Глава 2

Солнышко вырывалась как могла, но держали её крепко.

— Скорее, пока они не очухались! — прошипел кто-то рядом.

Дракон, нёсший пленницу, вломился в чащу, и сверху обрушился настоящий водопад дождевых капель. Кроме чёрной чешуи перед самым носом, ничего было не разглядеть, ясно только одно: тащат в лес, подальше от сборища драконов возле туннеля.

Как же теперь узнать, что со Звездокрылом, жив ли он? Солнышко в отчаянии рванула когтями чужую лапу, сжимавшую крылья, но похититель лишь глухо рыкнул и продолжал бежать, с чавканьем топча мокрую лесную подстилку. Судя по звукам, бегущих было трое. Они очень спешили, стараясь поскорее оторваться от возможных преследователей.

Странно… и страшно. Кто они, что им надо? Она перестала вырываться и прислушалась. Голоса Ореолы и Цунами за спиной уже едва различались. Похитители явно знали, куда бегут, — значит, лес им хорошо знаком.

Охотники? Солнышко зябко поёжилась. Наверное, те самые, что отправлялись сюда через туннель за пленными для опытов! Но зачем это им теперь?

— Всё, — устало выдохнули рядом, и все остановились.

Гул драконьей толпы на поляне едва доносился сюда, напоминая дальние раскаты грома на горизонте. Тропический дождь всё лил. Даже вечно стрекочущие цикады умолкли и куда-то попрятались.

Пленницу грубо свалили на землю. Она вскочила, отряхивая грязь с крыльев и хвоста, и злобно зашипела на дракона, который нёс её. Верзила окинул её презрительным взглядом и повернулся к остальным.

— И что теперь? — хмыкнул он. — План-то наш накрылся, выходит. Лично я не собираюсь поддакивать радужной выскочке, которая едва вылупилась из яйца.

— Можно подумать, я собираюсь! — оскалилась дракониха, фыркая огнём.

Совсем молодая, лет девять, не старше, она была так же забрызгана грязью, как и все, но глаза горели свирепой яростью.

— Меня они вообще убьют, — продолжал большой дракон. — Видали, как с Гением обошлись? Непременно кто-нибудь вспомнит, что я ему помогал с экспериментами… ну, там, приковывал пленных к стене и всё такое прочее. Точно, прикончат, так что лучше нам здесь не ошиваться.

— Куда подадимся? — деловито прошипел третий дракон, поменьше первого размерами. В пасти у него не хватало зубов, а хвост был кривой, с плохо сросшимся старым переломом. — Нам обещали дождевой лес, и я не прочь тут жить, но только не рабом. Не хватало ещё, чтобы какие-то радужные нам указывали!

— А с этой что делать? — Верзила кивнул на песчаную. — Ты сказала забрать, я забрал. Дальше-то что?

Ночная дракониха хлестнула хвостом и прищурилась, разглядывая песчаную крошку.

— Используем её, чтобы торговаться. Будем держать в заложницах, пока нас не пустят в деревню радужных и не позволят выбрать свою королеву!

— Кого, например? — поинтересовался щербатый со сломанным хвостом, плюнув огнём на ветку, с которой капала вода. — Власте не потянуть, она и драться не станет. У королевы Доминанты не было ни сестёр, ни других дочерей. Некого выбирать.

— Да хоть бы и меня! — оскалилась дракониха. — Ещё лучше, чем быть в пророчестве. Если королевой может быть эта радужная, то я — тем более! Я больше её и старше.

— И то верно, — хмыкнул верзила.

— Даже не надейтесь, — не выдержала Солнышко. — Ничего вам за меня не дадут. Кто я такая? Никто, просто песчаная неправильного цвета и без ядовитого шипа… — Её голос дрогнул. Только сейчас она прочувствовала всю горечь этих слов, хотя повторяла их всю жизнь. Если пророчество — выдумка, то так оно и есть на самом деле.

«Неправда, всё наоборот: дракончик с великой судьбой и выглядеть должен по-особенному. Иначе и быть не может!»

Между тем ночные драконы с сомнением разглядывали свою добычу.

— Плохо, если так, — буркнул верзила. — Выходит, я зря волок эту коротышку через лес. Ещё и когтями вцепилась… Ты же говорила, Зубаста, что она ценная!

Зубаста? Солнышко вспомнила, как Звездокрыл рассказывал о своей сестре, которую встретил в Ночном королевстве. Неужели это она и есть?

— Если та самая, то ещё какая ценная! — Дракониха больно ткнула пленницу хвостом в бок. — Ты ведь Солнышко, так? Братец твой во сне только про тебя и лопотал.

Крошка песчаная испуганно моргнула, не зная, что сказать.

— Ну точно, она! — кивнула Зубаста. — Звездокрыл от этой красотки без ума, он на что угодно согласится, лишь бы её вернуть.

Похоже на правду, подумала Солнышко с тревогой. Вот даже как — во сне говорит. Всего несколько часов назад они стояли на поляне с радужным войском перед атакой на ночных, и Звездокрыл признавался, что любит её, — всегда любил.

