— Воздух!..

Голос Мелкого в наушнике прозвучал практически одновременно с рокотом винтов быстро приближающейся вертолетной пары. Юркие «Апачи», вынырнув из-за холмов у нас в тылу. Быстро приблизившись, развернулись на скорости, и пошли вдоль дороги, сопровождая колонну. Стемнело, я дал команду использовать «ночники», всё вокруг стало только двух цветов: мертвенно-зелёным и чёрным. Американцы тоже пользовались ноктовизорами, не стесняясь включать активный режим. От этого вся колонна светилась, словно ёлка, а от идущих параллельными курсами вертолётов тянулись широкие, не видимые обычным глазом, полосы света.

Когда головной БТР прошёл мимо нашей позиции и колонна стала втягиваться в небольшой распадок, я увидел, как к бронетехнике со склона холма на противоположной стороне дороги потянулись нити лазерных лучей. Источник был ясно определим: это работала неизвестная пара корректировщиков огня. Зная, что произойдёт в следующий миг, я скомандовал своим не высовываться. Но взрыв всё равно прозвучал неожиданно. Яркая вспышка озарила лес, за ней последовало ещё несколько взрывов подряд. Кто-то работал управляемыми снарядами, и это точно были не американцы. Стало светлее, пожар перекинулся на придорожные деревья, всё заволокло клубами едкого дыма. Восточный ветер не относил гарь от подбитых машин, стелясь меж холмов и усиливая панику среди выскакивающих из грузовиков пехотинцев. Вертушки плавно развернулись влево от вставшей колонны, где сейчас горели все три «страйкера» и одна самоходка. Неуклюжий «паладин» развернуло поперёк узкой дороги, и он заблокировал путь остальным САУ, пытавшимся сдать назад. Мехвод ближайшей к горящему БТР самоходки, пытаясь столкнуть горящий БТР в неглубокий кювет, неосторожно сдал назад и наехал на грузовик, зажатый между инженерной машиной и своим собратом. Люди пытались выбраться, но в следующий момент я услышал характерный шелест подлетающих снарядов. Казалось, небо упало на землю, так кучно легли разрывы в середине горящей кучи металла бывшего ещё недавно грозной силой. В общий бардак вклинился звук ещё одного мощного сдвоенного взрыва, из-за гряды полыхнуло и тут же опало яркое зарево. Вертушки ушли как раз в том направлении…

— Ворон — Вождю! Родня прибыла, справа тридцать вижу коробочки дяди Васи. Включена система опознания, есть отзыв на запрос «свой-чужой».

Мой коммуникатор пискнул, на дисплее отразилась группа быстро приближающихся с юго-востока «ромбов» имевших условную сигнатуру.

— Вождь — всем! Маяки включить, открыть огонь по колонне противника. Ворон, прикрой «пеньков», пока они отходят. Клещ, ко мне, открой канал связи с «дядей» на выделенной частоте.

Радист подполз ближе, и я, снова сняв трубку с короба рации, набрал командира «десантуры». Вокруг всё заполнилось усилившейся какофонией боя, но голос повышать не пришлось: микрофон у трубки усиливал мой негромкий голос вполне приемлемо.

— Здесь Вихрь-Четыре, Гранит-Тридцать Один — на связь!

— Слышу тебя Вихрь… а теперь и вижу. Выходите из боя, встречаемся в квадрате три пять ноль. Даю маяк на твою частоту, приготовься к синхронизации.

