Шас'о

Антология

...

Сорок первое тысячелетие. Уже более ста веков Император недвижим на Золотом Троне Терры. Он — повелитель человечества и властелин мириад планет, завоеванных могуществом Его неисчислимых армий. Он — полутруп, неуловимую искру жизни в котором поддерживают древние технологии, ради чего ежедневно приносится в жертву тысяча душ. И поэтому Владыка Империума никогда не умирает по-настоящему.

Даже находясь на грани жизни и смерти, Император продолжает свое неусыпное бдение. Могучие боевые флоты пересекают кишащий демонами варп, единственный путь между далекими звездами, и путь этот освещен Астрономиконом, зримым проявлением духовной воли Императора. Огромные армии сражаются во имя Его в бесчисленных мирах. Величайшие среди Его солдат — Адептус Астартес, космические десантники, генетически улучшенные супервоины. У них много товарищей по оружию: Имперская Гвардия и бесчисленные Силы Планетарной Обороны, вечно бдительная Инквизиция и техножрецы Адептус Механикус. Но, несмотря на все старания, их сил едва хватает, чтобы сдерживать извечную угрозу со стороны ксеносов, еретиков, мутантов и многих более опасных врагов.

Быть человеком в такое время — значит быть одним из миллиардов. Это значит жить при самом жестоком и кровавом режиме, который только можно представить. Забудьте о могуществе технологии и науки — слишком многое было забыто и утрачено навсегда. Забудьте о перспективах, обещанных прогрессом, и о согласии, ибо во мраке будущего есть только война. Нет мира среди звезд, лишь вечная бойня и кровопролитие, да смех жаждущих богов.

ВОЙНА ЗА АРКУНАШУ

Рассказ

ЭНДИ ЧЕМБЕРС

В новом мире гостя приветствовала музыка импровизированного оркестра: бой барабанов и лязг тарелок. Казавшиеся приглушенными и далекими звуки гулко растекались в холодном разреженном воздухе. Стоявший на вершине рампы одинокий пассажир космического челнока не ожидал, что встречать его прибудет целая делегация, пусть даже такая немногочисленная и угрюмая. Высоко над горизонтом пронзительно ярко светили два солнца, почти не согревавшие планету. Последние крупицы тепла уносил прочь ледяной ветер, гнавший клубы неприятной мелкой пыли. Невысокие ржаво-красные барханчики начинались у края посадочной площадки и уныло тянулись до самого горизонта. Вдалеке виднелись несколько куполов, прямоугольных построек и невысоких башенок, очевидно, и составлявших единственную колонию на Аркунаше. Посреди бескрайней пустоши эти оторванные от остального мира грязные белесые домики выглядели одинокими и потерянными.

Гость оказался высоким и широкоплечим. Лицо его покрывали многочисленные шрамы — удивительная особенность для представителя культуры, способной легко исцелять подобные изъяны. Воин, безусловно, давно вышел из юношеских лет, но еще был полон жизненных сил. Проницательные темные глаза, чуть прищуренные из-за яркого света и колючей пыли, внимательно осмотрели встречающих. Пожалуй, не стоило отказываться от респиратора, любезно предложенного пилотом челнока. Из всей собравшейся у подножия рампы делегации гость сразу выделил безмятежное лицо рослого начальника колонии и коренастую фигуру главного инженера. Худосочный парень с синими метками на лице, игравший в оркестре на тарелках, отделился от группы и поспешил навстречу прибывшему.

— Для нас большая честь приветствовать столь высокого гостя и великого воина! Не позволите ли мне, никчемному младшему помощнику, сопроводить вас?

— Конечно, я…

Не дожидаясь ответа, музыкант попятился, жестикулируя так, словно пытался тянуть собеседника за невидимые путы. Ошарашенный воин последовал за ним, звонко цокая бронированными копытами по рампе. После долгих недель путешествия он наконец ступал на твердую землю.

— Позвольте представить. — Младший помощник жестом указал поочередно на широкоплечего гостя и главу колонии. — Великий воин шас'о Виор'ла Каис Монт'ир. Его высочество принц аун'о Т'ау Васой Ти'асла.

Воин опустился на колено, склонил голову и лишь затем, поднявшись, обратился к рослому ауну.

— Аун'о, я польщен, что вы лично прибыли встретить меня. Право, не стоило беспокоиться.

Лицо главы колонии, худое и скуластое, имело форму буквы «Т». Тонкогубый рот кривился в гримасе легкого неодобрения. Отметка небесной преданности сияла над переносицей, словно третий глаз. Когда он заговорил, тон его оказался скучающим и монотонным — пресное безучастное бормотание:

— Ерунда, шас'о. Я счел подобающим прийти сюда, чтобы поприветствовать вас на Аркунаше и лично познакомиться.

Помощник прочистил горло и негромко ударил в тарелки.

— Также, ваши высочества, позвольте представить достопочтенного куратора фио'уи Ке'лшан.

