— Нет-нет, я серьезно. Вот представьте: один из дальневосточных гарнизонов; в самом большом классе учебно-летного отдела собрался весь летный состав полка. За столом у доски грозный заместитель командующего ВВС округа в чине генерал-майора, для которого засадить младшего офицера на гауптвахту — раз плюнуть.

— Представил, — кивнул Анисимов. — А что, кстати, он делал в вашем гарнизоне?

— Доводил свежую секретную информацию. Генералы частенько наведывались к нам в Воздвиженку, так как штаб ВВС Дальневосточного военного округа располагался относительно недалеко.

— Понял. И что же?

— Сидит, значит, замкомандующего, читает. Вдруг в класс врывается опоздавший Рита.

— Стоп. Кто врывается?

— Рита. Это мы так Влада звали.

— Странное прозвище.

— Несмотря на заурядную внешность (многим он напоминал азиата), у него было звучное имя — Владислав, а также редкая и красивая фамилия — Ритвицкий. И к тому же он часто любил приговаривать: «Мать моя Рита!»

— Понятно. Значит, опоздал он. И что же?..

Засмеявшись, Сергеев поднял рюмку.

— Сейчас расскажу…

* * *

— Почему опоздал, капитан?

Прикрыв за своей спиной дверь, тот переминался с ноги на ногу.

— Или тебе известен тот секретный материал, — кивнул генерал на папку с документами, — который я довожу летному составу?

Чувствуя себя виноватым, Ритвицкий молчал.

— Язык проглотил? — закипал генерал. — Все офицеры в сборе, я уже пять минут тут ввожу их в курс дела, а ты… шляешься неизвестно где!

— Извините, товарищ генерал, но я ничего не пропустил.

— Как не пропустил? — оторопело от такой наглости начальство.

— Ну, то есть пропустил, конечно… — оправдываясь, лепетал Ритвицкий, — но я совершенно точно знаю, о чем вы говорили.

Заместитель командующего пожевал нижнюю губу, вдохнул побольше воздуха, чтоб гаркнуть на весь зал нехорошее словцо и заодно объявить об аресте наглеца суток эдак на семь… Да в последний момент вдруг передумал.

— Ладно, — окинул он капитана из-под густых бровей недобрым взглядом. — Давай, поведай-ка нам, о чем говорится в последнем секретном предписании.

— Пожалуйста, — наморщил тот лоб, несколько секунд помолчал и бойко выдал: — Одиннадцатого июля сего года с двух американских баз вышла авианосная ударная группа, сформированная из кораблей 3-го и 7-го флотов. Флагманы группы — авианосец «Энтерпрайз», атомные крейсеры УРО «Лонг Бич» и «Тракстан». Также в состав группы включены десантный вертолетоносец «Окинава», штабной корабль десантных сил «Блю Ридж» и четырнадцать других боевых кораблей и вспомогательных судов. После выхода АУГ взяла курс на Японское море и за прошедшие сутки приблизилась к нашим территориальным водам на четыреста восемьдесят миль.

Хлопки век удивленного генерала слышал весь личный состав полка.

— Я, наверное, слишком громко об этом рассказывал? — разведя руками, предположил он.

— Не знаю. Я не слышал, — пожал капитан плечами.

— Откуда же тебе известно о предписании?

— Угадал, товарищ генерал.

Ответ не устроил. Заместитель командующего хоть и старался держать себя в рамках, но во взгляде большими русскими буквами было написано: «Эй кто-нибудь! Стрельните в идиота! Он меня утомил!..»

— Угадал, говоришь? — зловеще оскалился он. — Гляди какой догадливый! Ну угадай тогда ответ на другую задачку.

— Пожалуйста, товарищ генерал. Я готов.

— Готов он… Вот скажи, к примеру, чем я сегодня завтракал?

Владислав едва заметно повел плечом и ответил так, как круглый отличник отвечает на вопрос по давно пройденной и надоевшей теме:

— Сваренное вкрутую яйцо, кусок ржаного хлеба, два ломтика брынзы и стакан чая.

Высокое начальство проглотило вставший поперек горла ком.

— А чай был сладкий?

— Чрезмерно сладкий. Три чайных ложки на небольшую чашку. С таким количеством сахара в вашем возрасте, товарищ генерал, нужно быть поосторожнее.

Команда «Садись» прозвучала в абсолютной тишине.

Пока Рита шел на свободное место, заместитель командующего бросил вслед:

— Колдун, твою мать… Зачем ж ты в авиацию подался? Тебе надо было в контрразведку идти. Или в Министерство иностранных дел…

* * *

Наполненные рюмки стояли на столе. Анисимов с интересом дослушал историю, позабыв и о водке, и о вкусной курице, приготовленной по-аджарски.

— Это правда? — недоверчиво переспросил он. — Он действительно способен на такие фокусы?

