— Здесь? — спросила Чарли. — В этом вот доме?

— О нет, не думаю.

— Мне всегда немного не по себе там, где кто-нибудь умер, — пояснила Чарли.

— Вам, разумеется, известно, кем была Нэнси Делвин? — Мистер Бадли произнес ее имя с благоговейной почтительностью.

Чарли вопросительно взглянула на мужа. Тот пожал плечами:

— Нет.

— Модельером, — произнес мистер Бадли тоном, показывавшим, насколько они его разочаровали. — В сороковых годах она была очень знаменита. — Агент наклонился к ним и понизил голос: — Шила для королевской семьи. — Он дал клиентам время переварить столь значительную информацию, а затем указал на поблескивавшую на солнце медную дверную табличку с гравировкой, потемневшей от забившейся внутрь грязи. — Свидетельство о страховке на случай пожара: оригинальная табличка тысяча семьсот одиннадцатого года! Этот дом — прямо-таки живая история.

Он вставил ключ в замок и повернул его так осторожно, словно открывал раковину с жемчугом. В маленьком холле пахло, как в церкви. Справа и слева они увидели закрытые двери с железными засовами, впереди — какую-то узкую лесенку, а справа от нее — темный коридор. На столе в прихожей, под покрытым паутиной зеркалом, стоял чей-то маленький бюст с крылышками.

Мистер Бадли щелкнул выключателем. Послышался резкий металлический звук, но свет не вспыхнул. Потемневший от сажи абажур был прикреплен к брусьям потолка, таким низким, что Чарли могла бы поменять лампочку, даже не поднимаясь на цыпочки.

— Электричество все время барахлит, — пояснил агент. — Щиток находится в подвале. Мы могли бы начать осмотр как раз оттуда.

Они прошли по коридору; звук шагов Тома, обутого в туфли с металлическими набойками, эхом отдавался от дощатого пола. Обитые дубом стены нуждались в полировке и, казалось, источали недовольство незваными гостями. Десятки крючков и гвоздиков для картин торчали из панельной обшивки. Мистер Бадли остановился у одной из дверей и, заметив выражение лица Чарли, сказал:

— Наследники сняли картины. Там были ценные полотна, их побоялись оставлять в пустом доме. — Затем он открыл дверь, над которой шли толстые трубы, и, включив крошечный фонарик, предупредил: — Осторожно, здесь крутые ступеньки.

Поежившись от сквозняка, Чарли шагнула вниз, в кромешную мглу, следом за мистером Бадли; на них пахнуло углем и сыростью. Агент посветил фонариком на запыленный электрический счетчик, потом на металлический щиток с множеством допотопных керамических пробок. Послышалось потрескивание, вспыхнули искры, и жиденький свет залил помещение.

Громко взвизгнув, Чарли вцепилась в Тома. Группа манекенов, лысых и обнаженных, взирала на них со своих подставок.

— Мисс Делвин часто работала здесь.

— Господи, как же я испугалась!

Чарли опасливо осмотрела подвал: на неровном кирпичном полу стояли ящик из-под вина, инвалидное кресло на колесах и металлический сейф. Отверстие в дальней стене зияло чернотой. Том повернулся к безмолвно глазевшим на них манекенам:

— Здравствуйте, дети, а теперь можете сесть.

Чарли принужденно захихикала.

— Вот сюда, — мистер Бадли показал на щиток, — встроено реле. Но по неизвестной причине цепь оказалась перегруженной.

— Выглядит весьма примитивно, — заметил Том.

— Проводку надо менять.

Площадка первого этажа освещалась двумя лампочками в форме свечек в позолоченном настенном канделябре. В узкой нише стояло кашпо с засохшим растением. Пол был слегка перекошен, как и выходящее в сад окно с ситцевыми занавесками. Вкупе с деревянными балками и низким потолком все это создавало впечатление, что ты находишься в трюме старого корабля.

— А не рухнет? — обеспокоенно спросил Том. — Обследование фундамента не проводили?

— Пока что нет, — ответил мистер Бадли, — но я не вижу в этом нужды. Подобные дома могут слегка накрениться, но они прочные, как скала. Если вдруг начнется ядерная война, то я бы предпочел находиться здесь, а не в каком-нибудь шикарном современном особняке.

Спальня напомнила Чарли загородную гостиницу: деревянные оштукатуренные стены и гигантская дубовая кровать с резьбой, покрытая довольно пыльным стеганым покрывалом цвета пергамента. Еще здесь стояли кленовый гардероб и туалетный столик с серебряной щеткой для волос, гребнем и хрустальными бутылочками; на всех предметах толстым слоем лежала пыль. Сквозь застоявшийся запах ветхой материи пробивался слабый аромат мускусных духов.

— Окна выходят на восток, — объявил мистер Бадли. — По утрам эта комната буквально залита солнцем.

— Здесь много места, — заметила Чарли. — Можно сделать несколько компактных стенных шкафов. И вообще мне тут нравится.

Из окна открывался потрясающий вид на озеро.

