Рустам Панченко

Герцог. Путь в неизвестность

Пролог

— М’лорд! М’лорд! — Блаживший не своим голосом конюх был бел как полотно. — Его сиятельство…

— Ну и что на этот раз он учудил? — как бы между прочим уточнил мужчина лет сорока с небольшим.

Создавалось впечатление, что аристократа, к которому бежал с криками далеко не молодой конюх, ничем невозможно вывести за рамки приличий, принятых в его среде. Мимика, жесты, движения — все подчеркивало, вернее, кричало о том, что он выше суеты этого мира. Наверное, даже сообщение о нападении на замок не повлияло бы на его спокойную уверенность.

— Его сиятельство снова развлекался с мальцами… Они вылезли на западную стену… И его сиятельство… его сиятельство…

— Тебе дать вожжей для лечения от заикания? — все так же спокойно спросил герцог.

— М’лорд… Он… Он сорвался в ров… — еле слышно прошептал конюх.

— Кто? — Герцог вопросительно поднял бровь.

— В… Ваш… Его сиятельство…

— Где он?! — Спокойствие и самоуверенность моментально улетучились с лица вельможи.

— Артур, стражник, выловил его сразу же, ваше сиятельство. Да вот и они…

В это время во двор вошел только что упомянутый стражник с маленьким мальчиком лет одиннадцати-двенадцати на руках. Худенькое тело ребенка висело как тряпичная кукла. И с мальчика, и со стражника сбегала вода, оставляя на земле мокрые дорожки. Кое-где к их одежде и волосам прилипли ряска и водоросли, в изобилии водившиеся во рву, окружавшем резиденцию семьи де Сента. Создавалось впечатление, что ребенок был мертв, так как он не подавал никаких признаков жизни.

Герцогу стало дурно. Это невозможно! Его единственный наследник погиб! Для него это был тяжелый удар, притом второй за последние несколько лет.

Первым ударом оказалась смерть жены, матери Кевина. Она умерла от горячки совсем недавно, всего два года назад. Герцог ее обожал, а в чем-то даже боготворил. Его любовь была крепкой и преданной. Такую трудно встретить среди людей высшего круга. На молодого герцога смотрели как на сумасшедшего. В обществе, к которому принадлежала их семья, было заведено так: если у влиятельного вельможи нет любовницы, или лучше двух, это — нонсенс. Высокородные господа с их юмором на тему всего, находящегося ниже пояса, и постоянными подколками достали Артуа хуже горькой редьки. Сейчас он находился в своем родовом имении по причине нежелания связываться с этими, как их называл герцог, высокородными кобелями. Образ жизни этого бомонда, их развратное мышление и распущенное поведение претили ему. Да и никто, кроме любимой Катрины, ему не был нужен. Ее никто не мог заменить. В услугах любовницы, даже высокородной, герцог не нуждался. Но так как свет не желал признавать такого поведения одного из сильных мира сего, из политики пришлось уйти. Заодно семья перебралась из столицы в родовое имение, которое принадлежало их роду на протяжении трехсот лет. О своем решении герцог не жалел. Ему-то всего сорок два, жизнь только начинается. Хотя нет! Если умер Кевин…

— К черту все!.. Мой мальчик!.. — шептал он.

Голос не слушался. Руки тряслись. По спине бежали струйки холодного, липкого пота. Все, абсолютно все, что он делал, теряло смысл буквально на глазах.

— Ваше сиятельство, — прошептал стражник, — он жив. Он дышит.

Но герцог, казалось, ничего и никого не слышал. Он уже хоронил сына. Хоронил себя. Ставил крест на своей жизни.

— Ваше сиятельство… он жив, — произнес стражник настойчиво и громко.

— Он жив… — повторил отец. — Жив??? В спальню его! Быстрее! — буквально закричал герцог.

Впервые на глазах слуг хозяин повысил голос и отступил от правил приличия.

— Срочно послать за лекарем…

Никогда еще указания герцога не выполнялись с такими скоростью и прилежанием.

…Это был сумасшедший день. Хотя в последнее время все дни были сумасшедшими и отличались друг от друга только степенью этого состояния. Правда, для бухгалтерии это состояние нормальное и повторяется регулярно — как минимум четыре раза в год. Я работаю в крупной торговой фирме по продаже всего, за что платят деньги. И, между прочим, мы предоставляем клиентам весь спектр бытовых услуг, начиная от строительно-ремонтных, заканчивая охранно-сопроводительными. Тот еще бардачелла, я вам скажу. В этом дурдоме в мои обязанности входит помирить компьютерное железо и программное обеспечение с пользователями всего этого хлама. Когда меня спрашивают, кем я работаю, я скромно отвечаю: «Скрещиваю бухгалтеров с компьютерами!» — так как официальное наименование моей профессии не соответствует действительности.

