Максим Крылов

Макс по прозвищу Лис

ПРОЛОГ

Однажды на далекой планете жил император Токур, который решил стать бессмертным, чтобы вечно править своей огромной империей. Он дал задание своему верховному магу Гауру провести необходимый обряд, и тот, как положено послушному вассалу, приготовил все, что нужно для ритуала, после которого император должен был стать бессмертным. Для обряда требовался большой магический кристалл типия, который смог бы вместить в себя десять тысяч душ умерщвленных рабов.

И был найден кристалл, и были собраны рабы, чтобы погибнуть во время ритуала, отдав энергию кристаллу. И начался обряд, и длился он два дня и ночь.

И тогда случилась беда: Токур был всего в шаге от бессмертия, но не сумел его сделать — изношенное сердце не выдержало бессонной ночи. Командир личной гвардии отдал мертвому властителю честь мечом и выполнил последнюю волю императора, убив всех, кто знал об обряде, и умер сам, бросившись на собственный клинок. Остался лишь кристалл, наполненный энергией мертвых душ, и через много миллионов лет, как всегда бывает с магическими артефактами, он дал о себе знать.

Множество колдунов, ведьм и магов новой человеческой империи, занимавшей огромную галактику, бросились на его поиски, находя на открытых планетах все новые и новые упоминания о кристалле. Даже сам император отправил свою племянницу Грету на его поиски.

Но найти кристалл удалось только оборотню Дженгу и вору Максу по прозвищу Лис, которые волей судеб оказались вовлечены в эти события. И случилось несчастье: кристалл отдал всю энергию душ им двоим, пролив ее на обоих. Тело и дух каждого изменились, приобретя новые качества...

Об этом рассказывалось в романе «Дженг из клана Волка». Теперь — продолжение той давней истории...

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Таган — высокий худощавый оборотень с крупным морщинистым лицом — мрачно смотрел на огромный экран, на котором разворачивалась в боевой порядок имперская эскадра. Он недовольно хмыкал, то увеличивая изображение отдельных боевых кораблей до таких размеров, что мог видеть пробоины от метеоритов, то уменьшал, чтобы охватить всю армаду. Главный наставник клана Волка был недоволен и сердит, но сделать, увы, не мог ничего — все происходило без его ведома и одобрения. Впервые за последние десять лет он оказался не готов к происходящему, и сейчас ему приходилось спешно просчитывать варианты, пытаясь предугадать действия противника, осмыслить всевозможные исходы, в том числе и самые неприятные, и с замиранием сердца ждать, что его анализ будет подтвержден или опровергнут. И где-то на заднем плане его мыслей он был рад тому, что часть оборотней находилась далеко от родной планеты, — им удастся спастись, и клан Волка не погибнет. И главное, Дженг тоже там, а он сможет восстановить все разрушенное и отомстить...

Таган выпустил когти и пробороздил по матовой панели четыре глубокие царапины — это уже была пятая рваная полоса на стене. Он в который раз начал задавать себе вопросы, на которые никак не мог найти ответов.

Как проморгала разведка подход такой огромной эскадры? Что с ней не так? Что он недодумал? Почему не сработал ни один спутник обнаружения? Куда делись замаскированные под глыбы камня детекторы движения? Почему от них не пришел сигнал?

С какой целью прибыла армада? Кто ее ведет? Зачем империи планета оборотней-волков? Император хочет ее уничтожить? Неужели самый страшный сценарий, против которого он работал всю жизнь, все-таки неизбежен? Но почему они не расстреляли ее издалека?..

Таган понимал, что думать об этом сейчас не имело никакого смысла. В короткие минуты, которые остались до нападения, следовало принимать решения, а не рвать волосы от горя. К тому же еще ничего не случилось, значит, есть возможность что-то изменить. Таган сделал глубокий вдох и выдох, потом еще один, усмиряя лихорадочную работу мозга, после этого уже спокойно перевел взгляд на экран.

