—  Лорен! — проговорил он тихо.

—  Вы ее не ожидали? — спросила Вайра.

—  Ну конечно, нет. Послушайте, Вайра. Сейчас начнутся неприятности. Помогите мне. Не оставляйте меня!

—  Ну конечно, я вам помогу, — пролепетала она. — Но как?

Ответить Йен не успел. Лорен заметила их и медленно направилась к их столику с каменным лицом и плотно сжатыми губами.

Она остановилась около Йена, глядя на него сверху вниз, прежде чем он поднялся на ноги.

—  Лорен! — воскликнул он с удивлением. — Какими судьбами? Я не ожидал увидеть тебя здесь.

—  Ну еще бы! — Голос Лорен был резким и раздраженным.

Вайра еще в прошлый раз отметила, что голос Лорен, вульгарный и пронзительный, не соответствовал ее элегантной наружности.

—  Не хочешь ли присесть? — предложил Йен. — С Вайрой ты, кажется, знакома.

Лорен не удостоила Вайру взглядом. Усевшись на стул рядом с Йеном, она стала рыться в сумке. Наконец она извлекла сложенную вырезку из газеты и протянула ее Йену.

—  Я приехала сюда, — сказала она, — за объяснением вот этого.

Йен взял вырезку у нее из рук, и Вайра, даже не приглядываясь, рассмотрела заглавие: «Помолвка сына шелкового короля».

Пока Йен, казалось, внимательно читал текст, Лорен нетерпеливо спросила:

—  Ну и что ты на это скажешь?

—  А что тут говорить? — ответил ей Йен.

Глаза Лорен полыхнули огнем.

—  Много что можно, я думаю. Как это произошло? Почему я ничего не знаю?! Почему я узнаю́ об этом из газет?

—  Это довольно сложно объяснить… — начал Йен.

—  Я не желаю слушать твою ложь, — перебила его Лорен. — Где ты встретил эту девицу? Почему я никогда не видела тебя с ней раньше?

—  Вайра — старинный друг семьи, — сказал Йен. — Мой отец когда-то хорошо знал ее мать.

—  Так вот оно что! — воскликнула Лорен. — И как я сразу не догадалась — это очередной трюк твоего папаши. Он давно стремился разлучить тебя со мной и наконец добился своего. Я думала, у тебя хватит духу ему противостоять. Но ты слишком слабый и бесхарактерный, зато такой же ловкий, как и он, когда надо избежать неприятностей.

Лорен взвинчивала себя все больше.

—  Пожалуйста, Лорен, дай я тебе все объясню, — успокаивающим тоном произнес Йен.

—  Тебе это так с рук не сойдет, — продолжала она, не слушая его. — И не надейся. Целую зиму ты за мной ухаживал, а теперь, когда весь Лондон считает тебя моим женихом, ты объявляешь о своей помолвке с этой девицей! Что она может дать тебе, чего нет у меня?

—  Я полагаю, не стоит вмешивать в это мисс Милфилд, — произнес Йен холодно.

—  Еще чего! Она и так в этом замешана, так что ей не помешает узнать кое-что о своем женихе. Знает ли она, например, как ты боишься своего отца? Об этом ты ей рассказал?

Переведя дух, она продолжала:

—  Или твой отец одобряет ваш союз и тебе ничего не остается, как и дальше быть марионеткой в его руках и повиноваться любому его капризу?

—  Лорен, я не позволю тебе так говорить со мной, — сказал Йен, пытаясь не утратить окончательно свое достоинство.

—  Интересно, как это ты собираешься мне не позволить. Тебе это не удастся. И вот что я тебе еще скажу. Если ты не разорвешь эту дурацкую помолвку немедленно, я подам иск о нарушении брачного обещания. Посмотрим, как тебе и этому старому деспоту, которого ты называешь отцом, это понравится. Представляешь, какая это будет сенсация?! Такая реклама вряд ли пойдет тебе на пользу!

Зло выкрикнув последние слова, она поднялась и с шумом отодвинула стул.

—  Я остановилась здесь, в отеле, — сказала она Йену. — Надеюсь, ты понимаешь, что я не шучу, и придешь договориться со мной полюбовно.

Перекинув сумку через плечо, она обратилась к Вайре:

—  А тебе, детка, лучше его оставить, если не хочешь, чтобы твое смазливое личико хорошенько подпортили. И это не пустая угроза!

