Василий Сахаров

Война за Врата

Пролог

Планета Саталь. Световечная империя. Дворец императора. 5342 год от основания

— Что, доэкспериментировались? Вырастили расу послушных рабов? Идиоты! — орал на пришедших к нему на прием глав кланов император Толейр-ах-Ашан Светозарный. — Сколько миров уже потеряно и почему мне сразу не доложили?

Вперед выступил глава клана Серебрянных Стрел, князь Азориль.

— О Мудрейший, рабы вышли из-под контроля сразу в пятнадцати мирах. Они действовали скоординированно и неожиданно, ведь до сих пор считалось, что ошейники контроля нельзя ни сломать, ни снять. Никто о подобном и помыслить не мог, и даже плана на случай восстания мутантов не существовало. Так как большинство наших воинских частей и подразделений находилось в приграничных мирах, то и отпор восставшим животным дать было практически некому. Все коммуникации были парализованы, и мы не могли доложить вам о нашей проблеме, о Величайший. На пяти планетах порядок восстановлен силами полиции и дружинами кланов, на семи идут ожесточенные бои, еще три потеряны полностью. Все Врата в потерянных мирах захвачены рабами и заблокированы с их стороны. На взлом понадобится прорва энергии и три года времени — конечно, если они не откроют сами. Мы виноваты, наш господин. Мы ждем наказания, но молим тебя, дай нам шанс искупить нашу вину кровью. — Князь с покаянным видом встал на колени перед троном императора, и все присутствующие в зале главы кланов последовали его примеру.

— Вы думаете, что они не станут ждать и ударят первыми? Но как? Ведь это рабы — безмозглые животные с простейшими мотивациями! — в недоумении воскликнул Толейр.

— Да, господин. На захваченных рабами-мутантами планетах находятся инкубаторы для их выращивания. Это значит, что они могут получить как минимум пять миллиардов бойцов в течение полутора лет. Пока есть пригодная к их выращиванию биомасса, они могут штамповать их миллионами, а на выходе получать готовых солдат с определенной программой. К тому же именно в этих мирах находится треть оружейных заводов империи. Это будут примитивные и достаточно тупые воины, но вооружены они будут неплохо, а их количество однозначно даст им перевес над нашими вооруженными силами. Как вы знаете, господин, рабы данной модификации появились в результате экспериментов с генами горилл. Наши ученые добились потрясающих результатов — был получен практически идеальный раб. Именно эта модификация отвечала всем требованиям — в меру сообразителен, вынослив и силен. Сейчас мы разбираемся, что же произошло на самом деле, каковы были истинные причины восстания, и предварительно можно сказать о контролируемой мутации и предательстве со стороны некоторых эльфов из самых знатных родов, — приняв самую что ни есть униженную позу, с пола отозвался Азориль.

— Какое предательство? — Император был зол на весь свет, а в такие моменты ему было просто необходимо найти крайнего во всех бедах.

— Мой повелитель, не секрет, что годы спокойствия, мира и гармонии, прожитые империей под вашим благословенным правлением, породили среди молодых представителей нашего племени тягу к необычным развлечениям и авантюрам. Особенно это коснулось самых влиятельных кланов. — Князь еще более ссутулился, сжался почти в комок и глухо продолжил: — Каюсь, о Величайший, в том числе и мой. Не так давно, девяносто лет назад, под патронажем вашей сестры — Сиятельной Камиллы Звезднорожденной было организовано общество «Алый Рассвет». Наша лучшая молодежь считала за честь состоять в нем и помогать вашей сестре в деле защиты вымирающих видов животных. Как оказалось, общество занималось не только этим, было и второе дно у этого объединения. Внутренний круг «Алого Рассвета» занимался незаконными экспериментами по мутации над рабами. Целью ставилось вырастить подконтрольных только им воинов и добиться императорского трона для Сиятельной Камиллы. Воинов-горилл они вырастили, но руководить ими не смогли: те устроили резню — среди своих создателей в первую очередь. Это произошло пять месяцев назад, и все это время около двух тысяч мутантов новой формации готовили восстание, только вот не для принцессы, а для себя. Поскольку рабам разрешен свободный проход через Врата, они использовали коды погибших в бойне заговорщиков и свободно перемещались из одного мира в другой. Не все еще ясно в этом деле, но известные нам факты именно таковы.