Моя коробочка пискнула, в нижней части монохромного дисплея поползла полоса загрузки новых протоколов обмена данными с тактическим компьютером в машине командира десантников. Через пару секунд послышался двойной «бряк-бряк», и на маленьком экране отобразилось ещё восемь… нет, теперь уже девять новых сигнатур. Помимо четырёх бронемашин десанта, с Гранитом пришла серьёзная подмога в виде батареи мобильных артустановок «Спрут» [Имеется в виду самоходная артустановка 2С25 «Спрут-СД». Разработана в рамках темы середины 1970-х годов — «объект 934», специально для сил быстрого развёртывания (морская пехота и воздушно-десантные войска). Как и все машины подобного типа (БМД1, 2 и 3), «Спрут» может десантироваться с транспортного самолёта вместе с экипажем внутри и сразу по приземлении способен вести огонь. // Основное вооружение CAУ 2C25 состоит из 125-мм гладкоствольной танковой пушки 2А75, созданной на базе 125 мм танковой пушки 2А46, которая устанавливается на основные боевые танки Т-72, Т-80 и Т-90. Учитывая необходимость установки пушки на более легкое шасси, специалисты артиллерийского завода № 9 оснастили пушку противооткатным устройством нового типа. // Пушка 2А75 оборудована эжектором и термоизоляционным кожухом, но не имеет дульного тормоза. Она полностью стабилизирована в вертикальной и горизонтальной плоскостях и ведет огонь теми же 125-мм боеприпасами раздельно-гильзового заряжания, которые используются для стрельбы из гладкоствольной танковой пушки 2А46. Кроме того, в состав боекомплекта пушки 2А75 входит снаряд с лазерным наведением, обеспечивающий поражение цели, находящейся на дальности до 4000 м. Максимальная скорострельность составляет 7 выстрелов в минуту. // В качестве вспомогательного вооружения на противотанковой самоходке установлен спаренный с пушкой 7,62-мм пулемет ПКТ с боекомплектом из 2000 патронов, снаряженных в одну ленту; // Корпус БМ разделен на отделение управления (передняя часть), боевое отделение с башней (средняя часть) и моторно-трансмиссионное отделение (кормовая часть). Это повышает живучесть машины и увеличивает шансы экипажа на выживание. // При движении по шоссе машина развивает максимальную скорость 65–68 км/ч, а на сухих грунтовых дорогах показывает среднюю скорость 45 км/ч. Стандартное оборудование машины включает компьютеризованную систему управления огнем, систему защиты от оружия массового поражения и комплект приборов ночного видения.]. Эти машины вооружены танковыми орудиями, и среди прочих достоинств они могут стрелять управляемыми снарядами с четырёх километров. Это для них старались корректировщики, которых углядел Мелкий.

— Группа, по целям отбой. Идём в квадрат три пять ноль.

Оставив далеко позади догорающие машины, мы спустились к дороге и, пройдя ещё метров триста на юго-восток, остановились в небольшой рощице, за которой просёлок выходил на укатанную дорогу, ведущую к авиабазе. Выставив охранение, я скомандовал привал, так мы просидели ещё минут сорок, пока Ворон не просигналил, что по дороге на скорости идёт походным маршем колонна Тридцать Первого. Недалеко от поваленного бурей дерева, служившего чем-то вроде дорожного указателя, колонна сбавила ход, и головная машина встала. На этой броне сидели пятеро десантников, один из них спрыгнул на землю и подошёл к дереву, подняв автомат со сложенным прикладом вверх. Магазин «калаша» имеет характерный силуэт, спутать его с другим оружием сложно. Плюс коммуникатор не врал, сигнатура совпадала, я прочёл мелкий шрифт, наехав курсором на чёрную точку у метки ориентира. Карта пропала, пошёл подстрочный текст: командир 3-й роты отдельной 571-й ДШБ капитан Капустин Р. М. Позывной — Гранит-31. Я тронул за плечо лежащего справа Клеща и показал на десантника:

— Я пойду поздороваюсь со смежниками. Махну правой рукой — все ко мне, поправлю ремень автомата — уходите в отрыв.

Проверив, как выходит из ножен кинжал, спрятанный слева за поясным подсумком, я пошёл вперёд, негромко свистнув, чтобы привлечь внимание Капустина, если это точно он. Как только я приблизился и десантник осветил своё лицо фонарём, я расслабился и махнул рукой своим. Подставы не было. Видимо, полковник Маевский не зря засветил нескольких своих людей тогда, на аэродроме. Капустин был тем самым старшим группы, охранявшей грузовик с лётной амуницией, когда он чуть наклонил голову, пришёл момент узнавания. Мы обменялись рукопожатиями, мои архаровцы подбежали и встали у меня за спиной. Капустин показал на вторую танкетку, видя, что больше никого не будет:

— Товарищ майор, имею приказ начальника разведки фронта об оперативном взаимодействии.

