Крейг глянул на нее со своим обычным выражением полуиспуга-полувосхищения, словно задавая вопрос: ты на самом деле волшебница?

— Ну, как скажешь… Мне, пожалуй, надо вернуться.

Он направился вниз, а Келси прокричала из соседней будки:

— Ну что, Авария, готова задать им жару?

В ответ Чизара подняла большие пальцы и залила толпу ослепительными вспышками белого света. Танцующие восторженно вскинули руки, и Келси запустила первый трек, заводной ритм которого заставил их трястись и вибрировать, как помпоны чирлидерш.

Чизара запустила дополнительные вращающиеся огни и добавила еще вспышек, заставив копья лилово-белого света метаться между танцующими. Минуты на три должно было хватить — Келси никогда не ставила на «разогрев» длинные треки.

Чизара прищурилась, вглядываясь в подпрыгивающую толпу на танцполе. Похоже, телефон Сони можно было поджарить и попозже: девушка явно не собиралась уходить. Она убрала телефон в крохотную, усыпанную блестками сумочку на бедре и присоединилась к танцующим.

Чизара старалась не упускать ярко-малиновую полосу в волосах Сони из вида, периодически подталкивая один из прожекторов в ее направлении. Мобильники танцующих подпрыгивали и дрожали в их карманах, безуспешно пытаясь найти доступный сигнал. Это было похоже на зрелище ночного города, сотрясаемого непрекращающимися подземными толчками.

Точно нацелиться на перемещающуюся точку одного-единственного телефона будет непросто.

Но разве не в этом и был весь смысл существования «Чашки Петри»? В том, чтобы зерои могли испытывать и совершенствовать свои таланты в безопасном месте.

Продолжая следить взглядом за серебристыми волосами с малиновой полосой, Чизара попыталась мысленно нащупать слабый сигнал телефона, совпадающий с движениями девушки.

Келси запустила следующий трек. Один ритм сменился другим, и Чизара смешала цветные огни, скользящие между танцующими. Они с Келси еще два месяца назад, перед первой вечеринкой в «Чашке», отрепетировали все переходы и связки, так что теперь ей почти не требовалось думать о них, и можно было сосредоточиться на Соне.

Которая внезапно обнаружилась пританцовывающей прямо перед Келси с телефоном в руках. Соня подняла телефон и принялась делать панорамные фото Келси за вертушками и Чизары в осветительской будке. Она явно снимала документальный клип о работе «Чашки».

Авария мысленно сканировала телефон. Крохотный лабиринт электронных контактов вспыхнул светом в ее мозгу, такой изящный и красивый по сравнению с грубыми шестеренками и вольфрамовыми вспышками прожекторов. Так, где тут у нас основное действо? Где точка, через которую звуки и образы передаются в память?

Ага, вот оно. Прямо как младенцы в яслях, лежащие в рядок — все по порядку. Телефон был готов загрузить видео в облако, как только ему удалось бы выбраться из-под контроля «фарадеевой клетки».

Чизара использовала свою силу, как раскаленную иглу, прикосновение которой превратило телефон в искрящийся брусок пластика и металла.

Но, вернувшись мысленно в состояние радости и довольства, транслируемое Келси, она внезапно почувствовала легкую дрожь, крохотный миг замешательства… и это ей не понравилось.

Чизара опустила взгляд на свои руки, лежащие на пульте, полном переключателей, клавиш и слайдеров. Пометки возле переключателей — RB1, VNSP — внезапно потеряли всякий смысл, хотя и были написаны ее аккуратным почерком.

Она должна была знать, как управлять пультом, но вместо этого…

Она запустила свои мысли в систему, и ей почудилось, что перед ней расстилается непонятная карта чужого города, освещенная случайными вспышками огней. Разве не она построила этот город? И разве не должна она была знать все его закоулки? Но сейчас все казалось бессмысленным.

Не зная, что делать, Чизара замерла в панике. Чужой город простирался перед ней, вздрагивая от пробегающих всполохов напряжения, но она не видела никаких соединений. Для чего все это? Что она здесь делает? Ее сердце колотилось быстрее, чем пульсирующий ритм музыки. Запрограммированные зигзаги света пробегали по сетке на потолке и по поцарапанной штукатурке стен клуба. Она должна была управлять этим светом, не позволяя огням метаться в беспорядке — она должна была удерживать и вести лучи света.

Но она не знала как… Однако свет не был беспорядочным…

И вдруг все встало на место, и Чизара ощутила знакомую логику системы — логику кабелей под напряжением тысяч метров проводов, расходящихся из двух сияющих центров света и музыки, которыми управляли они с Келси. Странный сбой в ее мозгу, на мгновение лишивший ее доступа ко всему этому, прошел и вернул ей все ее ощущения.

