— Что значит, откуда берется? Страх это страх. Напугать человека проще пареной репы. Даже здорового психически. А уж трепетную девушку вообще пара пустяков. Ночные звонки, шипение в трубку, человек, идущий следом на улице, пристальный взгляд, перегоревшая лампочка, всякие шорохи, темнота, бессонница. Ты, например, ничего не боишься?
— Ничего. Я из тех, кто боится за кого-то. Поэтому я одинок. Одинок и свободен. — Монах подпер голову рукой, уставился на темное окно, пригорюнился. — Вот и выбирай: свобода, ощущение себя над толпой и привязанностями и, как следствие, одиночество, или толпа домочадцев, с которыми постоянно что-то случается. Я свой выбор сделал.
— Ага, если у вас нету тети. Поэтому ты все время сбегаешь в тайгу?
— Поэтому и сбегаю. Сбегал. А теперь я баржа на приколе. Теперь не сбежишь. Отбегался.
— Но это же всего-навсего нога! — Добродееву хотелось приободрить друга. — Через месяц… они говорят, через месяц будешь бегать. Ну, два. А там и весна не за горами, соберешь рюкзак и в пампасы. Под развесистую елку на берегу горной речки с танцующей форелью.
Монах издал протяжный вздох. Добродееву вдруг показалось, что друг сейчас расплачется.
— Жизнь продолжается, Христофорыч! — воскликнул он поспешно. — Нога — это ерунда, это испытание. Дань маленьким богам.
— Кому?
— Маленьким богам. Жертва. Маленькая жертва маленьким богам. Лучше им, чем что-нибудь серьезное серьезным богам, как с Леонидом.
— Да уж. Интересная мысль. Сам придумал?
— Не помню. Наверное, сам.
— Ага! Значит, теплое пиво, потерянный ключ, проколотая шина — это все дань маленьким богам? Моя сломанная нога тоже?
— Да. Пусть лучше нога, чем голова. И проколотая шина лучше, чем если бы угнали вообще. Согласен?
— Согласен, Лео. Спасибо. Извини…
— Да ладно, я же понимаю. Когда я валялся со сломанной ногой, я тоже рычал на всех и бросался. Все проходит, Христофорыч, пройдет и это. Давай на посошок, мне еще топать и топать.
— Оставайся, если хочешь.
— На полу?
— Жорик привез раскладушку, хотел навеки переселиться, чтобы внушать мне оптимизм. Еле отговорил. Возьми в кладовке. Не боишься?
— Класс! — обрадовался Добродеев. — Не боюсь, супруга у мамы. Твое здоровье!
Глава 6
Бросок
Майор Мельник отрывисто бросил, не здороваясь:
— Леша, не сейчас. Занят. Перезвоню.
— Подожди! — закричал Добродеев. — У меня информация по убийству!
— Слушаю, — тут же передумал майор Мельник.
— Убийство мужчины, имя Леонид, я знаком с его подругой Дианой и ее подругой. Кое-что есть. Сбежимся?
— Через тридцать минут у Пушкина, восемь минут.
— Лечу! — обрадовался Добродеев. — До встречи!
Но в трубке уже была тишина.
Когда Добродеев атаковывал майора Мельника на предмет информации, тот говорил, подумав: у тебя есть шесть минут, сейчас, у памятника Пушкину; или пять с половиной, там же; и что самое интересное, укладывался, при всем при том, что говорил мало и очень взвешенно. Памятник Пушкину был их явочной точкой рядом с райотделом, где он трудился, равно как бар «Тутси» был явочной точкой Детективного клуба толстых и красивых любителей пива.
Они сбежались у Пушкина ровно через тридцать минут. То есть Добродеев явился раньше, чтобы не терять времени, а майор Мельник прибыл в строго означенный срок.
— Привет, Леша! Ты один? А где путешественник? — так приветствовал журналиста майор Мельник.
— Попал под машину, лежит со сломанной ногой.
— Взяли, кто?
— Взяли, открыто дело. Монах в депрессии, на овсяной каше. Может, по пивку?
— Занят. Привет передашь. Слушаю тебя.
Добродеева хлебом не корми, дай поговорить и порассуждать, но с майором Мельником треп не проходит. Майор Мельник сам не треплется и другим не дает, с ним Добродеев усвоил телеграфный стиль общения.
— Я знаком с девушкой жертвы и ее подругой Мариной, у нее бутик в «Мегацентре», называется «Эксклюзив». Диана познакомилась с Леонидом через Интернет, ник Бард. Она одинока, сестра покончила с собой четыре года назад, мать умерла, брат в эмиграции. Говорит, жертва была замечательным человеком, добрым, порядочным…
— А что думает Олег? — перебил майор Мельник.
— Монах считает, что он был альфонсом.
— Почему?
— Неправдоподобно хороший, ничего себе не позволял, выжидал. Ни кола ни двора. Болтался неизвестно где. А Диана девушка состоятельная.
— Он прав. Леонид Краснов был брачным аферистом. Дважды привлекался, но потерпевшие забрали заявления. Пять лет назад ему пришлось уехать, были неприятности с братом потерпевшей, вернулся полгода назад, снял квартиру. Не работал, задолжал квартирной хозяйке.
