— Разумеется, я вас помню! — энергично встряхнул его руку профессор, хотя по лицу его было видно, что это откровенное вранье. — Так вы, значит, любите посещать подобные мероприятия?

— Сомневаюсь, что их хоть кто-нибудь любит… — начал было Крис, но профессор перебил его:

— И вы совершенно правы. Что может быть увлекательного во встрече со старыми профессорами, которые предпочитают болтать только друг с другом!

— В некотором роде…

— Да к тому же слушают только себя!

— Гм, возможно. Видите ли, я пришел, потому что в тот раз вы сказали…

— Говорят и говорят, но никого не слушают!

— Это точно, — в сердцах пробормотал Крис.

— Что точно? — немедленно переспросил профессор, и взгляд его удивительным образом посуровел.

Помявшись, Крис решил начать сначала.

— Надеюсь, я не отнимаю у вас время…

— Время? — неожиданно рассмеялся профессор. — Время! Не говорите мне о времени, молодой человек. Когда доживете до моих лет, поймете, что время значит не так уж много. Хотя я, разумеется, не думаю, что вы доживете до моих лет. Это просто такой оборот, — добавил он с легкой грустью в голосе.

— Неужели?

— Увы, — отозвался профессор. Взгляд его стал задумчивым. — Я помню, как беседовал с предпоследним главой колледжа, молодым профессором Френчамом… Хотя, возможно, он был пред-предпоследним? Или пред-пред-предпоследним?

— Пред-пред-предпоследним? — растерянно спросил Крис: каждый глава колледжа занимал свою должность никак не меньше пятидесяти лет.

— Да, похоже на то, — все так же задумчиво ответил Хронотис. — Милейший юноша. Трагически погиб, когда ему было всего-навсего девяносто. Какая потеря!

— Девяносто?

Хронотис торжественно кивнул:

— Его переехала парная упряжка.

— И о чем же вы беседовали?

— О, я не помню. Это было слишком давно!

Некоторое время Крис молча смотрел на профессора, а потом решил сменить тему. Надо поскорее убираться из этой комнаты, такой же странной, как и ее хозяин.

— Ладно, неважно. Профессор, когда мы встречались в прошлый раз, вы любезно предложили мне ознакомиться с вашими книгами по радиоуглеродному анализу. Я хотел бы одолжить парочку, если можно.

— Конечно-конечно, — закивал профессор. Не успел он договорить, как откуда-то донесся резкий свист. Хронотис подскочил и схватился за грудь сначала слева, а потом справа — как будто не был уверен, с какой стороны у него сердце. Свист продолжался.

— Кажется, чайник вскипел, — констатировал профессор и, описав среди книжных стопок сложный вираж, снова скрылся на кухне.

— Вы можете пока поискать книги, — донеслось до Криса из-за двери. — Большой шкаф справа от вас. Третья полка снизу.

Крис протиснулся мимо телефонной будки, стараясь делать вид, что ее тут нет, склонился к полке и вытащил наугад одну из книг: тонкую, в кожаном переплете, с орнаментом под кельтские узоры. Раскрыв ее посередине, он увидел ряды символов, иероглифов и математических формул. Крис попытался вспомнить, попадалось ли ему уже нечто подобное, но вместо этого память вдруг подкинула картинку из далекого детства.

Ему было семь лет, и они вместе с дедом слушали по радио трансляцию крикетного матча. Деревенский полдень, лето, из сада доносится размеренное жужжание пчел, из приемника — стук биты по мячу, а на кухне уже готов хлеб с джемом и апельсиновый лимонад. Это было так давно…

К реальности его вернул голос профессора:

— Я ошибся, вам нужна вторая полка снизу, а не третья. Да, точно, вторая. Берите, что понравится.

Крис скользнул взглядом по корешкам книг. Так и есть: «Радиоуглеродный анализ на молекулярном уровне» С. Дж. Лефи и «Методы радиоуглеродного анализа» Либби. То, что нужно! Этого хватит, чтобы произвести впечатление на Клэр и вызвать ее на разговор.

— Добавить молока? — окликнул его из кухни Хронотис.

— Да, пожалуйста, — рассеянно ответил Крис, инспектируя полку в надежде обнаружить что-нибудь столь же впечатляющее.

— Один кусочек или два?

— Два! — крикнул в ответ Крис. Его внимание привлекла еще пара книг, и он не раздумывая сунул их в сумку.

— А сахара?

— Что?

Профессор появился в дверях с двумя чашками в руках, но мыслями Крис был уже далеко, и несколько лишних минут в этой странной обстановке показались бы ему пыткой.

— Прошу прощения, профессор, я только что понял, что опаздываю на семинар, — выпалил он, бросив быстрый взгляд на часы. — Мне очень жаль. Я одолжу у вас несколько книг до следующей недели, если вы не против?

