— Скажи, Ройле, а почему ты решил прийти в замок, чтобы служить мне лично?

— Потому… — Ройле вдруг снова опустился на одно колено, словно отдавая себя на милость своей госпоже. Это была поза полной покорности и смирения перед судьбой. — Потому что я… Вы не прогневайтесь, но я… Оно случайно так вышло… Я ель рубил, а тут… Это… Ну, я и… Я н-не хотел его… Не рассчитал… Я не думал, что так выйдет…

Поскольку миледи терпеливо слушала это сбивчивое бормотание, остальные тоже молчали. Бедный Ройле совсем запутался, начал заикаться, но потом вдруг стиснул кулаки и выдал:

— Я убил тролля.

В третий раз парадный зал застыл в гробовой тишине. С лиц Красного и Дикого братьев схлынула краска, Эрик дернулся, как от пощечины.

— Ах ты, грязный… — начал было Дикий Ворон, медленно багровея от ярости.

— Молчать! — Звонкий голос миледи прозвучал как удар кнута. — Что ты сделал, Ройле?

— Я убил тролля, — прошептал лесоруб, опускаясь на второе колено и склоняя голову почти до пола.

— Эрик, — повернула голову к мажордому миледи, — Ройле останется в замке. И будет прислуживать лично мне. Отведи его в людскую, отмойте, переоденьте и накормите. И через три дня он поедет с нами в столицу. А сейчас убирайтесь все отсюда вон, и если кто попробует раскрыть рот…

Желающих испытывать судьбу не нашлось. Зал опустел почти мгновенно, и Эрик осторожно прикрыл двери снаружи.

Братья посмотрели вслед мажордому, за которым удалился их новый домочадец.

— Иногда я… — начал было Дикий, но тут же оборвал себя, сплюнул на пол и быстро зашагал по коридору прочь.

— Мой милый младший братик, — пропел Красный Ворон, неожиданно и сильно обхватив плечи Младшего правой рукой.

Он крепко притиснул его к себе, все еще глядя вслед лесорубу.

— Помнишь ли ты чудесные сказочки, что рассказывала нам кормилица? — вкрадчиво спросил Красный, изображая братские объятия, от которых у Младшего заскрипели ребра. Тот стиснул зубы и промолчал. — Так вот, в одном старинном поверье, что гуляет по нашей местности, говорится: ежели кто убьет тролля, то заместо него обязан служить горной ведьме до конца дней своих, — мелодично, нараспев сказал Красный, прижимая к себе Младшего щекой так, что тот невольно зашипел от боли. — Чудесная сказка, правда?

Красный вдруг чмокнул Младшего, с точным расчетом поцеловав воздух возле его щеки, но не саму щеку, а потом резко отпихнул. Тот отлетел и ударился плечом о стену. А Красный Ворон пустился догонять Дикого.

Младший потер плечо и покачал головой. Мысль о поездке в столицу уже не казалась ему настолько плохой.

Глава 3

Прелестная девочка, почти девушка, в расшитом мелким жемчугом платье из золотистого шелка быстро бежала вниз по крутой винтовой лестнице. Она сильно запыхалась, мягкие каштановые кудри растрепались, на щечках алел румянец. Лестница находилась в самом глухом углу замка и вела с Угловой башни прямо в винные погреба: в ту отдаленную часть, где хранились всякие древние бутыли и куда почти никто не заглядывал.

Угловую башню тоже мало кто жаловал своим вниманием: делать там было совершенно нечего, потому что наверху гулял ветер, проникающий через узкие смотровые окошки, да гнездились вороны, галки и совы. Там было грязно, пыльно, холодно и скучно — в чем на собственном опыте и убедилась девочка, когда тишком забралась на башню.

Теперь она торопливо бежала вниз, чтобы никто не узнал о ее проделке. Неожиданно нога в атласной мягкой туфельке поскользнулась на каменной ступени, девочка вскрикнула и покатилась вниз. К счастью, она была уже почти в конце лестницы, а потому отделалась только ушибами и синяками.

Но с ногой дело обстояло хуже: девочка болезненно сморщилась, потирая отекающую лодыжку. Из глаз полились слезы, в носу защипало. Было очень больно и обидно. Всхлипывая, она комкала подол платьица и не знала, что делать дальше. Кричать и звать на помощь не позволяли манеры и страх перед воспитательницами, а подняться и наступить на ногу было страшно: вдруг сломана?

Девочка молча глотала слезы, утирая глаза чумазой ладошкой. Жалобные всхлипы громко звучали в тишине узкого коридора. Вдруг девочка вздрогнула: с другой стороны галереи послышались шаги. Кто-то быстро шел сюда и непременно должен был обнаружить девочку в самом недостойном виде. Так и случилось: из сумрака прохода вынырнул высокий, белый как лунь мужчина. Его лицо и руки отличались мертвенной бледностью, волосы были белее снега, а глаза — настолько светлыми, что казались бесцветными. Увидев девочку, мужчина замер. В свою очередь, она в страхе смотрела на него большими голубыми глазами и дрожала.