— И все? Ни семьи, ни друзей, ни свидетелей?
— Друг, бармен из «Совы» ничего не знает и не понимает. Или не хочет говорить. Пока все.
— Может, брат потерпевшей? Из прошлого?
— Проверяем.
— Как его?..
Майор Мельник поднял на Добродеева испытующий взгляд, помедлил с ответом.
— Что? — сделал стойку Добродеев.
— Похоже, на любовное свидание…
— С Дианой?
— Нет. По-видимому, у него был мужчина. Последнее не для прессы, как ты понимаешь, исключительно по дружбе.
— Мужчина?!
— Я сказал, по-видимому. Они пили мускат «Оттонель». Все, Леша. Никуда не лезьте, береги Олега. Рад, что вам ничего не угрожает.
— В смысле?
— Куда же вы с тремя ногами! — Майор Мельник ухмыльнулся, пожал Добродееву руку и был таков.
Журналист смотрел ему вслед, пока тот не скрылся за массивной дверью райотдела. Чувство юмора майора Мельника часто ставило Добродеева в тупик.
…А Монах меж тем с удовольствием шарил в сайте знакомств, погрузившись в «увлекательное и захватывающее приключение и поиск любви на просторах Интернета». Он так увлекся, что совершенно забыл о собственном плачевном состоянии. Через полчаса примерно он понял главное: прекрасного пола больше раз в пять, чем мужского; девушки делятся на приятных и выпендрежных, последние любят фоткаться с фантазией — шаловливо высовывают язычок, притворно дуют губы, хмурятся, покусывают пальчик или вообще в бикини; многие под никами; все свободны и не обременены детьми; врут насчет возраста… скорее всего, судя по фоткам; народ хочет разного: поговорить, найти свою половинку, дружбы, тепла и флирта; некоторые под витиеватыми девизами, например: «Влюбиться в душу, не касаясь тела — талант!»; или: «Я восторгами сердце баюкаю…» Крутая романтика. Или наоборот, с юмором: «Не знакомлюсь, и даже не пишите!» Или: «Пошли вы все! Надоело!»
Интересы — разброс страшный: от альпинизма до оригами. Собаки, грибы, кулинария, танцы, магия, туризм, стихи, йога, игры. Никто не собирает марки и не выращивает огурцы. И не делится прочитанным. Если коротко. Тут же тест на совместимость. В смысле, общие интересы. Впечатляли комментарии скептиков и энтузиастов. Некто под ником Лузер всех послал; другой — Фарго — сообщил, что нашел подругу жизни и счастлив до зеленых соплей. Монах хмыкнул, представив себе счастливчика.
Он жалел, что никогда раньше не заглядывал сюда — в голову не приходило. А это же кладезь бесценного опыта для практикующих психиатров, в хорошем смысле. Он попытался представить, что написал бы о себе в случае чего. Возраст, имя… Имя? Ник. Волхв. Интересы? Путешествия. Фотку? Он задумался. Можно. Цель? Монах ухмыльнулся. Цель… какая же у него цель?
С фотками тоже прикольно, кстати. Можно свою, можно чужую, Джонни Деппа, например, можно свою, но в полусмазанном виде и с пририсованными усами.
Довольно быстро нашел он страничку Леонида, узнав по нику Бард и идентификации себя как автомотосредства с колесами и фарами.
«Коротко о себе: Марка — Бард, Год выпуска — средний, Масса — 75, Фары — карие. Привод — классический. Кузов — не битый, не ржавый, не гнилой. Тип топлива — низкоактановое: в основном сок, минералка. Иногда вино. Эксплуатация бережная».
Что значит, «привод классический»? И «эксплуатация бережная»? Морду не бить? Не ронять на пол? Не грубить? Не гонять по бездорожью? Монах почесал в затылке. Странная фантазия, однако. Даже идиотская. Но сработала. Простенько, невзыскательно, незатейливо… как грабли. Типа юмор. Но барышня клюнула. Неглупая, образованная, не наивная девочка… и клюнула. Безнадега? Или что? Какой нерв затронул Бард в Диане? Брат-автогонщик? Память о семье? Тоска по дому и семье? Усталость от одиночества? Надо будет спросить. Сообразить, как задать вопрос и вытащить. Побудительные причины или попросту пинок в нужном направлении диктуются подсознанием, и зачастую человек впоследствии не может объяснить внятно, как это он так лопухнулся. Только руками разводит и лепечет всякую чушь.
Он так увлекся, что не услышал, как отперли входную дверь, и вздрогнул от зычного голоса Добродеева:
— Как дела, Христофорыч? Живой?
— Леша! — воскликнул Монах. — Не ждал тебя так скоро. Дела хорошо, живой. Ты не представляешь себе, что это такое! Эти сайты знакомств. Это… нечто!
— Прекрасно представляю. Что значит, скоро? Уже четыре! Я заскочил к Митричу, он нагрузил меня своими фирмовыми и пивом. Тебе большой привет. Голодный?