— Эту мебель увезут? — спросил Том.

Мистер Бадли кивнул. И добавил:

— Но если вас что-то заинтересует, цену можно обсудить.

Позади них была крошечная дверца, проходя через которую мистеру Бадли даже пришлось пригнуться.

— Примыкающая к спальне ванная — одна из особенностей дома, — пояснил он. — Все сделано с безупречным вкусом, недаром Нэнси Делвин была знаменитым модельером.

В ванной с золочеными кранами преобладал ядовито-розовый цвет, там отвратительно пахло карболкой и плесенью.

— Здесь стенной шкаф, сушилка и уборная. А это самая маленькая из гостевых комнат, из нее может получиться превосходная детская, — продолжал экскурсию шагавший впереди мистер Бадли. — Зато соседнее помещение значительно больше. Это бывшая рабочая комната мисс Делвин. Подумать только, она шила одежду для королевской семьи именно здесь, в этой вот…

Мистер Бадли не договорил и принялся с интересом рассматривать комнату: швейная машинка с ножным приводом, накрытая обрезками материи; портновские мелки и выкройка, придавленная большими ножницами; стол с блокнотом для эскизов и стаканом, полным цветных карандашей. На груди одного из манекенов Чарли прочла выполненную по трафарету надпись: «Стокман 12», другой был частично прикрыт лохмотьями черной тафты. Стены украшали беспорядочно пришпиленные эскизы. Рекламный плакат с изображением уткнувшейся в горжетку красотки в шляпе, белых перчатках и элегантном платье сообщал, что эта дама — «ИЗБРАННИЦА МОДЫ».

В комнате стоял холод, просто ледяной холод. Чарли поплотнее запахнула куртку.

— Здесь можно устроить для тебя отличный кабинет, Том, — сказала она и подошла к окну. Ее взор притягивал аккуратный участок травы на берегу позади амбара. — Скажите, мистер Бадли, а не было ли здесь раньше конюшен?

— Конюшен? — переспросил агент. — Не знаю, ничего про это не слышал. Вы, разумеется, можете их построить. — И он поспешно увел потенциальных покупателей из комнаты.

Кухня была когда-то выдержана в кремово-желтых тонах. Под потолком, неровно окрашенным ядовитого оттенка охрой, висел абажур с налипшими на него дохлыми мухами. Была там и плита. Почерневшая и допотопная, в уродливо отделанной кафелем нише, но все лучше, чем ничего.

— Здесь приятно будет позавтракать, — сказал мистер Бадли.

В кухне имелись также глубокая эмалированная раковина, деревянная сушилка и унылого вида стенные шкафы. Чарли понравилось, что пол там был кирпичный. С потолка на блоке, оборудованном целой системой шнуров, свисала вешалка из перекладинок; на нее было наброшено истертое посудное полотенце. Когда Чарли потянула за шнур, раздался скрип, и вешалка угрожающе закачалась.

— Это позволит вам не вывешивать белье на улице в плохую погоду, — прокомментировал мистер Бадли.

— Было бы здорово оставить что-нибудь из старых вещей, не так ли, Том? В качестве этакой изюминки.

— Можно вообще сохранить весь дом, как он есть, и сэкономить таким образом целое состояние. — Том подмигнул мистеру Бадли и высморкался.

— Да, это возможно, — согласился агент. — Я могу, если хотите, поговорить с наследниками. — С усталым видом он распахнул дверь в столовую. — Владелец мельницы был важной персоной в здешних краях, что отразилось на размерах этой комнаты.

В столовой, оказавшейся более просторной, чем ожидала Чарли, стоял длинный обеденный стол с десятью стульями, впрочем здесь можно было при желании разместить и больше. Стены с балками сохранили следы штукатурки, как их и предупреждали. У камина была устроена ниша: письменный стол на двух тумбах и кресло. А неплохо было бы пригласить сюда приятелей на обед. Чарли представила гостей за столом, треск дров в камине… Они пересекли прихожую.

— Гостиная, — объявил мистер Бадли. Похоже, энтузиазма у него значительно поубавилось.

Следующая комната, главной достопримечательностью которой являлся камин, когда-то была, видимо, просто замечательной. Светлые шторы, закрывавшие французские окна в дальнем конце помещения, рассеивали солнечный свет, и щедрые теплые отблески маскировали облупленную и поблекшую краску. Здесь стояли персикового цвета диван с подушками в форме ракушек и несколько кресел, выполненных в той же гамме, а также застекленный шкафчик, будто явившийся сюда из каюты какого-нибудь океанского лайнера; дополняла убранство изящная хромированная стойка для журналов.

Оказавшись в гостиной, Чарли испытала странное чувство узнавания. Когда женщина отдернула штору на высоком окне, ей показалось, что когда-то она уже видела эту картину: трава на берегу колеблется под ветром, а на выгуле позади деревянной изгороди пасется гнедая лошадь. Правда, потом ощущение дежавю вроде бы исчезло, но осталась растерянность, повергшая Чарли в задумчивость…