— Ах Камилла, вот гадина, вот что удумала, значит, — прорычал разъяренный Толейр. — Встань, Азориль, встаньте все, нет вины вашей в беде этой. Теперь проясняется, почему предательство свило гнездо у трона нашего. — Как это частенько случалось, императора потянуло на патетику, и для князей угроза отправиться в подвалы к палачам пока отступила. — Ничего, разберемся. Сестрица за все ответит. Генерал Тиридаль, что мы можем сделать, дабы заразу бунта подавить в зародыше?

С колен поднялся древний, но все еще крепкий эльф в зеленом военном мундире, на котором висела лишь одна награда — Большая Имперская Звезда. С некоторым превосходством и легким пренебрежением он окинул взглядом князей, не сумевших сберечь мир, и четко, по-военному начал излагать свои мысли:

— Войска из пограничных миров спешно перебрасываются на подавление мятежа, мой император. Вскрываются мобилизационные склады. В строй встанет девяносто процентов мужчин. Будут сформированы новые части, в том числе и вспомогательные женские. Мы должны победить, и мы победим или умрем с честью. Есть проблемы — нехватка оружия, техники, амуниции и продовольствия. В годы мира слишком многое было утрачено и позабыто. Военный совет предлагает произвести закупки в Гномских Королевствах — разумеется, пока не восстановится свой промышленный потенциал. Один эльф сможет противостоять сотням рядовых мутантов-рабов, но с новым видом разница уже не так велика, а нас не так уж и много. Поэтому мы предлагаем призвать наемные войска из Варварских Миров, так как нам нужны не сотни тысяч, а миллионы бойцов. Иначе мы не уверены в том, что сдержим натиск новых форм горрилоидов. За два года до предполагаемого открытия противником Врат мы сможем создать новые и обновить старые укрепрайоны на подступах к ним. Выдержим первый натиск и нанесем ответный удар, после чего очистим наши исконные миры. Повелитель, мы просим вас санкционировать наши действия.

Толейр опустил глаза и задумался на целую минуту. В зале царила полнейшая тишина. Наконец император поднял взор на вельмож и вынес вердикт:

— С гномами договоримся и средства выделим; так как договоры о взаимопомощи и торговле у нас имеются, то и проблем с этим не возникнет. Но люди… есть у меня сомнения на этот счет, ведь не осталось практически никого, кто бы видел их живьем. Не хочется пускать варваров в свои владения, да и в каком состоянии пути, ведущие в их миры, неизвестно. Четыре тысячи лет не ступала нога эльфа на эти дороги. В самоизоляции есть свои плюсы, но есть и минусы. Какими стали варвары за эти тысячелетия? Не приведем ли мы новую беду в нашу империю? Хорошо, генерал, действуйте, как считаете нужным. Разрешаю наем варваров-людей в наше войско, но в случае неудачи спрошу именно с вас.

Глава 1

Планета Земля. Россия. Ростов-на-Дону — Подмосковье. 14.06.2014 год

Позвольте представиться, меня зовут Тимофей Кудрявцев, и в этот погожий летний день я возвращаюсь домой с ночной смены в порту. Ничего меня там не ждет, кроме старенького компа, такого же телевизора и двух бутылок пива в холодильнике. Холостяцкое бытие уже достало, но деваться особо было некуда, так как жена сбежала еще десять месяцев назад. Гадство, конечно, но в чем-то я ее понимал. Одно дело — быть женой молодого и перспективного майора спецназа ГРУ, а совсем другое — портового грузчика. Понимал (действительно, зачем тратить молодость и красоту на неудачника?), но простить не мог. Хотя сам себя неудачником я не считал, а даже наоборот — очень даже везунчиком. В пяти командировках на Кавказ выжил — ни одной царапины, а за невыполнение приказа во время последней операции мне тогда и срок могли впаять. Легко отделался, повезло. Хорошо, что старый друг отца по Афгану сидел в немалых чинах в Москве и смог дело разрулить. А то бы все: привет, Колыма, прощай, Ростов-папа. Как там поется в песне: «По тундре, по железной дороге, где мчится скорый Москва-Воркута». Такие перспективы не по мне.

