—  Прошу вас, сидите, сэр, — попросила его Вайра.

Она легко пожала протянутую руку и заметила, что сэр Эдвард пристально смотрит на нее.

—  Не знаю даже, как благодарить вас за все, что вы для меня сделали, сэр Эдвард. Я знаю только, что мне не следовало бы принимать все эти прекрасные туалеты.

—  Но во Франции вам никак нельзя было бы без них, — ответил сэр Эдвард, и в глазах его блеснул огонек.

Вайра улыбнулась:

—  Нет, конечно. Увидев меня в моем старом платье, там подумали бы, что ваш сын сделал неудачный выбор.

Сэр Эдвард расхохотался:

—  Стало быть, вы не только хорошенькая, но еще и с чувством юмора. Надеюсь, вам удастся и Йена заставить смеяться. Последнее время он ходит с таким мрачным видом, словно шотландец, потерявший полукрону, а нашедший вместо нее три пенса.

Йен подошел к креслу отца.

«Это верно, — подумала Вайра, — ему нужно почаще улыбаться. Он очень недурен, с его правильными чертами лица, упрямым подбородком и крупным ртом».

В глубоких серых глазах Йена светился ум, и Вайра была уверена, что он не пропускает ни малейшей подробности происходящего.

Только его лицо по-прежнему оставалось угрюмым и обиженным, и все это из-за Лорен, как заключила Вайра.

—  Я подумал еще кое о чем, что было упущено из вида, — сказал сэр Эдвард. Он явно наслаждался, видя, как его план успешно осуществляется и все его детали, как части головоломки, укладываются на свое место. — Что бы это могло быть, как ты думаешь, Йен?

—  Понятия не имею, папа.

—  Ну так я тебе скажу, — торжествующе заявил сэр Эдвард. — Ты забыл кольцо, мой мальчик. О да, — добавил он, видя, что сын собирается протестовать, — официального объявления о помолвке еще не было, но это не причина, чтобы Вайре не носить кольцо.

Он улыбался, казалось довольный, что обнаружил упущение сына.

Взяв со стола кожаный футляр, он раскрыл его. Щелкнула крышка. На черном бархате сверкали шесть колец, все они показались Вайре сказочно прекрасными.

—  Возьми коробку, — распорядился сэр Эдвард, — и решите между собой, какое вы выбираете.

Он вложил футляр в руки сына, и Йен, отойдя с ним к столу, положил его прямо под горящей на столе лампой. Вайра медленно подошла к нему.

В это время зазвонил телефон. Сэр Эдвард протянул руку и поднял трубку.

—  Алло! Это вы, Симпсон? — услышала Вайра. — Я весь день пытаюсь до вас дозвониться. Где вас носит? Как дела на бирже?

Вайра стояла рядом с Йеном, глядя на кольца.

—  Какое вы выбираете?

Вайра уже готова была указать на то кольцо, которое ей больше всего понравилось, но резкость его тона не позволила ей пойти этим простым и легким путем.

—  А какое вам кажется наиболее подходящим? — ответила она вопросом на вопрос.

—  Не имею ни малейшего представления, — сухо произнес Йен.

—  Я тоже, — сказала она. — Мне еще не случалось выбирать обручальное кольцо.

На секунду встретившись с ней глазами, он понял, что она его подначивает.

—  Черт все это возьми, и мне тоже, — отвечал он чуть ли не свирепо. — И я считаю это совершенно излишним.

—  Ваш отец явно другого мнения.

—  Разве вы не видите, что старик наслаждается каждой минутой этого спектакля? — рявкнул Йен.

Ему не было необходимости понижать голос, так как сэр Эдвард вел разговор на повышенных тонах, очевидно разнося своего биржевого маклера в пух и прах, так как некоторые его акции упали в цене.

—  Мне искренне жаль, что я стала для вас такой ужасной помехой, — сказала Вайра с притворным смирением, — но в этом нет моей вины.

—  Вам-то хорошо, вы что-то с этого имеете, — резко отозвался Йен.

Помимо очевидной резкости его слов, в его тоне было еще что-то, от чего Вайру передернуло. Она хотела бы ответить: «И вы тоже, так что не надо грубить», но сдержалась.

Вместо этого она сказала мягко и искренне:

—  Мне и вправду жаль, что вам все это так отвратительно. Но ведь это недолго продлится. Вот увидите, неделя быстро промелькнет.