Чизара покрылась холодным потом и с трудом перевела дыхание.

Черт, что это было?

Глава 5

Анонимус

Прожектора на мгновение замерли, и Тибо глянул вверх.

Чизара стояла за пультом управления, напряженно замерев и скрючив пальцы, как когти, словно ее ударило током. Нити ее внимания беспорядочно вихрились вокруг головы, словно оборванные светящиеся провода.

Тибо соскользнул с барного табурета, готовый броситься ей на помощь, но она внезапно вздрогнула и опустила руки на клавиши пульта. Ее внимание вновь сосредоточилось на Келси, на толпе танцующих и на работе. Вспышки света возобновили свой скачущий танец среди поднятых лиц и рук.

Тибо уселся обратно, продолжая наблюдать за Чизарой.

Келси врубила новый трек, и Чизара последовала за ней, безупречно противопоставив скольжение огней гремящему ритму. Все снова было в порядке.

Одно удовольствие было наблюдать, как эта пара заводит толпу, как на танцполе образуются и распадаются все новые линии связей, словно постоянный рассеянный свет облаком окутывает танцующих, не разделяя людей резкими лазерными нитями. Толпа, объединенная музыкой и движением, превращалась в единое существо, состоящее из множества тел — но с единым мозгом и сердцем. Никто не сопротивлялся, никто не пытался приставать к другим танцующим и не выпадал из общего ритма, создавая проблемы другим людям.

В такие минуты талант Тибо казался особым даром. Может, ему и не дано влиться в эту сеть связей между людьми, но он видел ее, как никто другой — разумеется, за исключением Нэта.

К тому же взгляд снаружи — это было не так уж и плохо. Толпа была похожа на облако дыма — ее общие очертания куда лучше были видны со стороны. Тибо видел все происходящее так, как оно было на самом деле, поскольку поднятая Келси волна эйфории не затрагивала его.

Кто-то должен был держаться в стороне, чтобы иметь возможность помочь, если что. Тибо был тайным вышибалой. Если Крейг напоминал боевой крейсер, то Тибо был невидимым бойцом.

Клип работала за барной стойкой, уверенно и свободно двигаясь в знакомом пространстве. Сегодня на ней было платье «под зебру» и ее легко можно было заметить отовсюду, когда она решала «позаимствовать» чьи-то глаза.

Сейчас она складывала банки под стойкой. В «Чашке» был один-единственный древний холодильник, поэтому холодное пиво заканчивалось быстро. Но, как сказал Нэт, тренировать свои способности лучше на трезвой толпе.

Сегодня среди посетителей было особенно много молодежи — наступила последняя суббота перед Рождеством, начались каникулы. Тибо многих знал в лицо: он всегда старался запомнить постоянных гостей. Ему хотелось знать «Чашку» так же хорошо, как он знал свое предыдущее обиталище — отель «Magnifique».

Его внимание привлекла девушка с яркой малиновой полосой в серебристых волосах, пробирающаяся, покачиваясь, через толпу. Серьезно? Соня Соник? Она же буквально охотилась на зероев. Зачем Нэт вообще пустил ее? Следом за Соней плелся Итан — похоже, Нэт приказал ему приглядывать за ней.

— Пить хочешь? — Клип передала ему через барную стойку бутылку с водой. Удивительно, но даже среди всей этой толпы Клип ни на секунду не забывала про него.

Вода была ледяная — скорее всего, последняя бутылка из холодильника.

— Спасибо.

Клип наклонилась поближе:

— Давай посмотрим, смогу ли я держать тебя в фокусе, даже когда народ набежит.

— Даже если не сможешь, не страшно.

— Думаю, я смогу. — Она прикоснулась пальцем к внутренней стороне левой руки: чуть раньше, когда они были вдвоем в его комнате наверху, он медленно провел губами по этому месту, вдыхая ее запах, заставляя ее дрожать. Клип не забыла этот момент.

Вот черт, как жаль, что вечеринка в клубе была именно сегодня.

Прошло уже полгода, а Тибо не уставал удивляться, что у него есть подружка, что кто-то помнит его имя и какой кофе он предпочитает. Кто-то, ради кого он с готовностью напялил эту нелепую красную кожаную куртку, чтобы ей легче было заметить его в толпе. Иногда она даже цитировала ему что-нибудь из коанов дзен-буддизма. Как тогда, когда она прошептала ему на ухо: «Привязанность ведет к страданию». В данный момент Тибо был вполне доволен своей привязанностью к этой девушке, к этому месту и людям. У него был свой дом, в комнате наверху, которая была раньше чьим-то кабинетом в старом театре. И соседка — Келси, которая не слишком удивлялась, застав его с утра готовящим завтрак.