Имперские крейсеры и линкоры, вынырнувшие из ниоткуда, неспешно, по-хозяйски разместились на орбите в узловых точках, чтобы полностью контролировать поверхность и атмосферу. Пока выполнялся обычный стандартный маневр захвата планеты и подавления наземного сопротивления. Таган облегченно выпустил воздух сквозь сжатые губы. Похоже, уничтожать этот мир имперцы не собирались, и это уже хорошо.

Крейсеры выбросили в стратосферу космических перехватчиков — теперь уже никто не смог бы покинуть планету. Таган пробормотал пару команд по шифрованному каналу, и волки стали спешно прятать самолеты и челноки в специально подготовленные пещеры.

Имперцы продемонстрировали в очередной раз свое воинское мастерство, и противопоставить их боевой мощи клану Волка было нечего: орбитальная станция недостроена, вооружение смонтировано на треть, даже энергетическая установка еще не вышла на штатный режим, а торпед и ракет завезена примерно половина от необходимого количества. Спутники защиты не активированы, к тому же большая часть их не готова — не хватает взрывчатки и лазеров.

Если волки решат принять бой, то от силы смогут взорвать пару крейсеров и несколько линкоров, прежде чем последует сокрушительный ответный удар, который их уничтожит.

— Что будем делать, наставник? — спросил Кору, высокий сильный перспективный волк из последнего выводка. Неплохой оборотень, который уверенно может управлять силой зверя. О нем неплохо отзывался Дженг — именно это и заставило Тагана выбрать этого крупного волка для работы на станции, и пока он был доволен: Кору оставался невозмутимым и спокойным в самых сложных ситуациях. Сейчас он сидел перед управляющим терминалом и ждал приказа, его руки были расслабленны, лицо бесстрастно, как будто ничего сверхъестественного вокруг не происходило, словно это не его родную планету собирались уничтожать имперцы.

На серой стене перед ним чернели космос, разбавленный роем звезд, и сверкающие защитными полями боевые корабли империи.

— Встретим их, как полагается добрым хозяевам? — спросил Кору. — Я могу поднять тревогу, у нас укомплектована четверть экипажа станции, да нам больше и не надо: все равно орудий не хватает, — но даже с имеющимися сможем больно укусить.

— Никаких тревог, пусть спят — наоборот, лучше всего объявить полное молчание. — Таган прошел мимо пустых многочисленных терминалов и опустился в кресло командира. Решение он уже принял. — Мы не будем подвергать риску нашу боевую станцию, она нам еще пригодится. Если бы имперцы хотели уничтожить нашу планету, мы, конечно, обязательно вмешались бы, но они, похоже, просто собираются провести рейд на поверхность. А значит, пусть молят своего бога о том, чтобы хоть кто-то смог вернуться обратно. Нам следует оставаться незамеченными, чтобы сохранить станцию, поэтому приказываю выбросить подготовленный мусор и поставить маскирующее поле.

— Если они высадятся на планету, в этом для нас тоже нет ничего хорошего... — Кору вывел на монитор нужные команды. На станции открылся десяток шлюзов, и всевозможный мусор полетел в космос, маскируя недостроенную станцию: теперь ее было невозможно разглядеть среди множества мелких отметок, да и визуально она была скрыта окраской и искажающим полем. — Внизу наши самки, детеныши.

— Именно так, — подтвердил наставник. — Там наши самки и детеныши. А волчата должны на ком-то точить свои зубы. Нам нужны сильные и умелые волки, а кто научит их храбрости и мужеству лучше, чем имперские десантники? Хорошие враги — мощные, умелые, жестокие и беспощадные...

— Но многие погибнут... — Кору перевел станцию в режим маскировки, снизил энергопотребление до минимума и теперь наблюдал за происходящим на орбите через разведывательные спутники, которые понемногу подтягивал к планете. Они были замаскированы под орбитальный мусор, и имперцы вряд ли смогли их обнаружить. — А волков и так не очень много.