Резко повернувшись, она отошла. Вайра смотрела ей вслед в изумлении. Йен молчал, плотно сжав губы.

Они оба будто застыли на месте, пока Лорен шла к конторке портье. Но через минуту, словно очнувшись, Йен начал действовать.

Он достал из бумажника деньги и положил на стол несколько купюр. Затем встал и резко бросил Вайре:

—  Пошли!

Она послушно последовала за ним, едва поспевая за его стремительными шагами. Они вышли из отеля и направились к машине.

Йен открыл дверцу, Вайра села, он включил мотор, и машина понеслась вперед, как будто в бешеной скорости Йен находил какое-то облегчение. Вскоре они оказались за пределами города.

Примерно миль пять они проехали в полном молчании, пока не свернули на красивую дорогу, обсаженную деревьями, и не остановились на высоком берегу Соны.

Йен выключил мотор и сидел молча, глядя прямо перед собой.

Через несколько минут Вайра осторожно спросила:

—  Что вы собираетесь делать?

—  Не знаю, — ответил он искренне.

—  Она действительно сделает то, о чем говорила, и подаст иск о нарушении брачного обещания?

—  Она может попытаться. Вряд ли у нее что-нибудь получится. Я никогда не делал ей предложения, она не сможет доказать, что я ей что-то обещал. Но она может очень осложнить ситуацию. — Он тяжело вздохнул. — Все это так мерзко!

Вайра была с ним согласна. Она находила Лорен вульгарной особой, но решила ничего не комментировать. После минутной паузы она спросила мягко:

—  Вы ее очень любите?

—  Люблю ее?! — взорвался Йен. — Разумеется, нет.

—  Тогда я не понимаю, почему она так себя ведет. Но ведь вы проводили с ней так много времени, почему?

—  Потому что я дурак. Потому что я все то, в чем она меня обвиняла, — и хуже! Черт, зачем я только вам все это говорю?

Йен произнес эти слова с таким чувством, что Вайра с удивлением покосилась на него.

Куда только делся сдержанный, холодный господин, которого Сара однажды назвала «мистер Недотрога»?

На его месте был теперь очень несчастливый и растерянный молодой человек.

—  Простите, — сказала Вайра. — Похоже, я опять вмешиваюсь в вашу личную жизнь. Могу я чем-нибудь вам помочь?

Йен взглянул на нее.

—  Вы это всерьез? — спросил он.

—  Да, конечно. У вас неприятности. Я не знаю, насколько они серьезные, но они есть.

—  Серьезнее не бывает, — признался Йен. — Я не могу вам рассказать всего, я никому не могу рассказать.

—  Я понимаю, — сочувственно отозвалась Вайра. — И все же я бы хотела быть полезной, иногда поделиться с кем-то — уже облегчение.

—  Вы хотите знать из любопытства или потому, что правда хотите мне помочь? — удивил ее Йен вопросом.

—  Потому что я действительно очень хочу вам помочь.

Йен пристально посмотрел на нее. В его взгляде было что-то необычное, чему она не находила названия.

И потом он сказал, тихо и спокойно:

—  Спасибо, Вайра. Вы мне уже помогли.

—  Благодарю вас за чудесный вечер, — сказала Вайра мсье Дюфло совершенно искренне.

Она не ожидала, что бал доставит ей такое удовольствие. Она боялась стушеваться среди незнакомых людей. Но, как это часто бывает, когда ожидаешь разочарования, случается совсем обратное. Вайра наслаждалась каждой минутой.

Начать с того, что обстановка была великолепная. Огромные комнаты были украшены цветами, люстры ослепительно сверкали. Гости в нарядных туалетах были оживлены и доброжелательны.

Что доставило Вайре больше всего удовольствия, так это показ моделей, где были представлены замечательные ткани лионского производства.

Невозможно было вообразить себе более прекрасное зрелище, чем элегантные платья, демонстрируемые красивыми манекенщицами, великолепные драгоценности и роскошные меха.

Когда показ мод закончился, начались танцы, и Вайра, к ее удивлению, имела большой успех.

Десятки молодых людей хотели с ней танцевать, и, когда Йен, чувствуя себя обязанным это сделать, пригласил ее на фокстрот, ей пришлось ему отказать: у нее были расписаны шесть танцев, и места в ее списке ему не нашлось.

