— А где твоё пальто?

— Я его у Лёши забыла, — вру я. — Он вчера довёз меня до поворота, заметил, что я налегке и отдал своё пальто, чтобы я не шла до дома по морозу.

— Хмм. Даёт тебе свою верхнюю одежду, собирается платить за тебя на утренних прогулках…

Я не нахожу в себе сил сдержаться и начинаю хихикать, как идиотка.

— Мам, — протягиваю я. — О чём ты? Это же Астахов.

— Ну и что? — Она растерянно поджимает губы. — Он хороший мальчик, и я совсем не против, если…

— Никаких «если»! — перебиваю я и даже благодарю за подобное отступление от темы. Смех помогает забыть о боли. — Не выдумывай. Он мне как брат.

— Не каждый брат зовет девушку прогуляться. Задумайся над этим, Лия. Дружбы между мужчиной и женщиной не существует, так что не строй себе воздушных замков. Как бы потом не оказалось, что ты сильно ранишь его.

— Мам, — я закатываю глаза. — Не знаю, что там за правило, будто противоположности не могут дружить, для меня это чушь. Мы с Астаховым — родственные души, и уж точно не планируем свадьбу, детей, внуков.

— Я тоже ничего не планировала, а потом…

— Хватит! Я не могу это слушать! — Меня пробирает смех, и я начинаю двигаться к двери. — Больше не слова.

— Ох, ну как хочешь, — кажется, мама обиделась, но, вообще, это трюк. На самом деле она хочет, чтобы я развила тему, проговорилась. Но я слишком взрослая для таких уловок.

— Если что, позвоню тебе. Пока!

— Не задерживайся.

Прежде чем закрыть дверь, я слышу её вздох: попытка не удалась.

Спускаясь по лестнице, улыбаюсь и никак не могу осознать то, что произошло минуту назад. Мама решила, будто я и Лёша вместе. Но ведь это смешно. Он мне как брат, да и знаем мы друг друга с детства. Неужели такие люди могут сойтись, а потом ещё и прожить вместе?

Ужас какой! Выйти замуж за собственного брата.

Я корчусь и выхожу из подъезда.

«Рено» Астахова уже стоит во дворе, и я облегчённо выдыхаю. Парень выходит из машины и стремительно двигается ко мне. Он взволнован и как всегда серьёзен.

— Что случилось? — на выдохе спрашивает он. — Карина? Родители?

— Мое плечо, — улыбаюсь я и прикусываю губу. — Ты оказался прав: я должна была сходить в больницу. Сегодня утром оно распухло, я еле шевелю рукой.

— Лия…

— Давай пропустим ту часть, где ты отчитываешь меня, и сразу приступим к делу. Я думала заехать в больницу.

— В какую? Если мы заявимся на работу к твоим родителям, им скажут, что ты приходила.

— Значит, поищем другую поликлинику. В Питере куча больниц.

— Но не в каждой из них тебя примут. Ты взяла паспорт, полис, карточку?

— Да.

— Что ж, поехали. — Лёша открывает мне дверь, и я аккуратно присаживаюсь на пассажирское сиденье. В машине как всегда пахнет кофе. Этот запах ассоциируется у меня только с Астаховым. — На самом деле твои предки всё равно узнают правду.

— Надеюсь, что нет.

— Но как ты собираешься это скрывать? — Парень пристегивается, нажимает на газ, и мы медленно двигаемся с места. Я тоже хочу пристегнуться, но потом понимаю, что ремень сильно передавит руку. — Если вывих несерьёзный, — продолжает Астахов, — придется носить повязку, если серьёзный — делать операцию. В любом случае, твои родители — доктора и заметят неладное. Тебе так не кажется?

— Не нуди, — растерянно отвечаю я и прижимаю руку к груди. — Возможно, у меня и вывиха нет. Просто сильно ударилась.

— Ну да.

— Лёш, мне и так не по себе. Давай не говорить о плохом.

— Как хочешь, — протягивает Астахов. — Моё дело — предупредить.

Я тяжело выдыхаю и сглатываю. Паршивая ситуация. Лишь бы Максим был неправ и сказал вчера о вывихе для того, чтобы напугать меня.

Провожу здоровой рукой по пальто. Оно большое, тёплое, и мне почему-то кажется, что я его уже где-то видела: черное, длинное, мягкое. Хочется закутаться в него, чтобы внутрь не пробрался ни один порыв ветра. По мне пробегают электрические разряды: нотки мяты заполняют лёгкие, едва я вдыхаю запах, которым пахнет воротник.