Сегодня озвучили очередное пожелание высшего руководящего состава посмотреть очередную «реинкарнацию» никому не нужного отчета. Для того чтобы довести отчет до ума, пришлось задержаться до полдесятого. Это, конечно, оценят. А потом, как говорит один бух, вычтут из зарплаты.

Совершенно естественно, что день накрылся медным тазом и осталось только тянуть костыли домой. Спустившись с любимого третьего этажа, поспешил к остановке автобуса. Бежать пришлось через пешеходный переход. Прикиньте, я сегодня как порядочный пешеход перехожу на зеленый, наверное, первый раз в этом квартале. Ну, так светофор сам включился. Я его специально не ждал.

Так, а вот и мой бусик едет. Успеваю. Как красиво меня пропускают все водилы… загляденье…

Дальше послышался писк тормозов. Меня очень медленно положило на лобовое стекло какого-то непонятного автомобиля серого цвета. Интересно, а почему все вокруг стало серым? Ух ты! Как красиво раздавил стекло. Самое интересное, что оно осталось на месте.

Моя голова медленно двинулась навстречу крыше автомобиля. Хотел увернуться. Не получилось. Интересненько. Темнота…

Глава 1

Как болит голова. Нет, это нереально. Голова так болеть не может. Попробовал поднять руки, чтобы сжать голову покрепче. Что-то было не так. Не могу понять, что именно, но что-то явно было не так. Или не то? Или не там?

Сейчас съесть бы какую-нибудь полезную таблеточку. Почему какую-нибудь? Да потому, что знаю их несколько. Одна — пурген. Но даже если он поможет голове, то явно не так, как нужно мне в данный момент. Пробуем собрать всю силу воли. Теперь откроем глаза. Или хотя бы один глаз.

— Ваше сиятельство! Ваше сиятельство! Он очнулся! — заорал чей-то голос.

Притом заорал так, что у меня чуть напрочь не снесло крышу.

— Ну и зачем так орать. Человеку плохо. Дайте что-то от головы, — постарался сказать спокойным голосом.

Ну не нравится мне повышать голос. Не нравится, и все. Но… Голос был не мой, да и вообще какой-то писклявый.

— Что он говорит, доктор? — спросил кто-то спокойно, почти холодно.

— Бредит, ваше сиятельство, сильно бредит.

Этот голос мне сразу не понравился. Услышав его, почему-то вспомнил анекдот, в котором больной с каталки, которую везут в морг, просит, чтобы его подлечили, ибо он жив. Санитар же рекомендует ему не заниматься самолечением, так как это вредно для здоровья, и если врач сказал в морг — значит, в морг.

— Вы его исцелите? — опять послышался тот же холодный и высокомерный голос.

— Сделаю все, что в человеческих силах, и даже больше, ваше сиятельство.

Ох, что-то не понравился мне этот голос. Уж больно подозрительно он звучал. У нас на фирме такими голосами говорили некоторые субподрядчики, когда планировали выкачать дополнительную денежку за развертывание «орбитальных модулей» или при торговле «розовыми слонами».

— Пить… Воды… — попытался произнести высохшими от недостатка жидкости губами.

Это почти удалось. По крайней мере, к моим губам приложили какую-то посудину, и в рот полилась жидкость. Вода… Какое блаженство… Фу-у… Что это за помои? Меня что, решили травануть? Даже самые отвратительные лекарства, которые пил в своей жизни, и приблизительно не походили на это пойло. Точно решили отравить… но я им не дамся.

Постарался выплюнуть гадость изо рта, но мне закрыли нос, и пришлось проглотить всю эту бурду. Все поплыло, и я отключился.

Когда очнулся следующий раз — голова не болела. Но во избежание разных эксцессов продолжил лежать с закрытыми глазами, создавая видимость больного в отключке. Прислушался. Тихо. Еще прислушался, на этот раз более внимательно, а то вдруг опять кто-то рядом и меня опять начнут лечить. Все вокруг было подозрительно тихо. Постарался приоткрыть один глаз. Получилось, хоть и с большим трудом. Такое создавалось ощущение, что меня неплохо обо что-то приложили. Даже покрутил головой в разные стороны, но все равно ничего не увидел. Повторил попытку, но уже открыв два глаза. Вокруг было так же темно. Немного полежал с открытыми глазами. Постепенно начало проясняться. Я понял! Это же нужно быть таким идиотом! На дворе стояла ночь.

Попробовал приподняться на руках. Опа. Не понял? Это чьи худосочные мощи? Нет, качком я никогда не был, но не до такого же доходить… Ощупал свои руки и сделал вывод: мышцы у меня присутствуют, но их состояние не поддается разумному осмыслению. И что же это значит?