— Ладно, капитан, давай по-простому, без чинов и по имени. Я — Андрей, а ты Руслан, так короче будет. Чего делать думаешь?

Капустин, приглашая, кивнул на головную бээмдэшку и пошёл к корме бронемашины. Там он достал планшетный компьютер, положив его так, чтобы блики от экрана не засветили бы наши лица и фигуры. На карте отобразилась схема американской авиабазы, а точнее — восточная часть периметра с КПП, где уже были отмечены минные заграждения, пулемётные точки и их сектора обстрела.

— Тут такое дело, тов… Андрей. Я выслал вперёд два отделения инженерной разведки, вот их данные по объекту. Они уже поставили «тропу» [Майор Раскатов говорит об изделии ЗРП-2 «Тропа». Это дистанционно детонирующий компактный заряд для быстрого разминирования минно-взрывных заграждений самым простым способом — подрывом определённого количества взрывчатки. Состоит из детонирующего кабеля, порохового реактивного двигателя, соединительного каната, взрывателя, тормозного шнура, пускового станка, пускового устройства, анкера и ранца для переноски. Пуск заряда на противопехотное поле производится с позиции, оборудованной на поверхности грунта, с помощью пускового устройства УП-60. // Подрыв заряда осуществляется дистанционно, взрывателем механического действия. Выравнивание заряда на минном поле производится вручную тормозным шнуром за время горения пиротехнического замедлителя взрывателя. Комплект заряда может десантироваться в грузовом контейнере ГК-30 или на грузовой платформе ПГС-500, когда комплект заряда находится в деревянной упаковке. // В отличие от своего «старшего брата» ЗР «Горыныч», может переноситься одним человеком. В ранце «Тропа» весит 34 кг, дальность подачи заряда — порядка 160 м. Из-за того, что современные минзаги имеют смешанную структуру (противопехотные + противотранспортные + противотанковые мины), изделие «Тропа» вполне пригодно для успешного преодоления описанных в романе препятствий.] — как только мы подойдём, минных полей считай что нету. Артуха обрушит стенку по обе стороны КПП и давит пулемётные точки. Потом делимся на две группы и прорываемся к последнему месту огневого контакта неизвестной группы. От КПП это сто шесть метров на юго-восток, там была водонасосная станция. Если кого найдём — прекрасно, если нет — идём к артскладу, там закрепляемся и ждём, пока танкисты подойдут.

— Время подхода Гранита-Второго прежнее?

— Пока танкист идёт хорошо. Все амеровские заслоны они или обошли, или сбили. Быстро скачет, как на крыльях летит.

— Тогда вперёд. План хорош… только зря торопимся, думаю нет там никого.

Десантник оскалил в открытой располагающей улыбке все тридцать два зуба. Лицо у него под слоем маскировочной краски не выглядело свирепым, а ярко-синие глаза смотрели весело:

— А может, есть? Фарт — штука переменчивая.

— Тогда по коням…

…Через полчаса быстрой скачки по ухабам мы вышли нас на ровное, очищенное от леса поле. Колонна распалась на три неравные части, самоходки отстали уходя из секторов обстрела ДОТов, расположенных по краям дороги. Боевые машины десанта, разойдясь в линию, мчались вперёд на предельной скорости. Мы сидели внутри второй танкетки, я мельком видел всё на тактическом обзорном экране командира, хотя трясло немилосердно. Слева ухнул взрыв, потом ещё и ещё. Это начал обстрел станковый гранатомёт, установленный слева от ворот КПП базы. Остальные молчали, выжидая момент, когда мы заедем на минное поле. На дисплее границы минных заграждений были обозначены красными мерцающими линиями. Когда идущие развёрнутым правым уступом машины и стену базы разделяло ровно триста метров, между ними выросла стена огня и поднятой взрывами земли. «Тропа» сработала как положено, открыв нам дорогу к стене. В следующий миг два участка стены как бы вспухли изнутри, и солидный, надёжный вал лопнул фонтанами щебня и кусков арматуры. По броне с лязгом прокатился град осколков, потом началась жуткая круговерть, закончившаяся криком Капустина в моём наушнике:

— Вперёд! Вылазь, приехали!.. Андрюха — ты справа вдоль улицы, мы слева через постройки!..

