Моя мать явно заблуждалась, думая, что, как дочери ее подруг, Джози и Софи общаются со мной в школе, и протащила девчонок через всю комнату с радостной улыбкой, которую я не имел права погасить.
— Ну, будь хорошим хозяином, — заключила она, отходя. — У тебя тоже сегодня гости.
Джози и Софи остались стоять рядом со мной, разглядывая толпу, будто ища кого-то. На каблуках и в облегающих юбках они выглядели совсем взрослыми. Я поднялся и вытер ладони о брючины.
— Вот уж не знал, что вы сегодня придете, — бросил я и сразу понял, что упустил единственный момент, когда следовало сказать что-то остроумное или любезное.
— В последнюю минуту пригласили, — объяснила Софи. Единственная веснушка на ее бледной щеке приподнялась, когда она улыбнулась.
— Надеюсь, вам не пришлось пожертвовать своими планами?
— Какая разница, — вздохнула Софи.
Джози на миг улыбнулась. В ушах у нее были серебряные сережки с голубыми, цвета ее глаз, бусинами.
— Надеюсь, вас не пришлось подкупать, чтобы заманить сюда?
— Да ладно, — округлила глаза Джози. В ее голосе прозвучала усталость. — Вечеринки твоей матери славятся на весь город, никто не откажется от ее приглашения. — Она поглядела на бар. — Ого, сколько спиртного!
Даже если она ничего такого не имела в виду, я остался благодарен за подсказку.
— Вы позволите вас угостить? — предложил я.
Джози засмотрелась на что-то на другом конце комнаты и не ответила. Софи посмотрела на нее.
— Может, диетическую колу?
— А если серьезно? — сказал я.
— Что? — сразу очнулась Джози. — Правда, что ли?
— Ну, праздник все-таки.
— Было бы круто, — сказала Софи. — Мать будет в ауте.
— А моя только обрадуется, что у меня такая компания.
Девочки переглянулись, поджав губы, и я поспешил добавить:
— Марк тоже здесь.
— Марк Ковольски? — переспросила Джози.
— Но его придется сначала оторвать от папаши. Майк держит его на коротком поводке при нужных людях в гостиной.
— А-а, спасательная операция, — поняла Софи. — С этим мы справимся. Где встречаемся бухать?
Я объяснил, как через фойе дойти до кабинета Донована-старшего. Софи и Джози обняли друг друга за талию и слаженно пошли через толпу. Это выглядело как танец, и — возможно, потому, что дело происходило у меня дома, — я подумал, что могу к ним присоединиться.
Я выпросил у бармена пару неоткрытых бутылок содовой и бокалы и пробился через плотно стоявших гостей. В кабинете Донована-старшего меня уже ждали. Джози и Софи, бродившие вдоль книжных стеллажей, не нахмурились и не замолчали при моем появлении. Я даже удивился: казалось, они и вправду хорошо проводят время. Марк остановился у гигантского, всех оттенков сепии, глобуса, стоявшего между двумя кожаными креслами.
— Твой папа любит читать? — спросила Джози. — Там у него тоже кабинет с библиотекой?
— А что такое папа? — отозвался я, ставя бутылки на стол.
Софи обернулась и сочувственно на меня посмотрела. Джози кивнула.
— Босс, — пояснил Марк. — У меня такой же. Результат ему подавай, и точка.
— Может, у него будет нервный срыв, — сказала Джози. — Как у моего. Теперь он весь в аюрведе и виньясе.
— Может, — согласился Марк.
— Ну, если бы Донован-старший не уехал, мы бы не смогли воспользоваться его кабинетом, — сказал я. — Гляньте-ка. — Я открыл защелку на глобусе, поднял верхнее полушарие и продемонстрировал содержимое потайного бара. — Водку с содовой? — спросил я, вынимая бутылку из гнезда. — Можно выпить за наших отцов, уже отчаливших, и тех, кто никак не отчалит.
— Серьезный тост, — заметила Джози.
— Эй, вы башку включите, — вмешался Марк, — Спалимся же! Запах! В прошлый раз мой унюхал от меня перегар и чуть не придушил. Посадил дома, как на цепь, на целый месяц. Разве нет ничего другого? — пихнул он меня. — У тебя же точно что-нибудь найдется! Травка? Все хотят курнуть дури. Они ни разу не просекли, когда я накуривался.
На это я улыбнулся и охотно поделился таблетками.
— Но начнем с выпивки. Не спалимся, меня вот ни разу не поймали.
Все расселись возле глобуса, и я начал смешивать коктейли, радуясь, что есть чем занять руки: сердце билось так, будто я нюхнул повторно. Я понятия не имел, что говорить Джози, Софи или Марку. Разговор требует спонтанности, а спонтанность заставляла меня нервничать. Я боялся сморозить какую-нибудь глупость или сказать то, о чем потом пожалею.
— Как на ваш вкус? — спросил я, раздав бокалы.
— «Бельведер»? — поинтересовалась Джози, попробовав. — Мягкая.
— А я думала, ты любишь только «Кетель уан», — засмеялась Софи и тоже сделала глоток. — Помнишь, у Дастина? Боже, как мы тогда упились!