После небольшого самообследования пришел в шок. Диагностика показала, что мозги мои — это точно, но тело явно маловато. Притом маловато, это мягко сказано… Этим мощам нет еще, наверное, и десяти лет…

— Двенадцать… Почти…

Что значит почти?.. Это кто сказал? Немного офонарел от такой информации.

Откуда знаю, что этим мощам почти двенадцать лет? Где я? Кто я? Говорили о каком-то сиятельстве. И тут воспоминания хлынули потоком. Ага, почти воспоминания. Хорошо вспоминать то, чего никогда не знал, но информация, добытая из этого потока, завела в тупик. Правда, признаюсь, положив руку на сердце, что поток был не очень большой.

Прежнего владельца этого тела звать Кевин. Точнее, Кевин де Сента, сын герцога. Почти двенадцать лет от роду. Ну, до двенадцати еще полгода осталось. Территориально нахожусь в империи. Вот так. Просто в империи. А как она называется — Кевин не знает или не помнит. Моего отца зовут Артуа герцог де Сента. Вот блин, даже отец с титулом, а не просто отец. Мама… На глаза набежали слезы. Хотя почему так происходит, не понял. Рефлекс какой-то? Маму звали герцогиня Катрина де Сента. Она умерла. Не могу сформулировать, как давно, но, похоже, недавно. Нахожусь сейчас в герцогстве де Сента, в родовом поместье моей семьи.

Почему пребываю в таком состоянии? Ответ на этот вопрос тоже получил. Поспорил с мальчишками, что ничего не боюсь, и решил доказать это, пройдясь по стене замка от точки А до точки Б, ну и, как бывает в таких ситуациях, красиво спикировал вниз. Повезло, что попал в ров с водой. А еще лучше, что ничего вроде бы не поломал.

Из всей этой информации понял, что пребываю явно не в Киеве. Я куда-то попал. Читать про всяких попаданцев и посмеиваться над их приключениями — это одно, но как-то не рассчитывал, что сам когда-то окажусь на их месте. Как сюда попал? Ответа на данный вопрос у меня не было. То есть я понял, что произошла переброска сознания или что там транспортируют в таких случаях? Так как тело оказалось не моим родным, вряд ли существовала возможность вернуться. Да и, исходя из последних воспоминаний, мое старое тело явно находилось в нерабочем состоянии.

Самое обидное для меня то, что в этом мире ничего не слышали об электронике и вычислительной технике, а также о прочих излишествах моей, вероятно, уже бывшей цивилизации. Подумал, может, стоит понервничать? О чем? Кому я в том мире нужен? Даже родители интересовались мной только по праздникам, и то только тогда, когда их не поздравлял. Переживали, что со мной что-то случилось, правда, по-своему.

Добро пожаловать в реальность, в которой ты, дорогой попаданец, сможешь применить все наработки твоих предшественников, о которых перечитано множество книг. И что же делать? Первое, что делают правильные ребята, — собирают информацию. Чем больше, тем лучше. Размышляя о том, как буду заниматься разведывательной деятельностью, уснул. До сих пор не могу ответить на один вопрос: почему реакция была настолько спокойной?

Итак, размышляя о перипетиях моей непростой жизни, незаметно для себя уснул. Мне что-то снилось. Не помню точно, что, да и было ли это важно? Боль, которая периодически возобновляла свои атаки, постепенно стихла.

Проснулся от какого-то истерического вопля. Прислушавшись внимательно, услышал крик петуха, если, конечно, здесь водятся такие птицы, а вслед за криком чье-то пожелание ему заткнуться. Ух ты! В отличие от некоторых попаданцев, я понимаю язык местных аборигенов, это очень облегчит мне жизнь. И только тут задумался, как выглядят те, которые меня окружают, и испугался, потому что не помнил ни одного лица, даже смутно. Информация, полученная мной, чем-то походила на текст с описанием жизни. Без картинок и прочих аудио— и видеоданных, а это «не есть гут».

Так как в комнате было уже относительно светло, постарался рассмотреть, что мне досталось за тело. Капец! Только это слово было приличным из всех тех, которые приходили на ум, когда смотрел на свое тело, или, правильнее сказать, мощи. Вам о чем-то говорит выражение «бухенвальдский крепыш»? Это выражение довольно точно описывает состояние доставшегося мне тельца. Почему-то всегда думал, что с детьми знатных господ хотя бы чуточку занимаются физическими упражнениями. Ведь в книгах пишут о… а, ладно. Видимо, физическим состоянием тела должен буду заняться сам. А то, не дай бог, зашибут… случайно.