Кряжистый инженер коротко кивнул воину. Тот отсалютовал в ответ.

— Нам с вами многое предстоит обсудить, фио'уи, — вежливо сказал гость. — Надеюсь, нас ждет совместная плодотворная работа на благо колонии.

Плосконосый куратор, явно не пребывавший в восторге от перспективы тесного сотрудничества, лишь хмыкнул в ответ. По лицу воина пробежала хмурая тень. Помощник поспешил нарушить неловкое молчание.

— Пожалуйста, пройдемте в главный зал, там нас ждет легкий фуршет.

Воспользовавшись моментом, музыканты вновь ударили в барабаны и тарелки. Представители касты воды проследовали к небольшому полукруглому зданию неподалеку. Гость же чуть задержался, чтобы задать помощнику мучивший его вопрос.

— А где воины, которыми я прибыл командовать? Странно, что меня приветствовали — безусловно, любезно — все прочие обитатели колонии, кроме них.

Аун ответил сам, перебив помощника, уже начавшего было строить витиеватое объяснение.

— Шас'ла дуются у себя в казармах. Им запретили приносить оружие на церемонию приветствия, вот они и заявили, что скорее пойдут голыми, чем безоружными. Видите ли, не хотят позориться перед своим новым шас'о! И это здесь, на совершенно пустой планете, где, кроме нас, ни одной живой души. Тут и стрелять-то не в кого!

Аун коротко хихикнул и вновь нацепил на лицо выражение снисходительного равнодушия.

Шас'о окончательно поник.

— Это вообще что?

— Мир такой, босс. Наш мехбосс хочет туда.

Орочий вождь Горбаг Гадогрыз подался вперед и навис над маленьким тощим гретчином, съежившимся у подножия его трона. Тот задрожал. Осколок стекла в руках грота заходил ходуном, и грязно-желтый шар на его поверхности судорожно задергался.

— Мехбосс, а? — проревел Горбаг. Звуки его голоса напоминали камнепад. — Так вот, главный тут я! Это мне решать, куда мы полетим!

Гретчин отшатнулся от звуковой волны и капель слюны, вылетевших из клыкастой пасти громадного орка. Больше всего ему хотелось отбросить стекло куда подальше и спрятаться за приборную панель или забиться в какую-нибудь щель, но гроту хватало мозгов не дергаться. Сложный симбиоз между воинственными орками и их хилыми младшими сородичами всегда строился на остром уме и дипломатическом таланте последних. Многовековой опыт предков подсказывал гретчинам никогда не расслабляться и вовремя находить нужные слова, которые порой спасали им жизнь.

— Мехбосс говорит, наши корабли сломаются, если мы не сядем там!

Вождь призадумался. Горящие красные глаза иначе посмотрели на трясущегося гретчина.

— Что… ты сказал?!

Здоровый зеленоватый цвет лица грота сменился мертвенно-белым. Мир в смотровом стекле, которое он по-прежнему сжимал в руках, колыхался из стороны в сторону.

— Мехбосс говорит, дырок очень много. Некоторые такие здоровенные, что парни из них вываливаются и вся эта, как ее… дышалка вытекает.

Могучая челюсть орка еще сильнее выдвинулась вперед.

— Дышалка? Ты про воздух, что ли? Безмозглая мелюзга!

— Да, босс!

— И что, мы потом там застрянем?

Трехметровая туша орка словно сдулась от расстройства. Конец грабежам и набегам. Теперь он со своей бандой головорезов увязнет на вонючей планете, где не с кем даже подраться. Ну, разве что между собой.

— Нет, босс! Мехбосс говорит, там металл есть. Залатаем дыры и рванем дальше!

От такой перспективы Горбаг даже приосанился. Жадно сверкнув глазами, он вырвал у прислужника смотровое стекло. Когтистая лапища орка была размером с самого гретчина, и бедняга, не успев вовремя отцепиться, безвольно повис на одной руке, застряв в кулаке Гадогрыза.

— Есть там хоть кто-то, кого можно прибить?

— Нет, босс, — виновато взвизгнул грот, — совсем никого.

Шас'о нашел вверенных ему воинов в казармах, как и говорил аун. Они выстроились шеренгами на площадке между гаражами и оружейным складом. На каждом солдате был полный комплект брони, и в ярком свете солнц-близнецов плотно прилегавшие пластины придавали бойцам некоторое сходство с насекомыми. Перед собой они стволами в небо держали импульсные винтовки. Судя по горкам нанесенной ветром пыли, доходившим воинам почти до щиколоток, они ждали здесь нового командира уже довольно долго. Шас'о бросил на землю свою единственную сумку — в ней что-то громко лязгнуло, — набрал полные щеки воздуха и тяжело вздохнул.

— Ну и что все это значит? — рявкнул он голосом, которым обычно отдают приказы на плацу и который разительно отличался от того тона, каким он недавно общался с аун'о и фио'уи.