Лизи Харрисон
Клуб любительниц грязных книг
ПОСВЯЩАЕТСЯМОЕМУ КНИЖНОМУ КЛУБУ:
КЕЛЛИ НИМАН БЭЙЛИ, МИШЕЛЬ МАНИАЦИ,
ЛИЗЕ РОДАРТЕ, ШИН-ЛИН САН,
ИРЕБЕККЕ РОТЛИБ (ДОКТОР МЕДИЦИНЫ)
МЫ ПРОШЛИДОЛГИЙ ПУТЬ
Справочник для домохозяек по избирательному промискуитету
Глава первая
Перл-Бич.
Пятница, 18 мая 1962 г.
Полнолуние
Если бы Глория Голден была честна, то призналась бы, что устраивает вечеринки по пятницам вовсе не для того, чтобы в очередной раз насладиться недавно отремонтированной кухней. Не были они и поводом лишний раз встретиться с Дот, Лидди или Марджори, поскольку настоящим друзьям не нужны поводы. Честная Глория призналась бы, что эти еженедельные посиделки были единственным островком стабильности в ее жизни и что каждый раз она нервно постукивает пальцами по столешнице только потому, что слишком многое утратит для нее смысл, если подружки подведут и не приедут. Но молодая красивая женщина, у которой был успешный муж, здоровый малыш и прекрасно обставленный дом на берегу океана, не имела ни одного повода считать себя обделенной. Ни тогда, когда ей делали комплименты и сравнивали с роскошной блондинкой Энн-Маргрет. Ни тогда, когда она слышала о голодающих в Конго детях. Поэтому Глории и не в чем было признаваться.
Когда подруги приехали (они всегда приезжали), постукивания по столешнице сменились звоном посуды «Тапервер» и записями Нила Седаки, проигрываемыми на «Магнавоксе».
— If you’re feeling low down ’cause your baby’s left town, — пели они, держа ложки вместо микрофонов и кружась по полу, выложенному дорогой испанской плиткой, как танцовщицы из «Шоу Эда Салливана», — get out and cir-culaaaaaaaaaate…
Веселая и раскрасневшаяся после приготовления ужина Глория подошла к детскому манежу в гостиной.
— Майкл мог бы проспать даже концерт Элвиса, — сказала она о своем спокойном сыне.
Одновременно раздался телефонный звонок, и ребенок расплакался.
— Кто это? — прошептала Марджори, как будто все они были еще робкими первокурсницами, а не взрослыми 22-летними женщинами.
— Лео, — произнесла одними губами Глория. Она заметила свое отражение на стеклянной дверце большой газовой плиты. Концы ее медово-белых волос поникли; она встряхнула прическу, чтобы пряди больше напоминали по форме английскую букву «J».
Глория расцвела при мысли о муже, как бутон розы при свете солнца. И было не важно, что он звонил из своего офиса, который был всего в 55 милях от нее в Лос-Анджелесе. Она сразу представила его черные волосы и темно-синие глаза, ощутила его дыхание с легким ароматом бурбона и почувствовала его прикосновение. Это прикосновение. Оно буквально переполняло ее душу бесконечно нарастающими звуками музыки и взрывало яркими огнями изнутри. Как будто сам Уолт Дисней впрыскивал ей в вену мелодии из мультфильма «Фантазия».
— Чего он хочет? — спросила Лидди, вскинув густые брови.
Глория пожала плечами. Она надеялась, что восемнадцать месяцев бесконечных разъездов Лео в интересах студии «Парамаунт» наконец-то подошли к концу и его работа будет хорошо оплачена. Что его оценили по достоинству и повысили. Что теперь они смогут переехать в Беверли-Хиллз, общаться с заумными интеллектуалами и летать по всему миру на своих самолетах. Не так, как это делает Марджори — стюардесса авиакомпании TWA, а как это надлежит делать: всей семьей и в костюме Джеки Кеннеди.
— Хорошие новости, детка, — сказал Лео. Он затянулся сигаретой и выдохнул. — Я только что обедал с одной актрисой из «Завтрака у Тиффани», и ты, драгоценная, стала обладателем бесценного автографа: «Глория, мои наилучшие пожелания. Одри Хепбёрн».
— Отлично, — ответила Глория, накручивая провод телефона вокруг пальца. — Во сколько ждать тебя и мой автограф на ужин? Я готовлю твое любимое…
— Как раз об этом…
Глория перестала улыбаться. Только не это, подумала она. Пожалуйста, нет.
Но Лео ничего не мог поделать. Он должен был очаровать очередную упрямую старлетку и убедить ее подписать контракт. Ужин… алкоголь… все что угодно, лишь бы контракт был готов к понедельнику.
Майкл плакал все отчаяннее.
— Это значит, ты опять ночуешь в отеле «Балтимор»?
Лео чиркнул спичкой:
— Извини, детка.
Как обычно, Глория сказала, что все понимает. Только услышав гудки на другом конце провода, она по-настоящему впала в отчаяние.