В моем плане первым пунктом стояло получить максимум информации об окружающей действительности. Как это сделать, не привлекая лишнего внимания? Наверное, самый лучший способ — стараться казаться больным, немножко ушибленным на голову. По крайней мере, в ближайшее время. Как это провернуть, наметки уже были.

Решил серьезно проработать модель своего поведения. Только занялся детальной прорисовкой плана, как за дверью послышались шаги. Ну вот, и здесь придется работать в авральном режиме. Самое главное для себя решил: я очень болен и мне плохо. Лучше притворюсь ушибленным на всю голову, меньше будет глупых вопросов. Думаю, это проглотят, особенно если учитывать, с какой высоты пришлось навернуться.

Дверь отворилась, в комнату вкатился колобок на ножках. Именно таким увидел этого грузного, не очень пожилого мужчину. Его лысина появилась недавно, но светилась на загляденье, поблескивая капельками пота.

— Доброе утро, ваше сиятельство, — приветствовал толстяк. — Как самочувствие?

Ага, так это он меня напоил вчера той гадостью… Эскулап местный…

— Мы так переживали за вас. Мы так переживали… — начал лекарь бормотать своим противным голосом. — Вы трое суток не приходили в себя.

Не понял. Какие трое суток? О чем это он шепчет? Да, наверное, неплохо стукнулся головой. Лишь бы не было последствий. Не хочу быть дурачком. И так не знаю, как стану разгребаться со всем свалившимся на меня счастьем.

— Как ваше самочувствие, ваше сиятельство? — продолжал бубнить колобок, начиная меня осматривать. — Вам уже легче? Голова не болит?

— Кушать… хочу… — постарался пропищать голосом смертельно больного.

— Один момент, ваше сиятельство. Один момент. — Эскулап накапал какой-то гадости в ложку и протянул мне.

Я подозрительно покосился на гадость, и меня передернуло от отвращения. Желания употреблять его микстуры даже для поправки здоровья не было.

— Не беспокойтесь, молодой человек. Это — не отрава! Оно даже немного вкусное, вы только попробуйте.

Закрыв глаза, попытался проглотить эту дрянь и замер в недоумении. Она, в смысле дрянь, была действительно вкусной. Это варево чем-то напомнило отвар из сухофруктов с легким привкусом ментола. На душе после несбывшихся страхов немножко посветлело.

Через несколько минут в комнату зашла молодая девушка. Даже на первый взгляд в ней можно было узнать прекрасно вышколенную прислугу. Ха. Молодая девушка. С точки зрения того существа, которым я оказался сегодня, она запросто годилась в матери. Служанка занесла поднос, на котором, как часто говорят, что-то дымилось или парило, не знаю, как правильно выразиться. Когда подошла, я даже ощутил аромат чего-то очень вкусненького.

Сегодня решил немного похворать, ведь и на самом деле самочувствие было не очень. Мои «мощи» посадили на кровати, передо мной поставили маленький столик. На него выставили всю ту вкуснятину, которую принесла служанка… Мари. Да, именно так звали служанку — Мари. Наверное, правильно будет сказать, что я вспомнил ее имя, хотя это были не мои воспоминания, и, как ни странно, они были положительными. Насколько разбирался в людях бывший владелец моего теперешнего тела — не знаю, но воспоминания действительно оказались теплыми. Мари нянчилась со мной или, правильнее сказать, с предшественником, который обитал в моем нынешнем теле, с самого рождения.

Так, надо определяться. Наверное, более правильным будет говорить — со мной. Нужно побыстрее вживаться в образ. Хотя прежний владелец тела куда-то исчез, оставив мне кое-какие знания и воспоминания, именно мне придется выдавать себя за него. Ведь если просто подойду к герцогу и скажу, что его сын, наверное, умер, а я устроился в его теле, даже не знаю, чем это может закончиться…

Пока занимался самокопаниями, Мари начала кормить меня с ложечки. Одуреть. Это все-таки приятно, когда тебя кормят с ложечки красивые девушки, ну, или девушка… А если еще и вкусным кормят — вообще превосходно!

Итак, господин попаданец, чем займемся в ближайшее время? Ну, наверное, сделаем так… Я прикинул, каковы мои планы на будущее. Во-первых, нужно осмотреться на местности. Для начала необходимо провести разведку в здании, в котором нахожусь. Свою жилплощадь необходимо знать назубок. Потом осмотрюсь вокруг, выясню, что мы имеем на прилегающей территории. А там потребуется и более дальняя разведка. Необходимо прошвырнуться по прилегающим населенным пунктам, ведь, не зная расположения местных достопримечательностей, нельзя принимать стратегические решения.