Глава 13
Последняя воля и завещание Арлена Тюка
334◦П.◦В
Она рассвирепеет, — предупредила Ренна.
— Ты даже не представляешь, насколько попала в точку, — согласился Арлен. — Но у нее есть такое право.
— Ты, конечно, не хочешь, чтобы я шла с тобой?
Она больше ничего не добавила, но в ее ауре вспыхнул образ страстно обнявшихся Арлена и Лиши. Сейчас, когда они с Арленом стали мужем и женой, Ренна не боялась повторения прошлого, но и забыть его не могла.
— Я скоро вернусь, Рен, — ответил он, — но Лише есть с чего взбеситься, и лучше нам разобраться с глазу на глаз.
— Если дело на том и кончится, — сказала Ренна. — Никто, кроме меня, тебя не отшлепает.
— Вот невезуха.
Подмигнув ей, Арлен сделал глубокий вдох и растаял на выдохе. Демоны называли это состояние промежуточным, когда они существовали только в виде энергии, оказывались во власти течений повсеместной магии и только усилием воли удерживались на месте.
Простерши волю, он отыскал усик тянувшейся из Недр магии, ориентируясь на него, нырнул под землю. Ему открылось много путей, сплетавшихся в сложный лабиринт, но он не замедлил с выбором курса. Он даже за сотни миль улавливал ток великих меток Лощины, которые Втягивали в огромную воронку окрестную магию.
Он позволил ей себя Втягивать, пока не очутился внутри сети, после чего напряг волю и закружил по орбите вокруг центра великой метки — иначе бы его разорвало.
Ему открылось знание, и он вобрал его, усвоил многие события, которые произошли в его отсутствие; одновременно он выделил одну отдельную ауру и помчался к ней со скоростью мысли.
Метки, которыми Лиша окружила графскую цитадель, были сильны, но направлены против демонов и в некоторых случаях — людей. Арлен не был ни демоном, ни человеком; он проскользнул в трещины, невидимый непомеченному глазу. Даже меточным видением удалось бы отследить только прирост внешней магии, притянутой к настенным меткам.
Арлен скользил вдоль них с той же легкостью, что и по великой метке. Он сам научил Лишу меточному ремеслу и лучше всех знал ее почерк. Следуя его извивами, он словно гладил ее и вспоминал их ласки в другой, как казалось, жизни. Он радовался, что рядом нет Ренны. При совместном рассеянии их чувства полностью обнажались.
Он нашел ее в графском кабинете. Арлен материализовался в тени, отдав немного внутренней магии меткам невидимости, вытатуированным на руках и ногах.
Незримый, он Втянул из комнаты каплю внешней магии — Читая. Нет, это больше не кабинет графа. Тамос не появлялся здесь уже месяцы, и Арлену хватило взгляда на ауру Лиши, чтобы понять — графиня теперь она. Власть — и бремя ее — лучились вокруг Лиши, как жар, и образы плясали, словно демоны.
Арлен вспомнил, что нужно дышать, и омылся болью. При всем своем фанфаронстве граф Тамос был хорошим человеком, а таких не хватало всегда. От его гибели мир лучше не стал.
Лиша была не одна. На страже стояла Уонда; из-под закатанных рукавов блузы выглядывали воронцовые метки. Она светилась от силы, и это зрелище захватывало. Арлен повидал тысячи аур, но мало какие из них были так чисты и незамысловаты, как у Уонды Лесоруб.
Но даже это не шло в сравнение с тем, что излучала колыбель. Ребенок Лиши и Джардира горел, словно маленькое солнце. Сглотнув комок, Арлен смахнул слезу.
В помещении были спящие метки тишины. Арлен активировал их, набросав в воздухе другую.
Уловив перемену, Лиша застыла. Ее рука метнулась к поясу, где висел позолоченный жезл из демоновой кости.
Уонда всегда была начеку и взялась за нож:
— Все в порядке, госпожа?
— Проверь дверь, — велела Лиша. — Возьми лук.
— Это незачем, Уонда. — Арлен шагнул из тени.
