— Бубнитель?

— Кто?

— В нашей компании был Сумрачный Бубнитель, — размеренно сообщил Стрек. — Но главной у них была другая калявка. Аримана по имени Зарифа. Очень сильная волшебница.

— Точно, — согласилась Анфиса и полезла в сумку. — Хочешь пожевать?

— Я завтракала, — отмахнулась Ириска и продолжила расспросы: — Куда они делись?

— Ушли через волшебный мост, — ответил Марли, а Бабуля уточнила:

— Тут случилась небольшая… Кутерьма.

— Вас так зовут.

— Да. Потому что она меня преследует. — Анфиса вздохнула. — Наверное, я постоянно что-то делаю не так. — И прежде чем фея подтвердила её опасения, вновь поинтересовалась: — Хочешь пожевать?

— Нет, не хочу. Я хочу вернуть сестру. — Ириске вдруг стало очень-очень горько. А ещё грустно и плохо. Она снова опоздала. Попыталась сделать всё правильно, но снова опоздала, и теперь неизвестно, чем закончится опасное приключение. Ведь как тут ни крути, а Полика сейчас в руках пособников королевы Гнил…

Мысли отразились на лице девочки, выражение стало потерянным и настолько грустным, что Бабуля прикоснулась рукой к плечу феи:

— Всё будет хорошо, Ириска, я постараюсь исправить свою ошибку.

Обещание, данное одной из сильнейших волшебниц Прелести, стоило дорого, и одновременно оно напомнило девочке, что не следует опускать руки: Полика похищена, но есть надежда на спасение.

Ириска через силу улыбнулась и спросила:

— Это ваш Стрек?

— Не мой, а мой друг, — уточнила Анфиса. — Марли — свободный мафтан, он не может быть чьим-то.

— Извините.

— Маленькая калявка знает, как быть вежливой, — одобрил Стрек. — Это хорошо.

— Меня зовут Ириска, а не калявка!

Марли чуть приподнял голову, отчего его дреды заколыхались, и с лёгким удивлением посмотрел на девочку.

— Кто сказал, что тебя зовут Ириска, маленькая калявка?

— Родители, большая калявка.

— Ты им веришь?

— Больше, чем тебе.

— Мир полон удивительных открытий, маленькая калявка, — глубокомысленно произнёс Марли, прикрывая глаза. — Возможно, когда-нибудь ты с удивлением узнаешь, что тебя зовут не так, как тебе слышится.

— Если ты ещё раз назовёшь меня маленькой калявкой, я превращу тебя в деревянную гусеницу, — пообещала Ириска.

— Преврати, — неожиданно для феи согласился Калявный. — Иногда мне становится скучно быть Стреком и хочется чего-то новенького.

«Интересно, Марли всегда был таким или заразился от Бабули?» — подумала девочка.

— Не пытайся его поддеть, — посоветовала жующая Анфиса, из-за чего фраза получилась слегка невнятной. — Всё дело в глазах. Марли одновременно видит так много, что считает половину увиденного плодом воображения.

— Я не могу понять, кто мне снится: ты — маленькая калявка, которая хочет быть большой, или обрывки шерсти, которые по мне ползают.

— Мы не обрывки шерсти!

— Мы настоящие!

— Мы не ползаем, а играем!

Воспользовавшись тем, что о них забыли, пушистики взобрались на гигантскую стрекозу и устроили догонялки. А теперь вновь загомонили.

— Покатай нас!

— Поиграй с нами!

— Полетай нас!

Вместо ответа Стрек слегка пошевелился, и самый маленький из выдриусят, Пиха, свалился на землю. Но не заплакал, как можно было ожидать, а тут же вскочил на лапы и радостно закричал:

— Я нашёл куклу!

— Что?

— Какую куклу? — не поняла Ириска. — Игрушку?

— Игрушку! Игрушку!!

Остальные пушистики скатились с Калявного и обступили Пиху.

— Дай мне!

— Не дам!

— Моя очередь играть! — заявила Вуха. — Он от меня сбежал!

— И снова сбежит.

— Оставьте меня в покое! — завопил несчастный Хилений. — Немедленно!

Великий вождь нашёл укромное местечко под третьей лапой Марли, затаился там, благополучно переждал и поиски его настырными выдриусятами, и всю недавнюю кутерьму и теперь проклинал зоркого Пиху.

— Кто это? — изумлённо спросила фея.