— Погибнут слабые, а это благо для нас. — Таган откинул спинку кресла и закрыл глаза. Что мог сделать, он сделал, а все остальное — в руках Великого Волка. В конце концов, боевая орбитальная станция создавалась для того, чтобы не дать врагу уничтожить планету с орбиты, а не для войны в космосе. Врагов много, они сильны, но имперцы не собираются губить планету, а только посылают на нее десант, следовательно, формально Таган чист перед Советом. Потерять недостроенную станцию ни в коем случае нельзя — это станет огромной стратегической ошибкой, которая приведет к уничтожению всего клана. Допустить такое, особенно сейчас, когда они так близки к созданию новой породы волчат, мощных, могучих, умных, но главное — долгоживущих, недопустимо. — А те, что останутся, приобретут опыт, который станет для них бесценным: давно известно — самки, которые пили кровь своих врагов и рвали плоть чужих воинов, рожают самых сильных волчат.

— Я понял, наставник. — Кору переключил камеру на спутник, приближающийся к передовому линкору, и как раз вовремя: у того открылись люки, и десантные боты устремились к планете. На самом деле он не переживал за тех, кто находился на земле, а тихо им завидовал: шутка ли — схватиться с имперскими десантниками, лучшими воинами империи! Да за такое он был готов пожертвовать даже теплой должностью на орбитальной станции. Только Кору знал, что Таган его ни за что не отпустит на планету, поэтому придется наблюдать за происходящим из космоса, что, впрочем, не так уж плохо. Он подключил еще пару спутников и теперь имел устойчивую картинку того, что происходило на планете. А там творилось невообразимое: космические истребители расстреливали все на земле, что казалось им подозрительным, прежде всего стараясь взрывать здания и дороги.

Впрочем, вряд ли они могли уничтожить что-то еще: главное и нужное спрятано в пещерах и специально оборудованных бункерах на глубине больше ста метров. Волки не в первый раз встречались с имперским десантом и знали, чего от него следует ожидать. Не удастся десантникам уничтожить ничего из того, что по-настоящему дорого, — дороги легко ремонтируются, а поставить новые пластиковые здания не составит большого труда.

— Но тогда непонятно, зачем мы купили и смонтировали боевую станцию?

— Ответ прост. — Таган потянулся и закрыл глаза. — Если что-то пойдет на земле не так, мы всегда сможем вмешаться и изменить диспозицию. О нашем присутствии имперцы не знают, следовательно, наше нападение будет для них неожиданностью. Хуже, если мы начнем атаку сейчас, когда они готовы к ней, — тогда потеряем станцию и не нанесем врагу ощутимого ущерба. Понятно, волк?

— Да, наставник.

— Значит, ждем и молимся Великому Волку, чтобы он не оставил нас в беде. — Таган вздохнул. — Нам неизвестно, для чего имперцы сюда прилетели. Что им нужно? Не уничтожать же они нас прибыли! При желании они могли это сделать из далекого космоса, не приближаясь к планете. Так?

— В принципе они могли уничтожить нашу планету не раз... — Кору задумался. — Но оставляют нас жить из великой милости... или глупости. А в этот раз им определенно что-то нужно на поверхности планеты, иначе они вели бы себя по-другому...

— Вот и я так подумал. — Наставник задумчиво покивал. — Отправь сообщение на землю, пусть возьмут в плен хотя бы одного десантника Я хочу знать об их намерениях.

— Хорошо, наставник. — Кору набрал сообщение на кодированной частоте и отправил сжатым сигналом. — Готово.

— Тогда ждем результата. — Наставник закрыл глаза. — Пожалуйста, не беспокой меня по мелочам, я собираюсь поспать.

— Так точно. — Волк с уважением покосился на Тагана: сам он не смог бы заснуть в то время, как враг захватывает его планету. Он одобрительно усмехнулся и начал подводить новые спутники к месту высадки имперского десанта, чтобы запечатлеть все детали. Потом эту съемку будет смотреть весь Совет, чтобы определить, все ли было сделано ими правильно. — Я разбужу, если случится что-то неожиданное...

