Олег Раин
ЗБ
О Конкурсе
Первый Конкурс Сергея Михалкова на лучшее художественное произведение для подростков был объявлен в ноябре 2007 года по инициативе Российского Фонда Культуры и Совета по детской книге России. Тогда Конкурс задумывался как разовый проект, как подарок, приуроченный к 95-летию Сергея Михалкова и 40-летию возглавляемой им Российской национальной секции в Международном совете по детской книге. В качестве девиза была выбрана фраза классика: «Просто поговорим о жизни. Я расскажу тебе, что это такое». Сам Михалков стал почетным председателем жюри Конкурса, а возглавила работу жюри известная детская писательница Ирина Токмакова.
В августе 2009 года С. В. Михалков ушел из жизни. В память о нем было решено проводить конкурсы регулярно, что происходит до настоящего времени. Каждые два года жюри рассматривает от 300 до 600 рукописей. В 2009 году, на втором Конкурсе, был выбран и постоянный девиз. Им стало выражение Сергея Михалкова: «Сегодня — дети, завтра — народ».
В 2018 году подведены итоги уже шестого конкурса.
Отправить свою рукопись на Конкурс может любой совершеннолетний автор, пишущий для подростков на русском языке. Судят присланные произведения два состава жюри: взрослое и детское, состоящее из 12 подростков в возрасте от 12 до 16 лет. Лауреатами становятся 13 авторов лучших работ. Три лауреата Конкурса получают денежную премию.
Эти рукописи можно смело назвать показателем современного литературного процесса в его подростковом «секторе». Их отличает актуальность и острота тем (отношения в семье, поиск своего места в жизни, проблемы школы и улицы, человечность и равнодушие взрослых и детей и многие другие), жизнеутверждающие развязки, поддержание традиционных культурных и семейных ценностей. Центральной проблемой многих произведений является нравственный облик современного подростка.
С 2014 года издательство «Детская литература» начало выпуск серии книг «Лауреаты Международного конкурса имени Сергея Михалкова». В ней публикуются произведения, вошедшие в шорт-листы конкурсов. На начало 2018 года в серии уже издано более 30 книг. Готовятся к выпуску повести, романы и стихи лауреатов шестого Конкурса. Эти книги помогут читателям-подросткам открыть для себя новых современных талантливых авторов.
Книги серии нашли живой читательский отклик. Ими интересуются как подростки, так и родители, библиотекари. В 2015 году издательство «Детская литература» стало победителем ежегодного конкурса ассоциации книгоиздателей «Лучшие книги года 2014» в номинации «Лучшая книга для детей и юношества» именно за эту серию.
Предисловие
Моим родителям — первым критикам и читателям…
Олег Раин
Я-то знаю: шесть и правда нехорошее число. Шестеро школьников вошли в ЗБ и не вернулись. Потом их искали по всему городу, искали в центральном парке, искали в ЗБ, но безрезультатно. Кто-то утверждал, что, возможно, и не здесь они пропали, может, куда-то решили отправиться — в какой-нибудь секретный поход, но факт остается фактом: в парк они точно заглядывали, а трое ребят даже уверяли, что наблюдали их бредущими в направлении заброшенной больницы, но вот дальше следы школьников терялись. Четверо мальчишек и две девочки как будто растворились в воздухе. По крайней мере, вне парка и вне ЗБ их больше не видели.
Ну а ЗБ с тех пор заметно потемнело: пожары там стали приключаться чуть ли не каждую неделю. Да и было с чего: публика в старое здание заглядывала самая пестрая. Кого я там только не встречала: сталкерготов, эмо, ведьмаков всех мастей и рангов, просто туристов из других городов. Рок-музыканты снимали там клипы, любители экстрима назначали в полночь свидания.
И только позже, уже года через три, одноклассница одного из пропавших, оказавшись вблизи обгоревшего здания, остановилась, чтобы поправить шнурки. Она тогда пробежку делала и могла, наверное, проскочить мимо, но задержали шнурки. И вот когда она их завязывала, ее негромко окликнули. Так ей, по крайней мере, почудилось. Девочка подняла голову и в окне второго этажа разглядела одного из пропавших одноклассников. Только вот был он почему-то в каске и в великоватом для мальчишечьей фигуры камуфляже. Мальчишка смотрел на нее во все глаза, улыбался и махал рукой. Она попыталась ответить, но голова у нее закружилась, и девочка повалилась наземь. Ну а когда пришла в себя, разумеется, никакого мальчишки в окне уже не было.
Кстати, на ее рассказ реакция была поначалу вялой: мало ли что может привидеться школьнице! Если верить всем россказням да еще в наше смутное время, сто раз с ума сойдешь. А то и тысячу. Но девятиклассница стояла на своем, продолжала звонить кому только можно, чуть не плакала, уверяя, что все чистая правда. С тем пареньком она ведь и за партой полтора года сидела, дружила даже — так что обознаться никак не могла. В итоге к ЗБ отправилась порядочная толпа школяров в сопровождении нескольких взрослых — учителей и родителей.
