Аскеров прервался, и Миша Колыван поторопил его:
— Короче, что ты предлагаешь?
— Моё предложение в следующем. Необходимо затихариться и отсидеться подальше от людей в укромном месте. — Шарукан усмехнулся. — Такое место имеется. Как вам известно, одно время я бредил тем, что наступит апокалипсис: война придёт, землетрясение случится, потоп всех накроет, прилетят инопланетяне или в Землю ударится крупный метеорит. Поэтому готовился к подобному варианту. Однако потом перерос эту чепуху и всё забросил. А теперь, как выясняется, зря.
— Что за место? — задал вопрос Утёс.
— Старый военный бункер на севере. Если точнее — в Ненецком автономном округе. Была когда-то у наших вояк идея основать заглубленный командный пункт для особо важных персон, и бункер почти построили. Потом перестройка, объект бросили, и пару лет назад я вполне официально выкупил его у Министерства обороны. После чего на базе провели ремонт, модернизацию и создали склад. Кстати, наш корешок, — он кивнул в сторону Вепря, — жил там долгое время и отвечал за состояние бункера.
Вепрь кивнул и пробурчал:
— Так и есть.
Аскеров продолжил:
— Что будет дальше, я вижу чётко. Эпидемию не остановить. Её даже сдержать не получится. Первые заражённые уже в России, в Москве, Питере и Новосибирске. Мир замер перед бездной, и вскоре всё покатится в тартарары. Миллиарды умрут. Миллионы выживут. Все или почти все достижения цивилизации будут забыты, и люди начнут убивать друг друга. За патроны. За топливо. За одежду и транспорт, а то и просто по прихоти. Для меня это непреложный факт. Но я надеюсь, что наступит день — и человечество снова вернёт себе былое величие. Когда это произойдёт — неизвестно. Однако я хочу, чтобы наши дети уцелели. Не только мои, но и ваши. Поэтому собрал вас, людей, которым могу доверять, и делаю предложение отправиться со мной. У кого есть вопросы, задавайте.
Руку поднял Арцыбашев:
— Разрешите?
— Да, — кивнул Шарукан.
— Это точно, что заражённые уже в России?
— Точно.
— Много?
— Уже больше сотни только зарегистрированных случаев.
— Что планирует правительство?
— Ничего. В высших эшелонах власти царит растерянность. Президент и министры собираются бежать. Как и я, они намерены пересидеть опасное время в убежищах. Благо укромных и безопасных мест хватает, страна у нас огромная. На Алтае, говорят, целый подземный город есть. Помимо того, существует множество секретных объектов, бункеров и пещер. Так что народа уцелеет немало.
— А как же простые люди? — В растерянности доктор развёл руки.
Шарукан поморщился:
— Граждане страны будут предоставлены сами себе. Лекарства, как уже было сказано, нет и не предвидится. Миллионы людей не спрятать, для этого нет возможности. Следовательно, уцелеют только богатые, удачливые и счастливчики, имеющие иммунитет. По прогнозам наших учёных, которые связались с американскими коллегами, таковых будет пять — восемь процентов, не больше.
— Что известно о вирусе? Как он распространяется?
Вирусная инфекция передаётся воздушно-капельным путём и через кожу. Бактерии могут жить сами по себе, в частичках кожи, не менее полугода. Больные умирают на пятый-шестой день. Даже тем, кто был привит, ничто не помогает: ни хвалёный метисазон, ни мощные антибиотики, ни плазмоферез, ни ультрафильтрация, ни введение коллоидных растворов. Американская медицина, без преувеличения, наверное, самая лучшая в мире, но и она ничего не может противопоставить вирусу. До сих пор нет ни одного человека, кого бы предъявили как пережившего седьмой день, а количество заражённых людей, каждый из которых становится вибриононосителем, растёт в геометрической прогрессии. Такова информация, которой я владею.
— Прогнозы есть, когда вирус накроет Москву?
— Самые приблизительные. Через пару дней правительство будет вынуждено объявить, что мы тоже под угрозой. После чего наступит хаос, и город попытаются закрыть. Хотя бы частично. Осталось сорок восемь часов. Максимум. И это время необходимо использовать с полной отдачей.
Доктор кивнул:
— У меня вопросов больше нет.
— Кто следующий? — Шарукан посмотрел на своих верных товарищей.
— Пожалуй, я, — вступил в разговор Наёмник. — Почему ты решил спасать именно нас?
— А тебя что-то не устраивает? — Аскеров сделал к нему шаг и навис над Наёмником.
— Все в порядке, Шарукан. — Убийца поморщился и пожал плечами. — Просто разобраться хочу. Сам посуди. Ты имеешь базу, деньги и ресурсы. Мы под твоим командованием. Но вот в чём закавыка: в этой комнате собрались не самые смирные люди. Честное слово, тебе проще набрать работяг, которые слова поперёк не скажут. С ними спокойней.