Макс по прозвищу Лис, невысокий парень с приятным, но малозапоминающимся лицом, тихо выругался. Пожалуй, единственное, что отличало его от других десантников, — только серые, умные глаза, которые Лис старался держать полуприкрытыми, при этом умудряясь видеть все, что происходит вокруг. Эту привычку он выработал еще в детстве, когда только начинал свою карьеру вора, после того как получил взбучку от старого грабителя, который взял опеку над беспризорным мальчишкой.

— Вор должен быть незаметным, — произнес Хруст, давая оплеуху. — Когда смотришь на человека, тебя запоминают. Глаза у тебя шкодливые и хитрые, если будешь ими шнырять туда-сюда, к тебе обязательно привяжутся копы, а каждый второй прохожий захочет дать тебе по шее. Лучше всего смотреть в землю или в сторону — тогда тебя не заметят. Глаза — это канал энергии, и, если ты на кого-то смотришь, ты словно посылаешь ему сигнал о том, что находишься рядом, а зачем это вору?

Макс запомнил его слова на всю жизнь, как и оплеуху, подчеркнувшую глубокий смысл сказанного, и больше никогда не смотрел людям в глаза, не показывал своего ума и вообще делал все для того, чтобы его не замечали. Зачем? Можно иметь все, и никто этого знать не будет, а значит, не отберет. Вот и сейчас он сидел на стандартной армейской койке и тихо матерился, при этом его никто не замечал — он словно растворился на фоне серой корабельной действительности.

Думал он и на самом деле неплохо и обычно находил нестандартное решение любого вопроса, потому что знал: ловят тех, кто типичен, а не похожих ни на кого воров не может поймать никто. Копы мыслят стереотипно, да и зачем полицейским мозги, если девяносто девять процентов воров действуют стандартно?

Правда, в этот раз мозги Лиса не принесли ему ничего хорошего — он записался в космический десант, чтобы выбраться с планеты, на которую его насильно привезли. Логика, впрочем, в его решении была: раз космический десант, значит, посещает другие планеты, а следовательно, должна появиться возможность уйти в самоволку и не вернуться. К сожалению, Макс не знал, что десант базируется на тех планетах, где жить почти невозможно, а космические челноки, да и сама орбитальная станция подчинены десанту и управляются военным комендантом. Он должен был догадаться, что вояки знают о том, как быстро контрактники разочаровываются в службе и начинают искать возможность бежать, и соответственно давно научились с этим бороться.

В общем, он сделал ошибку и не знал, как ее исправить, к тому же с каждым днем все становилось только хуже: после того как он прошел полугодовое обучение на Угри — пустынной планете кислородного типа, где пустыни занимали большую часть суши, — его роту переправили на линкор «Отважный» для дальнейшего прохождения службы. Оттуда сбежать стало совсем некуда — вокруг находился только космос, причем контролируемый всевозможными сканерами-детекторами.

А вот теперь его усиленный батальон получил команду на высадку. Что за планета и с кем придется воевать, никто не объяснял. Объявили только, что планета кислородного типа насыщена агрессивной живностью, с которой лучше не связываться, поэтому предписывалось забрала боевых скафандров опустить и не поднимать ни в коем случае, а в случае ранения перетягивать пораженное место и использовать на все сто аптечку, в которую вмонтированы нанороботы, могущие уничтожить любую заразу на корню.

Верилось в это плохо: если аптечки так эффективны, почему потери личного состава после каждой такой вылазки равны едва ли не восьмидесяти процентам?

Впрочем, все знали — рядовой десантник есть пушечное мясо, задача которого — умереть героически за империю, получить посмертно крест и небольшую пенсию для родных, больше он ни на что не годен. Макс, к сожалению, даже этим не мог воспользоваться: имя он назвал вымышленное, сказал, что сирота, следовательно, его бронзовый крест и пенсию получит какой-нибудь клерк в отделе военных финансов.

