Не попали! Но лицо у девчонки было такое… вот-вот захлебнется… Геннадий показал жестом — левей! Красавица поняла, взяла левее… вынырнула, а следом за ней — и Гена… Отдышались, да снова под воду… подальше от стрел.

Теперь — плыть, плыть под водой из последних сил, покуда хватает дыхания!

Они вынырнули вместе, у самого берега. Выбрались из воды. Гена оглянулся — на том берегу уже никого не было, одни «поющие» камни. Куда же делись преследователи во главе с узколицым? Решили рвануть в обход? Или бросились в воду и уже плывут, вот-вот вынырнут…

Нет. Не бросились.

— Они не доберутся сюда, славный витязь, — взяв своего спасителя за руку, златовласая дева улыбнулась. Словно солнышко одарило лучом! А в глазах — синь бездонная… Пожалуй, только во сне такую красоту и встретишь.

— Камни уже кончили петь… а они не прошли, не успели…

— Кто — они? — молодой человек очумело помотал головой.

— В свое время узнаешь, — загадочно отозвалась синеглазая. — Если то будет угодно судьбе. Ой…

Висевшее на шее девушки ожерелье вдруг порвалось, и камешки слетели в траву. Красотка тут же бросилась на колени, принялась подбирать… и Гена решил ей в этом помочь. Что и сделал.

— Возьми, славный воин, — усевшись в траву, златовласка протянула на ладони камешек… один из ожерелья. Тщательно отшлифованный сердолик красновато-оранжевого цвета, теплый… горячий даже! На бусине тщательно нанесен рисунок — спираль. Такой же, как и на «поющих камнях».

— Это мой камень, — улыбнулась дева. — Он живет там, где я. Я далеко — он холодный. Я рядом — теплый. Сейчас какой?

— Г-горячий… — молодой человек нервно сглотнул слюну и попытался перекреститься — может, это наваждение все же исчезнет?

Геннадий Иванов вовсе не был робок с девушками, скорее — наоборот, да и они его любили. Да и как такого пропустить, высокого светлоглазого красавца с темно-русыми волосами и модной щетиной-бородкой? Хорош собой, тем более — спортсмен… Потому, верно, Гена до сих пор и не женился — все из-за девушек…

Никогда с ними он не чувствовал себя скованно, но тут вот… Может, все дело в некой необычности встречи… или — во снах?

— Ты вообще кто? — наконец, спросил Иванов. — И откуда здесь взялась?

— Меня зовут Эдна, — опустив пушистые ресницы, девчонка провела ладонью по мокрой одежде. — Вымокла. Ничего, нынче солнышко — высохнем.

Она так и сказала — «высохнем», а не «высохну». Что ж, собралась… А ведь и собралась! Встала, да вмиг сбросила с себя сарафан, отцепив лямки. И осталась в одном платьишке — тоненьком, мокром, ничуть не скрывающем всех прелестей обворожительно стройной фигурки. Похоже, Эдна сбросила бы и платье, да не успела…

Из кустов вдруг появился старик! Тот самый, косматый, что разговаривал с Геннадием еще ночью… Так вот он кого искал, оказывается…

— Вот ты где, моя дорогая, — покивав головой, старик пристукнул посохом. — Слава Великой Корвале, наконец-то я тебя нашел!

— Здравствуй, Хирб, — голос девушки вовсе не показался Гене веселым. — Опять ты следишь за мной.

— Я лишь выполняю приказ.

Эдна вдруг сверкнула глазами с упреком и гневом:

— А знаешь, меня сейчас едва не убили! Подлый ярл кюльфингов Торкель Кю и его слуги преследовали меня и, если бы не этот мужественный юноша… не знаю, разговаривала бы я сейчас в тобой или нет.

— Торкель Кю в здешних местах? — удивленно переспросил старик Хирб. — Он что же, осмелился сунуться в воды священного озера?

— Не осмелился. Но лихо бил стрелами. Едва не попал…

Что было дальше, Геннадий уже не помнил. Вновь запели камни. Черные воды озера заволок странный зеленоватый туман. Именно туда, в этот туман, прямо в озеро — шагнули разом старик Хирб и златовласая красавица Эдна. Сделали пару шагов и исчезли, словно растворились в тумане среди поющих камней.

Гена проснулся часа через два. Солнце уже сверкало вовсю, слепило очи. Никакой девушки, конечно же, не было. Как и старика. Всё привиделось. Опять тот же сон, только — в другой вариации. Однако… старика же видел не только сам Геннадий, но еще и Лентя, девчонка из девятого «А». Точно видела? Вернуться — спросить… не быть бы…

Да-а-а… однако, и привидится же!

Широко зевнув, молодой человек прикрыл рот рукою. Что-то упало в траву. Выпало из ладони… Геннадий принялся шарить вокруг себя руками, до тех пор, пока не обнаружил камешек. Тщательно отшлифованный камешек — ярко-оранжевый сердолик! Бусина с изображением спирали. Тот самый камень! С ожерелья. Холодный, как лед.

