Сергей Щепетов

Троглодит

За помощь в работе автор выражает глубокую признательность Любовь Ильиничне Прокудиной и Юрию Дмитриевичу Хлюпину.

…И не цветет любви цветок

Без славы и успеха…

Р. Бернс (из фильма «Здравствуйте, я ваша тетя»)

…Он ей сказал: «Вы мне писали?»

И рявкнул вдруг: «А ну, ложись!!»

(Приписывают А.С. Пушкину, но, скорее всего, народное творчество по его мотивам)

Глава 1

Счастливчик

«…Женское счастье — был бы милый рядом…» — донеслось из открытого окошка дешевой иномарки на перекрестке. Слова старой песенки навеяли мысль, и я стал ее думать: «С женским счастьем все понятно, а вот с мужским… Наверное, счастье это когда стоишь — после работы усталый — и прикидываешь: к Мане пойти или к Гале? А, может, к Таньке завалиться — давно не был? И каждая будет безумно рада! Можно, конечно, приколоться и… просто отправиться домой. Получается, что я — счастливый мужчина?! Н-да-а… Счастливый-то счастливый, но мне сегодня не до секса, а есть хочется. Впрочем, на пути есть приличная точка питания — можно заглянуть». Эта кафешка считалась спортбаром. Помимо прочего здесь имелось несколько экранов, на которых показывали всевозможные соревнования. Во время крупных чемпионатов публика набивалась сюда поболеть хором. Моего появления никто из посетителей не заметил, поскольку все напряженно следили за финальной частью поединка двух супер-бойцов, известных под псевдонимами Руслан Святогоров и Саня Троглодит. А финал, надо сказать, был драматичным до слез: уже трижды звероподобный Троглодит испускал победный рев, но белокурый витязь Святогоров вновь и вновь вставал с пола и шел в атаку…

Некоторое время я стоял и тоже наблюдал это представление. Со стороны я его еще не видел, поскольку, когда монтировали «прямую трансляцию», лежал на кушетке под опытными руками Сан-Саныча.

Мне повезло — бармен за стойкой был знакомым. Мои вкусы были ему известны, так что он сразу выставил на стойку высокий бокал с томатным соком:

— Как всегда?

— Угу: пять порций без гарнира.

Здесь готовят хорошо и быстро, поэтому я сюда и хожу. Правда, популярность, которой я когда-то гордился, начинает уже утомлять. Я рассчитывал, что на этот раз обойдется — жать руки и чмокать помадой в щеки меня не будут.

А на экране полуживой Святогоров нанес-таки свой победный удар, и злобный Троглодит бессильно повис на канатах — гром оваций здесь и там, слезы счастья на глазах!

Овации стихли, мужчины принялись пить пиво и бурно обсуждать увиденное: каждый совершенно точно знал, как и когда ударить было надо, а как — не надо. Присутствующие женщины вдруг начали проявлять беспокойство: поворачивать головы, вставать и перемещаться — все в одну сторону. «Словно железные опилки к магниту, — подумал я. — Ведь не дадут поесть спокойно, придется бежать».

Вообще-то, мне нравится нравиться женщинам — самец, что поделать! Но не здесь и не сейчас — у меня, говоря честно, отбито практически все. Обезболивающая блокада, которую мне наколол Сан-Саныч, начинает отходить, и скоро мне станет совсем плохо. Дело, конечно, привычное…

Ну, вот и первая ласточка!

— Не помешаю? Я так давно хотела с вами познакомиться! Я смотрела все ваши бои! Вы такой!.. Такой!.. В общем — ах!..

— Хотела — так знакомься! — грубо отвечаю я. — Только имей в виду, что баба у меня уже есть, а про жену я вообще молчу…

— Так вы женаты?!

— Шесть раз!

— Не может быть!

— Может. Ты ж в туалет вроде шла? Ну и иди!

— Ах, какой вы брутальный!

— А у тебя тушь потекла — иди, иди!

— Ой!

Однако свято место пусто не бывает:

— Можно я тебя поцелую?! Ты был просто великолепен!!!

— Нельзя. И каким же местом я был великолепен?

— Ну, когда ты его за канаты выкинул! И стал всем «фак» показывать! Блеск!!! Как я тебя люблю — ты не представляешь!

— Угу… А слабо доставить мне удовольствие, а?

— Конечно! — она стыдливо потупила взор. — Я так давно хотела…

— Ну, так отвали! — я не дал ей закончить фразу. — Не до тебя мне!

— Уй…

Следующая… Нет, похоже, покоя мне не будет! Однако…

И вдруг по залу пронеслась этакая легкая волна. Или шелест. Или веяние. Разговоры мужчин разом стихли, женщины перестали пялиться на меня. И все это потому, что в заведение вошла ОНА.