Когда в 2013-м давили мятеж в 20-й МСД, выяснилось, что и послать-то некого, вот и кинули из бригад спецназа по одному сводному батальону. И вот в такой переплет угодил и я со своей ротой, тогда еще майор Кудрявцев. Ну, мятеж — слишком громко сказано, как это часто бывает, СМИ больше панику наводили. На самом деле был бунт солдат-срочников против беспредела, творимого контрактниками с Кавказа, и офицеров, которые это все покрывали. Завертелось, как водится, неожиданно и буйно: сначала одна рота, потом полк, а к вечеру дивизия заполыхала вся. За одну ночь срочники наваляли порядка сорока трупов, а когда поутру пришло понимание того, что обратно дороги нет, началось дезертирство. Ушло около пятисот солдат, в основном русские и татары, а также пропало почти три тысячи стволов стрелкового оружия. Так что когда переброшенные самолетами сводные батальоны начали прибывать на место, то виновные в погромах и убийствах уже отсутствовали. В казармах находились лишь те, кто хотел тихо-мирно дослужить свой срок и поехать домой к маме.

Командир сводного батальона от 22-й ОБРСПН, полковник Матусевич, по должности замначштаба бригады, в боевых действиях до этого момента никогда не участвовал и сильно трусил. Соответственно, перенервничал и отдал приказ стрелять на поражение по всему, что движется и шевелится. Зато я не потерялся и на приказ забил, да еще и остальных ротных смог остановить. В самом деле, не враги же здесь собрались, не оккупанты какие-нибудь, а свои, самые обычные срочники восемнадцати лет отроду. Как потом выяснилось, поступил я правильно, но невыполнение приказа мне дорого обошлось. Военная прокуратура даже национализм пришить пыталась. Дело резонансное, приподняться на нем многие попытались.

Потом, когда все утихло и улеглось, я силился понять, почему все так получилось, и лично для себя сделал вывод, что нас просто подставляли. Как бы там ни было, но все же это не наша специфика — бунты подавлять, для этого есть ВВ. Кому-то там, наверху, в кожаном министерском кресле, определенно не нравилось, что очередная реформа, в результате которой от наших бригад должны были остаться рожки да ножки, буксовала. Опять же, репутация ГРУ как серьезной конторы все еще была крепка. Надо было выставить нас палачами и убийцами, но не вышло. Вот так, был я майором, а стал гражданским.

Дальше был год тупой и серой жизни. Устроился в порту грузчиком, да и то по блату. Зарплату задерживали, а цены, в связи с продолжающимся в мире экономическим кризисом, росли постоянно. Выручали шабашки, но приходилось выпивать за компанию, чтобы быть наравне со всеми в бригаде и не выделяться. В общем, жил как все, не лучше и не хуже, но жена все-таки сбежала. Да ладно бы сбежала, на развод подала, так она еще и аборт сделала. Не хотела в новую жизнь ничего из старой брать.

Вот так за невеселыми думками про свою судьбу и добрел я до своей однушки в районе Красных Зорь. Уже открывая обшарпанную дверь, услышал трезвон стационарного телефона и, не снимая пыльной обуви, прошел в комнату.

«Кто бы это мог быть? Давненько никто о себе не напоминал», — мелькнула у меня мысль.

— Слушаю, Кудрявцев. Кто это? — спросил я, поднимая трубку.

— Тимоха, здрав будь, пацан, — прозвучал в трубке знакомый с детства, чуть сипловатый, со смешинкой голос отцовского друга дяди Вовы, он же — генерал-лейтенант Прохоров. — Ты где шляешься? Третий раз тебе звоню.

— Да я на работе был, дядя Вова. Надо же как-то на пропитание зарабатывать, — ответил я.

