Сара Шепард

Милые обманщицы. Безупречные

Посвящаю МДС и РНС

Око за око — и весь мир ослепнет.

Ганди

Как все начиналось

Знаешь того мальчишку, что живет по соседству, самого мерзкого из всех живущих на земле существ? На крыльце, собираясь поцеловать своего парня и пожелать ему спокойной ночи, краем глаза ты замечаешь этого пакостника на другой стороне улицы — он всегда там маячит. Он появляется ниоткуда, когда ты сплетничаешь с подругами — но не вдруг и не случайно. Он как тот черный кот, что непременно перебежит тебе дорогу. Если он проезжает на велосипеде мимо твоего дома, ты уже чувствуешь, что провалишь экзамен по биологии. Если он злобно поглядывает в твою сторону, будь осторожна.

В каждом городе есть свой «черный кот». В Роузвуде это Тоби Кавано.

— Думаю, нужно добавить румян. — Спенсер Хастингс отступила назад и вгляделась в лицо своей подруги Эмили Филдс. — Веснушки все равно проступают.

— У меня есть консилер «Клиник». — Элисон ДиЛаурентис потянулась за косметичкой из голубого вельвета.

Эмили посмотрела на себя в переносное зеркало на журнальном столике в гостиной Элисон. Она наклонилась ближе, повернулась в профиль, сложила бантиком розовые губки.

— Мама убила бы меня, увидев в такой раскраске.

— Да, но тебя убьем мы, если ты все это смоешь, — пригрозила Ария Монтгомери, расхаживая по комнате — по каким-то только ей ведомым причинам — в розовом мохеровом лифчике, который недавно связала.

— Да, Эм, ты выглядишь классно, — согласилась Ханна Марин. Она сидела на полу, скрестив ноги, и все время ерзала, проверяя, не вываливаются ли бока из маловатых джинсов «Блю Культ» с низкой посадкой.

В пятницу, апрельским вечером Эли, Ария, Эмили, Спенсер и Ханна собрались вместе на традиционной ночевке шестиклассниц: можно было не жалеть друг на друга косметики и трескать чипсы с солью и уксусом перед телевизором, посматривая «Крибс» [«Крибс» — развлекательная передача о повседневной жизни звезд шоу-бизнеса. (Здесь и далее, если не оговорено иное, примечания переводчика.)] на канале MTV. Сегодня к этому ритуалу добавилась барахолка, устроенная прямо на ковре, — девчонки решили поменяться одеждой на время, оставшееся до конца учебного года.

Спенсер примерила лимонно-желтый кашемировый кардиган.

— Бери, — авторитетно сказала Эли. — На тебе здорово смотрится.

Ханна схватила оливковую вельветовую юбку Эли и, приложив ее к бедрам, повертелась перед подругой.

— Что скажешь? Думаешь, Шону понравится?

Эли застонала и запустила в Ханну подушкой. С тех пор как они подружились в сентябре, Ханна все уши прожужжала о том, как она лю-ю-юбит Шона Эккарда, их одноклассника из дневной школы Роузвуда, где девчонки учились с детского сада [В США детский сад дети начинают посещать в возрасте 4–5 лет, он официально является первой ступенью младшей школы и входит в начальное образование.]. В пятом классе Шон был просто каким-то конопатым коротышкой, но за лето вымахал на целую голову и сбросил детский жирок. Теперь чуть ли не каждая девчонка мечтала его поцеловать.

Подумать только, как многое может измениться за год.

Девочки — все, кроме Эли, — знали это по себе. В прошлом году они были… обычными. Спенсер — старательная сверх меры — всегда сидела на первой парте и тянула руку, готовая ответить на любой вопрос учителя. Ария — немного со странностями — предпочитала заниматься танцами, вместо того чтобы, как положено, играть в футбол. Эмили — застенчивая пловчиха, хотя и чемпионка штата, — скрывала свою жизнь под водой, оставаясь загадкой для тех, кто на суше. А Ханна, хотя и глуповатая и нескладная, читала журналы «Вог» и «Тин Вог» и время от времени могла ляпнуть что-нибудь о моде, поразив несведущих одноклассниц.

Что и говорить, в каждой из них скрывалась «изюминка», но они жили в Роузвуде, пригороде Филадельфии, что в штате Пенсильвания, а в Роузвуде все было особенным. Цветы пахли слаще, вода казалась вкуснее, дома поражали своим размахом. Местные шутили, что по ночам белки убирают мусор и очищают обочины от вездесущих одуванчиков, чтобы Роузвуд не огорчал привередливых жителей. В городке, где все выглядело безупречно, трудно было выделиться.

Но Эли почему-то удавалось. С длинными светлыми волосами, лицом в форме сердца и огромными голубыми глазами, она слыла первой красавицей. После того как Эли объединила девочек в дружную компанию — и словно открыла миру, — они определенно стали другими. Они вдруг получили карт-бланш на все, что не осмеливались делать раньше. Теперь, приезжая в школу на автобусе, они могли сразу побежать в туалет и переодеться в мини-юбки. На уроках они посылали мальчишкам записки, покрытые поцелуями со следами гигиенической помады. На переменках, взявшись за руки, шеренгой разгуливали по школьным коридорам, обливая презрением неудачников.

Эли схватила тюбик мерцающей фиолетовой помады и накрасила губы.

— Кто я?