Йен понял, что зашел слишком далеко.

—  Извините, — сказал он сдержанно.

Вайра не стала испытывать его терпение, она склонилась над футляром и достала кольцо из бархатного гнезда.

Это было кольцо с аквамарином в обрамлении мелких бриллиантов.

—  Мне это нравится больше всех, — сказала она. — Можно его взять?

—  Берите какое хотите, — ответил Йен.

Тем временем сэр Эдвард закончил телефонный разговор.

—  Ну что, выбрали? — спросил он.

Вайра подошла к нему с кольцом в руке.

—  По-моему, это самое красивое. Если оно мне подойдет, будет чудесно.

—  Примерьте, — распорядился сэр Эдвард; но прежде, чем она успела надеть кольцо, он удержал ее за руку. — Нет, нет, — сказал он. — Пусть Йен сыграет свою роль. Почему бы не порепетировать? Пусть привыкает. Иди сюда, Йен, надень Вайре кольцо, как это принято.

Йен бросил на отца недовольный взгляд и сжал губы, но взял кольцо у Вайры и ждал, чтобы она протянула ему левую руку. Вайра не имела никакого желания играть сейчас свою роль. Все происходящее было ей неприятно. «Это уж слишком далеко зашло», — мелькнуло у нее в голове.

То, что этот раздраженный молодой человек стоял перед ней, собираясь надеть ей на палец обручальное кольцо, разрушало мечту, которую лелеет каждая девушка о волнующем моменте помолвки, за которой последует другой волшебный момент — бракосочетание, когда другое кольцо сделает ее замужней женщиной.

Ей хотелось крикнуть: «Нет, нет, не надо, я сама надену!»

Но было уже поздно. Она все еще колебалась, когда Йен взял ее руку и надел кольцо на средний палец.

Она ощутила силу его пальцев и холодок кольца; и вот оно уже было на месте, сверкая в ярком свете лампы, — прелестная, дорогая ювелирная вещь, обладать которой она и мечтать не смела.

Обручальное кольцо! Но это всего лишь иллюзия. Вайра вдруг пронзительно ощутила, что, надев кольцо, она будто оказалась в ловушке. Первым ее порывом было немедленно снять кольцо, отменить все.

—  Нет, мне кажется, оно… оно не годится, это… не мой размер, — в панике проговорила она. — Я… я лучше померяю другое.

Она не узнавала своего собственного голоса, глухого и прерывистого. К ее удивлению, ей ответил не сэр Эдвард, а Йен.

—  Оно прекрасно подходит, — сказал он невозмутимо. — Это кольцо мы и возьмем.

В эту ночь Вайра спала плохо. Она долго лежала в темноте, перебирая в уме все события прошедшего дня и испытывая скорее разочарование, чем волнение.

Она старалась думать о великолепных туалетах, которые она получит утром, об увлекательной поездке за границу. Но видела перед собой только взволнованное лицо Пьера и слышала его голос, повторявший: «Обещайте мне, что вы снова не исчезнете».

А когда она не думала о Пьере, то вспоминала презрительную гримасу на лице Йена Блейквелла. В ушах у нее звучал его бесстрастный голос, в котором была едва сдерживаемая неприязнь.

Вопросы, на которые она не могла найти ответа, казалось, роились у ее изголовья и терзали ее.

Что она знала о Пьере, кроме того, что он хорош собой и жаждет увидеть ее снова? Ничего! Но в ночной темноте ее сердце твердило ей, что она хочет знать о нем все.

«Что бы мама обо всем этом подумала?» — спрашивала себя Вайра.

При одной мысли о матери она ощутила такой прилив тепла и радости, что все ее тревоги померкли.

Мама в Швейцарии! У нее есть шанс поправиться!

—  Благодарю тебя, Боже! Благодарю тебя! — Вайра шептала благоговейно. Горечь от того, что по собственной глупости она потеряла Пьера де Шалайе, и, быть может, навсегда, не казалась ей уже такой мучительной.

Когда настало утро, ей пришла в голову безумная мысль побежать в парк, вдруг он уже там и ожидает ее. Но Вайра понимала, что так рано он вряд ли там появится.

В одиннадцать часов у ее дома остановилось такси. В окно Вайра увидела молодую женщину с картонными коробками, а на заднем сиденье машины несколько чемоданов.

—  Я полагаю, вы ко мне, — сказала Вайра, открывая дверь.