— Мой знакомый, — сообщила Бабуля, разглядывая Аллигада, отчаянно извивающегося в цепких лапках выдриусёнка. — Кажется.

— Я убью тебя! — пообещал великий вождь.

— Тогда я оставлю тебя выдриусятам, — пожала плечами Кутерьма.

— Хорошая мысль, главная калявка, — поддержал старушку Стрек.

— Я это не тебе сказал, Анфиса! — завопил Хилений. — Я пришёл, чтобы тебя предупредить!

— О чём?

— Ящики! Я видел, как Зарифа и Бубнитель оставили здесь два ящика.

— Что в них? Сокровища?

— Это наш клад! — решительно произнёс Дыха. — Всё, что найдено возле Унылого пруда, принадлежит Выдриусам.

— Ура! — завопил Зеха. — Мы богаты! Папа, мы богаты!

Старшие Выдриусы осторожно высунулись из кустов, где прятались от непредсказуемого Стрека, прислушались и присоединились к торжеству.

— Перво-наперво купим корову, — сказал папа Выдриус. — И новый сеновал справим, а то старый этот лежебока отлежал.

— Мне рубаха нужна, — сообщил дядя Обалдон.

— А мне сковородка.

— А мне кукла!

— Я знал, что рано или поздно нам повезёт, — с чувством произнёс дедушка Похмус. — Теперь нужно сделать так, чтобы никто не покусился на наше добро!

И прежде чем кто-нибудь сообразил, что собирается сделать шустрый старикан, дедушка Похмус добежал до ящиков и лёг на них, попытавшись обнять всеми четырьмя лапами. Лёг, но тут же вскочил и встревоженно сообщил:

— Ящики рычат.

Возле Унылого пруда стало очень-очень тихо.

* * *

Далеко на востоке Прелести, к югу от грандиозной пустыни Го, притаился знаменитый полуостров Таму. Он славился чарующей красотой: его необыкновенные, ослепительно-белые скалы причудливо смешивались с яркими джунглями, переполненными всеми существующими цветами и оттенками, порождая удивительную картину, достойную кисти великого художника. Казалось бы, великолепная природа должна привлекать внимание многочисленных путешественников, но они старались обходить Таму стороной, потому что красивейший полуостров являлся ещё и одним из самых опасных мест Прелести, поскольку здесь обитали страшные хищники: быстрые пантеры, клыкастые ягуары, кровожадные челобезьяны, пятнистые удавы, аллигаторы, плотоядные муравьи и многие другие звери, мечтающие съесть всех, кто окажется недостаточно быстрым или сильным.

А самым кошмарным обитателем полуострова Таму по праву считался радужный жмер — жуткая помесь ягуара, броненосца, хамелеона и скорпиона, — превосходивший всех остальных скоростью, яростью, размерами клыков и когтей. Если же добавить, что хвост жмеров заканчивался ядовитой иглой, а гладкая шкура могла менять цвет, то становилось понятно, что встреча с этими тварями почти всегда заканчивалась смертью, и никто, кроме Сумрачных Бубнителей, не мог с ними управиться.

Однако стоящие на берегу Унылого пруда не знали, какая напасть их ожидает. И Выдриусы, и волшебницы, и Стрек молча наблюдали за тем, как рычащие ящики разламываются, не выдерживая следующих один за другим ударов изнутри.

— Может, убежим? — предложила Анфиса, теребя бледными пальцами сумочку. — Мне не нравится новая кутерьма.

— Улетим, — деликатно поправил волшебницу Стрек, который тоже прислушивался к ударам без всякой радости.

— Далеко улетим?

— Да хоть куда-нибудь, — честно ответил Марли. — Врать не буду: мне отчего-то страшно.

В этот момент проломилась первая доска, и наблюдатели увидели когтистую лапу.

— Меня тоже заберите, — сглотнув, попросил Хилений. — Я слишком маленький, чтобы тут оставаться.

— А куда удирать Выдриусам? — тихо спросила Ириска.

— Плевать на Выдриусов! — воскликнул Аллигад. — Если хотят, пусть летят с нами.

И ловко полез по Стреку вверх.

Бабуля же посмотрела на испуганных мафтанов, на детей, которым взрослые Выдриусы велели спрятаться в задние ряды, и вздохнула:

— О них я не подумала.

— О нас никто не думает, — огрызнулся папа Выдриус, поднимая ружьё. — Можете убегать.

— Никто вас не бросит, — пообещала Ириска. — Во всяком случае — я.

Конец ознакомительного фрагмента