— Еще как способен! Рита вообще уникальный малый. Но своим даром угадывать и предвидеть события он пользовался крайне редко и… как бы это сказать… осторожно, что ли, по-человечески.

— То есть? — не понял Николай Павлович.

— Хотите узнать, чем закончилась его встреча с генералом?

— Валяй. Такие истории не часто услышишь.

Теперь к темному окну подошел Сергеев. Вытащив из пачки сигарету, он втянул носом кисловатый аромат табачка и прикрыл глаза, вспоминая те времена, когда с удовольствием дымил в свободные минуты.

— После окончания занятий заместитель командующего распустил летный состав полка, — сказал он, сунув сигарету обратно в пачку. — Народ высыпал на улицу: кто-то решил перекурить, кто-то сразу направился в сторону столовой — вскоре начинался обед. А Ритвицкого догнал командир эскадрильи и попросил подойти к генералу.

— Зачем? — удивился Анисимов.

— Супруга у заместителя командующего постоянно болела — лежала то в одной клинике на обследовании, то в другой. Вот он под впечатлением способностей Ритвицкого и решил у него поинтересоваться, что с ней и когда встанет на ноги. Отвел в сторонку, обрисовал ситуацию.

— И что же твой Рита?

Сергеев вздохнул.

— Влад успокоил его, сказав, что все будет хорошо.

— Как-то мрачно ты о его прогнозе, — заметил Николай Павлович.

— Владислав Ритвицкий летал тогда в моем звене; после разговора с генералом мы отправились в столовую. Идем, молчим. Смотрю, а он сам не свой — шагает и едва не плачет. Спрашиваю: «Что такое, Владик? В чем дело?!» А он: «Умрет его супруга через пять месяцев. Лейкемия у нее. Генерал с такой надеждой смотрел мне в глаза, что не смог я сказать правду. Не смог…»

— Неужели умерла? — почти шепотом спросил Анисимов.

Александр кивнул.

— Через четыре месяца и двадцать восемь дней.

— Да-а, — поднявшись, Анисимов в волнении прошелся по кухне. — Судя по твоим рассказам, у парня действительно неординарные способности. Прям Вольф Мессинг!

— Вот и я о том же, Николай Павлович! Причем заметьте: Рита никогда не злоупотреблял своим даром и старался… не выделяться, что ли; быть как все.

— Почему же о нем не пишут газеты, не ползут по стране слухи и вообще никто не знает? Он же уникум!

— Я же говорю: стеснительный он был, не хотел лишний раз обращать на себя внимание.

— Да как же с таким даром не обратить на себя внимание? Кстати, где он сейчас? Насколько я понял, он по специальности летчик или штурман?

— Летчик. Окончил то же летное училище, что и я, только на пару лет позже. Я ушел из гарнизона в отряд космонавтов с должности командира эскадрильи, Рита на тот момент стал командиром звена. Позже мне сообщили однополчане, будто начальство, прознав о «волшебных» способностях, перевело Ритвицкого в один из поволжских гарнизонов.

‒ Зачем?

‒ Кажется, на должность командира отдельной эскадрильи, в которой зашкаливала аварийность.

— И что же? — опять заинтересовался информацией Анисимов.

— До сих пор служит в том гарнизоне. С момента назначения ни одного летного происшествия. И ни одной предпосылки.

— Что ж, тема интересная. Крайне интересная. Надо бы обсудить этот вопрос с Береговым…

* * *

Спустя два дня пассажирский поезд Москва — Астрахань подъезжал к скромному приволжскому городку — районному центру одной из областей Средней Волги. Всю первую половину дня по окнам купейного вагона ползли дождевые капли, не радовала погода и после обеда — во время длительной стоянки Сергеев вышел на перрон и сразу ощутил дыхание осени: пронизывающий ветерок, обдающий холодом и влагой.

Высокая комиссия в Москве переключилась в своей работе на выздоравливающего Байдукова. Александр временно оказался не у дел, и Анисимов испросил для него несколько выходных, на самом деле снарядив в командировку. В устном задании значилось: отыскать бывшего сослуживца Ритвицкого, пообщаться в неформальной обстановке и осторожно выяснить, сохранил ли тот свои редкие способности.

До прибытия поезда в городок оставалось минут тридцать; Александр стоял в проходе у окна и глядел в мутную серость, вспоминая совместную службу с Ритвицким. Чаще мысли о сослуживце вызывали улыбку, но иногда лицо космонавта становилось серьезным и даже мрачным…

Вспомнилась далекая и теплая осень семидесятого года. 523-й истребительный авиационный полк Дальневосточного военного округа, в котором он служил, первым получил новейшие самолеты Су-17. Летный и технический состав прошли переучивание, сдали зачеты и приступили к практическому освоению новой техники.

Будучи на тот момент опытным командиром звена, Сергеев переучился на «сушку» в лидирующей группе инструкторов и стал «обкатывать» на спарке молодых летчиков.