«Удивительно, — думала она, — как быстро привыкаешь к тому, что находишься в центре внимания».

Она не испытывала ни малейшего смущения, когда очередной партнер кружил ее по залу, и она знала, что все говорят о ней, молодой англичанке, гостившей у Дюфло.

Она и не догадывалась, что все смотрят не столько на нее, сколько на ее платье.

Мартин Майлс превзошел сам себя. Платье из белого атласа, явно лионского происхождения, было вышито венками из незабудок и розовых бутонов. Вышивка была выполнена из цветных стразов. Лиф был отделан светло-голубой каймой в тон незабудок. Кринолин, подчеркивая талию Вайры, делал юбку одновременно пышной и легкой.

«Где сейчас может быть Лорен?» — гадала Вайра, с облегчением сознавая, что на этом частном балу та едва ли могла появиться и устроить сцену.

Воспоминание о происшедшем в отеле портило Вайре настроение.

«Что бы сказала мама, — подумала Вайра, — если бы увидела эту сцену?»

Она не сомневалась, что ее благовоспитанная и деликатная мамочка не только испытала бы шок при виде этой вульгарной сцены, но и огорчилась бы тем, что Вайра оказалась во всем этом замешана.

При мысли о матери Вайра забыла о собственных делах. Она надеялась, что завтра получит письмо из Швейцарии. Она послала матери телеграмму, извещая ее о своей поездке в Лион, а затем и письмо, в котором объясняла, что отправляется туда по поручению сэра Эдварда.

Сопровождая несколько искусственные объяснения словами любви, Вайра испытала стыд за то, что скрывает правду от матери.

Сегодня, перед тем как одеться к ужину, она написала матери еще одно короткое письмо.

Из-за этого она чуть не опоздала, тем более что они с Йеном вернулись только в четверть восьмого. Но ровно в восемь она уже была внизу.

Ужин был очень скучный, так как большинство гостей были пожилые друзья Дюфло и его жены и говорили только о делах. Но бал ей все возместил.

—  Это было чудесно! Просто чудесно! — воскликнула она, обращаясь к мадам Дюфло, когда гости разъехались.

—  Мы очень рады, что вам понравилось. Мы опасались, что после лондонского общества наши развлечения покажутся вам провинциальными.

Вайра не могла сдержать улыбку. Что бы сказали Дюфло, если бы знали, что она никогда еще не бывала на балах.

—  Спокойной ночи, — сказала всем.

Понимая, что от нее этого ожидают, она остановилась перед Йеном и подставила ему щеку для поцелуя.

Вайра весь вечер держалась независимо и уверенно, но в этот момент вся ее уверенность куда-то улетучилась, кровь прилила к щекам, сердце сильно забилось.

Какое-то мгновение она чувствовала себя словно парализованной, неспособной сдвинуться с места, а в следующее ее охватило желание бежать и скрыться куда-то.

Его губы коснулись ее щеки, и она поспешно отвернулась, при этом ее пышная юбка соблазнительно взметнулась.

Вот и все. Волнение в груди улеглось, кровь отхлынула от лица. Дышать снова стало легко.

«Что со мной происходит?» — спросила она себя и не смогла ответить.

—  Спокойной ночи, Йен! — сказала она у двери своей комнаты.

Войдя, она включила свет и закрыла дверь.

—  Ты имела успех! Настоящий успех! — сказала она своему отражению в зеркале.

Улыбнувшись своим мыслям, Вайра села за туалетный столик. И тут только заметила конверт на своей подушке. Вайра взяла конверт в руки и распечатала. Не было нужды гадать, от кого это послание. Вайра только однажды видела этот размашистый почерк, но она сразу узнала его.

«Я должен тебя видеть. Я звонил тебе несколько раз, но тебя не было. Выйди через боковую дверь, когда бы ты ни вернулась. Иначе, клянусь, я сам приду за тобой. Пьер».

Вайра усмехнулась. Придет он за ней, как бы не так! Он не осмелится. Хотя от него можно всего ожидать, в своей непредсказуемости он был способен на все.

«Я не должна его видеть», — твердила Вайра беззвучно снова и снова. Но в глубине души она пожалела, что Пьер не увидит ее такой, какой она была сейчас.

Если он нашел ее привлекательной, когда они впервые встретились в парке, то что бы он сказал сейчас, когда она была великолепна в красивом платье, раскрасневшаяся от возбуждения, со сверкающими как звезды глазами.