—  Да, мисс Милфилд, я привезла ваши вещи, — отвечала ей молодая особа.

Вайра узнала девушку из магазина Майлса.

—  Меня зовут Джун, — сказала девушка. — Мадам Рене занята в магазине, но она просила вам передать свои пожелания приятного путешествия.

—  Здесь так много всего, — сказала Вайра, оглядывая чемоданы и коробки, выгружаемые водителем.

—  Во Франции вы решите, что вам просто нечего надеть, — сказала Джун с улыбкой. Девушки взглянули друг на друга и рассмеялись.

С помощью водителя они внесли вещи в квартиру.

Джун достала из коробки шелковое нежно-голубое платье. К нему в тон был еще и жакет из тонкой шерсти более интенсивного оттенка.

—  Я надену это в дорогу? — спросила Вайра. — Как красиво!

—  Это одна из самых удачных моделей мистера Майлса, — сказала Джун. — Я даже не думала, что он согласится выставить ее на продажу.

—  Так почему же он это сделал? — спросила Вайра. — Зачем расставаться с новыми моделями в середине сезона?!

Джун с удивлением уставилась на нее:

—  Вы хотите сказать, что ничего не знаете?

—  Не знаю — чего?

—  Ну конечно же, из-за сэра Эдварда, — объяснила Джун. — Мистер Майлс всем обязан сэру Эдварду — ведь это он инвестировал средства в модельный бизнес мистера Майлса. Желания и просьбы сэра Эдварда выполняются незамедлительно.

—  Так вот в чем дело! — воскликнула Вайра. — А я и не знала.

—  О да! Это ведь сэр Эдвард «открыл» мистера Майлса. До этого мистер Майлс был не так уж и успешен. А когда сэр Эдвард с ним познакомился и увидел некоторые его модели, он устроил ему салон в Мэйфере. Его первая коллекция имела колоссальный успех. Пресса просто обезумела.

—  Сэр Эдвард очень дальновиден и умен, правда?

—  Я думаю, да, — согласилась Джун. — Честно говоря, его все боятся, мы в магазине просто дрожим перед ним. И когда мы вчера услышали, что он присылает важную клиентку, всем было любопытно узнать, кто она такая.

—  Представляю, как вы удивились, увидев меня, — со смехом сказала Вайра.

—  Знаете, — осторожно отвечала Джун, — вы оказались не такой, какую мы ожидали увидеть. Девушки, которых мы одевали по заказу сэра Эдварда раньше, были модели. Он отправлял их в Южную Америку или на юг Франции. Вы совсем другая. Но все равно, я считаю, что это отличная идея.

—  Что значит «отличная идея»? О чем это вы?

—  Чтобы вы показали в Лионе, как обычно одевается английская леди.

—  Значит, сэр Эдвард сказал вам, для чего он меня туда посылает?

—  Нет, не он, а мадам Рене нам рассказала. Замечательная идея, правда?

—  Да… пожалуй, — отвечала Вайра, чувствуя, как лицо ее заливается краской от этой лжи.

Вайра начала одеваться, а Джун продолжала:

—  Что вы думаете о молодом мистере Блейквелле?

—  А вы что о нем думаете? — ответила Вайра вопросом на вопрос.

—  Не знаю, — задумчиво проговорила Джун. — Раньше он часто заходил в салон, когда Лорен у нас работала. Мы так его и не узнали как следует. Девушкам не нравилось, что он слишком сдержанный. Но Лорен говорила, что он скорее просто застенчив.

—  Застенчив? — повторила Вайра удивленно. Никогда бы она этого не подумала о Йене Блейквелле.

—  Это Лорен так говорила. По правде говоря, я так не думала.

—  Я тоже, — поддержала девушку Вайра и добавила: — Я видела Лорен вчера. Она очень красива, правда?

—  Неестественно красива, — уточнила Джун.

—  Она вам нравится?

Джун покачала головой:

—  Не очень. А вот мадам Рене просто ее ненавидит. Но Лорен не из моих любимых журнальных картинок. С ней трудно работать — она очень несдержанна, выходит из себя по всякому пустяку.

Вайра колебалась, прежде чем задать следующий вопрос. Потом, глядя в сторону, спросила как бы между прочим:

—  Мистер Блейквелл в нее влюблен?

—  Я думаю, да. Он всегда за ней заезжал, ждал ее в машине — до тех пор, пока сэр Эдвард не узнал об этом.