Лиша в мгновение ока вскочила на ноги, рисуя в воздухе метку против мозгового демона.
— Здесь нет демона, Лиш, — сказал Арлен. — Это я. Честное слово.
— Избавитель. — Уонда упала на колено.
Арлен закатил глаза:
— Уонда Лесоруб, сколько же мне еще раз выбивать из тебя эту дурь, чтобы ты начала прислушиваться?
Пожав плечами, Уонда выпрямилась:
— Наверно, два миллиона.
— Значит, осталась половина.
— Рада свидеться, господин, — сказала Уонда. — Я знала, что вы не умерли.
— Я тоже рад, — ответил Арлен. — Позже я кое-что скажу тебе и еще некоторым. Но сейчас будь любезна встать за дверью и позаботься, чтобы к нам не пожаловал никто непрошеный.
— Да, господин.
Взяв лук и колчан, Уонда направилась к двери.
— Никому ни слова, Уонда, — сказала вдогонку Лиша.
— Да, госпожа. — Уонда закрыла за собой дверь.
— Графиня Свиток, — произнес Арлен, — мне поклониться или?..
Лиша прицепила жезл к поясу и распростерла руки:
— Заткнись и обними меня.
Арлен стиснул ее в объятиях, она ответила тем же. Его окутал ее запах — травы и мыла, сладкий аромат молока и еще тот, который принадлежал только ей. Арлен подавил желание зарыться лицом в ее волосы и вдохнуть, как делал когда-то.
Они расцепились нехотя, но едва хватка ослабла — Лиша оттолкнула его:
— Побери тебя Недра, Арлен Тюк! Ты нас до смерти перепугал! Ты и твои проклятые секретные планы! Ахман тоже жив?
Арлен поскреб в затылке.
— Конечно он жив, Лиша. Я никого не убивал. Ренна же тебе сказала.
— Нет, не сказала, — выплюнула Лиша. — Она заявила, что он не вернется, как и ты.
Она ударила его в грудь. Он не остановил ее, не шевельнулся, не растаял, и ее рука не прошла насквозь.
— Давай, Лиша, выпусти пар. Я знал, что меня ждет.
— И правильно, распотроши тебя Недра! — рыкнула Лиша, но его пассивность немного убавила ее запал.
Чувства могли вновь и вновь бушевать в Лишиной душе, но сердцем правила логика. У нее накопились вопросы, и криком их не задашь.
С другого конца комнаты донеслось хныканье, ребенок заворочался.
— Полюбуйся, что ты натворил, — сказала Лиша. — Я только-только уложила младенца.
— Но орал-то не я.
Лиша пошла к колыбели, однако Арлен оказался быстрее. Он подхватил ребенка, не в силах сдержать улыбку.
Оглянувшись, он увидел испуг в ауре Лиши. Ее ужаснуло чужое прикосновение к младенцу, но она сохранила выдержку и промолчала. Арлен выставил палец, и младенец схватил его, забыл о плаче и уставился на него крохотными глазенками.
Всмотревшись в ауру ребенка пристальнее, он понял, чего боялась Лиша:
— Да, такое не каждый день увидишь.
В ауре Лиши обозначилась настороженность.
— И это все, что ты скажешь?
Арлен оставил вопрос без внимания:
— Как ее зовут?
— Олив.
Арлен увидел парящий над Лишей образ надкушенной оливы с виднеющейся косточкой.
Он рассмеялся:
— У олив есть косточки.
Лиша скрестила на груди руки:
— Моя мать сказала то же самое.
— Хорошее имя, — похвалил Арлен. — Ей понравится.
Настороженность в ауре Лиши сменилась любопытством.
— Почему ты думаешь, что Олив — она?
Сам не зная ответа, Арлен снова посмотрел на ребенка. Он копнул глубже, пропустив через Олив каплю магии, затем впитал ее, Читая оставленный отпечаток. В ее ауре роились образы. Больше, чем он когда-либо видел. Это были не мысли и не воспоминания, для них она слишком мала. Это было то, что лишь могло состояться.
