— Я здесь гощу у своего дядюшки, — доброжелательно ответил Виктор. — Его имя — Кассиус Флойт, должность при дворе — первый советник короны.

— То-то я думаю, откуда мне ваше лицо знакомо! — громыхнул бас Силиуса. — Точно. Это же вы две недели назад с маркизом Лердом изволили драться из-за его сестрицы? Знатный был поединок, как же, так вы его разделали! Это мой наряд вас и останавливал, вердикт королевский о запрете поединков из-за дам никто не отменял пока. Штраф-то в казну уплатили?

— Уплатил, — подтвердил Виктор. — Ну что, клерик, ко мне еще вопросы есть?

Не знаю, что ему ответил Август Туллий, я зашел в комнату, пропустив мимо себя стражников, которые вели вниз побледневшего и испуганного Флика. Держали они его деликатно, если это можно так назвать, но крепко.

Бумаги и кошелек с деньгами, врученные мне в свое время мастером Гаем, лежали у меня в специальном чехле на перевязи, который в походе я надевал под камзол, не доверяя седельным сумкам. Лошадь могут убить или украсть, где мне потом мое добро искать? А чехол можно только с моего бездыханного тела снять, но тогда мне будет уже безразлично.

Собственно, и сейчас, не зная, как оно все сложится дальше, я, сняв колет, надел эту перевязь на себя, предварительно достав баронскую грамоту. Так оно надежней будет. Застегнув крючки, я прихватил и шпагу. Кто его, Гарольда, знает? Если все пойдет совсем плохо, он может и силой расчистить себе путь, с него станется. Но не хотелось бы. Нам тогда в городах будет долго нельзя показываться. Патриархи всех богов, может, и закроют глаза на это дело, особенно если им некую сумму пожертвовать на строительство новых храмов, но вот орден Истины — точно нет.

Если честно, мне было страшно. Я не знал, как поступит Гарольд, и эта неизвестность пугала. Но одно понимал точно — я пойду за ним до конца. До того, как я попал в Вороний замок, была у меня уверенность в том, что поступать надо лишь так, как выгодно лично мне, но что-то поменялось за этот год в моем восприятии мира. И если мои друзья надумают сцепиться с теми, кто держит весь Рагеллон за глотку, я последую за ними, даже если эта дорога приведет меня на эшафот. Хотя если Гарольд распорет брюхо этой крысе в сером, то другой дороги у нас и не будет. У всех. Ордену Истины законы не писаны, и на положение родителей моих друзей им плевать.

Ладно еще, если эшафот. Коли всплывет то, кто мы и чему учимся, как бы на костер не попасть. Эшафот — что? Топор свистнет — и все, отмучился. А вот костер — это другое дело. Это долго, мучительно и больно.

За такими делами и мыслями я пришел к самому финалу унизительного действа.

— Госпожа де ла Мале. — Клерик протянул свиток Луизе. — Рад знакомству.

— Не могу сказать того же, — холодно произнесла Лу.

— Какой в этом смысл, господин служитель храма? — поинтересовался Гарольд. — Ведь если мы, с ваших слов, присвоили имена благородных, то могли и бумаги подделать, не так ли?

— Поверьте, смысл есть, — заверил его Август Туллий. — Я никогда и ничего просто так не делаю. Молодой человек, остались только вы.

Он обратился ко мне, я, не слишком торопясь, спустился вниз и протянул ему бумагу.

— Назовите себя, — потребовал клерик.

— Барон Эраст фон Рут из Лесного края, — твердо и громко произнес я. — Третий сын барона Йохима фон Рута.

— Прекрасно. — Клерик поднес бумагу к глазам. — Прекрасно. Спасибо, барон, к вам вопросов больше нет.

И соврал, подлец. Оказались у него вопросы.

Когда я забирал документ обратно, он заметил у меня на пальце перстень, подаренный Рози.

— Мм, — прищурился Август Туллий. — Перстень двух душ. Как интересно.

— Не запрещено, — ответила вместо меня Аманда. — Данный ритуал разрешен как Храмом всех богов, так и орденом Истины.

— Сей ритуал разрешен, но не поощряется, — поправил ее клерик. — Это ваш перстень, мистресс Грейси? Вы подарили его барону фон Руту? Почему тогда я не вижу у вас на пальце парного к нему предмета?

— Нет, не мой, — не стала врать Аманда.

— Кто вам подарил это украшение? — буквально просверлил меня глазами клерик.

— Это вас не касается, — медленно и членораздельно сказал я ему, не отводя взгляда от его лица. — Вы хотели выяснить, кто я? Вы это узнали. Не стоит переходить границы дозволенного, господин клерик.

— Границы дозволенного мне знаю только я, — мягко, почти по-отечески, сказал клерик. — И поверьте, фон Рут, они таковы, что узнай вы их, то сейчас вели бы себя по-другому. Так кто та, кому вы присягнули на верность?

Не скажу. Вот из принципа — не скажу.

— Эраст, да выдай ты ему эту тайну, — посоветовала вдруг мне Луиза. — От этого господина воняет псиной, мне скоро уже дурно станет от этого смрада.