Не мешкая мы выбрались из десантного отсека наружу и не сговариваясь пошли вперёд. В свете ноктовизора мелькали вспышки разрывов. Горели какие-то постройки, белый треугольник маршрутизатора, сопряжённого с моим тактическим компьютером, показывал примерный маршрут к водонасосной станции.

— Клещ, Ворон — вперёд, вдоль по улице и потом направо!.. Остальные — держимся за мной, давим вдоль по улице до конца квартала!.. Не отрываемся от «брони», смотрим за противотанкистами.

Наша бээмдэшка шла впереди, водя тонким стволом вдоль улицы. Мы шли следом вдоль разрушенных казарм, страхуя «броню» с флангов. В прицел попалось несколько перебегавших дорогу фигур, поведя стволом и поймав ближайшую фигуру, я дал по ней очередь, потом, поведя стволом слева направо, срезал остальных. Строй рассыпался, фигуры повалились на землю, словно сбитые кегли. Слева за домами слышалась азартная стрельба, десантура ходко шла вперёд, прикрывая нас с фланга.

— Ворон — Осьминогу! Вижу скопление бронетехники, координаты…

— Осьминог принял, работаю…

Наш снайпер шёл где-то впереди, наводя оставшиеся в тылу САУ на баррикады противника и просто на большие группы американцев, пытавшихся ликвидировать прорыв. Грохот стоял такой, что едва-едва было слышно, что орали в самое ухо. Порой сознание просто растворялось в музыке боя, выхватывая только отдельные, важные только для меня фрагменты мозаики. Миновав два перекрёстка, мы потеряли «броню», у которой близким разрывом излётной противотанковой гранаты сорвало левую гусеницу. Оставив Симу и четверых десантников охранять ремонтирующихся танкистов, мы с остальными двинулись к автостоянке, захламлённой горящей техникой и разным мусором. В центре я увидел три остова грузовых машин и один перевёрнутый джип, упёршийся передним бампером в полуобвалившуюся стену башни. Само строение выглядело, как развалины какого-то древнего замка. По сути, целой осталась только «слепая» стена и часть первого этажа, остальное обрушилось.

— Жук, вместе с десантурой соберите хлам, что может гореть, соорудите три больших костра перед завалами. Попробуем поискать трупы тех, кого отсюда выковыривали.

Бой сместился к юго-западу, Капустин со своей группой развернулся в ту сторону, чтобы дать нам время пошарить в развалинах. Американцы огрызались, но вскоре с западного направления в какофонию звуков боя ворвались голоса наших танковых орудий, это подошёл тот самый Гранит-Два, о котором я ничего не знал, кроме скупого подстрочника в окошке коммуникатора. Янкесы отступали к северной части периметра, собирая остатки сил для прорыва навстречу подкреплениям, которые спешно перебрасывались из прифронтовой полосы.

Тем временем в ярко-рыжем пламени костров стало возможно рассмотреть руины башни. Десантники под командованием Жука и бойцы, сопровождавшие подъехавшую к месту раскопок отремонтировавшуюся бээмдэшку споро, разбирали завалы, но пока без особого успеха. Я тоже присоединился к раскопкам, но без особой надежды на успех. Небольшое оживление вызвала находка Симы: он отрыл искорёженный взрывом «утёс», сорванный со станка. Я понял замысел погибших диверсантов, он показался дерзким и самоубийственным: пронести взрывчатку в арсенал, потом занять господствующую высоту и расстрелять самолёты на «взлётке». Глупо, отчаянно и не профессионально. Но часто на войне только так и бывает, это закон писанный кровью.

— Товарищ майор, есть!..

