Лили Коллинз
Без фильтра. Ни стыда, ни сожалений, только я
Всем, кто хотя бы раз испытывал чувство одиночества…
Девушкам с разных концов света, с которыми я имела удовольствие познакомиться лично или через социальные сети и которые стали для меня невероятным источником вдохновения: спасибо вам за вашу постоянную поддержку, энтузиазм, подбадривание и любовь. Мужество, которое вы проявили, обнажив свои души и поведав миру свои истории, вдохновили и меня сделать то же самое.
Навсегда с любовью
Порой гораздо лучше выделиться из толпы, чем смешаться с ней.
Об авторе
Индустрия развлечений была значительной частью жизни Лили Коллинз ещё со времён её детства, проведённого в Англии. Переехав в Лос-Анджелес, Лили посещала детскую театральную школу и принимала участие в многочисленных театральных постановках. В 2009 году Лили дебютировала в номинированном на «Оскар» фильме «Невидимая сторона», а в 2016 году она сама была номинирована на премию «Золотой глобус» в номинации «Лучшая женская роль — комедия или мюзикл» за участие в фильме «Вне правил». На её счету съёмки в таких фильмах как: «Пастырь», «Погоня», «Белоснежка: месть гномов», «Учитель английского», «Застрял в тебе», «Орудия смерти: Город костей», «С любовью, Рози», «До костей», «Окча» и «Halo of Stars», а также роль в телесериале «Последний магнат». Помимо всего прочего Лили обожает журналистику, страсть к которой обнаружила у себя в пятнадцать лет, когда работала в британской редакции журнала «ELLE Girl». Позднее она освещала президентские выборы 2008 года на канале «Nickelodeon», писала о съездах Демократической и Республиканской партий США в блоге журнала «Seventeen», а также являлась пишущим редактором журналов «CosmoGirl» и «Los Angeles Times Magazine». Лили всегда стремилась воодушевлять молодых людей пользоваться своим правом голоса. Начиная со старшей школы она участвовала в национальных конференциях, посвящённых вопросам того, как поощрить современную молодёжь сплотиться и высказаться. Это дебютная книга Лили.
1. Пусть вы отличаетесь от других, но именно это и делает вас прекрасными
Когда-то я сильно комплексовала из-за своих бровей. Казалось, они всегда жили своей жизнью. В те времена, когда мы переехали в Лос-Анджелес и я пошла в начальную школу, модными считались тонкие брови. Но тогда мне было всего шесть лет, меня не интересовали глянцевые журналы и мир моды, и точно так же у меня не было желания следовать последним трендам. Я просто знала, что выгляжу по-другому. Но когда мне исполнилось двенадцать и мои детские комплексы развились ещё больше, я в полной мере осознала, какие же у меня брови. Я видела только их, когда смотрелась в зеркало — такие огромные и кустистые, они занимали половину лица. Другие дети начали отпускать обидные шутки в мой адрес, и меня это очень сильно огорчало. Доведённая до отчаяния тем, что издевательства никак не прекращались, я решила взять дело в свои руки.
Однажды вечером, перед тем как мы с мамой должны были поехать в ресторан на ужин, я взяла пинцет и принялась за свои брови. По прошествии, кажется, целой вечности я сделала шаг назад и принялась любоваться собой в зеркале. По-моему, я проделала невероятную работу — мои брови были чётко разделены и изгибались изящными дугами. Как же я гордилась собой! Мы с мамой приехали в ресторан и сели за стол, пока ни разу не затронув тему бровей. Я очень переживала по поводу того, что она скажет, поэтому во время поездки старательно избегала её взгляда. Но теперь, когда мы сидели друг напротив друга, это было невозможно. Мама долго смотрела на меня, а потом спросила, что я сделала со своим лицом. Сначала она искренне не могла понять, что именно изменилось, но вдруг её осенило. Я ответила, что, по-моему, мои брови выглядят чудесно. Мама придерживалась другого мнения. Она сообщила мне, что я выщипала половину своих бровей и теперь они стали похожи на две прямые линии, пересекающие мой лоб. Я отказывалась верить её словам и пыталась оправдаться, почему так сделала. Но потом пошла в туалет и долго и пристально рассматривала своё отражение в зеркале. Ох, мама была права. Трудно было в это поверить, но мои брови выглядели ужасно. Тут же пожалев о содеянном, я понуро поплелась обратно к столику. Мама пыталась утешить меня, но вдруг обмолвилась, что они, возможно, никогда не отрастут, что было СОВСЕМ некстати. Я злилась на саму себя, боясь, что мои когда-то роскошные (пусть и чрезмерно густые) брови так и останутся навсегда тонюсенькими и мне всю жизнь придётся ходить с этим дурацким видом.
Что ж, эта история с бровями научила меня очень важным вещам. Я позволила злобным высказываниям других детей задеть меня за живое, а потом позволила своим комплексам взять надо мной верх и изменила свою внешность, что было большой ошибкой. Именно поэтому моя мама так расстроилась. Она хотела, чтобы я осознала — эти попытки изменить одну из моих отличительных черт вызваны стремлением подстроиться под других. Мои густые соболиные брови не казались мне привлекательными, я рассматривала их как нечто, отличающее меня от других. И мама научила меня одной мантре: «Именно необычные черты, которые отличают тебя от других, делают тебя красивой». Свою необычность не нужно воспринимать как что-то плохое. Непохожесть и есть красота!