—  Нет и нет, — твердо сказала она вслух. — Ты никуда не пойдешь, ты обещала, ты дала слово и должна сдержать его.

В этот момент раздался стук в дверь.

—  Кто там? — забывшись, спросила она по-английски.

Дверь тихонько открылась. На пороге стояла маленькая горничная.

—  В чем дело, Аннет? — спросила Вайра встревоженно.

—  С’est monsieur le Comte, mademoiselle, — сказала она. — Граф здесь.

—  Он на улице?

—  Да, мадемуазель. Он ждет вас.

—  Скажите ему, что я не могу к нему выйти.

Девушка, казалось, вот-вот расплачется.

—  О мадемуазель, если вы не выйдете, он устроит ужасную сцену. Мсье угрожал войти в дом. Я потеряю работу. Мадам узнает, что я брала у него деньги, и уволит меня. Умоляю вас, мадемуазель, поговорите с ним, он так нетерпелив.

—  Я в самом деле не могу… — начала было Вайра, но, увидев слезы на глазах девушки, она поняла, что не сможет подвести горничную. — Успокойтесь, Аннет, — сказала она. — Мадам может услышать.

—  Нет, мадемуазель. Вам лучше спуститься по черной лестнице, так будет безопаснее.

Следом за Аннет Вайра на цыпочках направилась в дальний конец коридора, к лестнице черного хода. Она бесшумно спустилась по деревянной лестнице, ведущей в подсобные помещения. Аннет уже открывала боковую дверь. И тут же в проеме возникла фигура Пьера.

—  Merci, — сказал он Аннет и сунул ей в руку несколько банкнот.

—  Merci beaucoup, monsieur.

Аннет исчезла в глубине коридора, и Пьер подошел к Вайре.

—  Ты потрясающе выглядишь, — сказал он благоговейно. — Поедем покататься, дорогая, нам надо поговорить.

—  Я не могу, — отвечала она.

—  Но я настаиваю! Если ты не пойдешь сама, я понесу тебя на руках, и мы перебудим весь дом.

—  Пьер! — зашептала Вайра. — Прошу тебя, не устраивай сцен. Я не выдержу еще одну сегодня.

—  Еще одну? — повторил Пьер с любопытством.

—  Представь, я оказалась замешанной в одном скандале.

—  В скандале? Ты? А кто его затеял? — Пьер, кажется, не поверил Вайре.

—  Одна англичанка, манекенщица. Она сейчас в Лионе, ее зовут Лорен.

—  Лорен? Лорен здесь, в Лионе?

—  Ты ее знаешь? — удивилась Вайра.

Она сказала про Лорен потому, что хотела сменить тему и тем временем решить, как ей отделаться от Пьера без шумных последствий.

—  Mais oui! Конечно, я знаю Лорен. И мне известно о ней многое такое, что она предпочла бы скрыть.

—  И что же тебе о ней известно?

—  Ничего, что бы говорило в ее пользу, и многое, что говорит против, — ответил Пьер. — Но давай лучше поговорим о нас.

—  Нет, я хочу поговорить о Лорен, — настаивала Вайра.

—  Тогда поедем, я расскажу тебе о ней по дороге, — с усмешкой предложил Пьер.

Уловка Пьера была очевидной. Вайра чувствовала, что ее решимость никуда не ехать с Пьером ослабевает.

А вдруг он располагает какой-нибудь информацией, которая может быть полезна Йену. Если Лорен действительно намерена шантажировать Йена, то чем больше он о ней знает, тем больше у него шансов предотвратить скандал.

—  Если я поеду с тобой, — сказала Вайра, — ты и вправду расскажешь мне о Лорен? Если у тебя действительно есть что сказать, а может, ты просто притворяешься?

—  Клянусь! Я расскажу тебе все, что знаю.

—  Обещаешь?

—  Обещаю. А теперь пошли. Машина рядом.

—  Я должна поберечь свое платье. — Вайра заботливо придержала пышную юбку.

Если бы она знала, что этот вечер будет иметь такое продолжение, она бы сняла это платье и надела что-нибудь более подходящее. Но даже сейчас, подумав об этом, она честно призналась себе, что вряд ли бы удержалась от соблазна: ей так хотелось, чтобы Пьер увидел ее во всем великолепии!