Рослый десантник, работавший у основания стены размахивая руками указывал в только что образовавшуюся в грудах щебня дыру. Я бросил кусок арматуры, которым поддевал особо вредные каменюки, и, забравшись наверх, посветил в дыру взятым у танкистов фонарём. Там, на глубине двух метров, виднелись голова и левая рука засыпанного камнями человека. Видимо, в момент обрушения он инстинктивно прижался к стене, и это, возможно, спасло его. С бээмпэшки подали тросы, враскачку нам удалось отвалить кусок стены, разгрести мусор и поднять человека на поверхность. Жук обыскал спасённого и протянул мне кожаный кисет, срезанный с его шеи, там лежали наши знаки различия и кокарда в форме старой, советского образца, звёздочки. Спрятав находку в кармашек опустевшего уже гранатного подсумка, я осмотрел «найденыша»: бледное худое лицо, плотная спортивная фигура, рост вполне себе средний, лицо круглое, сломанный когда-то давно нос. Тонкие крепко сжатые губы придавали лицу угрюмое выражение. Упрямый выпуклый лоб пересекал старый шрам. Короткий «ёжик» чёрных, с обильной сединой волос — видимо, стригся наголо месяца два назад. В общем, ничего особенного — обычное лицо, обычного человека, на которого второй раз не взглянешь. Фельдшер, вместе с Симой, имевшим сходную вторую специальность, срезали с человека «броник» и куртку. Одежда как у наёмников, оружие тоже иностранное, но не американское, так прикинуты «контрабасы» из Европы. Видимо, под таким прикрытием он и попал на базу. Сима водой из фляг, собранных у бойцов, смыл кое-как пыль с лица, и тут щека «трупа» дёрнулась! Фельдшер принялся ощупывать грудь спасённого. Тот дёрнулся теперь уже всем телом и тихо застонал. Сима повернулся ко мне и удовлетворённо кивнул:

— Живой он, товарищ майор. Поломанный весь, бедро прострелено, но пока жив.

Похоже, Дед получит свой сувенир, лишь бы парень не кончился по дороге. Подозвав к себе радиста, я подмигнул мрачному больше, чем обычно Ярцеву:

— Клещ, заводи наш «патефон». Потом выжившего на броню, будем искать остальных.

Маевский был доволен докладом, по голосу я понял, что полковник не ожидал таких результатов. Вскоре американцы, собравшись с силами усилили, натиск и Капустин со своими попятился. Поиски пришлось свернуть. Выжившего обкололи стимуляторами и погрузили в бронемашину. Я тоже забрался внутрь, машина дёрнулась и, резко взяв с места, пошла вперёд. В наушнике пискнуло, на связь вышел Капустин:

— Ну как, удачно сходили? Там танкист докладывал, что к нему какие-то местные мстители вышли. С оружием, и даже знамя принесли, старое, с той войны ещё. Может, этот, откопанный, из них?

— Пока не знаю, выясним. Но прокатились не зря, это точно.

Послышался всплеск помех, фоном шёл гул боя, сливающийся с такими же звуками снаружи. Машину трясло, пару раз я спиной ощутил удар от попавших в борт бээмдэшки осколков.

…Спустя час мы выбрались к переправе через ручей, разлившийся после дождей. Район, очищенный от американцев, был занят какой-то артиллерийской частью. Перегрузили найденного в развалинах человека на бронетранспортёр, который увёз его к временному плацдарму, разворачивавшемуся в районе освобождённого железнодорожного узла «Постниково». По рации нам было приказано оставаться на месте и ждать эвакуации вертолётом. С капитаном простились тепло, их снова бросали вперёд, пакостить отступающим янкесам. Крепко пожав мне руку, Капустин снова оседлал своего гусеничного коня, и десантура растворилась в предрассветных сумерках. Я присел на поваленный придорожный столб, снял шлем и огляделся: ребята расположились неподалёку: Ворон спал, зарывшись в плащ-накидку прямо на земле, остальные чистили оружие, Ярцев смотрел своими тёмными, как два камушка, глазами на дым поднимающийся из-за горизонта. Он стоял совершенно неподвижно, ни разу не моргнув. Сумерки редели, небо из тёмно-синего становилось серым. Я улыбнулся. Холодный осенний ветер, пахнущий прелыми листьями и гарью, приятно холодил взмокшую от пота голову. Наступал новый день, который обязательно принесёт нам победу. И мне в который раз было приятно осознавать, что в этом есть и частичка нашего с бойцами труда.

...

Всем солдатам и матросам срочной службы Вооружённых Сил современной России посвящается. Вам выпало защищать Родину в непростое время. Дай вам Бог сил, мужества и стойкости.

А. К.