— Все равно что?

— С далеками никогда не знаешь наверняка. Так или иначе, наш друг криогенно заморожен — иногда они оказываются чувствительны к внезапному падению температуры, особенно если захватить их врасплох. Передний Край обстреливал его с близкого расстояния, так что значительная часть ресурсов ушла на поддержание защитного поля — достаточная, во всяком случае, чтобы криозаряд сделал свое дело.

— Быстро сообразил.

— Недостаточно быстро, — Доктор покачал головой. — И вообще-то это была идея Стеллы.

Казалось бы, радоваться надо — они только что победили совершенно непобедимого врага! — но все чувствовали себя так, будто это их одолели, это над ними взяли верх… Никто не смел даже взглянуть на тело Стеллы.

— Мне нужно было действовать быстрее, — не унимался Доктор. — Она не заслужила вот такой смерти. Никто на самом деле не заслужил.

— Не знаю, какого черта ты делал на этой планете, — прорычал Боуман, — но все пошло наперекосяк ровно с того момента, как мы нашли тебя.

— Я в этом не виноват.

— Продолжай убеждать себя в этом.

— Охолони, шкип, — вмешался Передний Край. — Нам надо ее перенести.

— Судя по всему, ты здесь застрял, — проворчал капитан, свирепо глядя на Доктора. — По крайней мере, пока мы не починим этот шлюз. А до тех пор держись от меня подальше.

Когда «Бродяга» выбрался в открытый космос и припустил на пределе скорости, Боуман закрылся у себя в каюте и приказал, чтобы его ни при каких обстоятельствах не беспокоили. Скрама оставили у руля, а Край оттранспортировал Стеллу и пошел чинить шлюз.

Там-то он и обнаружил Доктора: тот изучал далека, тыкая в него звуковой отверткой.

— Криозаряд сработал даже лучше, чем я думал, — сказал он. — Эта кастрюля полностью выведена из строя. А поскольку она работает системой жизнеобеспечения для твари внутри, полагаю, ее обитатель мертв.

— Ты, я смотрю, знаешь кое-что о далеках, — осторожно заметил Край.

— Кое-что знаю.

Штурмовик уставился на далека, все еще окутанного холодным туманом и глазурованного инеем.

— А ведь нам еще повезло. Я на полном серьезе думал, что мне крышка.

— Оно бы не сработало, если бы ты все время не палил в него, — Доктор искоса взглянул на ружье, до сих пор свисавшее у Края с плеча. — Какие боеприпасы нужны для этой штуки? Ты успел подстрелить его еще на Хурале — я в жизни не видел, чтобы такое удалось сделать из обычного огнестрельного оружия. В глаз попасть — еще туда-сюда, но это было что-то совсем из ряда вон…

— ВМР, — скромно сказал Передний Край. — Вирус Молекулярного Распада. Его разработал Скрам. Пуля с бастическим наконечником пробивает силовое поле, поражает броню и просто проедает ее насквозь.

Доктор вздернул брови.

— Как изобретательно! Но действовать все равно надо было быстро. Чтобы превозмочь автоматическое молекулярное самовосстановление металлизированного поликарбида, понадобился бы ну о-о-очень агрессивный ВМР.

Передний Край тем временем пристально разглядывал головной и шейный сегменты далека.

— А вот чего я не понимаю, так это почему на сей раз он не сработал. Я расстрелял его буквально в упор. Ему должно было всю голову разъесть.

— Ну, ваша задумка, конечно, умна, — сказал Доктор, — но далеки умнее. Их броня учится и адаптируется. Пока ваш металлоядный вирус прогрызал первого далека, тот уже анализировал ущерб и передавал аварийные защитные протоколы остальным, чтобы они не попались в ту же ловушку.

— Теперь ты говоришь совсем как Скрам, — проворчал Передний Край. — Он у нас мозг всей операции.

— Операции?

— Мы — охотники, нанятые Земным Командованием истреблять далеков. Получаем фиксированную плату за каждый представленный глаз. Кстати, о глазах…

И он полез за пояс, извлекая лазерный универсальный инструмент. Однако не успел Край взяться за крабий глаз далека, как Доктор отбил его руку в сторону.

— Не смей! Эта тварь умеет поглощать генетические данные прямо из твоей ДНК — достаточно одного прикосновения. И его может хватить, чтобы она начала регенерировать.

— Ты вроде сказал, что она мертва.

