Венди Орр

Остров Ним

С благодарностью посвящаю эту книгу моим родителям, которые перерыли все старые записи и фотоальбомы, помогая мне создавать остров для Ним. А ещё я посвящаю её всей моей семье, друзьям и многочисленным знакомым по Интернету, искавшим ответы на странные вопросы о кокосах, раковинах-свистелках и сломанных рулях.

В. О.

1

Посреди синего моря возвышался остров, на острове росла пальма, а на пальме сидела девочка. Её звали Ним.

Волосы у Ним были растрёпаны, а глаза сияли. На шее у неё болтались три шнурка. Один — для подзорной трубы, второй — для витой раковины-свистелки и третий — для ножен с красным ножиком. Весьма внушительным ножиком, между прочим.

Ним смотрела в подзорную трубу на отцовскую яхту. Минуя рифы, яхта двигалась навстречу глубокой океанской синеве. Джек повернулся помахать, и Ним помахала ему в ответ, но он, понятно, этого не увидел.

А потом ветер раздул белые паруса и увлёк яхту прочь из вида. Ним осталась одна — на три дня и три ночи. И теперь, что бы ни случилось, что бы ни потребовалось, — за всё в ответе только Ним.

— Начнём, пожалуй, с завтрака, — объявила она и скинула с пальмы четыре спелых кокоса.

Кокосы плюхнулись на песок, а девочка спустилась следом.

Ним выдула из раковины-свистелки две долгие пронзительные ноты, и те унеслись далеко к рифам, где рыбачили морские львы. Услышав звуки, Шелки тут же высунула голову из-под воды. В зубах она сжимала рыбу, но тут же мигом её проглотила и, нырнув, стрелой понеслась к берегу.

А с камня возле хижины приковылял Фред. Фред — это игуана. Он шипастый, как дракон, и нос у него задорно торчит картошкой. Он притопал и обнял ноги Ним колким хвостом.

— Это ты мне доброе утро говоришь? — поинтересовалась Ним. — Или просто завтрак клянчишь?

Фред не сводил взгляда с кокосов. Он был честной игуаной.

Кокос открыть не так-то просто, но в этом деле Ним не знала себе равных. Орудуя камнем и острой палочкой, она проделала дырку и выпила молоко. А потом разбила скорлупу и выковыряла мякоть. Фред поймал свою порцию и тут же её проглотил.

Вообще-то, морские игуаны кокосы не едят. Только Фреду об этом забыли сказать.

Шелки уже шлёпала по берегу, чтобы пожелать им доброго утра, но Ним с криком: «Я к тебе!» — нырнула с утёса.

Шелки развернулась и скользнула под воду. Они с Ним вместе качались на волнах, бултыхались, ныряли. Ним обнимала Шелки крепко-крепко, и они были как одно целое, как диковинный зверь — наполовину девочка, наполовину морская львица. И этот зверь был частью огромного океана.

Потом Шелки и Фред отправились на утёс нежиться на солнышке, а Ним пошла в хижину. Она налила в кружку воды из своей любимой синей бутылки и почистила зубы, сплюнув в траву, куда полагалось плеваться. А теперь пора браться за дела. Дел сегодня у неё по горло, потому что ещё ведь и Джековы дела теперь на ней.

Давным-давно, когда Ним была совсем крошечной, она жила не только с Джеком, но ещё и с мамой. Но в один прекрасный день мама отправилась исследовать содержимое китового чрева. Это безумно интересный эксперимент, такого уже тысячу лет никто не проделывал или даже больше. И Джек говорил, что всё будет хорошо, что это вовсе не опасно. Но тут появились «Отвязные туристы» (это турфирма так называется) и давай снимать маму на видео, и орать, и нарезать круги вокруг кита на своём розово-пурпурном корабле. Джек попросил их перестать, но они ему только кукиш показали, а сами как врежутся на своём корабле прямо киту в нос.

Кит испугался и нырнул. Так глубоко, что никто не мог сказать, где и когда он вынырнет.

И маму Ним он утащил с собой.

Тогда Джек взял свою маленькую дочку, сел в яхту и поплыл по всем морям. Он всё надеялся: а вдруг мама Ним плавает в каком-нибудь океане и не знает, где искать Ним и Джека. И однажды, когда крошка Ним уже чуточку подросла и стала похожа на маленькую девочку, Джек нашёл этот остров.

Это был самый красивый остров на свете. С белыми ракушечными пляжами, со светло-золотым песком. Здесь громоздились чёрные валуны и брызги рассыпались радугой. А ещё тут гора дышала огнём, и на её высоких склонах зеленели тропические леса. И озеро с чистой питьевой водой на острове имелось, и водопад, чтобы кататься с него, как с горки. А заповедная лощина, где ракушечный берег граничил с лугом, была просто идеальным местом для хижины!