Пьер гнал машину по безлюдным улицам, и через несколько минут они оказались за городом. Ветер шевелил верхушки деревьев, в темном небе были видны уже несколько потускневшие звезды.

—  Куда мы едем? — спросила Вайра с тревогой.

—  Я везу тебя в мой замок, — ответил Пьер.

—  Нет, нет! — воскликнула Вайра. — Я говорила тебе вчера, что я туда не войду.

—  Это было вчера, — усмехнулся он. — Сегодня я намерен настоять на своем. Я не хочу, чтобы ты увидела его. Я хочу, чтобы он увидел тебя. Мой бедный дом подумает, что вернулось прошлое и снова знатная придворная дама проходит по его комнатам.

Прежде чем Вайра успела выразить свой протест против того, как своевольно и властно он увлек ее с собой, они уже свернули на длинную подъездную аллею, и перед ними возник прекрасный замок.

—  У меня было предчувствие, что ты приедешь сюда сегодня, — сказал Пьер, выходя из машины. — Я знаю, я должен был бы усыпать ступени лепестками роз, но в зале тебя ожидает бутылка шампанского.

—  Я не войду туда! — Вайра сидела неподвижно, пока он, обойдя машину, не открыл дверцу с ее стороны.

—  Всего на несколько минут, — взмолился Пьер. — Я расскажу тебе все, что ты хочешь знать о Лорен, а ты увидишь, где я живу — и почему.

—  Почему? — повторила Вайра.

—  Я говорил тебе, что люблю этот дом больше, чем другие. Посмотри сама — поймешь почему.

Он искушал ее, а у нее не было сил отказаться. Пьер подал ей руку, и Вайра вышла из машины.

Пьер поднялся по ступенькам и открыл массивную дверь. В холле, куда они вошли, было темно и прохладно. Пьер включил свет, взял Вайру под руку и повел в зал, увешанный старинными гобеленами, а затем в просторную комнату, огромные, до пола, окна которой выходили в сад. Именно эту комнату Пьер называл салоном.

Настенные панели изысканной расцветки — серые, голубые и розовые — служили обрамлением для высоких, украшенных позолотой зеркал и коллекции великолепного фарфора.

Портьеры были нежно-розового цвета, обивка позолоченных кресел покрыта изящным шитьем, а рисунок на дорогом ковре представлял собой переплетение венков из роз.

—  Это прелестно! — невольно воскликнула Вайра.

—  Как и ты, — сказал Пьер, — вот почему я и хотел, чтобы ты и мой дом познакомились.

Пьер подошел к столу, на котором стояла бутылка шампанского и два высоких бокала.

—  Я вижу, ты был уверен, что я приду, — с укором сказала Вайра, когда он начал открывать бутылку.

—  Я всегда получаю то, что хочу. Тебе еще предстоит в этом убедиться.

—  Я постараюсь лишить тебя самоуверенности, — сказала с улыбкой Вайра. — А теперь расскажи мне о Лорен.

—  Хорошо, — кивнул Пьер, наливая ей шампанское. — Я исполню свое обещание, но и ты не обмани меня и не вздумай сбежать сразу же, как я закончу рассказ. Но почему тебя так интересует Лорен?

—  Она угрожает шантажом одному… моему другу.

Пьер рассмеялся:

—  Снова взялась за свои старые штучки?! Она — опасное существо, если не умеешь с ней обращаться.

—  А как с ней обращаться? — спросила Вайра.

—  Найти возможность шантажировать ее первым.

—  Но как? — недоуменно спросила Вайра.

Пьер отпил шампанское и облокотился на каминную полку. Вайра села на софу.

—  Я знал Лорен еще до того, как она стала знаменитостью. Она приехала в Марокко, где у моего отца есть собственность. Тогда нам всем показалось, что она — прелестная и очаровательная девушка.

—  В Марокко? — воскликнула Вайра. — Что она там делала?

—  Она только что вышла замуж за сына нашего управляющего. Он познакомился с ней во Франции и сказал ей, что он — принц, живущий сказочной, романтической жизнью. Он был по-своему очень привлекателен, и Лорен ему поверила.

—  И вышла за него замуж?!

—  Да. Они поженились по католическому обряду, поэтому о разводе речи быть не могло, даже когда Лорен узнала, что и титул, и дворец ее мужа на самом деле не существовали.