К счастью, мои брови отросли… хотя пришлось подождать. И с тех пор я больше никогда не сходила с ума из-за них. Не сразу мне удалось принять то, что они такие экстравагантные и уникальные, но придя к этому, я уже больше не отступала. Мне по-прежнему каждый день приходится сталкиваться с нелестными комментариями в сети — люди пишут, что мне нужно сбрить их или удалить при помощи воска, что они слишком густые — но я лишь смеюсь и закатываю глаза. За прошедшие годы я сильно привязалась к моим бровям (как и они ко мне). Они стали моей отличительной особенностью! Если не считать интернет-троллей, мне постоянно делают комплименты по поводу моих бровей. Люди даже спрашивают меня, можно ли их потрогать — они как будто хотят потереть живот статуи Будды на счастье! Этот ажиотаж немного смущает меня, но и льстит невероятно! Мои брови стали той особенностью, которая определяет меня, а не то, как мне себя чувствовать. Они часть того, что я собой представляю, и в этом-то вся суть: они часть того, что делает меня мной. Моя фишка. В этом мире каждый из нас в единственном экземпляре, поэтому наша самобытность, отличающая нас от других, — это кое-что особенное, и мы должны принимать её, а не отталкивать.
Самобытность это не только особенности внешности, с которыми мы рождаемся. Это могут быть и наши черты характера. В детстве мне было крайне любопытно узнать, что движет людьми, и я искала любые предлоги, чтобы пообщаться с незнакомцами. Мне искренне хотелось познакомиться с людьми из разных слоев общества, и я жаждала получить удовлетворение от того, что делаю других, а значит, и себя, счастливее. Я могла подойти к человеку на улице и сделать ему комплимент, сказать женщине, что мне нравятся её туфли, причёска, платье, да что угодно, или даже сказать парню, что он симпатичный. Мои друзья находили такое поведение крайне странным и, похоже, не могли понять, откуда у меня столько смелости на это — такая непринуждённость была не в их стиле. Как-то раз, когда мне было девять, мы с мамой стояли в очереди в парк развлечений и, с её одобрения, я подошла к молодому человеку лет тридцати, стоявшему перед нами, который выглядел весьма необычно. Я сказала ему, что, по-моему, он очень милый. А потом попросила его сесть рядом со мной на «американских горках», потому что мне страшно, и его милая внешность будет отвлекать меня. Как и следовало ожидать, мужчина пришёл в замешательство, но в итоге согласился. Видите! Я всегда на удивление смело вела себя с незнакомыми людьми, добивалась общения с ними и стремилась подружиться, даже рискуя поставить себя в неловкое положение. До сих пор помню, как когда мне было шесть, в Венис-Бич [Пляжная зона отдыха и набережная в Лос-Анджелесе.] я подошла к татуированному парню, восседающему на мотоцикле «Харлей-Дэвидсон», и со своим милым, невинным британским акцентом сказала ему, что у него очень симпатичные татуировки. Сейчас я уверена, что он совсем не этого ожидал, и уж тем более он не хотел, чтобы мои слова услышали его приятели-байкеры, но, готова поспорить, он улыбнулся про себя. Думаю, именно поэтому я это сделала. Не потому, что ожидала чего-то взамен, а потому что никогда не боялась сделать шаг вперёд, чтобы кто-то другой почувствовал себя лучше. И это очень похоже на то, что я часто делаю как актриса: я помогаю воплощать в жизнь истории, которые, я надеюсь, утешат людей или сделают их счастливыми. И нет ничего плохого в желании делиться счастьем. Это прекрасно.
Я рассказывала истории всем, кто был готов слушать — даже гномам. Никакой дискриминации
На этом такая моя самобытность — свободомыслие — не заканчивается. Ещё с раннего детства я искала общения с людьми гораздо старше меня. Тогда, будучи ребёнком, я совсем не переживала о том, что у меня со взрослыми, казалось бы, нет ничего общего — стоило нам заговорить, как сразу появлялось множество тем. И порой у нас было больше тем для разговора, чем у меня с моими сверстниками. Взрослые могли задать мне любые вопросы о моём поколении, о том, что означают те или иные слова, и что считается крутым. А я считала их мудрыми и веселыми. Более того, я всегда старалась включать в разговоры и мам моих друзей, хотя они сами предпочли бы игнорировать их. Мы с моей мамой были очень близки, поэтому я обожала слушать истории её друзей, и их разговоры казались мне по-настоящему интересными. Возможно, это выглядело странным — то, что мне нравилось общаться с людьми втрое старше меня, но я сама об этом даже не задумывалась. И то, что они делились со мной своей мудростью, было бесценным. Быть открытым и не судить окружающих — это нечто невероятное. Ведь мы хотим, чтобы окружающие относились к нам именно так.
