Виктор Ночкин

Хозяева руин

Земную жизнь пройдя до половины,

Я очутился в сумрачном лесу…

Данте. Божественная комедия

Часть I. «Ад». Песнь I

Пролог

Все удачливые кланы похожи друг на друга, а каждая шайка неудачников несчастлива по-своему. У них всегда наготове самые разнообразные оправдания невезению, если спросить — они расскажут, опишут в мельчайших подробностях, чего им не хватило для достижения совершенно полного успеха… И эти истории намного интереснее, чем простой и ясный итог: они неудачники.

Гоша Кравцов не хотел быть неудачником. И быть похожим на других везучих, но неразличимо одинаковых, не хотел быть тоже. Поэтому оставался одиночкой. Старался не попадаться без причины на глаза везунчикам, а что касается неудачливых… это уже по обстоятельствам.

Вот сейчас он уже третий час, лежа в кустах на плоской вершине пригорка, разглядывал в бинокль лагерь захудалой шайки бродяг. С первого взгляда было видно, что эти люди не на вершине успеха. Грязные, лохматые мужчины и женщины в потрепанных шмотках и с дрянным оружием. Конечно, у этих тоже есть объяснение своему жалкому состоянию: не пофартило, не так легла фишка, совсем чуть-чуть не повезло, а то бы они — о-го-го! Гоша отлично понимал, что никакое о-го-го не поможет тем, кто в душе уже смирился с подобной участью.

Это мародеры, мелкие падальщики, они крутятся у гигантского трупа города, пытаются подстеречь и ограбить смельчаков, которые иногда заходят покопаться в руинах. При такой жизни никакой фарт не поможет. Тем более сегодня. Сегодня Гоша сам собирался стать невезеньем этой шайки. Ничего личного! Просто так получилось, что он наметил для отступления именно эту лощину, в которой встали лагерем мародеры. Не менять же планы из-за каких-то оборванцев!

Гоша не шарпает по мелочам, он не из тех, кто ходит в развалины наугад, надеясь отыскать какой-нибудь ценный обломок старого мира. Ненадежный бизнес! Но сейчас он нашел покупателя на вещицу, которая находится в мертвом городе. И знал это он наверняка. Знал, где лежит. Знал, как взять. Знал, кому и за сколько продаст.

Когда все просчитано — это совсем другое дело, это не то что соваться в мертвый город наобум. Города стали смертельными ловушками. Там деревья, огромные, как дома. Там дома, поросшие зеленью, как деревья. И много опасностей, скрывающихся в домах и деревьях. Слишком много опасностей, на Гошин вкус.

Мало того, самая опасная часть предприятия — вовсе не добыча нужной вещи. Гораздо больше Гоша рискует, передавая ее клиенту. Батька из Черного Рынка — человек с принципами. Это с одной стороны. А с другой стороны, главный из принципов Батьки: не соблюдать никаких принципов, если дело того стоит. Но Гоше удалось заинтересовать этого опасного человека и договориться, что товар будет передавать на своих условиях. Поэтому Батьки поблизости нет. Есть его человек, который ждет Гошу в условленном месте, там, где полно свидетелей и труднее устроить подлянку. У Гоши первосортный товар, что и решило дело. Чтобы заполучить такой куш, Батька принял все условия.

Гоша всегда рассчитывает наперед каждый шаг. Именно поэтому он заранее прикинул, каким маршрутом будет уходить с добычей из Житомира. Обнаружил две опасности: стая волков и вот эта банда мародеров. Поэтому их нужно заранее убрать с дороги.

Мародеры, за которыми следил Гоша, зашевелились — возвратилась партия, уходившая на вылазку. Те, кто пришел, рассказывали о своих подвигах остальным, показывали добычу. Какой-то небольшой предмет привлек общее внимание, его передавали из рук в руки, мародеры вытягивали шеи, чтобы лучше разглядеть. Что там? Похоже, артефакт нашли? Великое событие в жизни неудачников! Гоша ухмыльнулся. Да, вроде «катушку» подобрали. Жалкие людишки. Ничего, сейчас им станет не до «катушки», скоро их постигнет новая непруха по имени Гоша.

