», модель не разглядеть. Уж очень похожи они, все эти «дорнье», друг на дружку. Идут без истребительного прикрытия. Все точно как в книгах про ту войну. Кстати, зрение просто потрясное. У меня никогда такого не было. Вот это сон!

Командую «От винта!», не проснувшийся еще толком технарь шарахается в сторону. Опа — движок пошел! Истребитель медленно двинулся вперед. Похоже, тормоза шасси сняты — так тоже делали, наслышан. Не разогревая — времени нет! — выруливаю на старт. Взвожу пулеметы, благо всего пара и оба сверху. Не без труда, правда. Крупнокалиберные, однако. Глянув на бессильно повисшего полосатым пенисом колдуна [Колдун, или колбаса, — указатель направления и — отчасти — силы ветра. Имеет вид довольно длинного матерчатого полосатого конуса, расправленного у устья круглым — обычно металлическим — ободом, установленным во вращающемся шарнире на высоченной мачте.], убеждаюсь в отсутствии ветра. Добавляю газ, движок ревет, ускорение вжимает в кресло. Трясет, кстати, не так чтобы очень. Видимо, мой «чато» еще и с усовершенствованными — двойными — демпферами на мотораме. Скорость набирает хорошо… ручку на себя — и отрыв, буквально через полторы сотни метров… С ревом вгрызаюсь в темно-голубое небо. Внушает! Какой все-таки потрясный сон!

Так, а вот это уже точно к нам. На фоне едва успевшего подернуться на западе темным еще намеком на голубизну неба четко вырисовываются знакомые силуэты. Сильно растянутые по горизонтали буквы «W» с двумя блямбами снизу. «Лаптежники»! То есть Ju-87 [Пикирующий бомбардировщик Ju-87. Несмотря на довольно посредственные летные характеристики, за счет умелого применения сыграл заметную роль во Второй мировой, став своего рода символом «блицкрига». Немцы называли его «штука» (от STUrzKAampfbomber — пикировщик), наши — «лаптежник» или «лапотник», за неубирающиеся шасси в массивного вида обтекателях. Скорость (у модификации «В», основной в 41-м) всего 383 км/ч (пикирования — до 600 км/ч), что в сочетании с довольно скромными вооружением и бронированием, а также относительно невысокой маневренностью допускало его эффективное применение только в условиях абсолютного превосходства Люфтваффе в воздухе и слабого зенитного противодействия. В любых иных условиях был чрезвычайно уязвим. Два синхронных 7,93-мм MG 17 вперед, один MG 15 того же калибра назад вверх (у бортстрелка). До 1000 кг бомб, но это в перегруз и без стрелка, обычно же 1×250 или 500 кг под фюзеляжем и 4×50 кг под крыльями. Всего произведено 5752 штуки разных модификаций.]… Полная эскадрилья. Двенадцать, значитца, «штук». На где-то паре тысяч по высоте, до нас километров десять еще. Успеваю!

Набирая высоту, оглядываюсь по сторонам и вверх. «Юнкерсы», как им и положено, заканчивают замыкать свой круг и вот-вот начнут сваливаться в пике. Решили, очевидно, заходить ниже обычного. Поскольку зенитчики должны спать еще. Они и спят… На пятистах примерно метрах ухожу в вираж. До чего ж мы хороши в вираже! Точно какой-то из «не бисовых» И-15-х, «бис» — тот потормознее на вираже будет [И-15 умудрялся выполнять полный вираж за 8 секунд — непревзойденный показатель для боевых самолетов того времени.]. И скороподъемность, чувствую, выше. Класс! Часть тела, непосредственно соприкасающаяся с парашютом, исправно чует, как, перевернувшись на 180°, плавно входит в пике ведущий «моей» дюжины. И тебя, голубчик, вылечат… — бормочу сквозь зубы, разблокируя гашетку. Итак, смертельный номер! Впервые на арене… цирка, скажем так! Зрители, во всяком случае, точно собрались уже, помимо моего технаря, раззявы сонного… Вниманию почтеннейшей публики! Слабонервных просим удалиться! Перехват на строго перпендикулярном курсе с набором высоты ненормальным каким-то И-15-м пикирующего на недобрых шестистах верстах в час «лапотника»! Прицел — это для «чайников». Всем фюзеляжем располагаемся по линии прохождения несущейся на меня сверху разлапистой тушки… Едва успев превратиться, на совершенно неуловимое мгновение, в знакомый силуэт, с ревом мелькает серо-зелено-коричневым, такое чувство, метрах в двадцати всего перед капотом, ей-богу, не больше! Но я успел — мастерство не пропьешь и не прогуляешь — всего-то лишь на один короткий миг придавить гашетку. Тряхнуло точно не по-детски, и воздушным потоком, и очередью. Прочее — вопрос везения. При такой скорости мелькания не факт, что хотя бы одна пулька пришлась на «лапотника». На шести сотнях верст за одну семнадцатую секунды весь проскочил, а мы за секунду всего-то 25 пулек выпускаем из обоих стволов… Впрочем, шанс есть, и даже вполне. Оп, внизу взрыв… Первый готов! Набирая высоту, снова ухожу в вираж, и следующий «лапотник» мелькает сквозь мои трассы, теперь уже серо-голубым брюхом. И снова в вираж, очередной тоже, словно глухарь на току, занят только собой и своим пикированием, внизу снова взрыв, второй тоже готов, однако третий, похоже, выцеливает, видимо что-то в последний момент заметить успел и желает теперь угостить меня из курсовых… Хрен! Чуток задрав курносый капот, мой «чато» пропускает трассы перед собой, снова очередь, уже моя, и опять в вираж… Четвертый, похоже, раздумал пикировать, разворачивается на запад… Высота у них великовата для меня, я ж едва ли и тыщу набрать успел, а они на двух… не по уставу ихнему — должны были вообще на четырех с половиной заходить. Снизу снова тряхнуло взрывом… Что, и третий тоже?! Какой чудесный сон!!!