Девчонки откликнулись дружным стоном — Эли пародировала их одноклассницу Имоджен Смит, слегка помешанную на губной помаде «Нарс».

— Нет, подожди. — Спенсер поджала губы и всучила Эли подушку. — Засунь-ка под рубашку.

— Ага, точно. — Эли затолкала подушку под розовую рубашку поло, и все захихикали. Поговаривали, что Имоджен уже отдалась десятикласснику Джеффри Кляйну и теперь ждала от него ребенка.

— Ну, вы даете, девчонки. — Эмили покраснела. Она была самой застенчивой из них, возможно, из-за сверхстрогого воспитания, ведь ее родители полагали, что любое веселье — это зло.

— Что такое, Эм? — Эли взяла ее под руку. — Имоджен поперек себя шире — не иначе беременная.

Девочки снова засмеялись, но как-то смущенно. Эли умела подмечать чужие слабости, и, пусть даже ее догадки насчет Имоджен были верны, подруги подозревали, что у них за спиной она точно так же подшучивала и над ними.

Они вернулись к сортировке тряпок. Ария влюбилась в ультраконсервативное платьице Спенсер фирмы «Фред Перри». Эмили натянула джинсовую мини-юбку, оголив худые ноги, и спросила у подруг, не слишком ли коротко. Эли объявила, что расклешенные джинсы Ханны от «Джоз» — полный отстой, и сняла их, оставшись в ярко-розовых велюровых мальчишеских шортиках. Она направилась к стереосистеме и, проходя мимо окна, вдруг замерла.

— Боже мой! — вскрикнула она, прячась за спинкой фиолетового плюшевого дивана.

Девочки разом обернулись. Под окном стоял Тоби Кавано. Он просто… стоял там. И таращился на них.

— Ой!

Ария инстинктивно прикрыла руками грудь — она уже сняла платье Спенсер и осталась в вязаном лифчике. Спенсер — одетая — подбежала к окну.

— Пошел прочь, извращенец! — крикнула она.

Тоби ухмыльнулся и убежал.

Завидев Тоби, местные переходили на другую сторону улицы. На год старше девчонок, бледный, высокий и тощий, он вечно бродил по окрестностям в одиночку, как будто шпионил за всеми. Ходили слухи, что однажды его застукали целующимся взасос с собственной собакой. Еще говорили, что он отличный пловец, потому что у него жабры вместо легких. И что ночью он спит в гробу, в домике на дереве на заднем дворе дома.

Тоби общался только со своей сводной сестрой Дженной, которая училась в их классе. Дженну тоже считали шизанутой, хотя и более вменяемой — по крайней мере, она умела говорить полными предложениями. И, пожалуй, ее можно было назвать симпатичной, если кому по душе такие унылые красавицы — с густыми темными волосами, вдумчивыми зелеными глазами-блюдцами и плотно сжатыми красными губами.

— Я чувствую себя… изнасилованной. — Щуплая Ария содрогнулась всем телом, словно стряхивая с себя невидимую кишечную палочку. У них только что прошел урок о паразитах. — Да как он смеет?

Эли раскраснелась от злости:

— Мы должны отомстить ему.

— Как? — Ханна округлила светло-карие глаза.

Эли задумалась на мгновение.

— Отплатим ему той же монетой.

Все очень просто, объяснила она, надо напугать Тоби. Если Тоби не слонялся по округе, шпионя за соседями, он безвылазно торчал в своем домике на дереве. Там он играл в «Гейм Бой» и, возможно — кто его знает? — собирал гигантского робота, чтобы терроризировать роузвудскую школу. Но, поскольку домик этот находился, понятное дело, на дереве и Тоби всегда убирал за собой веревочную лестницу, избегая непрошеных гостей, они не могли вот так запросто забраться в его логово.

— Значит, нам помогут фейерверки. К счастью, мы знаем точно, где они лежат, — усмехнулась Эли.

Тоби был одержим фейерверками; он держал целую груду бутылочных ракет в основании дерева и частенько запускал их через люк в крыше домика.

— Мы прокрадемся туда, стащим одну ракету и бросим ему в окно, — придумала Эли. — Представляю, как он обделается.

Девочки посмотрели на дом Кавано. Хотя свет в большинстве окон уже не горел, время было не совсем позднее — всего-то половина одиннадцатого.

— Не знаю… — засомневалась Спенсер.

— Я тоже, — поддержала Ария. — А если что-то пойдет не так?

Эли театрально вздохнула:

— Да ладно, не дрейфьте.

Все затихли. Наконец откашлялась Ханна:

— А мне нравится эта идея.

— Хорошо, — дрогнула Спенсер следом за ней.

Эмили и Ария пожали плечами в знак согласия.

Эли захлопала в ладоши и жестом указала на диван возле окна.

— Короче, я пошла на дело. Вы можете смотреть отсюда.

Девчонки бросились к высокому эркерному окну и увидели, как Эли скользнула через улицу. Дом Тоби стоял наискось от особняка ДиЛаурентисов и был построен в таком же впечатляющем викторианском стиле, но ни тот, ни другой не могли сравниться с фермой семейства Спенсер, которая граничила с задним двором дома Эли. В хозяйстве Хастингсов имелись собственная ветряная мельница, дом с восемью спальнями, отдельный гараж на пять машин, патио с бассейном и переоборудованный из амбара гостевой домик.