* * *

Издалека донесся волчий вой. Гоша повернул бинокль и устроился поудобнее. Сейчас начнется. Об этой стае он знал, приметил ее еще в прошлые ходки — до того, как сговорился с Батькой. Вот и приготовился… а когда отправился забрать товар, оказалось, что в округе объявилась еще одна стая облезлых хищников — на этот раз двуногих.

Вот Гоша и расчистит дорогу в Житомир сразу от всех.

Стая снова подала голос, уже ближе. Сейчас начнется… Накануне Гоша подстрелил кролика. Тушка стала наживкой. Сейчас волки заметят кроля, висящего на высоте метра два неподалеку от их дневной лежки. Охотиться стая уходит к городской окраине, на границу развалин. В сам Житомир звери почему-то не суются, вот и место для лежки выбрали в стороне. Но в предместье водится мелкая живность, там они и промышляют. Сейчас как раз возвращаются. Гоша направил окуляр на молодое деревце, к которому привесил тушку. Вот она заметно дрогнула. Значит, волки собрались под тушкой, самые нетерпеливые подпрыгивают, щелкают зубами, пытаются схватить лакомый кусок. Прыгают они здорово, Гоша видел. Раз верхушка дерева дрогнула — волк ухватился за приманку, но сорвался. Ничего, рано или поздно какому-то зверюге удастся вцепиться в кроля получше, повиснуть и сорвать его.

Вот! Дерево дрогнуло снова, стало гнуться… потом резко выпрямилось, и тут же бабахнули взрывпакеты. Сработало! Завывая и заходясь визгом, стая бросилась, ломая кусты, сквозь подлесок — прямиком к лагерю мародеров. Бежать им довольно далеко, и Гоша приготовил на пути стаи пару растяжек, чтобы морально стимулировать мутантов.

Мародеры, конечно, тоже услышали взрывы. В их лагере началась суета — оборванцы забегали, хватая оружие и пожитки. Тот, что принес «катушку», поспешно спрятал свое сокровище в вещмешок… Снова прогремел взрыв — и люди бросились под прикрытие деревьев. Они не понимали, что происходит, но взрывы звучали все ближе, вой и тявканье приближались. Гоша, наблюдая в бинокль, наслаждался. Он чувствовал себя вершителем чужих судеб — люди и мутанты играли роли в задуманном им представлении. А цена могущества — всего-то несколько взрывпакетов, использованных для засады. Столько Гоше было не жалко отдать за ощущение своего превосходства.

Перепуганные и обозленные звери выскочили из кустов, и тут же захлопали выстрелы. Кто и зачем гонит зверей на их стоянку, мародеры не знали, но какое это имело значение? От мутантов нужно было отбиваться, и они вступили в бой. А волки и так уже были, что называется, на взводе: резкий переход от прыжков под странной добычей, почему-то висящей на дереве, — ко взрывам и дикому бегу сквозь кусты привел тварей в бешенство, они сейчас бежали не от испуга, их захватило и увлекло движение. И об этом позаботился Гоша: пыльца неприметных синих цветочков, распылившаяся при взрывах, заставляла волков беситься. Как называется цветок, Гоша не знал. Вполне возможно, у этого растения-мутанта вообще не было названия. Но пыльца сработала без осечки.

Волки исступленно мчались облезлой серой лавиной, подвывали и взрыкивали на бегу. Та самая Дикая Охота, о которой в старину рассказывали легенды… И тут стая вылетела к лагерю мародеров, где ее встретили выстрелами. Двое волков, прошитые пулями, покатились в траве. Еще нескольких нашпиговали дробью, и запах свежей крови, боль от ран и новый грохот окончательно разъярили зверей.

Гоша, наблюдая в бинокль, как носятся по поляне люди и звери, поймал себя на том, что улыбается. Вот двое мутантов выгнали из кустов бородатого мужчину, который только что разрядил в них дробовик и теперь бестолково отмахивался прикладом, вот раненый зверь шарахнулся прямо в костер и, взметнув тучу пепла, слепо вертелся и прыгал на углях… а уж как вопили бабы! Их визг доносился даже сюда. Смех, да и только… Гоше нравилось ощущать себя вершителем чужих судеб, свысока глядящим на этих жалких людишек. А они и не подозревают, кому обязаны сегодняшним развлечением!..