Я поднял бокал, как некоторые взрослые гости, — за основание, а не за ножку:
— Ну что, за нас?
Мы чокнулись и посмеялись над остальными гостями, которые сейчас ощутимо набираются. Я старался не улыбаться, но сдержаться не мог. Когда я слушаю или курю сигарету, у меня нормальное лицо: я пробовал делать и то и другое перед зеркалом — физиономия вполне сносная. Но когда я улыбаюсь, у меня вид законченного психа.
Я удивлялся всякий раз, когда мне удавалось их рассмешить, и надеялся, что запас слов у меня не иссякнет. Я выпил половину коктейля, прежде чем заметил, что остальные почти не пьют. Марк вообще поставил бокал на письменный стол Донована-старшего. Воцарилось молчание. Софи смотрела в пол, Джози встала и подошла к окну, выходящему во двор, обрамленный живой изгородью, за которой начиналась земля Филдингов.
— Что мы делаем на этой вечеринке для старперов? — спросил Марк. Софи согласно вытаращила глаза. — Не обижайся, Донован, но что хорошего прятаться в трех шагах от родителей?
— А мне без разницы, — ответил я. — Вот мой помощник на сегодняшний вечер. — Я вынул пузырек аддерола из внутреннего кармана и потряс. — Меня уже прет.
Софи прищурилась:
— Неужели глотаешь, как витамины?
— Нет, — догадалась Джози, — нюхает! — Она снова подошла ко мне и хитро улыбнулась: — Каждый день?
— Не, не каждый, — ухмыльнулся я.
Она засмеялась. Строго говоря, я не солгал: я нюхал аддерол, если не спал ночь и боялся отключиться на уроке.
— Рискнем? — спросил я.
— Не моя тема, — отказался Марк. — Может, в другой раз… Черт, я порчу все веселье! Но вы же знаете, я не обломщик…
— Ну и пожалуйста, — сказала Софи. — А я буду. Я всегда готова. — Она подняла бокал. — Только сначала допьем.
Я сделал большой глоток, но проглотил слишком много кубиков льда, один застрял в глотке, и дыхательное горло будто заклинило. Рот полон, дышать нечем, от содовой щипало в носу. Я давился и не мог дышать.
— Господи! Что с тобой? — Софи подалась ко мне.
Я глубоко вдохнул через нос, но воздух в легкие не прошел, а если и прошел, я не почувствовал. Я судорожно хрюкнул. Содовая шипела во рту и носу, глаза щипало. Шею и грудь словно опоясало тугим ремнем, который все затягивался. Во мне поднялся страх — голова стала легкой, как в той игре, когда от нечего делать доводишь себя до краткой потери сознания, но после того, как в глазах потемнеет, спохватываешься: а не зашел ли я слишком далеко? Что, если я не смогу вернуться?
— У тебя гипервентиляция, что ли? — не поняла Джози.
— Он подавился, — пояснила Софи. — Ты задыхаешься?
Я хотел помотать головой и наклонился, чтобы выплюнуть содовую обратно в бокал, но вспенившаяся жидкость вырвалась изо рта фонтаном, и я забрызгал блузку и юбку Софи.
— Черт! — заорала она.
Сквозь выступившие на глазах слезы я ничего не видел.
— Извини, — выдавил я. — Мне очень жаль.
— Заткнись! — велела ей Джози. — Возьми себя в руки и не закатывай сцену, а то в самом деле спалимся.
— Мне правда очень жаль…
— Он что, мне юбку испортил? — вопросила Софи. — А на блузку посмотри! Нет, какого фига?!
— Заглохни, сказано!
Марк подошел к двери и прислушался к звукам из коридора. Я вытер глаза. В горле еще жгло, поэтому я инстинктивно сделал еще глоток и вдруг, без явной причины, выпил все до дна, цедя жидкость сквозь зубы, чтобы защититься от льда. Меня пробрало с ног до головы, но ощущение было приятным — густая водка, как жирный сироп, скользила под содовой. Я поставил бокал, взял пригоршню салфеток из коробки на столе и протянул Софи, хотя они и были бесполезны. В других комнатах гремела музыка, гости пытались перекричать ее и друг друга. Никто нас не слышал.
Джози за руку вытянула Софи из кресла, и они осмотрели темные пятна на зеленой юбке.
— И что я матери скажу? — спросила Софи. — Ну что ты за человек после этого? — завелась она вполголоса.
Джози схватила меня за локоть:
— Сделай что-нибудь! Нам надо в ванную как можно скорее!
С пылающим лицом я повел девушек по коридору. Марк шел сзади. Нас заметили субтильные подруги моей матери, стоявшие в фойе.
— Барбара, Барбара, вот он, — сказала одна из них. Я шел впереди Джози и Софи, но сразу представил, как они нахмурились при этих словах. Я сделал вид, что не слышу, хотя внутри снова возникло тоскливое, сосущее чувство, и поманил своих гостей за собой. Мы удалились в одну из свободных комнат, где Донован-старший спал несколько месяцев перед тем, как уйти совсем.