— Не пойму, — произнес он наконец. — Но знаю, что прав. Олив будет откликаться на «она», но помнить, что не является ни тем ни другим.
Ауру Лиши пронзила боль. На глаза навернулись слезы, и она прикрыла рот, сдерживая всхлип.
Качая Олив на одной руке, Арлен другою сдавил плечо Лиши:
— Не имеет значения. Она будет Олив и не втиснется ни в какие рамки. Миру придется к ней привыкнуть.
Лиша сдавленно усмехнулась:
— Мать и это сказала.
— Твоя мамаша на ходу подметки режет, — заметил Арлен. — Олив ждут трудные времена, но она особенная, как и ее родители. Может быть, больше. На свете нет ничего, с чем бы она не справилась.
Лиша взглянула на него еще мокрыми глазами:
— Почем тебе знать?
Арлен оглянулся на образы, мельтешившие вокруг Олив, и пожал плечами:
— Я с некоторых пор вижу. Иногда — мысли, а иногда… что-то другое. Наверно, это похоже на чтение по костям. Знаю не то, что будет, а что может быть. Возможно, всем нам осталось недолго, но если мы прорвемся…
— Где ее отец? — спросила Лиша.
— На страже, пока я здесь не закончу, — ответил Арлен. — Потом уладит собственные дела в Даре Эверама. После этого мы снова уйдем.
— Какие дела? — не отставала она. — На страже чего? Уйдете — куда? Через что вы прорветесь?
Арлен тяжко вздохнул:
— Мы растревожили осиное гнездо, Лиш. Поднимется рой, и это, похоже, моя вина.
Вспышку боли за глазницей он увидел раньше, чем Лиша прижала к виску ладонь.
— Это похоже на речи Арлена Тюка, которого я знаю. — Она направилась к своему креслу. — Чая?
— Да, спасибо.
Олив закрыла глаза, и Арлен осторожно, стараясь ее не разбудить, присел напротив Лиши на топчан. Лиша разлила чай, и он взял чашку свободной рукой. Чай был горек, но удивляться не приходилось. Лиша не экономила сахар — ей просто не приходило в голову, что кто-то его захочет.
Она прищурилась на него, глядя сквозь меченые очки:
— Ночь, Арлен! Если ты хочешь сахара — достаточно попросить.
Он улыбнулся:
— Ты навострилась читать ауры.
— Для этого не нужно быть мозговым демоном, — ответила Лиша. — Я вижу, как у тебя над головой плавает проклятая сахарница.
— Не торопись с толкованием, пока не разберешься.
Лиша отмахнулась, но Арлен увидел, что она осталась довольна ответом.
— Понимать ли это так, что тебе постоянно хотелось сахара, но ты ни слова не говорил?
Арлен пожал плечами:
— Ты никогда не ставишь его на стол, пока не попросят, а я не люблю пустой суеты. Было время, я пивал вещи и похуже, чем горький чай.
— Ихор? — спросила Лиша, и кровь у Арлена застыла в жилах.
Продолжая прикидываться, будто думает о мелочах, он прозондировал ее ауру. Много ли ей известно?
Выдохнув, он поставил чашку.
— Как ты вычислила?
— Это не я, — ответила Лиша. — Стела Тракт. Сейчас ее заперли в темнице, она сидит в меченой камере, а десятки юнцов, одуревших от магии, едят мясо демонов в Лесу травниц.
— Ночь! — Арлен утопил лицо в ладонях.
— Мог бы мне и сказать, — заметила Лиша. — Мог бы довериться.
— Как поверил, что ты не будешь метить кожу? — спросил Арлен. — Или — тому, что ты прислушаешься и поймешь, насколько опасен избыток магии? Ты видела, каким я был, Лиша. Жил диким зверем, забыв, что такое человечность. Я чуть не бросил вас с Рожером умирать на дороге, и вам повезло, день выдался удачный.
Лиша скрестила на груди руки:
— Но с Ренной все обошлось?
Арлен помрачнел:
— Ренна оставила мне не больше выбора, чем ты, Лиш. Меня окружают несговорчивые женщины.
Конец ознакомительного фрагмента