Ты прав, — улыбнулся Аскеров. — Проще взять послушных рабочих, может, даже с семьями. Однако мне нужны не просто болванчики, а соратники, товарищи, друзья. Я вижу общую картину того, что произойдёт, но не знаю, что ожидает нас в будущем. Поэтому требуются люди, которые умеют не только работать, но и стрелять, самостоятельно принимать решения и выживать. А работников наберём, не переживай. Такое объяснение тебя устраивает?
— Вполне.
Снова вопрос задал Колыван:
— Когда мы должны выдвинуться?
— Завтра в полдень общий сбор с семьями и детьми. Здесь, у меня. Брать только близких. Лишние вещи бросить, новые добудем. Вылет в тот же день.
— Куда летим?
— В Нарьян-Мар.
— А дальше?
— Колыван, — Шарукан поймал взгляд своего наставника, — ты знаешь, что я тебя уважаю. Но координаты бункера сообщу только в воздухе.
— Перестраховываешься?
— Да.
— Что же, это твоё право. Лично я тебе верю, тем более что сам об эпидемии уже кое-что слышал, и ты не первый, кто предупреждает об опасности. Поэтому отправлюсь с тобой. Мне-то что? Я старый. Но у меня внуки. Ради них я обязан жить.
— Это правильно.
Все молчали, и наступила очередь Вагрина.
— Насколько велик бункер? Сколько людей примет?
— Сто двадцать человек смогут без особых проблем прожить три года.
— Серьёзно. А как с припасами?
— Всё есть. На пять лет.
— Одежда, снаряжение?
— Кое-какие запасы уже сделаны. Но сегодня и завтра закупим ещё.
— Топливо?
— Есть.
— Связь?
— Имеется мощная радиостанция и соединение со спутником.
— Транспорт?
— Без проблем. Тракторы, вездеходы и даже пара бэтээров. А невдалеке ангар: там вертолёт, а также катер.
— Что за вертолёт?
— МИ-8, гражданский. Ты ведь умеешь им управлять?
— Занимался в авиаклубе. А как с оружием?
— Договорено. Перед самым отлётом привезут сотню автоматов, карабины, СВД, гранаты, РПГ-7, РПО и мины.
— Откуда такое богатство, не скажешь?
— Пока нет.
— А по деньгам что? Может, нам сброситься в общую копилку?
Аскеров махнул рукой:
— Забей. Скоро деньги превратятся в пустые фантики, просто цветные бумажки.
— Ладно. От нас что-то требуется, дополнительно?
— Я уже сказал: ничего. Главное — люди. Так что готовьтесь и собирайтесь.
Кивком обозначив, что всё понял, Вагрин замолчал. Дальше Шарукану задавали вопросы другие участники собрания. Но он их не слушал, а размышлял.
Шарукан не врал. Он мог ошибаться или преувеличивать опасность грядущей катастрофы. Но Аскеров был уверен в том, о чём говорил, и Вагрин ему поверил.
В конце концов, он ничем не рисковал. Следовательно, мог позволить себе поездку на север. Будет эпидемия или нет, он в безопасности. А вернуться никогда не поздно. Поэтому предложение Аскерова нужно принимать.
Конечно, Вагрин индивидуалист и мог выбрать свою тропку. Шансы на выживание у него были выше среднего, и можно залечь где-то в Подмосковье или дальше, выкопать блиндаж в укромном месте, сделать запасы и наблюдать за апокалипсисом со стороны. Или отправиться на Урал, пока самолёты летают, залечь в горах и пересидеть чуму. Но как долго он сможет выжить один? Месяц, два, три. Это без проблем. А дальше-то что? Наступит зима, и сидеть в дебрях одному не интересно, скучно и опасно. Случись что, и помочь некому. А в бункере, если всё сделано по уму, тепло, безопасно, сытно и есть с кем поговорить. Опять же бабу можно взять с собой, знакомых красоток хватает. Глядишь, ребёнка родит. А ещё есть племянник, которого бросать не хотелось, ведь это единственный родственник…
Тем временем обсуждение будущего побега из цивилизованного мира подошло к концу, и Аскеров, повысив голос, спросил:
— Итак, кто со мной?
Отозвался Колыван:
— Ты моё слово слышал. Если есть список, пиши меня и двух мальчишек, десять и девять лет. Со мной ещё воспитательница. — При этом он так усмехнулся, что всем стало ясно — воспитательница нужна старому авторитету не только для ухода за детьми. Но это его дело. Личное.
Следующим высказался Утёс:
— Мы с Сержем принимаем предложение. Со мной брат, трое детей и две женщины. С Сержем жена, мать и две дочери.
За ними высказался Вепрь:
— Моя семья уже на базе. Кроме меня баба, сын и дочь.
Далее очередь Наёмника:
— Я с вами. Буду один.
Потом слово сказала Аллочка Смирнова:
— Принимается. Я с матерью и отцом.
Тишина. Все посмотрели на доктора, и Арцыбашев покачал головой: