Ася Плошкина

Пойдем ловить чудовище!

Маленькому Глебу,

который очень любит истории о чудовищах

Глава 1

Дурацкое чудовище!

Шалость лучше замышлять прямо с утра пораньше. Если долго бросать камешки в окно, непременно разбудишь одну очень сердитую девочку. И, даже героически спасая вишневый пирог от нападения чайки, можно попасть в переплет.

Лёля открыла глаза – негромкий, но отчетливый стук на самом интересном месте прервал ее чудесный сон. Вот снова – БАМС! – обиженно дрогнуло оконное стекло, и камешек, отскочив в сторону, прокатился по крыше летней веранды.

– Эй, соня! Долго тебя ждать?! – весело прозвенел с улицы мальчишеский голос.

Лёля сердито тряхнула головой, разбросав по плечам длинные, с жемчужным отливом пряди. Вскочила с постели и, простучав босыми пятками по дощатому полу, распахнула окно.

Так и есть – внизу, засунув руки в карманы куртки и подняв к ней усыпанное веснушками лицо, стоял Петрик, безумно довольный своей остроумной выходкой. Лёля легла животом на подоконник, подставляя заспанное лицо колючему морскому ветру.

– С ума сошел? – Девочка старалась перекричать рокочущий шум прибоя. – Куда в такую рань?!

Улыбка сползла с Петрикова лица. Вся его фигура, от нечищеных ботинок до каштановой макушки, теперь выражала негодование:

– Как это куда?! Пойдем ловить чудовище!

Чудовище! Как же можно было забыть? Через пару минут Лёля уже бежала вниз по лестнице, на ходу натягивая любимый синий свитер с узорами из снежинок. На кухне пахло кардамоном и корицей – мама вытаскивала из духовки противень с горячими булочками.

– Доброе утро, мам! Мне пора, вернусь к обеду! – Девочка схватила булку, ойкнула и натянула рукав так, чтобы та не жгла пальцы.

– Доброе, жемчужинка! – Мама улыбнулась, отбросив со лба рыжую прядь, и поцеловала дочку в макушку.

Сама она была небольшого роста, и Лёля – высокая и тоненькая – уже доставала ей до мочки уха.

– Петрик совсем заждался. Смотри не сильно командуй!

– Угумс, – девочка уже успела откусить внушительный кусок и, набросив пальто, взялась за ручку двери. – От папы ничего не слышно? – с надеждой спросила она.

На мамином лице появилась грустная улыбка:

– Нет, жемчужинка. Пока ничего.

Лёля молча кивнула и, махнув маме на прощание, ступила за порог.

Вместе с родителями она жила в доме у подножия высокого полосатого маяка. Папа ловил рыбу, а мама царствовала на кухне, вязала теплые свитера и вот уже одиннадцать лет помогала расти одной непоседливой белокурой девочке.

– Какая у нас тактика, капитан? – Петрик подмигнул и вытянулся по струнке.

– Все шутки шутишь? – вздохнула Лёля. – Давай-ка лучше подумаем. Во-первых, нам нужна сеть. И еще…

– И еще ружье! – Петрик поднял руки и сделал вид, что стреляет: – Бдыщ! – и конец чудовищу.

– Пф! – Девочка поджала губы. – И кто, по-твоему, даст ружье четверокласснику? Нет, мы не с того начали. Прежде чем ловить чудовище, его нужно найти. Пойдем! – Лёля запихнула в рот остатки булки и направилась в сторону городка.

– Могла бы и поделиться! – обиженно протянул мальчик.

– Твой папа держит бакалейную лавку, ты же только и делаешь, что ешь!

– Подумаешь, – буркнул Петрик, догоняя девочку.

Они прошли вдоль мыса, на котором стоял Лёлин дом, миновали опустевший причал и ступили на главную улицу, мощенную неровным булыжником. Зима стояла бесснежная, было тепло и немного слякотно. Вокруг никого – только маленькая неказистая такса с оборванным ухом деловито семенила маленькими лапками, перебегая дорогу.

– Гав! – сказала такса и увязалась за Петриком.

– Шпунька! – с досадой воскликнул мальчик. – Тебя еще не хватало. Топай отсюда! И не надо на меня так смотреть. Кто в начале осени сгрыз мой новый ботинок, пока я нырял за ракушками? Молчишь? То-то же!

– Не обижайся на него, Шпунька. Если хочешь, можешь идти с нами. – Лёля остановилась и присела на корточки: – Хорошая собака, хорошая…

Девочка протянула руку, чтобы погладить таксу, но та сердито гавкнула и, подняв хвост, побежала прочь.

– Чудовище, – напомнил Петрик, – как мы его найдем? Может, у тебя есть специальный радар для глубоководных монстров?

– Опять твои шуточки, – Лёля сощурилась, – а дело-то, между прочим, серьезное!

– Еще бы не серьезное, – отозвался мальчик, – прямо у нас под боком разгуливает чудовище. Огромное, кровожадное, прожорливое, с во-о-о-т такими зубами.

Петрик скорчил страшную физиономию и наглядно показал, какие именно зубы должны быть у чудовища. Лёля закатила глаза.

– А еще оно…

Но Петрик вдруг осекся и жестом остановил девочку.

– Ну-ка постой! – сказал мальчик мстительно. – Сейчас я ей ка-а-к…

В раскрытом окне аккуратного розового домика остывал пышный золотистый пирог. Его вишневый аромат закручивался тонкими кольцами, проплывал по главной улице и спускался к пристани. Видимо, чайки тоже были не прочь полакомиться вишневым штруделем, потому что одна из них как ни в чем не бывало приземлилась на подоконник и уже приготовилась к сытному завтраку. Петрик вытащил из кармана большую рогатку – он вырезал ее сам на уроке труда, пока все остальные мастерили шкатулку в подарок маме.

– Я тебе покажу, как лопать чужие пироги…

Петрик подобрал с земли камень, прицелился, сощурив один глаз, и…

– Что ты делаешь! – крикнула Лёля и схватила его за руку.

Камень со свистом вырвался вперед и угодил прямо в оконное стекло. Чайка возмущенно выкрикнула что-то на своем птичьем языке – наверняка это были ругательства – и унеслась в сторону моря. На подоконник и на прекрасный вишневый пирог со звоном посыпались острые осколки.

– Вот гадость! – с досадой воскликнул Петрик. – Бежим!

Он спрятал рогатку и уже почти сорвался с места, но тут из дома выбежала маленькая румяная женщина с перепуганным лицом.

– Ох, – женщина схватилась за сердце и прикрыла глаза. – Я уж думала, чудовище.

Аксинью Федоровну, хозяйку городской кофейни «Румяная булка» и неутомимую выдумщицу всевозможных сладких рецептов, знали все жители Зеркальной бухты. За ее хрустящими медовыми слойками, мягкими кексами и горячим какао с воздушным зефиром частенько выстраивались целые очереди.

Лёля от стыда закусила губу, а Петрик принялся ковырять носком землю.

– Нет, мы – это точно не чудовище, – виновато промямлил мальчик.

– Это как посмотреть, – Лёля сверкнула на него глазами.

– Но как же это случилось? – Хозяйка розового домика растерянно моргала, осматривая место происшествия.

– Я… – начал Петрик. – В общем… Чайки, понимаете? Пирог, и я, ну это…

Мальчик совсем смутился, покраснел до корней растрепанных каштановых волос и уставился на свои ботинки.

– Петрик хочет сказать, – Лёля метнула на друга испепеляющий взгляд, – что он пытался прогнать чайку и нечаянно разбил ваше окно. Он очень виноват и просит прощения.

– …вот! – подытожил Петрик, не поднимая головы.

– Ну что же ты, милый мой? – Аксинья Федоровна всплеснула руками. – Как это все не вовремя! Мне ведь уже давно пора быть в пекарне и замешивать тесто.

Она совсем поникла и вот-вот готова была расплакаться.

– Давайте мы вам поможем! – выпалила Лёля. – Нам же нужно как-то загладить вину. Мы пойдем с вами в «Румяную булку» и попробуем помочь на кухне.

Она с надеждой посмотрела на хозяйку кофейни. Та немного подумала, а потом вдруг просияла:

– А ведь правда, нам лишние руки никогда не помешают – из-за этого чудовища некоторые даже отказываются явиться на работу, отсиживаются по домам. Бегите скорее, – Аксинья Федоровна прикрыла разбитое окно голубыми ставнями. – И скажите, что мне срочно пришлось навестить стекольщика.

– Мы не подведем, – заверила ее Лёля.

– Без дураков, – вздохнул Петрик.

И друзья нехотя направились к городской площади.

Главная улица тонула в густом тумане. Лёля и Петрик словно плыли по широкой молочной реке, которая сонно катила свои белые воды к городской площади. Справа едва-едва можно было разглядеть пристань, а слева чинно расположились разноцветные домики с пестрыми занавесками и цветочными горшками на окнах. Обычно в Зеркальной бухте было ясно и солнечно. В гладкой, как стекло, морской воде отражалось лазурное небо, поросшая лесом Великанья гора и полосатый столб маяка, – поэтому бухту и прозвали Зеркальной.

– Дурацкое чудовище! – насупился Петрик. – Все из-за него.

– Да неужели? – Лёля подняла бровь. – О чем ты вообще думал, Петрик?

– А нечего было толкать меня под руку! – возмутился мальчик.

– То есть это я виновата? – Лёля начинала злиться.

– Дурацкие чайки и дурацкие девчонки, – пробубнил Петрик себе под нос.

– Разве можно, – наседала Лёля, – бросать камни в птиц?!

– Это не птица, это чайка, – парировал Петрик. – Они же почти как крысы, только с крыльями. Разбрасывают мусор, воруют еду. К тому же она хотела слопать пирог!

– Ты мог сделать ей больно, – Лёля была неумолима. – Или еще хуже. А если бы ты попал камнем ей в голову?

Петрик открыл было рот, чтобы что-то возразить, но потом вдруг живо представил себе подстреленную из рогатки птицу и промолчал. Он втянул голову в плечи и опустил шапку чуть ли не до носа.