—  А тогда что случилось?

—  Я слышала, был ужасный скандал. Во всяком случае, Лорен уволили. Она сейчас работает у одного у наших конкурентов и к тому же увела с собой двух наших очень выгодных клиенток. Сами понимаете, какая была реакция у сэра Эдварда, мистера Майлса и мадам Рене.

Джун внезапно заторопилась.

—  Это и мне напоминание, что пора возвращаться, а то недолго и вылететь. Мадам Рене велела мне помочь вам одеться и собраться и тут же обратно.

Джун еще не договорила, когда на столике у окна зазвонил телефон.

Вайра подняла трубку.

—  Это мисс Милфилд? — раздался мужской голос.

—  Да, кто говорит?

—  Дворецкий сэра Эдварда, мисс. Сэр Эдвард желает поговорить с вами.

На другом конце провода что-то щелкнуло, видимо, телефон переключили, и она услышала голос сэра Эдварда:

—  Это вы, Вайра? Йен должен быть у вас с минуты на минуту. Он уже давно выехал.

—  Я готова, — сказала Вайра.

—  Прекрасно! Я надеялся вас проводить, но мой доктор запретил мне сегодня выходить. Йен получил все инструкции, и вы тоже знаете, что делать. Постарайтесь играть свою роль убедительно. Я на вас рассчитываю.

—  Я сделаю все, что смогу, — пообещала Вайра.

—  На это я и надеюсь, — одобрительно заметил сэр Эдвард. — Я, разумеется, буду звонить Йену и вам. Будьте осторожны, разговаривая по телефону. Как вы понимаете, от вас очень многое зависит.

—  Я буду осторожна, — пообещала Вайра.

—  Ну, до свидания, милочка! И благодарю вас за вашу помощь.

Не дожидаясь ответа, сэр Эдвард положил трубку.

—  Я должна идти, — сказала Джун у нее за спиной. Она уже упаковала вещи Вайры, заперла чемоданы и закрыла шляпные коробки. — Рада была познакомиться с вами, мисс Милфилд. Когда вернетесь, дайте знать о ваших успехах. Уверена, что с вашей помощью мы получим много заказов.

В этот момент внизу позвонили.

—  Это, наверное, мистер Блейквелл! — воскликнула Вайра.

—  Ну, тогда я бегу. Пока! Желаю приятно провести время.

Подхватив сумку, Джун сбежала по лестнице. Вайра услышала, как она открыла парадную дверь и сказала сладким голоском, что, как Вайра сразу поняла, было у нее профессиональной манерой:

—  Доброе утро, мистер Блейквелл! Мисс Милфилд ждет вас.

Она выскользнула из подъезда, и Вайра услышала, как Йен Блейквелл поднимается по лестнице.

Она остановилась посередине комнаты, вдруг смутившись и не зная, что ей делать.

Поднявшись на лестничную площадку, Блейквелл наклонил голову, чтобы войти в дверь. Он был выше ростом и крупнее, чем раньше казалось Вайре. Его высокая широкоплечая фигура заполнила всю комнату.

—  Доброе утро! Я вижу, вы уже готовы, — сказал он. — Это ваш багаж?

—  Точнее говоря, это все собственность мистера Майлса, — улыбнулась Вайра.

—  Господи! Я и подумать не мог, что вам все это понадобится для такого короткого путешествия!

—  Я полагаю, ваш отец надеется, что я буду достойно представлять его уважаемую фирму.

Ответной улыбки, которую она ожидала, не последовало. Довольно сухо Блейквелл заметил:

—  Полагаю, нам придется порядочно заплатить за перевес.

Он подошел к окну, и, открыв его, крикнул ожидавшему внизу шоферу:

—  Поднимитесь и возьмите багаж, Бейтс.

Потребовалось немало времени, чтобы погрузиться в «Бентли». Бейтс заполнил вещами весь багажник и переднее сиденье.

Перед тем как выйти из дома, Вайра взглянула в зеркало. Интересно, заметил ли Йен разницу между этим видением в голубом и девушкой, с волнением входящей в кабинет его отца и гадающей, зачем бы босс мог за ней послать.

Но если он и заметил перемену, то никак на нее не прореагировал.

В аэропорт они ехали в полном молчании, а когда выехали из туннеля, у Вайры сильно забилось сердце при мысли о том, что ее ожидает.