— Поверь, с далеками никакая осторожность не будет излишней.

Передний Край нехотя сунул лазер обратно за ремень.

— Так кто ты вообще такой? И как вышло, что ты так много знаешь о далеках? На солдата ты не похож.

— Стелла тоже.

— Она другая, не такая, как все.

— Вот и я тоже.

— Ну-ну, — судя по голосу, Доктор Края не убедил. — Так что ты делал на Хурале?

Доктор вздохнул и поскреб в затылке.

— Честно говоря, я не знаю. Мой корабль решил повалять дурака: система управления совсем полетела.

— Далеко же ты забрел, раз оказался в эдакой глуши, мужик.

Доктор расплылся в улыбке.

— А знаешь, меня еще никто не называл мужиком.

— Ты только не заносись. Капитан хочет, чтобы ты поскорее убрался с корабля, и я с ним спорить не стану. И это не меняет того, что я уже сказал: ты должен был очень крупно сбиться с курса, чтобы очутиться так далеко от земного пространства.

— Да меня не пространство волнует, — отозвался рассеянно Доктор, явно потерявшись в своих мыслях. — А вот что ТАРДИС соскочила с временно?го трека — это уже… Я путешествовал в собственную временну?ю линию далеков еще бог весть когда…

— А я еще думал, это Скрам у нас забавно разговаривает… но ты его на обе лопатки положишь, мужик.

— Меня на самом деле не должно тут быть, — продолжал Доктор на полном серьезе. — Это неправильно слишком по многим параметрам. Я летал в прошлое, в точку еще до начала Войны Времени — и это просто невозможно. Ну, это я так говорю, «невозможно». Вот он я, и вот они, далеки, прямо посреди крупного конфликта с Первой Земной империей.

— Что-то я вообще никакого смысла в твоих словах не вижу.

— Какой сейчас год, а, Передний Край?

— Ты просидел в этой твоей камере всего пять дней. Пораскинь мозгами.

— Ты просто на вопрос ответь.

И так суров был голос Доктора, что Край ответил — совершенно автоматически.

— Ах-х-ха, — протянул Доктор, медленно кивая стремительно закрутившимся в голове шестеренкам. — Дай-ка угадаю: далеки бесчинствуют по всей галактике; Земная Империя сопротивляется как может, но сражения идут по всем солнечным системам год за годом. Кое-кто из людей даже не помнит времени, когда они бы не воевали с далеками.

— Видимо, да…

— Целое поколение землян живет при далеках… Но вот он и переломный момент, так ведь? Две могущественные галактические силы в межзвездном противостоянии. Два гигантских суперплемени воюют за превосходство, изничтожая планету за планетой. История может повернуть в любую сторону.

— Да, это факт. Вот и мы тут, на границе, делаем что можем: совершаем налеты на их сторону, нарушаем коммуникации… Ну, и себе на жизнь зарабатываем.

— Суровую жизнь вы себе выбрали.

— А мы другой никогда и не знали. Я вырос на Гауде-Прайм, а там рождаются с оружием в руках. Регулярная армия меня не удовлетворяла: там говорили, от меня всего можно ожидать, а я все равно не дал бы им себя переделать.

— Молодец! Всегда лучше просто сказать «нет».

— Ну, дело кончилось «Бродягой» и капитаном Боуманом. Об истреблении далеков он знает все.

— Тогда у нас куда больше общего, чем я думал, — сухо сказал Доктор.

— Эй, Боуман — отличный мужик. Он солдат до мозга костей, если ты понимаешь, о чем я. Круче Джона Боумана просто никого не бывает. Он когда-то служил десантником в Первых Земных Силах, плюс ветеран Драконийского Конфликта и на Тартаре был на передовой. Он вообще эксперт по оружию и косил лучших отпрысков Скаро, когда я еще пешком под стол бегал.

— Рад это слышать. Вряд ли я ему сильно понравился.

Передний Край отвел взгляд.

— Мы все любили Стеллу. Она была свой парень. Капитан Боуман был ей совсем как отец.

— Мне жаль.

Дверь с шипением отъехала, и вошел Скрам. Он кивнул Краю, но на Доктора даже не взглянул.

— Шкипер говорит, мы возвращаемся на Аврос.

— На Аврос? — не понял Доктор.

— На Стеллину родную планету, — угрюмо пояснил Скрам. — Везем ее домой.