— Да, конечно, держите столько, сколько потребуется, — кивнул профессор, отхлебнув по глотку из каждой чашки. — Тогда до встречи.

— До свидания.

Крис сделал шаг к двери, но вдруг понял, что не может уйти, не задав еще один вопрос.

— Простите, но откуда вы взяли эту штуку? — и он указал на старую телефонную будку.

Профессор устремил на нее долгий взгляд поверх очков.

— Понятия не имею, откуда она взялась, — ответил он по размышлении. — Наверное, ее оставили здесь утром, когда я был на лекции.

Пробормотав в ответ «да, наверное», Крис поспешно ретировался из этой странной комнаты. Пять минут, которые молодой человек провел в обществе профессора Хронотиса, ставили под сомнение все, что он узнал за двадцать семь лет своей жизни.

Для начала, в этой комнате было слишком много времени. Оно по капле сочилось из стен и пола, будто густая смола. Полицейские будки, молоко в кусочках, испытующий взгляд профессора, который пытается припомнить главу колледжа, умершего добрых три века назад, — все это было чересчур!

Крис был рад вернуться в реальный мир, снова думать о Клэр и о том, как произвести на нее впечатление. На велосипедной парковке он выбрал себе агрегат, который не обещал развалиться на первом же повороте, и, перекинув сумку за спину, вскарабкался в седло. Ему и в голову не могло прийти, что среди старых томов, одолженных у профессора, затерялась и самая опасная книга во Вселенной.

Глава 3

Для кого-то, возможно, окажется неожиданностью, что полицейская телефонная будка, замеченная Крисом в кабинете профессора Хронотиса, не имела никакого отношения ни к телефонам, ни к полиции, ни даже к будкам. За выцветшими панелями скрывался механизм ТАРДИС — машины, способной путешествовать во времени и пространстве. Загляни Крис внутрь, его взору открылся бы необыкновенный интерьер консольной комнаты и множество ведущих из нее коридоров, потому что внутри ТАРДИС была больше, чем снаружи.

Зная об этом, вы вряд ли удивитесь, услышав, что ТАРДИС прибыла на Землю с Галлифрея — отдаленной планеты, ставшей домом для могущественной расы Повелителей Времени. И, конечно, вы легко догадаетесь, что конкретно эта ТАРДИС принадлежала Доктору — тому самому путешественнику во времени, который несколько веков назад променял спокойную и размеренную жизнь на Галлифрее на полное приключений и опасностей изучение Вселенной. Его единственной целью (хотя сам он настаивал на бесцельности своих скитаний) было посмотреть мир и собственными глазами увидеть все его чудеса, но некая сила раз за разом забрасывала Доктора в самые отдаленные уголки Галактики, где была необходима его помощь. И он помогал — просто потому, что мог.

Обычно вместе с Доктором на борту ТАРДИС путешествовали его друзья с Земли, но незадолго до приземления в кабинете профессора Хронотиса к нему присоединилась спутница с родной планеты. Ее звали Романадворатрелундар — для краткости просто Романа. Выпускница Академии Повелителей Времени 125 лет от роду, она была избрана Белым Стражем, созданием загадочным и могущественным, чтобы помочь Доктору в поиске фрагментов Ключа Времени — артефакта, необходимого для восстановления космической гармонии. Когда эта миссия была выполнена, Доктор собирался вернуть Роману на Галлифрей и продолжить свои скитания в компании К-9, собаки-робота, чьи возможности были ограничены только сроком службы ее аккумулятора. С точки зрения Доктора, К-9 выигрывал у Романы по всем фронтам: он безоговорочно выполнял приказы, появлялся сразу же, как позвали, и выключался одним нажатием кнопки. Однако этим планам не суждено было сбыться.

Поиски Доктора привлекли к нему внимание Черного Стража — таинственного антагониста, чьей единственной целью было ввергнуть Вселенную в хаос. После того как Доктор завладел фрагментами Ключа, Страж поклялся (со всем причитающимся ситуации пафосом), что найдет его и уничтожит. Чтобы этого избежать, Доктор установил на ТАРДИС рандомайзер — прибор, благодаря которому она перемещалась в случайное время и место. К-9 и Романа тактично умолчали, что перемещения Доктора были случайными и без специальных приспособлений. Главным следствием работы рандомайзера стало то, что теперь Доктор не смог бы вернуть Роману на Галлифрей, как бы ему этого ни хотелось. Так что им пришлось привыкнуть друг к другу. Вскоре Доктор научился ценить Роману как спутницу, а она, в свою очередь, начала находить прелесть в бродячей жизни, не связанной строгими законами Галлифрея. Разумеется, оба ни за что бы в этом не признались. И дело было не в том, что Доктор и Романа принадлежали к расе с весьма оригинальным набором эмоциональных реакций — хотя это тоже играло свою роль, — просто подобные признания были не в их характере.