Сначала она хотела рассказать подругам правду: что Лео две ночи не был дома и она безумно одинока. Они выкурили бы по сигарете и утешили бы ее точно так же, как делали это прежде в колледже, если Лео слишком увлекался водным поло и забывал позвонить. Но мисс Матримония, ведущая в журнале «Ladies` Life» колонку, посвященную браку, категорически запрещала это делать.
Дорогие женушки, написала она однажды. Напоминаю всем любительницам совать свой нос в чужие дела. Ваши мужья нисколько не сомневаются, что имеют право на личную жизнь, несмотря на женитьбу. Если вы действительно хотите позаботиться о своей семье, то пересмотрите фильм «Веселая вдова». Заплатив 16 долларов и 50 центов, вы немедленно почувствуете, как становитесь более стройными и подтянутыми. Да, можете не благодарить за совет.
— Что произошло? — спросила Дот, мило надув свои пухлые губы. — Все в порядке?
— Лео сказал, что думает только обо мне. Это все. — Глория через силу улыбнулась. — Начинайте без меня, красотки. Скоро вернусь.
Дот и Лидди удалились с тарелками на террасу, а Марджори, не терпевшая командный тон, улеглась на диване и скрестила босые ноги. Ее высокая грудь часто вздымалась, едва помещаясь в декольте.
— Почему он все-таки позвонил?
Глория хрустнула сельдереем:
— Я же сказала.
Марджори вздохнула. Один из ее роскошных каштановых локонов на мгновение замер на щеке.
— Я знаю, как тебя разговорить. — Она вскочила на ноги и начала осматривать шкафчики. — Где же ты прячешь бутылку «Смирнова»? — спросила Марджори, как будто хозяева могли хранить водку среди фарфоровой посуды «Ленокс».
— Водка? Сейчас 11:30 утра!
— Ого, материнство не всем добавляет ума, — обратилась Марджори к несуществующей аудитории. Затем, взглянув еще раз на висящие на стене часы, она с недовольным видом пересекла кухню и перевернула их. — Теперь правильно. Пять часов. Было бы неплохо найти вермут и оливки, раз уж я здесь. Люблю коктейль «Грязный мартини». — Она взяла тарелку с купленным в магазине салатом, толкнула своим роскошным задом дверь и вышла на террасу.
Подруги сидели за столом на своих обычных местах: Марджори во главе, Дот и Лидди по краям. Для Глории они оставили ее любимое «заднее» место.
Обычно к ужину последние лучи уходящего солнца еще освещали морскую гладь, однако на этот раз плотный туман, похожий на клубы сигаретного дыма, окутал пальмы и полностью скрыл вид на океан.
— Кто хочет пить? — спросила Глория с таким видом, как будто предлагала газировку, а не водку с вермутом, уже разлитую по хрустальным бокалам для мартини.
— Наконец-то, — сказала Марджори. — Давайте поскорее надеремся.
Дот ахнула:
— До первой звезды?
Лидди схватила пальцами крестик, который носила на шее с 12 лет:
— Ты можешь хоть иногда быть серьезной?
— Mon Dieu! — воскликнула Марджори, накануне вернувшаяся из первого трансатлантического рейса в Париж. — Да все французы пьют во время обеда и ужина.
Хвостик Дот упрямо дернулся из стороны в сторону.
— Бизнесмены, но не леди.
— Все, — настаивала Марджори. — Тебе надо хоть иногда выезжать за пределы своего городка.
Дот показала язык.
Марджори стремительно ущипнула его.
— Хватит уже. Не ведите себя как дурочки, — сказала Глория, раздавая бокалы.
Лидди сделала глоток ледяной воды:
— Мы не дурочки.
— О, да! Конечно, извини, но ты носишь на голове розовый платок.
— Как ты смеешь так со мной разговаривать?
Марджори поцеловала Лидди, оставив на ее щеке ярко-красный отпечаток своих губ:
— Ты же знаешь, как я люблю тебя, Лидди, но ты еще более скромна и зажата, чем блузка Дот и рот Глории, вместе взятые.
Дот поправила глухой воротничок:
— Закрытая блузка — это модно.
Глория внимательно изучила отражение своих губ на лезвии ножа:
— Что не так с моим ртом?
— Он всегда на замке.
— На что ты намекаешь?
Лидди и Дот переглянулись и заурчали, как кошки.
Это был их тайный знак, придуманный еще в колледже для выражения одобрения. Вначале они шутливо мяукали, но в итоге остановились на кошачьем урчании.
— Это уже наскучило, Гло, — сказала Марджори, накладывая салат с макаронами в тарелку.
— Что именно?
— Да все твои отговорки вроде «Я не обсуждаю Лео».
— Мы женаты! Мы отмечаем кожаную свадьбу через два месяца.
— И что с того?
— Да то, что быть мужем и женой в течение двух лет и десяти месяцев это совсем не то же самое, что просто встречаться в колледже. Я должна хранить его личную жизнь в тайне.
— От нас?
— Ото всех.
— Кто это сказал?
— Не кто, а кому.
— О господи, Дотти, перестань меня поправлять.