Вокруг острова раскинулся целый лабиринт рифов, тянувшихся от чёрных скал на одной стороне до белых утёсов на другой.

И проскочить через этот лабиринт могла разве только малюсенькая лодочка.

Джек в последний раз съездил в большой город. Он загрузил яхту растениями для огорода и всем необходимым для исследований и отправился на остров, чтобы построить там дом и жить со своей дочерью. Потому что теперь он уже знал, что мама Ним навеки осталась на дне морском.

Как русалка, думала Ним.

Джек выстроил хижину из выброшенной на берег древесины и крепких веток — с крышей из пальмовых листьев и твёрдым земляным полом. Он установил спутниковую антенну и солнечную батарею, чтобы заряжать фонарик, мобильный телефон и ноутбук.

Он набил два тюфяка шуршащими пальмовыми ветками, сколотил стол, два табурета, книжный шкаф и полки для всякой научной всячины, мисок из кокосов и тарелок из раковин. У подножия Огненной горы, где почва была плодородная, он устроил огород: посадил авокадо, бананы, латук, апельсины, ананасы, клубнику, сладкий картофель и помидоры. И ещё бамбук — чтобы делать дудочки и прочие нужные вещи.

При этом Джек оставался учёным, и Ним, как подросла, начала ему помогать. Они вместе считывали показания барометра — сколько каждый день выпадает дождей, и какой силы нынче дует ветер, и высоко ли поднялся прилив. И всё это они вписывали на чистую метеокарту синим фломастером.

Они изучали растения, что росли на острове, и животных, обитавших там. Они повязывали птицам на лапки синие ленточки с цифрами — чтобы Джек знал, когда птица родилась и кто были её мама и папа. (А Ним и так всё помнила, без ленточек.)

Иногда Джек писал статьи о погоде или о животных и растениях и отправлял в научные журналы и университеты. И тогда люди писали ему по электронной почте и задавали вопросы. А Джек рассказывал им о тропических штормах, об игуанах и о водорослях. Но он ни словечком никому не обмолвился, где находится остров. Потому что иначе его мигом отыщут «Отвязные туристы», а Джек просто ненавидит «Отвязных туристов». Они хуже морских змей и скорпионов, считает он. Где живут Джек и Ним, знает только капитан корабля, который раз в год привозит им припасы: книги, и бумагу, и муку, и дрожжи, и гвозди, и ткани — в общем, всё, что они сами сделать не могут. Да и то корабль этот слишком велик, чтобы проскочить через рифы, поэтому Джек и Ним всегда выходят на яхте ему навстречу. И капитан понятия не имеет, какой на самом деле красивый у них остров.

Каждый день они возились в огороде — даже если Джек себя не помнил от радости, что открыл нового моллюска или бабочку. Они поливали огород, если земля засыхала, выдёргивали сорняки, собирали спелые плоды. Джек выстроил трёхстенный навес для всяких инструментов и орудий. Там хранились и багор для бананов, и любимая штуковина Ним — огромное мачете, которым Джек срезал бананы с веток.

Сначала шли огородные дела, потом надо было наловить рыбы на ужин и проверить, не вынесло ли на берег древесины, бутылок или ещё чего-нибудь. А после этого Ним шла в школу.

Хотя это только так называлось — «школа». Вообще-то, ни за какой партой Ним не сидела, да и здания у этой школы не было. Просто Джек и Ним сидели в темноте на берегу и изучали звёзды или карабкались на утёсы посмотреть на птичьи гнёзда. Ним понимала язык дельфинов, знала всё о малютках-крабах, которые пускаются в путь по волнам на кокосовых скорлупках, умела слушать ветер и смотреть на облака.

Порой они с Джеком весь день напролёт только ворчали, как морские львы, или клекотали, как птицы-фрегаты, или покачивались, как планктон.

До планктона Джек был сам не свой. Ним любила не весь планктон, а только тот, что ярко сияет в море по ночам, а вот Джеку нравился всякий. Потому что планктон — это такие незаметные, но в то же время очень важные создания, ведь планктоном питается мелкая рыбёшка, а мелкую рыбёшку ест крупная рыба, а крупную рыбу ест самая-здоровенная-рыбина. В общем, если бы не планктон, никакой рыбы в море не было бы.

Однако Ним предпочитала тех зверушек, которых можно разглядеть и с которыми весело. Поэтому, когда Джек сообщил, что уходит в море на три дня собирать планктон, Ним решила остаться дома.

— Я буду звонить каждый вечер на закате, — предупредил Джек. — И ещё проверяй почту. Если я не дам о себе знать через три дня, зови на помощь.

Но Ним за Джека не особо волновалась: он ведь лучший в мире моряк, что с ним может случиться? И Джек тоже не особо волновался за Ним, потому что она не одна, а с Шелки. А Шелки порой забывает, что Ним сильная и смекалистая, и нянчится с ней, словно Ним — несмышлёный зверёныш.