Сигнал тревоги заткнулся только тогда, когда в дверях появился незнакомый сержант в полевой форме.

— Так, сынки, — сказал здоровый детина с сержантскими лычками, мрачно оглядывая строй. — Тревога не учебная, а боевая, поэтому всем отправляться в оружейку и загружаться по полной. Чтобы через полчаса все стояли в боевых скафандрах на посадочной палубе. Кто опоздает, лично расстреляю перед строем.

Сержант сказал это так буднично и просто, что Макс ему сразу поверил. Такой застрелит, и мертвые ему сниться не будут уж больно зверская у него рожа: багровый шрам от лазера проходил через все лицо и заканчивался где-то на голове, прячась под коротко подстриженными черными волосами с седыми прядками.

— Сэр, — произнес Заика, один из тех немногих людей в отделении, с кем Лис иногда разговаривал. Парень записался в армию от безысходности: из той глуши, в которой он жил, других способов выбраться в другой мир не имелось совсем. Заика был не дурак, иногда соображал очень неплохо и не хотел гнить в родной деревне. — А где наш сержант Дрок?

— О Дроке вы можете забыть, теперь ваш сержант — я. — Детина еще раз мрачно оглядел строй. — Зовут меня Шрам, имя кодовое, откликаюсь только на него.

— И все-таки где сержант Дрок? — спросил Заика. Макс выразительно посмотрел на него, понимая, что сейчас они все дождутся чего-то малоприятного. — Я обязан доложить о выполнении его задания.

На удивление Макса, Шрам не стал орать, а только внимательно осмотрел Заику сверху вниз и негромко произнес:

— Мне неизвестно, какое задание дал вам сержант Дрок, но вряд ли оно сейчас имеет хоть какое-то значение, а если через двадцать восемь минут ваше отделение не будет стоять в полной готовности на посадочной палубе, вы лично от меня получите пулю. А если я кого-то не расстреляю по причине душевной слабости, того будет ожидать военно-полевой трибунал, который точно ни с кем цацкаться не станет. Понятно объясняю, малахольные?

— Да, сэр, — выкрикнул Заика и первым рванул к лифту. Отделение посыпалось за ним, наполнив гулом от солдатских ботинок широкий коридор третьей палубы блока Б. — Виноват, сэр! Буду стараться, сэр!

— Вот и хорошо. — Шрам задумчиво посмотрел им вслед и зашагал к другому лифту. — Посмотрим на сосунков в деле.

Макс заскочил в оружейку вторым — он знал, что, когда туда доберутся все, будет не протолкнуться, а значит, шанс нарваться на неприятность вырастет многократно.

Его боевой скафандр стоял шестым с краю. Еще на бегу он начал раздеваться, поэтому, когда добежал, ему оставалось только сбросить брюки и ботинки. Он натянул на себя комбинезон, специальная ткань которого мягко и упруго обволокла тело, как эластичный чулок, активируя многочисленные датчики. Потом, встав на небольшую приступку, открыл со спины люк боевого скафандра, воткнул штекер комбеза в специальный разъем и залез внутрь, как положено по инструкции: сначала просунул ноги, затем руки и только после этого, просунув голову в шлем, ухватил загубник, тем самым давая команду на активацию всей системы.

За спиной сам собой закрылся входной люк и заработал вентилятор, охлаждая разгоряченное тело. По обзорному стеклу побежали строки проверки: зарядка — максимум, все системы в норме, сервомоторы... полная готовность, скафандр работает в штатном режиме.

Лис облегченно вздохнул — не то что боялся, что техника откажет, просто каждый раз, когда залезал вовнутрь, у него возникало чувство, будто он ложится в ходячий гроб. Впрочем, так оно и было: в случае смерти десантника скафандр продолжал передвигаться и вести боевые действия под управлением командира взвода, а затем доставлял мертвое тело на пункт обслуживания.