Но рано или поздно всему приходит конец, даже такой веселухе. Мародерам удалось уложить пяток волков, остальные отступили. Рыча и огрызаясь, мутанты сбежали. А бродяги еще долго не могли прийти в себя. Они столпились на поляне, настороженно водили стволами, прицеливаясь поочередно в каждый растрепанный куст, который шевельнет ветром, осторожно тыкали сапогами дохлых зверей. Потом, наконец, убедившись, что стая сбежала, немного успокоились и занялись делом: перевязали укушенных, собрали разбросанные по поляне шмотки. Вот и все — они уходят. Точно, как рассчитал Гоша. Конечно, кому охота оставаться в таком месте, где могут напасть волки. О взрывах, предшествовавших нападению, они и не вспомнят. А даже если вспомнят, какая разница? Теперь для них эта поляна — «плохое место». Все неудачники жутко суеверны!

Гоша опустил бинокль и перевернулся на спину. Небо было голубым и чистым, белые облака лениво ползли к Житомиру, а там, над руинами, повисло серое марево. Почему-то над городом всегда дымка. Испарения какие-то, что ли? Гоша о подобных вещах не задумывался. Его это не касалось. Он просто глядел на облака, не замечая их. Он думал о важных вещах: о том, как он, Гоша Кравцов, ловок и удачлив. О том, что мародеры, на которых он натравил волков, — тупые уроды. О том, что такова жизнь нового мира — Мира Выживших. Тупые уроды вечно в проигрыше, а ловкие парни торжествуют. Главное — точный расчет. Гоша частенько размышлял о подобных предметах, и ему никогда не надоедало. Он бы и сейчас повалялся еще под медленно плывущими облаками, но пора было выдвигаться к Житомиру.

Он снова направил бинокль на лагерь доходяг. Все в порядке. Костер не дымится, туши мутантов и брошенное тряпье валяются там и сям. Мародеры смылись. Сейчас они бредут где-то далеко отсюда и скучно жалуются друг другу на непруху. Волки тоже сбежали, действие пыльцы синих цветов схлынуло, мутанты зализывают раны и недоумевают, что же это с ними случилось. Итак, дорога свободна, можно идти.

* * *

Точный расчет не подвел — по дороге к окраине Гоше не попалось ни одной живой души. Ни волков-мутантов, ни мародеров. Мертвый город встретил его молчанием. Лес побывал здесь и отступил, оставив повсюду следы своего смертельного присутствия. Тихонько шуршал ветер в выбитых окнах да шелестела листва на опутавших здания побегах-мутантах. Гоше даже захотелось топать погромче, чтобы прогнать тишину, но этого делать, конечно, было нельзя. И он шагал аккуратно, на перекрестках оглядывался, высматривая, не покажется ли кто-то на пустынной улице, зверь или человек.

И дождался! Когда пересекал очередной перекресток, вдалеке мелькнули приземистые силуэты. Волки? Неужели те самые? Но звери перебежали открытое пространство и скрылись за углом. Гоша поправил автомат на груди, чтобы рукоять удобнее ложилась под ладонь, и зашагал дальше, прислушиваясь и приглядываясь. Перед тем как выйти на перекресток, он долго ждал. И, как выяснилось, не зря: сквозь шепот листвы проступил негромкий топот мягких лап, коротко проскулил волк…

— Мстить, что ли, надумали? — вслух негромко произнес Гоша. — Или попросту считают меня добычей? Ничего, мы еще поглядим, кто здесь охотник, а кто жертва.

Он перешел к углу здания и притаился в груде зелени, сползающей по стене. Плечо коснулось облупленной штукатурки, а перед носом противно закачался тоненький странно темный листок. Гоша оборвал его и поднял оружие. Ствол автомата пополз вдоль пустой улицы, выискивая цель. У Гоши хватит терпения, а у волков — нет.

