Или заходил в канализационный канал и смотрел, нет ли трещин или засоров, а если есть, то как это исправить. Без него Нью-Йорк, вероятно, уже пришел бы в полный упадок. Иногда Споффорт гадал, как живут без толковых людей другие города, где нет Девятых моделей; ему вспоминались груды мусора в Кливленде или ужасная одежда жителей Сент-Луиса, где он недолгое время работал мэром. А ведь с тех пор минул почти век. Десятилетиями в Сент-Луисе все носили брюки без карманов и рубашки не по размеру, пока Споффорт своими руками не починил звуковое измерительное оборудование и не вытащил дохлую кошку из машины для пришивания карманов в единственном одежном магазине города. Наверное, в Сент-Луисе люди еще не ходят голые и голодные, но что будет через двадцать синих, когда все состарятся и ослабеют, а рядом не будет молодых, которым в трудной ситуации хватит ума пойти и разыскать Седьмую модель? Если бы Споффорт мог, он бы реплицировал себя, создал еще сотню Девятых моделей, чтобы поддерживать жизнеобеспечение Лос-Анджелеса, Филадельфии и Нового Орлеана. И не потому, что заботился о человечестве, — просто ему было больно видеть плохо работающие механизмы. Иногда он думал о себе как о механизме и чувствовал ответственность.

Но если бы он мог создать еще Девятые модели, он бы проследил, чтобы они родились без способности чувствовать. И со способностью умереть. С даром смерти.

Тем жарким августовским днем Споффорт не останавливался нигде, пока не дошел до приземистого здания на Сентрал-Парк-Вест. Сегодня у него была особая цель.

Здание было бетонное, одно из немногих в городе, с колоннами, большими окнами разноцветного стекла и темной от времени деревянной дверью. Споффорт открыл ее, вошел в пыльный вестибюль, где с потолка свисала хрустальная люстра, и приблизился к деревянной стойке, покрытой растресканным серым пластиком.

По другую сторону стойки спал в кресле плюгавый человечек.

Споффорт резко обратился к нему:

— Вы мэр Нью-Йорка?

Человечек сонно открыл глаза:

— Хе-хм. Я мэр.

— Я хочу поговорить с национальным архивом, — сказал Споффорт, впуская в свой тон нотку раздражения. — Мне нужен реестр населения.

Человечек даже немного проснулся.

— Ничего об этом не знаю. Никто не заходит сюда с улицы, не говорит с архивами. — Он встал и с вызовом потянулся. Затем взглянул на Споффорта: — Вы робот?

— Да, — ответил Споффорт. — Девятая модель.

Человечек секунду разглядывал его в упор, потом заморгал:

— Девятая?

— Запросите панель, что делать. Мне надо поговорить с правительственным архивом.

Теперь человечек таращился на него с некоторым даже любопытством.

— Вас ведь зовут Споффорт? Это вы говорите Городскому совету, какое давление воды поддерживать и когда менять шины у мыслебусов? Все такое?

— Я Споффорт, и я могу вас уволить. Обратитесь к своей компьютерной панели управления.

— Ладно, — сказал человечек. — Ладно, сэр.

Он щелкнул тумблером на столе. Из репродуктора донесся синтезированный женский голос:

— Правительство слушает.

— Здесь робот Девятой модели. Зовут Споффорт. Хочет поговорить с правительственным архивом…

— Ясно, — произнес голос немножко слащаво. — Чем я могу вам помочь?

— У него есть допуск?

Репродуктор некоторое время гудел, затем синтезированный голос проговорил:

— Разумеется, у него есть допуск. Если не у него, то у кого?

Человечек отключил панель и глянул на Споффорта.

— Ладно, сэр, — произнес он таким тоном, будто решил вопрос.

— Хорошо, — ответил Споффорт. — Где реестр?

— Реестр народонаселения… в… — Мэр огляделся.

Ничего примечательного в помещении не было, кроме люстры, и он уставился в дальнюю стену. Затем пожал плечами, наклонился вперед, снова щелкнул тумблером, и женский голос снова произнес:

— Правительство слушает.

— Говорит мэр. Где национальный реестр народонаселения?

— В Нью-Йорке, — ответил голос. — В городской ратуше на Сентрал-Парк-Вест.

— Это где я сейчас, — сказал мэр. — А где в здании?

— Пятый этаж. Вторая дверь слева, — ответило правительство Соединенных Штатов.

Мэр потянулся к тумблеру. Споффорт спросил, где лифт.

— Не работает, сэр. Сколько я помню.

Споффорт мгновение смотрел на мэра, гадая, какой отрезок времени может помнить такой человек. Вероятно, не больше синего.

— Где лестница? — спросил он.

— Назад до конца и направо, — ответил мэр. Затем порылся в кармане рубашки, достал косячок и задумчиво сжал в коротких пальцах. — Уж сколько я пытался починить этот лифт. Но вы же знаете, какие эти роботы…

— Да, — ответил Споффорт, направляясь к лестнице. — Я знаю, какие роботы.

Панель реестра представляла собой потускневший металлический ящик размером с человеческую голову, снабженный тумблером и микрофоном. Перед ней стоял металлический стул. Больше ничего в комнате не было.

Споффорт поставил тумблер на зеленую отметку «вкл.», и задорный юношеский голос произнес:

— Реестр народонаселения мира.

Почему-то эта последняя накладка взбесила Споффорта.

— Ты должен был быть реестром Северной Америки. Мне не нужно население всего чертова мира.

Голос тут же отозвался весело:

— Население всего чертова мира составляет девятнадцать миллионов четыреста тридцать тысяч семьсот шестьдесят девять человек по данным на двенадцать часов по стандартному гринвичскому времени. По континентам, в алфавитном порядке: Австралия эвакуирована, население ноль. Азия примерно четыре с половиной миллиона человек, девяносто семь процентов интернат-обученных, остальные по большей части в учреждениях. Африка примерно три миллиона, девяносто три процента интернат-обученных, четыре процента асоциальных элементов, остальные в учреждениях. Европа практически эвакуирована…

Конец ознакомительного фрагмента