— Это нам ничего не дает. На данном этапе у нас не слишком много информации. Согласны?

— Да.

— Собек ушел — видимо, ему не очень понравилось, что я сижу на его стуле.

— На его стуле?

— Ну а кто еще приходит сюда день за днем и сидит на стуле?

— Не думала об этом в таком свете, но да, возможно, так и есть. Как он вам показался?

— В одном вы были правы. Он определенно странный.

— И?

Уинтер помедлил.

— И я пытаюсь понять его мотивацию. До убийства Изабеллы его интересовали только символы статуса и их демонстрация на публике — машины, самолет, дом. Можно сказать, что Изабелла тоже была частью его коллекции. Такому человеку нужна под рукой трофейная жена. Я видел ее фотографии и от лица всего мужского пола могу заявить, что выглядела она потрясающе.

Андертон кивнула, ожидая продолжения.

— Именно по этой причине он так зациклен на всем этом. Кто-то украл у него коллекционную вещь, и это совершенно неприемлемо. Только подумайте. У него машины, на которых он не ездит, самолет, на котором не летает, и дом, в котором он не живет. Почему он выбрал такой стиль жизни? Потому что он коллекционер, а любой коллекционер стремится обладать вожделенной вещью.

— А когда он ее получил, то уже не отпустит, — продолжила Андертон. — Только через его труп.

— Нам нужно не спускать с него глаз. Не хватало еще, чтобы он свершил над нами самосуд.

— Считаете, есть вероятность?

— Это вопрос к вам. Вы с ним в контакте последние три года. Кто знает его лучше, чем вы? Скажите — нам стоит беспокоиться?

Андертон не ответила. В этом просто не было необходимости. Ответ был написан на ее лице. Она и сама думала об этом и пришла к тому же выводу. Уинтер снова проверил свой телефон, но СМС так и не было. А было бы так хорошо получить его именно сейчас. Это было бы идеально. Он подождал еще несколько мгновений, но тщетно. Телефон молчал.

— Так и нет сообщения? — спросила Андертон.

— Так и нет. Ладно, я увидел все, что хотел. Предлагаю уходить.

6

— Мэрилин Монро, — изрек Уинтер, когда они сели в машину.

— А она здесь при чем?

— Ранним утром 5 августа 1962 года Мэрилин Монро была найдена мертвой в спальне в своем доме в Брентвуде, штат Калифорния. Если верить теории заговора, она была убита кланом Кеннеди. Если верить окружному следователю, она умерла от острого отравления барбитуратами. А если верить Элтону Джону, ее нашли обнаженной.

Андертон уже вставила ключ в зажигание и была готова повернуть его. Вместо этого она опустила руку, задев брелок.

— Знали бы вы, сколько часов мы пытались разгадать смысл этой даты.

— Думаю, много.

— Очень много. Мы изучили ее со всех возможных сторон, а потом — со всех невозможных. И когда мы закончили, то, знаете, к какому выводу пришли?

— Вы решили, что дата случайна. Я читал ваше итоговое заключение по делу.

— Именно, — кивнула Андертон. — Дата случайна. Первое убийство было совершено 5 августа три года назад. Почему он выбрал эту дату? Кто знает? Может, просто планеты так встали. Проходит год, и ему снова захотелось убивать. Приближается 5 августа, ему приятно вспомнить о событиях годичной давности, и он думает — а почему бы и нет? — и убивает вторую жертву в годовщину первого убийства.

Она замолчала, чтобы сделать вдох. Уинтер явственно чувствовал ее раздражение. Оно прослеживалось в каждом слове, в каждом слоге. И он прекрасно понимал причину. Что может быть хуже пазла, который все никак не желает сложиться?

— Незапланированным следствием его выбора дат стало то, что эти убийства привлекли к себе гораздо больше внимания, чем любые другие. Люди любят повторы. Они нас завораживают. И вот проходит еще один год, и снова наступает 5 августа. Только в этот раз все по-другому. СМИ уже знают про эту историю и подогревают ажиотаж, подливают масла в огонь, и языки пламени вздымаются все выше. Воздух пропитан ожиданием. И наш убийца не хочет никого разочаровывать.