— И то, — поддержал ее Гарольд, в его голосе почему-то была толика злорадства. Клерик не мог ее распознать, но я-то провел с ним бок о бок целый год. — Скажи — и пусть он выметается.

— Парный перстень носит на своей руке мистресс Рози де Фюрьи из Асторга, — неохотно сказал я.

— Ай да барон! — присвистнул Форсез и, судя по звуку, хлопнул себя ладонями по ляжкам. — Однако! Эраст, не забудь прислать приглашение на свадьбу.

— Дочь Гастона де Фюрьи? — уточнил Август Туллий, дождался моего кивка и кисло произнес: — Мои поздравления. Вы выбрали себе недурственную партию, молодой человек. Если еще точнее, вам крайне повезло.

— На этом, надеюсь, все? — уточнил Гарольд. — Наша беседа закончена?

— С вами — да, — улыбнулся, показав желтоватые мелкие зубы, клерик. — Но вот с этими людьми — нет.

Его палец указал на трех наших спутников, не имеющих документов и стоявших за спиной Монброна.

— Они с нами, — пояснил Гарольд. — И все, что вы хотите узнать о них, вам скажем мы.

— Да? — обрадовался клерик. — А кто они вам?

— Слуги. — Гарольд пожал плечами, как бы говоря: «Ну а кто же еще?»

— Чудно, — потер ладони Август Туллий. — Вон тот — чей слуга?

Он указал на Жакоба.

— Мой. — Я уверовал в магию имени моей нареченной. Глаза у меня есть и чутье — тоже, этот крысюк если и не струхнул при упоминании фамилии Фюрьи, то точно преисполнился почтения. Чего-то я еще не знаю про семейку моей невесты. — Я нанял его в Центральных королевствах, все честь по чести.

— Хорошо, — покивал клерик и указал на Фришу. — А это чья служанка? Явно же не ваших спутниц, не носят горничные мужских нарядов.

— Горничные — нет, а девки — да. — Фальк поднялся со скрипнувшего стула. — Это моя служанка, назовем ее так. У меня, господин клерик, мужской силы хоть отбавляй, а девок в лесах да на горах не всегда сыщешь. Вот я и подрядил эту, чтобы, значит, ее…

Он облапил Фришу и начал мять ее груди. Та все поняла верно, залилась смехом и начала тереться об него спиной.

— Ну, предположим, — усмехнулся Август Туллий. — А этот, стало быть…

— Мой слуга. — Гарольд прекрасно понимал, что лезет в ловушку, но уступать это право никому не собирался. Если к кому из нашей компании и могут быть вопросы, то только к нему.

— Ваш, — обрадовался клерик. — Так-так. А вчера он весь день при вас был?

— Да, — коротко ответил Гарольд.

— Значит, весь день, — повторил клерик и скомандовал Силиусу: — Давай сюда скупщика.

Минутой позже два стражника ввели в трапезную невысокого курчавого человека с расквашенной физиономией.

— Ну. — Август Туллий подошел к нему. — Что, Софрус, память тебе освежили?

— Да, господин клерик, — пробормотал человек и сморщился, видно, от боли.

— Вот и хорошо, — потрепал его по щеке Август Туллий. — Так кто тебе вчера продал тот предмет, который мы у тебя нашли? Посмотри на этих людей — кто-то из них? Но помни — орден Истины всегда видит ложь. Тебя и так ждет незавидная судьба, так что не усугубляй. Если этот человек здесь есть, укажи на него. Если его нет, не вздумай показать на невиновного.

— Да есть он тут, — пробормотал курчавый. — Есть.

— Который? — цепко спросил клерик и отдал приказ стражникам: — Отпустите его, пусть пальцем покажет, чтобы никакой ошибки не было.

— Вон тот. — И палец скупщика указал на Флика.

Ну, что и требовалось доказать.

— Что и требовалось доказать, — тут же, дублируя мои мысли, удовлетворенно произнес Август Туллий. — В каком часу это было?

— Вечером, перед закатом, — вновь сморщился кучерявый. — Я лавку закрывал уже.

Флик стоял ни жив ни мертв.

— Не сходится, — довольно повел носом клерик.

— Все сходится, — подала голос Аманда. — Его светлость виконт Монброн сказал, что слуга был с ним весь день. Про вечер речь не шла.

— Все так, — неожиданно отмер Флик. — Весь день я находился при хозяине. Да и как по-другому — мы были в дороге. А вечером он отпустил меня город посмотреть.

Не ожидал. Выгораживает он Гарольда, а себя, по факту, топит.

— Мистресс Грейси, не следует оправдываться перед этим господином, — рявкнул Монброн. — Наше право крови…

— Пусть будет так, — как будто не слыша его, клерик запустил руку под плащ. — Так, значит, ты отправился в город?

— Да, — пробормотал Флик.

— И продал там нашему славному Софрусу вот эту вещицу. — Жестом фокусника Август Туллий извлек из-под плаща руку с блеснувшим в ней перстнем.

Какой идиот! Боги, сколько там вас всех есть, какой же Флик идиот! Продать вещь, взятую у разбойника, в ближайшем городе! А главное — незнакомому скупщику! Это просто верх глупости!

— Да, — еле слышно произнес Флик.

Конец ознакомительного фрагмента