— Короче, слухай меня сюда, майор Кудрявцев. Не перебивай, дело серьезное. — Голос генерала резко, без перехода, стал серьезным. — Заканчивай отдыхать, одевай камуфляж чистый, бери РДшку с самым необходимым и дуй на военный аэродром. Времени у тебя два часа на все про все. На КПП тебя встретят и объяснят, что делать дальше. Работа появилась для таких, как ты, честных и принципиальных оболтусов, и, что характерно, маячат неплохие перспективы. Бросай все дела, забей на все планы, после тебя люди пробегутся и все утрясут-уладят. Как понял?

— Нормально понял. В какую-то авантюру меня втравить хочешь, дядя Вова. Не в бандосы вербуешь? — невесело спросил я.

— А вот и не угадал, Тимоха. Авантюра будет, но от государства. Все по закону, даже погоны вернут, если красиво дела пойдут. В общем, отговорок не приму. И вообще, с тобой натуральный генерал-лейтенант разговаривает. Выполнять приказ, майор Кудрявцев.

— Есть, — глухо буркнул я в трубку, и связь оборвалась.

Сборы много времени не заняли. Достал чистый армейский камок без знаков различия, переоделся и покидал в РД всякую мелочь. Собрал всю имеющуюся наличность, тыщ пять, хм, не густо. Перекрыл в доме газ, воду, отключил электричество, после чего присел на дорожку и задумался. Какого лешего, спрашивается, я понадобился опять государству? Непонятно, ну да и фиг с ним. Сейчас я был согласен на все. Ну, практически на все, ведь жить, как я жил весь этот год, было нельзя. Не для меня это болото. В чем-то уютное, в чем-то спокойное, а если побегать и к деньжатам пристроиться неплохим, то и сытное. Но болотом оно от этого быть не переставало. Надо было что-то срочно менять в жизни, хвататься за любую подходящую соломинку.

Звонок генерала был даже не соломинкой, помогающей выбраться из болота, а самой настоящей лестницей. Слово такого человека имело немалый вес не только в военных кругах, но и в политических. Рискнуть можно было, ведь генерал-лейтенанта Прохорова, или дядю Вову, я знал с самого раннего детства. Даже после того, как, не поняв развала страны, новых демократических веяний и не сумев приспособиться к новой жизни, тихо ушли из жизни мать и отец, связи я с ним не терял. Точнее было бы сказать, что это он время от времени, как черт из табакерки, выныривал из заоблачных московских высот и подталкивал меня в спину. Ладно, прочь раздумья и сомненья, раз решил, значит, надо действовать.

Еще раз я оглядел все вокруг, закрыл квартиру, а ключ отдал соседке. Вышел на улицу — благодать, солнышко светит, девчонки, молодые и красивые, цветными стайками на набережную к Дону спускаются, жить хочется, а раз хочется, значит, буду.

Поднявшись по Богатяновскому на Большую Садовую, поймал такси и через полчаса высадился возле КПП военного аэродрома. Машинально взглянул на часы — до контрольного срока оставалось еще двадцать минут.

На КПП я представился дежурному лейтенанту и в сопровождении вызванного солдата прошел к транспортному самолету. Возле транспортника кучковались два десятка мужчин в камуфляже, по виду и выправке все офицеры. Все в возрасте от 25 до 45 лет, а двоих из собравшихся я знал — пересекались по службе. Один был капитаном из разведроты мотострелков, а второй — замкомбата по боевой подготовке из родной бригады, майор Павлов. Понятно, кто-то сплошь армейцев собирает. Ан нет, вон прапорщик-омоновец сидит в стороночке, что в версию о чисто армейской группе не укладывается никак.

Вклинившись в середину группы и сбросив рюкзак на бетонку, спросил:

— Здорово, мужчины. С кем воевать будем?

— Лично я думаю, что с янкесами чего-то не поделили, — ответил один.

— Да нет, с китаезами, точно вам говорю, — сказал второй.

Третий выдал еще более интересную версию:

— Переворот намечается, педросов с олигархами валить будем.

Внимательно огляделся вокруг. Остальные молчали. Судя по всему, всевозможные версии уже были перепробованы, и к единому мнению народ не пришел.