Никто ее не спрашивал, поэтому она и не сказала, что никогда прежде не летала на самолете. Никто ее не спрашивал, поэтому она и не сказала, что никогда не бывала во Франции и что это вообще ее первая поездка в Европу.

«Слава богу, я знаю французский», — думала Вайра, вспоминая долгие утомительные занятия со старой француженкой в детстве, когда они жили в деревне.

—  У нас еще много времени, — сказал Йен, когда они подъехали к аэропорту. — С этими пробками никогда не знаешь, сколько понадобится на дорогу.

—  Да, это правда, — отозвалась Вайра.

Неужели все их разговоры будут в этом же ключе? Погода, время на дорогу, всякого рода пустяки и банальности. Ее отец шутливо называл подобные темы «наполнителями пустоты».

Вайра стояла рядом с Йеном, пока взвешивали их багаж. Затем они прошли дальше, где проверяли билеты. Потом поднялись в зал, где люди толпились у проходов к таможенному контролю.

—  У нас еще есть время, давайте присядем, — предложил Йен, и они расположились на обтянутом кожей диване.

Едва они сели, как Вайра услышала удивленный возглас Йена. Блейквелл с видом крайнего удивления смотрел в ту сторону, откуда они только что пришли.

Проследив направление его взгляда, Вайра увидела, что к ним приближалась в изумрудного цвета костюме Лорен. Всеобщее внимание было приковано к ней. Лорен, без сомнения, выглядела потрясающе, что подтверждали восторженные взгляды мужчин, не отрывавших от нее глаз.

И действительно, от Лорен невозможно было отвести взгляда. Она была не просто прекрасна, она была великолепна.

На мгновение Йен потерял дар речи. Когда она приблизилась, он вскочил.

—  Лорен! Что ты здесь делаешь?

—  А как ты думаешь? Я приехала проститься, о чем ты, кажется, совсем позабыл.

—  Я пытался дозвониться тебе утром, но твой телефон был занят, — словно оправдываясь, сказал Йен.

—  Ну и что это за путешествие? — спросила Лорен раздраженным тоном. — И кто эта девица, которую ты везешь с собой?

—  Ты, кажется, познакомилась с мисс Милфилд вчера вечером, — сказал Йен, поворачиваясь к Вайре.

Лорен не обратила никакого внимания на протянутую Вайрой руку. Она лишь удостоила Вайру беглым взглядом и сказала с внезапной враждебностью в голосе:

—  Туалет от Мартина Майлса! И вчера с вами была мадам Рене. И как прикажешь это понимать? Уж не тайное ли бегство?

Этот последний вопрос был явно шуткой. «Неужели Йен намерен рассказать ей правду», — с тревогой подумала Вайра.

—  Послушай, Лорен, — заговорил он торопливо, — я еду в Лион по очень важным делам отца. Мисс Милфилд меня сопровождает, она работает в нашей фирме. Мне нужно заключить контракт, очень важный контракт, содержание которого отец не хочет предавать огласке.

—  И все же я думаю, ты должен был сказать мне, что она едет с тобой, — с обидой проговорила Лорен. — Если бы я не встретила тебя вчера в Беркли, я уверена, ты бы не сказал мне, что летишь во Францию. В самом деле, Йен, ты очень странно себя ведешь.

—  Я собирался позвонить тебе сегодня вечером.

—  Это ты сейчас так говоришь, — тряхнула головой Лорен, — но я не вижу причин тебе верить.

—  Это правда, — возразил Блейквелл. — Я еду всего лишь на неделю и только по делам.

—  Тогда зачем все эти секреты вокруг этой поездки? Вот что я хочу знать. — Лорен оценивающе взглянула на Вайру, даже не пытаясь скрыть своего пренебрежения.

В смущении Вайра открыла сумочку и начала рыться в ней, будто отыскивая что-то.

В сумочке она увидела обручальное кольцо и подумала, не без озорства, что бы случилось, надень она его на палец для общего обозрения.

Как будто усмотрев в ее движении какой-то намек, Йен взял Лорен под руку и отвел в сторону.

Вайре не был слышен их разговор на таком расстоянии, но было очевидно, что они ссорились. Глаза Лорен сверкали, и она не раз сердито топала ногой.

—  Просьба пассажиров рейса четыреста двадцать три Лондон — Лион пройти на посадку к выходу номер четыре, — прозвучало в этот момент объявление.