— О, Кейти, дорогая...

Плача, Кейти упала в раскрытые объятия матери.

— Мама, я так ужасно вела себя с тобой, прости меня.

— Это было тяжелое время для нас всех.

— Дедушка сумел показать мне, какой я была эгоисткой. Я не хочу терять любимых и не хочу быть как бабушка.

Обнимая дочь, Мэгги закрыла глаза и почувствовала прилив материнской радости. Они с Кейти пережили два чудовищных года. Временами горькие, временами сладкие. И пока Кейти прижималась к ней, горечь отступила и осталась одна сладость.

— Дорогая, я так рада, что ты вернулась домой.

— Я тоже.

— Кейти, я очень люблю Эрика. Я хочу, чтобы ты знала это. Но моя любовь к нему ни капельки не умаляет любви к тебе.

— Я знаю. Я была просто... Я не знаю, что со мной было. Я ничего не понимала, и мне было плохо. Я хочу, чтобы ты была счастлива, ма.

— Я счастлива, — улыбнулась Мэгги, теребя волосы дочери. — Он сделал меня невероятно счастливой.

Получился такой торжественный обмен репликами, и Мэгги решила, что будет уместно задать следующий вопрос:

— Может, познакомишься со своей сестренкой?

Кейти отодвинулась от матери, утерла глаза тыльной стороной ладони и спросила:

— А зачем, ты думаешь, я приехала?

Мать и дочь подошли к малышке.

— Сюзанна-банана, это — Кейти.

Мэгги вынула малютку из детского стульчика и пристроила у себя на руках. Голубые глазки Сюзанн рассматривали Кейти с искренним любопытством. Она покосилась на мать, затем на растерянную девушку, стоявшую перед ней, и, наконец, выдала слюнявую улыбку и отрыгивающий звук одобрения. Кейти нагнулась и выхватила девочку из рук Мэгги.

— Сюзанн, привет! — сказала она с восхищением. И, обратившись к матери, добавила: — Ого, глянь, дедушка был прав. У нее пиерсоновский подбородок. Мой Бог, ма. Она красавица.

Кейти осторожно держала малютку, дала ей палец, чтобы та уцепилась за него, и улыбнулась розовому личику своей сестренки.

— Оу, вау! — засюсюкала она, увлеченная игрой с малышкой.

Мэгги отошла в сторону, испытывая блаженство. Сестренки все еще знакомились, когда раздался стук дверцы пикапа и на дорожке появилась фигура Эрика. Мэгги распахнула парадную дверь и держала ее открытой, пока он не подошел.

— Привет, — сказал Эрик непривычно спокойно и положил руку ей на плечо.

— Привет, пополняй компанию.

Он вошел внутрь. Нашел глазами Кейти и остановился. Девушка стояла по другую сторону стола, и на ее лице была смесь страха и гордости, зато Сюзанн расплылась широкой улыбкой.

— Привет, Кейти, — наконец сказал Эрик.

— Привет, Эрик.

Он положил шкиперскую фуражку на шкаф.

— Какой приятный сюрприз.

— Надеюсь, ты не против, что я приехала?

— Конечно нет. Мы счастливы, что ты вернулась.

Кейти метнула взгляд на Мэгги, затем снова обратила его на Эрика. Ее губы начали кривиться в неуверенной улыбке.

— Я подумала, что настало время познакомиться с Сюзанн.

Он с улыбкой поглядел на малышку.

— Ты, кажется, ей понравилась.

— О да. Это просто чудо. А вот я последнее время была очень противной.

Мэгги прервала неловкую паузу между ними.

— Почему бы нам не сесть за стол, я приготовлю сандвичи.

— Нет, постой, — сказала Кейти. — Я лучше скажу сразу, потому что не смогу ничего проглотить, пока этого не сделаю. Эрик... ма... я... простите меня, что я не приехала на вашу свадьбу.

Мэгги переглянулась с Эриком. Они оба посмотрели на Кейти, подыскивая слова для ответа.

— А еще не поздно поздравить?

Какое-то время все стояли неподвижно. Потом Мэгги бросилась через комнату и прижалась щекой к щеке Кейти, которая через ее плечо глазами, полными слез, смотрела на Эрика. Вслед за женой он пересек комнату и остановился около них, вглядываясь в лицо девушки, так похожее на личико его дочки, которую та держала на руках. Мэгги отошла назад, оставив Эрика и Кейти друг перед другом.

Он не был ее отцом. Она не была его дочерью. Но они оба любили Мэгги, стоявшую между ними с дрожащими губами, а Сюзанн изучала их, широко открыв невинные глазки. Эрик сделал последний шаг и положил руку на плечо Кейти.

— Добро пожаловать домой, Кейти, — просто сказал он, и Кейти улыбнулась.

КОНЕЦ