Елена — тезка известной героини Гомера и по совместительству местная супер-дива. У нее есть все, о чем может мечтать самец вида гомо сапиенс. Ноги, попа, талия, бюст, мордашка… При этом у нее смуглая кожа, которой видно очень много — на ней символическая юбочка и кофточка, открывающая животик и грудь почти до сосков… И походка, какая у нее походка! Это ж просто эротический гипноз! Когда она вышагивает по тротуару с крохотной собачкой на привязи, мужики обмирают, сворачивают шеи, начинают спотыкаться и сталкиваться, потому что смотрят на нее и оторваться не могут. При этом приставать, знакомиться никто даже не пытается — каждому ясно, что такие женщины достаются только «отличникам». В ее жилах смешалась кровь негров, евреев, украинцев и русских. В итоге получилось вот это суперсексапильное чудо. Оно живет в соседнем подъезде…

— Привет, Троглодит!

— Гут абенд, либе мэдхен!

— Олл райт? Ар ю о'кей?

— Коль ле тов!

Мы с ней не сексуальные партнеры — друг на друга не претендуем. В ней и так за метр восемьдесят, а когда она на шпильках, я, наверное, могу дотянуться макушкой только до ее подмышки. Однако у нас с ней комплементарность — мы понимаем друг друга. У нее филфак и три языка свободно, а у меня провинциальный «пед», но языков я знаю больше.

— Ты что это, Саня?! — она кивнула на выключенный экран. — С дуба упал? Зачем тебе это нужно?

— Да мне не это нужно… — . печально усмехнулся я. — Деньги!

— Угу, — тонкая усмешка скривила ее накрашенные губы. — Третью жену решил завести? Тоже мне — султан! У тебя детей-то сколько?

— Официальных — четверо.

— Алименты платишь? — посочувствовала красавица.

— Зачем же? — пожал я плечами. — Я их и так содержу — вместе с мамами. У нас прекрасные отношения! Особенно после разводов.

— Плодовитый! — рассмеялась Ленка. — А предохраняться не пробовал? Знаешь, есть такие штучки…

— Знаю, — кивнул я. — Только мне этого не надо. У меня контрацепция круче — сперматозоиды просто не попадают в сперму. Без воли моей детей быть не может.

— Но ведь есть же! — недоуменно вскинула она брови. — Это как?

— Ты меня спрашиваешь? — пожал я плечами. — А я думал, ты мне ответишь — как женщина.

— А твои жены знают, что ты… бесплоден?

— Нет, конечно!

— А-а, ну тогда все просто! — заулыбалась красавица. — Обычное дело! По статистике…

— Известна мне эта статистика! — отмахнулся я. — Меня другое волнует: они утверждают, что дети мои, и обижаются, если сомневаюсь. Как так можно?! Ведь в любви клянутся и не притворяются, в глаза смотрят и взгляда не отводят, деньги берут как должное — будто в своем праве! И никакой вины, словно совесть чиста! Да я бы со стыда сгорел!

— Ты это серьезно? — вытаращила Ленка накрашенные глаза. И вдруг, откинув назад очаровательную головку, звонко расхохоталась:

— Какая совесть?! Какая вина?! О чем ты?! И, главное, о ком?! Ой, не могу, ой, сейчас описаюсь! Давай-давай, Троглодит, маши кулаками! Зарабатывай деньги! Мужчина должен приносить пользу! Иначе зачем он?

— Мне бабы и даром дают, — обиженно буркнул я.

— Дают, дают, — кивнула Ленка успокаиваясь. — А нафига Святогорову проиграл?

— Хочу решить вопрос с Марь-Иванной, — солидно ответил я. — Только и всего.

— Это кто же такая?

— Да так, старушка — божий одуванчик. Ей деньги нужны на операцию, а взять негде. Теперь, пожалуй, хватит…

И тут на свет явилось емкое блюдо, прикрытое крышкой — мой заказ!

— Мясо будешь? — по-свойски спросил я ее.

— Человечинку? — ухмыльнулась Ленка. — Пожалуй, буду… Не объем?

— Только попробуй! Лучше нож попроси и вилку. Мне-то не надо, я руками ем.

— Ну, точно — троглодит. Где ты раздобыл эту старушку?

— Сменщица моя, — пробурчал я с набитым ртом. — Я ж в библиотеке работаю на полставки. А она — на вторые полставки. Подменяем друг друга.

— Не поняла… — распахнула дива глаза. — Где-где ты работаешь?!

— В библиотеке. Это такое место, где людям книжки выдают — почитать.

— Погоди, погоди… — На ее лице обозначилось полнейшее смятение. — Ты хочешь сказать, что Саня Троглодит — свирепое чудовище, победитель всех и вся — работает библиотекарем?!

— Ну, — самодовольно усмехнулся я и заглотил изрядный кусок полусырого мяса. — А раньше я преподавал историю в школе — в младших классах.

— Ты придуриваешься, Саня? — как-то жалобно, но с надеждой в голосе, спросила Ленка. — Придуриваешься или…

— Или! — твердо заявил я.

— Ты это перестань! — попросила она. — А то ведь влюблюсь…


***

В ранней юности я был маленьким, толстым и очень некрасивым мальчиком. Мама, папа и бабушка у меня были «ненастоящие» — они взяли меня из детского дома. Говорили, что у меня «врожденная аномалия», однако я ничем не хуже сверстников, просто другой. «Если хочешь быть как все, — говорили мне, — то недостатки свои надо скрывать, а достоинства развивать». Достоинства у меня, конечно, были.