Было еще по-летнему светло, и кто-то из первых приблизившихся к зданию громко ахнул. Потому что в оскаленных стекольными зубьями окнах собравшиеся и впрямь разглядели пропавших. Это были всё те же шестиклассники — с юными лицами и звонкими голосами, за все минувшие годы ничуть не изменившиеся. По словам очевидцев, дети шагали, перемещаясь от окна к окну, — при этом размахивали руками и о чем-то оживленно спорили. На головах двоих действительно красовались каски — не строительные, а самые настоящие армейские! Вместо школьной формы обряжены дети были в камуфляж, и голоса их узнали многие, хотя пересказать содержание спора никто отчего-то не мог.
На крики стоявших на улице школьники никак не реагировали — просто промелькнули в окнах и пропали. Разумеется, нашлись храбрецы, что немедленно ломанулись в черное здание, махом добравшись до тех самых окон. Оставшиеся внизу наблюдали, как мечутся ребята по коридорам, как выкрикивают знакомые имена. Неизвестно, сумели они обежать все этажи и коридоры ЗБ — скорее всего, нет, но только тот вечерний забег завершился ничем.
Схватившись за сотовые, взрослые принялись названивать во все инстанции, и с некоторым запозданием на сигнал отозвались. К зданию подкатила кавалькада машин: завывающие сиренами пожарные, полиция с мигалками, сразу два фургона поисковиков-спасателей. Огромное здание оцепили, а внутрь с фонарями и мегафонами поспешили волонтеры. Да только никого они не обнаружили.
Уже глубокой ночью, когда сквозь ветхий пол провалился один из пожарных, поиски было решено прекратить. Мужчина отделался растяжением и ушибами, но рисковать не стали. Всех поисковиков и просто любопытствующих заставили покинуть ЗБ. На этом скандальное происшествие закончилось. Происшествие, но не история ЗБ…
Пропавших ребят замечали еще не раз и не два. Во всяком случае, слухи такие по городу циркулировали. Могли, конечно, и обознаться: молодежи в здание забредало немало. Но скоро стало не до того. В далеких приграничных районах вновь забурлила война, и артиллерийское эхо начало прокатываться по стране — от Чёрного моря до Японского. Все равно как экзотические торнадо, взявшиеся разгуливать по Сибири и местам, где никогда прежде их не видели. Самое страшное, что и к торнадо, и к войне тоже постепенно привыкали, привыкли и к ЗБ. Тем более что загадочных мест, подобных нашей больничке, в инете хватало.
Заброшенки, неблагополучные зоны, здания-призраки — все эти места объединяло то, что однажды их взяли и бросили. Все равно как мячики, затерявшиеся в зарослях чертополоха или крапивы. Бывшие санатории и психбольницы, недостроенные гостиницы и военные объекты — всем им люди придумывали свои особые имена. Вот и нашу заброшенку пробовали называть и Зубом и Зобом, однако чаще именовали коротко и емко — ЗБ.
Здание хоронилось в кустистом огромном парке — чуть ли не в самом центре города. Одно время парк тоже стоял заброшенным: такое уж было на дворе время — время безумных забросов и закидонов. Но позже администрация города попыталась навести в нем порядок. Восстановили ограду, убрали поваленные деревья, подкрасили и подлатали мост через реку Быстрицу, а у входа повесили плакат, предупреждающий о том, что отдыхающим строго-настрого запрещено разжигать костры, а за выгул собак и разбрасывание окурков станут нещадно карать — в смысле ловить и вручать штрафные квиточки. И конечно же ничего не изменилось: по-прежнему разжигали костры, выгуливали собак, разбрасывали окурки — знали, что серьезной охраны нет и в ближайшие годы не предвидится.
Но парк — ладно, а вот наше ЗБ было когда-то роскошной больничкой. Поскольку строилось еще в незапамятные времена с размахом и роскошью — специально для служащих НКВД. Позже там стали и обычных людей принимать, причем лечили по высшему разряду, так, что больных привозили даже из Москвы и Ленинграда. Потому что хорошая была больничка — одна из самых крутых в Советском Союзе.
Только когда началась эра большой стрельбы и больших перемен, в больницу приехал человечек из столицы и объяснил изумленным врачам, что время их кончилось, что больница приватизируется и перестраивается под торгово-развлекательный центр, что больницы, детские сады и библиотеки народу теперь не нужны, а нужны боулинги, игровые площадки и попкорновые кинозалы. Человечек был маленького роста, но окружало его такое количество плечистых охранников, что спорить врачи не посмели. Мама моя, тогда еще студентка медицинского, проходившая практику в больнице, видела столичного гостя и тоже была в шоке. Сама я, правда, не очень понимала, что же поразило ее больше — обилие охраны или убийственная речь чиновника, убеждавшего, что всякого рода сомнительные заведения вроде общественных поликлиник, библиотек и домов престарелых очень скоро исчезнут. Исчезнут за полной своей нерентабельностью.