Только что с этим делать, непонятно. Каждый раз вспоминая его слова, она ощущала странные мурашки под чешуёй. Кто-то любит её — на самом деле, по-настоящему! Почему именно её, за что? В её власти сделать его счастливым… или обидеть. Любит… и не кто-нибудь, а Звездокрыл — милый, умный, заботливый друг, — но ведь она никогда не представляла его в другом качестве!

До сих пор трудно поверить, что он говорил всерьёз. Да и вообще, до сих пор её никто из драконят всерьёз не воспринимал. Вот и он, казалось бы, должен считать её просто весёлой малышкой, которая ничего дельного придумать не способна.

Стоп, всё это потом. Сейчас надо сосредоточиться: враги хотят использовать её, чтобы навредить драконятам.

— Звездокрыл тяжело ранен, вы разве не видели? — поморщилась она. — Что он может решать? А Ореоле на меня всегда было наплевать. Нет, ничего у вас не выйдет, даже не надейтесь. Лучше вернитесь к своим, пока не поздно.

— Неплохая попытка, — усмехнулась Зубаста.

— А что если она права? — засомневался дракон со сломанным хвостом. — Может, им и впрямь наплевать. Только засветимся, тут нам и конец.

— Крылан нас защитит, правда? — Дракониха придвинулась к верзиле и изогнула шею, заглядывая ему в глаза.

Значит, они пара, подумала Солнышко. Необычная, надо сказать. Крылан вдвое крупнее Зубасты, однако, похоже, слушается её во всём.

— Вот сейчас и разберёмся, есть способ! — вдруг оживился щербатый со сломанным хвостом, доставая из-под крыла какой-то плоский овальный предмет, блестевший в лунном свете как чёрное стекло. Что странно, поверхность его оставалась совершенно сухой, будто отражая дождевые капли.

— Обсидиановое зеркало! — благоговейно выдохнул Крылан. — Ну ты герой, Следопыт. Я уж думал, никто не догадался прихватить его с собой. — Он осторожно дотронулся когтем до полированной поверхности камня. — На Власту никакой надежды не было, ей бы только собственную чешую спасти.

— Она им и не пользовалась, — фыркнул щербатый, — даже когда надо было узнать, что затевают радужные. Не верит, видите ли, всем этим дракомантовским штучкам. Небось и королеве ничего не сказала, курица мокрая!

— Говорят, зеркало уже не то, что прежде, Камнерой что-то сделал с ним до того, как исчез…

— Что это у вас? — поинтересовалась Зубаста.

— Одно из главных наших магических сокровищ, — объяснил Крылан, — то, что спасали в первую очередь во время прошлого извержения, когда лавой залило часть крепости. Я тогда был совсем ещё мелким. Это зеркало может показать… — Он запнулся, покосившись с опаской на пленницу.

— Не бойся, — хмыкнул Следопыт, — мы её убьём раньше, чем успеет что-то разболтать.

«Только попробуйте! — зарычала про себя Солнышко. — И не такие, как вы, старались».

Щербатый наклонил зеркало, ловя свет двух лун в облаках. Узкий серпик третьей едва успел показаться над верхушками деревьев. Ливень стих, превратившись в туманную морось.

— Ну-ка, покажите! — оживилась дракониха. Отломив ветку с дерева, она дохнула огнём, и листья с влажным треском занялись, освещая полянку.

— Надо назвать имя, — задумался Крылан. — М-м-м… кого-нибудь поважнее из этих.

— Тогда королевы, кого же ещё, — фыркнула Зубаста.

— Э-э…

— Ореола, — подсказала она нетерпеливо.

— Ореола! — прошептал щербатый и дохнул на зеркало дымом.

Дым завился кольцами, змеясь по ободку зеркала, затем исчез, будто его засосало внутрь, и вновь появился, уже из центра овала, в виде белого завитка с пурпурным отливом. Изогнулся в виде драконьей шеи… и заговорил:

— Мангр! — Голос Ореолы, спутать невозможно. — Проверь, чтобы у них у всех отобрали копья!.. Джамбу, а вы с Грацией сосчитайте их — ночных, я имею в виду.

Зубаста довольно оскалилась, блеснув клыками в лунном свете.

— Это она прямо сейчас говорит? — спросила она, и верзила кивнул. — Вот здорово!

Да уж, полезная штука, с горечью подумала Солнышко. Особенно если хочешь убедить других, что умеешь читать мысли.

Рядом с первым завитком дыма вырос ещё один, розовый.

— Слушаюсь, ваше величество, — пробормотал он смущённо. Джамбу, точно! — Только вот… э-э… сосчитать… М-м… не поймите меня неправильно, считать я умею… ну, до двадцати уж точно. Это ведь очень большое число — двадцать. Вряд ли их тут больше.

— Джамбу, ты что? Их тут две сотни по меньшей мере!

— Да? Это значит, два раза по двадцать… или три?

— Ушам своим не верю, — вздохнула Ореола. — Ну-ка, живо, найди мне кого-нибудь из радужных, кто умеет считать!