НЕ ЕШЬТЕ СВОЙ МОЗГ
Крошечная асцидия делает нечто удивительное. После появления на свет ее личинка перемещается в толще океана в поисках поверхности, к которой можно прикрепиться. Когда подходящее место найдено, личинка начинает вести неподвижный образ жизни и «переваривает» свой мозг. Зачем? Потому что мозг ей больше не нужен. Личинка нашла постоянный дом. Мозг требовался, чтобы отыскать место, а когда миссия выполнена, питательные вещества, из которых состоит мозг, можно направить на формирование других органов. Урок, который преподносит нам асцидия, в том, что мозг используется для поиска и принятия решений. Как только живое существо начинает вести оседлый образ жизни, мозг ему больше не нужен.
У людей даже тот, кто дни напролет сиднем сидит на диване, не начнет «переваривать» свой мозг, потому что никогда не достигнет момента полного успокоения. Наша неизбывная жажда борьбы с рутиной делает способность к творческому мышлению биологической необходимостью. В искусстве и технологиях мы ищем возможность удивиться, а не просто оправдать ожидания. История человечества — история бурного воображения: мы создаем многосложную среду обитания, придумываем замысловатые рецепты еды, одеваемся соответственно постоянно меняющейся моде, общаемся с помощью сложного культурного кода, путешествуем на крыльях и колесах собственного изобретения. Нет ни одной грани жизни, где не проявилась бы человеческая изобретательность.
В контексте нашей жажды новизны инновации становятся неизбежностью. Причем это не удел избранных: стремление изобретать живет в каждом, и наш всеобщий протест против однообразия питает колоссальные перемены, благодаря которым одно поколение отличается от другого, новое десятилетие от предыдущего, год от следующего за ним года. Стремление к созданию нового — наша биологическая особенность. Мы выстраиваем сотни новых культур и сочиняем миллионы новых историй. Мы окружаем себя предметами, которые прежде в природе не существовали. Свиньи, ламы и золотые рыбки так не делают. Но откуда мы черпаем новые идеи?
Глава 2. Мозг меняет то, что ему уже знакомо
Девятого января 2007 года Стив Джобс стоял на сцене MacWorld в джинсах и черной водолазке. «Время от времени появляется революционный продукт, который меняет все, — заявил Джобс. — Сегодня Apple заново изобретает телефон». Даже после многих лет размышлений мы понимаем: iPhone был открытием. Прежде никто не видел ничего подобного: устройство, объединившее средство связи, музыкальный плеер и персональный компьютер и помещающееся на ладони. СМИ наперебой называли его подлинным прорывом и почти магией. Блогеры окрестили iPhone «телефоном Иисуса». Появление iPhone было вполне в духе великих инноваций: они просто сваливаются на нашу голову, кажется, что их новизна возникла из ниоткуда.
Однако инновации не рождаются на пустом месте. Они представляют собой верхние ветви генеалогического древа изобретений. Ученый-исследователь Билл Бакстон на протяжении нескольких десятилетий курировал разработку целого ряда технологий и может детально проследить происхождение основных технических устройств современности [“The Buxton Collection”. Microsoft Corporation, accessed May 5, 2016, http://research.microsoft.com/en-us/um/people/bibuxton/buxtoncollection.]. Возьмем, к примеру, наручные часы Casio AT-550-7, появившиеся в 1984 году: на них был установлен сенсорный экран, который позволял пользователю вручную прокручивать цифры на циферблате.
Десять лет спустя — за тринадцать лет до выхода iPhone — IBM добавила сенсорный экран на свой мобильный телефон.
Simon был первым в мире смартфоном: в комплекте шел стилус и набор базовых приложений. Он мог отправлять и получать сообщения по факсу и электронной почте, а также был оснащен часами мирового времени, блокнотом, календарем и системой интеллектуального ввода. К сожалению, покупателей на него практически не нашлось. Почему Simon почил с миром? Отчасти потому, что мощности батареи хватало всего на один час, отчасти потому, что в то время расходы на мобильную связь были слишком высокими, а отчасти потому, что еще не сформировалась экосистема приложений, на которую он мог бы опереться. Но и сенсорный экран часов Casio, и Simon оставили свой генетический материал для iPhone, который появился «из ниоткуда».
Спустя четыре года после выхода Simon появился Data Rover 840, персональный цифровой помощник. Управление контентом на его сенсорном экране происходило с помощью стилуса и объемных иконок. Списки контактов хранились во внутренней памяти, что обеспечивало полную свободу передвижения. Использование компьютерных систем в мобильных устройствах набирало обороты.
Конец ознакомительного фрагмента
