ГРОЗНЫЙ ВРАГ
Госпожа Джейн подмигнула себя на тысячу ярдов вниз по пляжу при первом знаке надвигающейся беды у странной прорехи в другую Реальность. Она говорила со стариком и его внуком, гадая, хватит ли ей смелости пройти сквозь дыру и покинуть Несуществование, когда мир вокруг превратился в водоворот серого тумана. Теперь все закончилось, эхо оглушительного грома, сопровождающего быстрый и кошмарный финал, стихало.
Интересно. Этим словом она могла описать событие, свидетельницей которого стала. Очень, очень интересно. В голове мелькнула мысль о том, что именно произошло. Повод к размышлению, пока она заперта в этом странном новом мире.
Госпожа Джейн отвернулась и посмотрела на цепочку своих следов, тянущуюся по бесконечному пляжу. Соленый океанский бриз играл полами ее мантии, и она мечтала снять маску и вновь почувствовать его дыхание у себя на щеках. Но касаться маски было больно. Открой она лицо, результат ее не обрадует. Лицевые нервы были практически сожжены и замещены частицами «Темной Бесконечности» Чу. Теперь она ощущала мир по-другому. Не через призму боли, но по-другому.
Чу. Реджинальд Чу. Почему она о нем думала?
Госпожа Джейн провела последнюю неделю с ним и мелким выскочкой Аттикусом Хиггинботтомом. В Несуществовании идти было некуда. Они находились на острове, который казался то крохотным, то огромным. В этом месте царило безумие. Свежий фрукт портился прежде, чем успеешь доесть. Рыбы летали по воздуху, птицы плавали под водой. Деревья переходили с места на место ночью — или во время, которое можно было так назвать. Прошло три дня с тех пор, как солнце опустилось за горизонт. Все здесь непривычно. Не считая дурной компании.
Чу был отвратителен: разговаривал с ней свысока, невероятно надменно. Аттикус оказался довольно мил, учитывая, что они трое были злейшими врагами, но в нем тоже проглядывала некая надменность — невинность и доброта создавали вокруг него ауру, напоминающую о том, что другие его недостойны. От мальчишки ее тошнило. Она злилась и жаждала мести.
Но эти чувства в данный момент ничего не значили. Ни одно из них. Сейчас у них была одна цель — выбраться из проклятой дыры, которая стала их домом.
Движение справа привлекло ее внимание. Она остановилась и увидела, как мальчик выходит из-за деревьев с охапкой хвороста в руках. Он бросил ветки на землю.
«Как мило, — горько подумала она. — Он хочет разжечь костер. Что за бойскаут!»
В одной лодке или нет, но они пытались держаться друг от друга подальше, насколько это возможно.
Аттикус заметил ее и не сумел скрыть разочарования. Это уязвило и разозлило Джейн.
— Где Чу? — спросила она, словно мальчик был ее слугой, а не заклятым врагом.
Аттикус пожал плечами.
— Я не знаю.
Он встал на колени и стал складывать аккуратную пирамиду из дров.
— Неужели ты где-то раздобыл спички? — поинтересовалась Джейн. — Если думаешь, что я захочу помочь…
Поленья загорелись, все разом — внезапная, ослепительная вспышка.
Аттикус встал, смерив ее взглядом. Затем в его глазах мелькнула вина, словно ему трудно было быть грубым. Он улыбнулся, и Джейн разозлилась еще сильнее.
— Превратить дерево из твёрдого в газообразное? — спросил он, снова пожав плечами. — Вы думаете, мне это не под силу? Бросьте. Это так же легко, как зажечь спичку, Госпожа Джейн.
Он не ждал ответа, просто развернулся и ушел, исчезнув среди деревьев.
Разжечь огонь. Действительно, что может быть проще?
Но почему-то ее пугало, как мальчик без всяких видимых усилий это делает. Она опустилась на песок, взирая на лижущие пляж волны, и попыталась не обращать внимания на леденящий кровь страх.
Аттикус — мальчик, известный как Тик, — был врагом, с которым стоило считаться.
* * *
Джейн провела на пляже уже несколько часов, глядя на дивный океан, который не был океаном, когда горизонт подпрыгнул. Вода поменяла цвет с синего на зеленый, потом почернела, превратилась в лед и потрескалась, вновь стала теплой и закипела. Рыба, распахнув плавники, как крылья, выпрыгнула из бушующих вод, и, на несколько секунд зависнув в воздухе, взорвалась радужным фейерверком. Молния сорвалась с безоблачного неба и ударила в воду, подняв тучу брызг — черных и густых, как нефть. Джейн посмотрела на песок. За пару секунд он три раза поменял цвет. В этом месте не действовали законы физики, которые она так хорошо понимала. Она вновь подняла глаза к океану, и небо и землю потряс удар — внезапный гром, заставивший ее вскочить на ноги. Удерживая равновесие, Джейн раскинула руки и оглядела пляж, пытаясь понять, что случилось.