— Так откуда у тебя это пальто? — Лёша как всегда вырывает меня из мыслей, и я поднимаю голову. — И где ты посеяла своё?

— Его забрала Кира, чтобы я смогла быстрее двигаться на испытании. А потом вокзал окружили менты. Пришлось убегать. Было холодно, и Максим вдруг решил стать милым.

— Максим?

— Да, тот высокий черноволосый парень, который избил меня. Хотя о чём это я? — Я саркастически выдыхаю. — Тебя ведь не было рядом, и ты не знаешь, о ком я говорю.

— Опять ты начинаешь…

— И никогда не закончу. Ты заслуживаешь длительного выноса мозга.

— Ну конечно. Как Лёша сделает что-то хорошее, всем плевать. А как он проколется, век ему быть проклятым.

— Такова жизнь. Люди помнят лишь плохое.

— Неправда, — Астахов поворачивается и с нежностью смотрит в мои зелёные глаза. — Я помню и хорошее.

Мне становится неловко. Что-то проносится между нами, что-то странное. Мы смотрим друг на друга слишком долго — неприлично долго. Я заправляю локон угольных волос за ухо и неуклюже отворачиваюсь. Чувствую, как горят щеки и вспотели ладони. Только вряд ли это от смущения. Скорее, мне просто не по себе.

— Ты всегда так делала, — прервав молчание, отрезает Лёша.

— Как?

— Отворачивалась и краснела, будто девочка, загнанная в угол.

— Я не понимаю, о чём ты, — эта фраза настолько мне надоела, что я произношу её с легким раздражением.

— Ты всё прекрасно понимаешь. Просто не помнишь.

— Что ты имеешь в виду? Как это понимаю, но не помню?

— А как ты думаешь? — Лёша сжимает руль, и костяшки его пальцев бледнеют. Он стискивает зубы, лицо напрягается. — Как ты думаешь, о чём я? Всё настолько банально, что даже догадываться нет необходимости.

— Поверь мне — есть, — я недовольно смотрю на друга. — Если было что-то, о чём я забыла, не тяни резину и расскажи. Хватит тайн и намеков! Родители, Карина, ты — вы все надоели со своими секретами. Говорите напрямую, что имеете в виду, или молчите.

— Легко тебе говорить.

— Легко? Мне легко? Астахов, лучше не зли меня.

— Конечно, тебе легко. — Лёша протирает свободной рукой лоб. — Ты забыла очень многое, Лия, и это замечательно. Поверь мне, это просто прекрасно, потому что твой прошлый год был полон плохих вещей, и я рад, что ты избавилась от них.

Я замираю: вот подтверждение слов сестры и обмана родителей.

— Что я натворила? — вопрос сам слетает с губ. — Что я сделала?

— Ты — ничего.

— Тогда о чём речь?

— О том, что тебе не повезло. Ты просто-напросто попала в плохую компанию.

Он делает ударение на последнем словосочетании, и я чувствую, как примерзаю к месту. Его лицо искажает гнев, я вжимаюсь в сиденье и внезапно понимаю, что в глубине души знала ответ на все свои вопросы.

— И что же это значит? — Внутри разгорается костёр. Я говорю тихо, но мне хочется кричать во всё горло. — Хочешь сказать, я была связана со «стаей»? Так?

Лёша поворачивается ко мне, и я смотрю в его тёплые зелёные глаза. Они полны сожаления, сочувствия, беспокойства, и мне становится паршиво. Эта жалость во взгляде окружающих начинает сводить с ума!

— Ответь.

— Лия…

— Просто ответь мне!

Парень выдыхает, открывает рот, но не успевает сказать ни слова.

Перед машиной появляется огромное рыжее пятно, Астахов с криком резко выворачивает руль, и мы парим. Я чувствую невесомость каждой клеточкой своего тела. Волосы вспыхивают пламенем вокруг шеи, сумка взлетает перед лицом и ударяется о крышу автомобиля. Мысли сталкиваются, переплетаются, взрываются. Перед глазами всё плывет, предметы летают в салоне, как в космосе, и я вдруг думаю о ремне безопасности. Но это длится мгновение. Мысль ускользает так же быстро, как опора под ногами. Я слышу свой крик, вижу впереди столб и лечу ему навстречу.