— Ясно, никто и ничего не знает, — сказал я. — Посмотрим, что дальше будет.

Через пятнадцать минут подкатил новенький «Гусар» штабной модификации, и из него вылез представительный полковник с солидной кожаной папочкой в руках. Полкан быстренько всех построил, переписал пофамильно и приказал грузиться. Все дружненько похватали свои РД и ломанулись на борт так, как если бы мест на всех не хватало. Видно, не одному мне гражданка осточертела. Я заходил последним и краешком уха успел услышать обрывки телефонного разговора полковника с неведомым и далеким руководством. Полковник нервничал и оправдывался тем, что срок в одни сутки слишком мал и что в следующий раз будет не двадцать человек, а двести. Как говорится, мотайте на ус и делайте выводы.

Идущий рядом со мной представительный здоровяк лет так под полтинник этот разговор тоже слышал. Пожилой крепыш подмигнул мне и чуть кивнул в сторону нервного полковника.

— Что на это скажешь, майор? — спросил он.

— Даже предполагать не возьмусь, кровью попахивает от таких слов. Стоп, а вы откуда знаете, что я майор?

Здоровяк остановился, протянул мне руку и представился:

— Будем знакомы, подполковник Бугаенко, твое дело расследовал.

Я руку пожал и подозрительно спросил:

— Так, а здесь вы что делаете? По службе или как?

— Не ищи подвоха, майор. Меня сразу после тебя из родной армии турнули, но аккуратно, под сокращение штата попал. А сегодня в ночь приехали товарищи по старой работе и предложили на службу государеву вернуться. Ладно, успеем еще поговорить. Хочу вздремнуть малехо, а то всю ночь не спал, отъезд отмечали, — сказал, позевывая, подполковник.

После чего отстегнул от рюкзака пропиленовый коврик и расстелил его на откидной бортовой скамейке. Потом прижал к борту вместо подушки РД, полуприлег на рюкзак и практически мгновенно заснул. Многие завистливо посмотрели на него. Так спокойно вести себя в достаточно нервозной и неопределенной обстановке не каждый сможет. Это надо практику иметь немалую и нервы как стальные канаты.

Через два часа наш транспортник приземлился на одном из военных аэродромов под Москвой. Нас уже встречали, погрузили в автобусы, а через полчаса привезли в одну из подмосковных воинских частей. Кругом царило запустение, и складывалось впечатление, что на всю часть если с десяток человек набиралось, то и хорошо. Всех отвели в местную столовку, выдали по одному сухпайку в руки, поставили несколько упаковок воды и попросили никуда не выходить, поскольку мы прибыли первыми и надо было дождаться остальных. Народ рассаживался, где хотел, и я подсел к Бугаенко, расположившемуся возле окна. Подполковник деловито вскрыл ИРП и перебирал содержимое.

— Гадство, опять говядина, — пробурчал Бугаенко. — Слышь, майор, а у тебя не свинина, случаем, давай махнемся по-братски.

Я посмотрел на номер ИРП и ответил:

— Нет, тоже говядина.

— Хре-но-во, — протянул подполковник, вскрывая банки.

— О, еще народу подвезли, — раздалось из-за соседнего столика.

Выглянув в свое окно, я увидел, как на территорию части один за другим въехали еще три автобуса с такими же людьми в камуфляже, как и мы. Вышедших из машин людей тоже направили в столовку. Так все мы сидели до вечера, и собралось нас, по моим прикидкам, человек триста, не меньше. В зале стоял постоянный гул: кто-то знакомился, кто-то встречал друзей, а кто-то просто гадал о цели сбора такого количества людей с весьма специфическими знаниями. Попадались и наши с Бугаенко знакомцы, так что вскоре за нашим столиком оказались майор-танкист с Дальнего Востока и каперанг-подводник с Северного флота. У каперанга оказалась с собой полторашка неразбавленного спирта, и ждать стало не скучно. В других компаниях, судя по всему, народ тоже не терялся, и уже появились идеи продолжить намечающийся банкет в более удобном месте, но, как это обычно и бывает, в самый неподходящий момент появилось начальство.