* * *

Город назывался — Таррагона. Не большой, но и не маленький, около полутораста тысяч человек населения. В древнее римское время — центр так называемой Тарраконской Испании, затем — вестготы, арабы, Реконкиста. Как и положено, памятники старины: римский амфитеатр, готический собор и прочее. Прогулочный бульвар — Рамбла, почти такой же, что и в расположенной километрах в ста к северу Барселоне. Там, кстати, тоже — Рамбла.

Ныне был базарный день, и весь бульвар заполонили торговцы. Торговали рубашками, джинсами, мужским и женским бельем, пляжными полотенцами, шлепанцами… да чем только ни торговали. Среди сувениров Геннадий вдруг увидел бусы — ярко-оранжевые, с белыми рунами… почти такие же, как и тот камешек со спиралью, что висел у него на шее. Только тот-то был — настоящий сердолик, а эти… Скорее всего — пластмасса, подделка дешевая. И все равно — забавно, да и просили недорого, вот Гена взял да и купил.

Сунул в рюкзачок да поспешно догнал ушедших далеко вперед приятелей. Те уже уселись возле забавного памятника строителям «живых башен» — кастельерс. Чугунные люди, отлитые практически в натуральный рост, поддерживая другу друга, образовывали пирамиду, чем-то напоминавшую парады физкультурников в СССР 1930-х годов.

Приятели — высокий чернявый парень — компьютерщик Серега, и две девушки — тут же предложили «заглянуть во-он в тот симпатичный кабачок», попить вина-пива да заказать паэлью. Да, паэлья была бы кстати — проголодались, да и пиво-вино. Вроде бы здесь, на побережье, даже сейчас, в августе, не так уж и знойно — термометр редко забирается выше тридцати, когда во всей остальной Испании — где-то под сорок. Не знойно, но все ж таки жарковато, однако.

— Гена, вы о чем задумались?

Она упорно называла его на «вы», светлоглазая девушка с косой и странным именем Розалинда. Учительница начальных классов. Высокая, сильная — раньше занималась академической греблей. Большая упругая грудь, лицо — вполне приятное, длинная русая коса. Казалось бы — вот оно счастье-то! Ан нет, Геннадий почему-то все равно вспоминал другую… ту самую синеглазку из снов.

Из снов, конечно же, из снов, ведь все, что с ним случилось тогда, на Черном озере Муст-ярв, явно не могло происходить на самом деле. Какие-то люди в старинных одеждах, погоня за девушкой, пущенные стрелы… Нет, не может такого быть! Оно понятно — закемарил с устатку, вот и приснилось, привиделось.

Привиделось. Однако так четко, правдоподобно… Эти синие глаза, золотые волосы… «Благодарю тебя, славный воин»… Ах!

Приятели между тем уже заказывали. Для начала — три пива «Эстрелла» и бокал сухого вина. Розалинда — Розалинда Михайловна — вино не жаловала, предпочитая напитки покрепче или вот пиво. А вот ее подружка Наденька, зам главбуха из роно, пила только вино. Правда, лошадиными дозами, за вечер запросто могла усидеть три бутылки какой-нибудь «Риохи», причем не особо пьянея. Бухгалтерская закалка, чего уж!

— Гена, давай две паэльи закажем. Одной мало будет. Она хоть и большая, но…

— Две так две. Заказывайте.

— Экий ты сегодня немногословный.

Официантка принесла пиво с вином, пока ждали паэлью — выпили.

— Мальчики, а давайте завтра в Барселону съездим! — тряхнув высветленной челкой, предложила Наденька. Маленькая, сухая, заводная, она не давала покоя никому. Какой там пляж! Часа два в день — не больше. А как же — ведь надо все посмотреть, и, самое главное, пробежаться по лавкам!

Кстати, тут Геннадий был с ней полностью согласен. Не насчет лавок, конечно, насчет «посмотреть». На пляже-то и дома можно належаться, озер с реками полно, да и лето нынче выдалось жаркое. Здесь, в Каталонии, посмотреть было что, хоть и не первый раз сюда уже летали, правда, не в точности такой вот компанией. В прошлый раз, года три назад, вместо Розалинды другая девчонка была, Вера. Худенькая такая, навроде вот Наденьки. Впрочем, какая разница? Все равно — не та, не синеглазая… Да, а ведь старик-то был настоящий! Не мог же он сразу обоим привидеться — ему, Гене, и девятикласснице Ленке. Раз старик — настоящий (местный сумасшедший, наверное), то, может быть…

— Ген, ты за Барсу или как? Все же недавно ездили.

— Ездили, а в Испанскую деревню не заходили. Вот и зайдем, посмотрим. Там красиво, я на сайте видела. А билет — тринадцать евро всего.

— Ого — тринадцать евро! Да еще электричка по восемь — и это в одну только сторону.

— Ну, поехали, мальчики, а? Чего тут делать-то? Всё ведь излазили уже.

Всё — да не всё. Еще вчера, стоя на смотровой площадке обрывистого утеса, пышно именуемого «Балкон Средиземноморья», Геннадий заметил кое-что интересное. Внизу, сразу за железной дорогой, начинался пляж, точнее целая береговая линия пляжей — Коста Дорада, плавно переходившая в Коста дель Гарраф и тянувшаяся до самой Барселоны и дальше — Коста дель Маресм, Коста Брава…