Гром ударил снова. И снова. Земля под ногами затряслась, но на сей раз дрожь не прекращалась. Деревья вокруг качались и гнулись, некоторые вырвало с корнем, и они заваливались друг на друга. Всполохи света падали с небес и исчезали, не достигая земли. Ниже по пляжу из песка вырастали каменные колонны и тянулись вверх, образуя собственный Стоунхендж. Океан замерз, вонзился в небо миллионом ледяных иголок, вознесся на сотню футов и осыпался хрустальным дождем. Песок у ее ног свивался в маленькие вихри, кружившиеся все быстрее и быстрее. Внезапно поблизости оказался Чу — он выбежал из движущегося леса и скорчился рядом, когда новый громовой удар потряс мир.
— Это сумасшествие! — закричал он. — Реальность становится все более нестабильной!
Джейн хотела поспорить — такова была ее натура, но чувствовала, что он прав. Сперва странная прореха, окно в другую Реальность, а теперь этот кризис в безумии, именуемом Несуществованием. Она кивнула Чу.
Гром смолк. Земля замерла. Колонны, возвышавшиеся на пляже, медленно утопали в песке. Океан стал жидким, сверкающим и спокойным. Маленькие песчаные вихри осели пыльным облачком. Все казалось тихим и мирным.
Мысли и планы кружились в голове Джейн, но ни один не был достаточно надежным, чтобы делиться. Как пророчества на неведомом языке, они нуждались в переводе, хотя остались бы неизменными. Взгляд Реджинальда Чу навел ее на мысль, что он думает примерно о том же.
— Вместе, — прошептал он, и его голос прозвучал громко в охватившей их тишине. — Если сможем работать вместе, думаю, в финале мы оба будем довольны.
ПОСЛЕДНЯЯ ПОПЫТКА
— Жарко, мам.
Лорена Хигтинботтом взглянула на дочь, вместе с которой они тащились по лесу. Несколько влажных прядок прилипли ко лбу девочки, как извивающиеся червяки.
— Ну, скоро наступит осень.
— Мне так жарко, что у меня пот потеет.
— Это какая-то бессмыслица, милая.
— Знаю.
Они бродили по этим лесам в восточной части Вашингтона каждый день всю последнюю неделю, следуя одним и тем же путем так часто, что уже протоптали широкую тропу, и дорога с каждым разом становилась чуть легче. Плечи Лорены оттягивали лямки рюкзака, в котором лежала всего одна вещь. Невероятно важная, редкая, дорогая, созданная с необычайным трудом вещь, которую она будет защищать ценой своей жизни, если потребуется.
Предмет был длинным, твердым и тяжелым, в медном корпусе, усеянном циферблатами и переключателями. Внутри располагался Привод Чикарды — сложная сеть проводов и наночипов, которые могли изменять саму реальность.
Барьерный Жезл. Единственная ее надежда найти сына.
— Если он не сработает сегодня, — сказала Лиза, уворачиваясь от низко склонившейся дубовой ветви, — думаю, надо будет попробовать что-то еще.
— С этим не поспоришь, — ответила Лорена. — Я хотела справиться сама, не привлекая Джорджа и остальных, но, похоже, у нас не остается выбора.
Они сошли с тропы, под ногами захрустели ветки; вокруг разлился терпкий запах хвои и сосновой коры, к которому примешивался запах прелых листьев. Солнечный свет пробивался сквозь балдахин листвы и усеивал поляну золотыми каплями.
— Чем тебе не нравится Мастер Джордж? — спросила Лиза.
Лорена на миг замерла, но спохватилась и зашагала дальше. Неужели она действительно сможет рассказать о своем отношении к лидеру Реалитантов? Оно было не простым.
— Ничем, — наконец сказала она, сочтя, что этого достаточно.
— Да ладно, мам. Я знаю, есть причина. Я совсем не так глупа, как говорил Тик.
— Тик ничего такого не говорил!
— Мама, не уходи от ответа. — Лиза отвела маленькую ветку со своего пути, но не захотела ее придержать, и, распрямившись, та хлестнула Лорену по лицу.
— Ой!
— Извини.
Лорена услышала смех дочери.
— Ты за это заплатишь, юная леди.
Она не смогла сдержать улыбку, но была рада, что дочь ее не увидела. Хорошее настроение Лизы передавалось и ей.
— Но… все же ответь на вопрос.
У Лорены не оставалось выбора, и пришлось коснуться скользкой темы.
— Я уже говорила, что не имею ничего против этого человека. Иначе я бы ни за что не позволила Аттикусу работать на него и его веселых героев. Все сложно.
— Тогда почему мы не связались с ним? Почему не сотрудничаем? Он знает гораздо больше нас!
Лорена сомневалась в этом, но уклонилась от прямого ответа.
— Может, я давно не у дел, но вовсе не чайник, когда речь идет о Реальностях.