— Теория хорошая, — сказал Уинтер. — Проблема только в том, что она основана на совпадениях. В первый раз он убивает, потому что планеты сошлись, второй раз — чтобы поностальгировать, — скептически покачал головой он. — В данном случае речь идет о психопате, а у них ностальгии не бывает. Они прагматики по своей натуре. Одним словом, когда мы имеем дело с серийными убийцами, я предпочитаю не полагаться на совпадения.

— Тогда почему 5 августа? Какая у вас теория?

— На данный момент я понятия не имею, — пожал плечами Уинтер.

— Но вы считаете, что дата важна?

— Если мы поймем, почему выбрана именно эта дата, то сможем понять, кто он. Чем лучше мы его узнаем, тем легче будет его поймать. Добивается успеха не тот охотник, который дольше гоняется за жертвой, а тот, кто понимает ее настолько хорошо, что ждет ее у водопоя. Где, кто, почему? Все сходится в точке «почему». Это самая непонятная дорога, но и по ней можно добраться до места назначения.

— Вы заставили меня снова поверить в успех, — сказала Андертон через некоторое время. — А как вы будете искать ответ?

— Наиболее очевидный источник информации — документы по первым трем убийствам. Будем надеяться, в них есть что-то, что мы изначально пропустили. Я уже начал их изучать в самолете и планирую сегодня вечером продолжить.

— Там много информации.

Она была права. В доэлектронный период материалы заняли бы как минимум три коробки, по одной на каждое убийство. Сейчас все помещалось на флешке, и еще оставалось место для такого количества музыки, которое за всю жизнь не переслушаешь.

— Завтра важный день, — сказал он. — Очень хочу выспаться.

— Я бы предложила помощь в изучении материалов, но я уже их сто раз читала — с начала, с конца, с середины. Глаз замылился, и я леса за деревьями не вижу.

— Поэтому я и здесь. Свежий взгляд и свежее восприятие.

— И нам они нужны. Сейчас все просто сидят и ждут нового убийства. То есть, чтобы следствие запустилось вновь, кто-то еще должен умереть. Не могу этого допустить. Три женщины, которые должны были жить, уже мертвы.

— Поэтому мы должны рассмотреть ситуацию со всех возможных сторон. Помимо документов я хочу поговорить с мужьями остальных жертв. Это приоритет. Хоть они и не видели убийцу, но были свидетелями преступления. А значит, видели его опосредованно. Поэтому мне нужно с ними встретиться.

— Эрик Кирчнер так и живет в Ванкувере, так что с ним встретиться не проблема. С Дэвидом Хэмондом все сложнее. Он переехал в Монреаль и изо всех сил пытается забыть о происшедшем.

— Вы знаете, где живет Кирчнер?

— Да, недалеко от вашего отеля. По пути мы можем заселить вас в номер и оставить вещи.

— Так и сделаем.

Андертон повернула ключ, и зашумел двигатель. Не успели они отъехать, как у Уинтера завибрировал мобильный. Он достал его и посмотрел на экран. Уведомление об одном новом сообщении. Оно было коротким и приятным, поскольку содержало подтверждение встречи, которой он пытался добиться, как только узнал время своего приземления в Ванкувере.

Андертон дождалась, пока он поднимет взгляд от телефона.

— Судя по всему, это то сообщение, которого вы ждали?

Он кивнул.

— Хорошие новости или плохие?

— Как посмотреть. Что вы скажете о Шарлотте Дилейни?

— Которая освещает уголовные дела?

— Она самая.

— В таком случае скажу, что это бездушная кровопийца, не гнушающаяся ничем. Это я еще вежливо.

— Я так и думал. Значит, для вас новости не очень хорошие.

— Что вы задумали, Уинтер? — напряглась Андертон. — С какой стати Дилейни шлет вам СМС?

— Я сказал, что нужно это дело рассмотреть со всех возможных сторон. Ее сторона — одна из возможных.