— Принцесса Лорна? — наконец заговорил мужчина. — Что с вами случилось?

— Добрый день, лорд Белый Ворон, — трясущимися губами выговорила принцесса. — Я бежала вот по этой лестнице и упала. Кажется, немного подвернула ногу.

Альбинос присел на корточки, и теплые осторожные пальцы ощупали лодыжку девочки. Прикосновение было мягким и очень приятным. Лорна перестала всхлипывать и с любопытством рассматривала мужчину: ей никогда еще не приходилось видеть загадочного Белого Ворона так близко. Лорна обнаружила, что даже ресницы и брови у него белые, почти прозрачные, лицо, если не обращать внимания на неестественную бледность, довольно миловидное, а выражение светлых глаз — доброе и застенчивое. Если присмотреться, становилось видно, что радужка вокруг зрачка все-таки чуть отливает голубым цветом.

— Принцесса, могу вас заверить, что с ногой все в порядке, — обратился к ней Ворон. — Всего лишь небольшой ушиб. Но вижу, вам больно. Лучше пока не нагружать мышцы. Если позволите, я отнесу вас в ваши покои.

Лорна заколебалась. С одной стороны, она давно уже читала рыцарские романы, и ее не оставляла мечта, что вот однажды ее понесет на руках прекрасный юноша. С другой стороны, Белый Ворон таким рыцарем из розовых снов никак не являлся. Принцесса шевельнула ногой и поморщилась от боли. Это решило дело.

— Я была бы крайне признательна за вашу любезность, — опуская густые ресницы, промолвила принцесса.

Ворон легко подхватил ее на руки и понес по коридору. Лорне пришлось осторожно держаться обеими руками за его шею. Осмелев, принцесса стала поглядывать по сторонам. Ехать на высоком Вороне было весело, интересно и удобно. Лорна забыла о слезах и даже о внешности своего спасителя. Теперь девочке хотелось, чтобы ее триумфальное шествие увидело как можно больше народу.

Вскоре Ворон свернул в многолюдные коридоры. Со всех стороны раздались испуганные ахи придворных дам и удивленные вскрики лордов и слуг. Лорна была на седьмом небе от удовольствия. Краем глаза посмотрев на Ворона, она увидела, что альбинос совершенно не обращает внимания на поднявшуюся суету. Он шел ровным шагом, молча, с непроницаемым лицом и бережно держал принцессу у груди. При этом Ворон так торопился, что оказался у женских королевских покоев гораздо быстрее, чем хотелось бы Лорне, которая только начала входить во вкус всеобщего внимания.

Вступив в просторную общую комнату, Белый Ворон поморщился от поднявшейся волны криков, воплей и трескотни нянюшек, воспитательниц и придворных миледи. Быстро усадив Лорну в мягкое кресло, Ворон поклонился ей, бросил несколько фраз причитавшей воспитательнице, а потом моментально исчез за дверью.

— Ой, Небеса и небесные заступники! — кричала воспитательница Нонна. — Миледи Лорна, в каком вы виде? Как это случилось?

— Упала с лестницы, когда спускалась вниз, — с достоинством ответила Лорна, решив не уточнять, насколько быстро и с какой именно лестницы. — Лорд Белый Ворон сказал, что с ногой все в порядке, просто ушиб, так что лекаря не требуется. Но я желаю умыться и переодеться.

— Ой, вот это да! — На принцессу с восторгом смотрела двоюродная сестра, миледи Рози. — И этот альбинос нес тебя на руках? Вот ужас-то! А правда, что у него кожа ледяная, как у лягушки, а руки покрыты чешуей?

— Вовсе нет, — сердито ответила Лорна, которой вдруг захотелось стукнуть свою лучшую подругу. — У него такая же теплая кожа, как у тебя или у меня, только белая. И еще он добрый. И умный.

— Так, хватит болтать! Миледи Лорна — быстро умываться, скоро пора выходить к завтраку, — оборвала их беседу Нонна. — Пойдемте в умывальную.

Тем временем Белый Ворон уже успел забыть об этом инциденте. Он торопился в покои Хранителя Большой Королевской Печати — своего брата Старшего Ворона. В приемной уже сидел сам Хранитель, а также Мудрый Ворон. На стене висело два ростовых портрета: покойного Аодха Ворона и ныне здравствующего короля Эннобара.

Старший Ворон, который сидел за столом в кресле, обитом черным бархатом, был точной копией отца: прямые черные волосы, пронзительно-синие глаза, благородные черты лица и несколько тяжелый подбородок, выдававший основную семейную черту — упрямство. Густые брови хмурились, белые длинные пальцы аккуратной кисти барабанили по столешнице.

— Доброе утро, — буркнул Старший Ворон вошедшему брату. — Садись.

Альбинос опустился в свободное кресло.

— Утра и вам обоим. А где, кстати, наш четвертый родственник? Где Гордый?