Так и вышло. Несколько зверей протрусили из-за поворота на дальнем перекрестке, и Гоша накрыл их одной очередью, когда передний почти достиг середины проезжей части. Визг, рычание, отчаянные прыжки среди пуль, высекающих искры из асфальта… волки с воем умчались, оставив на дороге издыхающего собрата. Мутант слабо подергивал лапами в кровавой луже, которая быстро растекалась под ним. Несколько сорванных ветром листочков прилипло к окровавленной шерсти…

— Порядок, — удовлетворенно сказал сам себе Гоша.

Он выбрался из сплетения веток и на всякий случай направился в обход. Обогнул облепленное ползучими побегами здание и остановился: следующий дом был полностью разрушен, и гора обломков перегородила проезжую часть. Среди пластов сырой штукатурки, изуродованных балок и прочего хлама уже пробилось несколько древесных стволов. Они прогрызли путь к солнцу и теперь тянулись чахлыми искривленными веточками из-под завала. Гоша не стал лезть через эту преграду, а обошел по соседней улице. Когда проходил мимо перекрестка, на котором подстрелил волка, с удивлением обнаружил, что туша пропала.

Это заинтересовало Гошу, и он вытащил бинокль. Приближаться к тому месту не хотелось, но посмотреть получше не помешает. Лужа крови была на месте, но ни дохлого волка, ни следов, которые указывали, в каком направлении его уволокли, Гоша не высмотрел.

Странно это. Было бы нормально, если бы дохлого собрата растерзали другие волки. У этих тупых тварей хватит глупости, чтобы снова сунуться на то место, где застрелили одного из них, но они не могли сожрать собрата так быстро. Если бы уволокли — остались бы кровавые разводы на асфальте вокруг лужи. У волка не хватит сил поднять такой вес, он может только тянуть по мостовой волоком… А дохлятина исчезла бесследно…

Гоша взялся за автомат и быстро зашагал к своей цели. Что бы ни происходило в мертвом городе, ему не хочется это знать. Скорее добраться на место, взять, что нужно, и валить отсюда. Больше он не рисковал выходить на открытое пространство, держался тени и пересекал улицы быстрыми перебежками — и всякий раз перед броском с минуту прислушивался. Но ничего подозрительного не было заметно, даже волки куда-то пропали…

Между тем небо потемнело, ветер все-таки нагнал облака к Житомиру, и вот-вот мог пойти дождь. Гоша начал узнавать знакомые места. Скоро покажется воинская часть, в которую он когда-то, как раз в самом начале Пандемии, доставил груз. Этот груз и сейчас здесь, его не успели забрать, потому что началась паника, и интересная структура, в которой Гоша служил курьером, перешла на форс-мажорный режим. Это означало — все пересылки прекращаются, курьерская служба приостанавливает работу. Так что груз здесь, лежит в сейфе.

Начался дождь, пока что слабый, но небо основательно потемнело, и было понятно, что сейчас зарядит по-настоящему. Вот бетонный забор, ворота с проржавевшими эмблемами — ограда воинской части. Гоша ощутил нетерпение: скорее бы управиться здесь и уйти из мертвого города с его опасными тайнами… Когда он отыскал дыру в заборе, дождь уже лил вовсю. Куда ни глянь — серая шуршащая стена воды. Гоша боком протиснулся в щель между плитами забора — целой и покосившейся. Оказавшись во дворе, он огляделся. Струи дождя били по грудам мусора, ворохам палой листвы, стучали в крышу микроавтобуса, осевшего на спущенных скатах… в стремительно растущих лужах вспухали пузыри, ветки вытянувшихся сквозь руины деревьев дрожали и раскачивались под ударами холодных потоков. Вдалеке пророкотал гром, и словно в ответ на голос неба раздался глухой рев. Странный звук — как будто потерли друг о друга два ржавых стальных листа.

Гоша не знал, что за существо может вопить подобным образом, и настороженно огляделся. На глаза попалась неопрятная груда чего-то багрового и серого, едва проступающая над поверхностью лужи. Из месива торчали белые, обмытые дождем, кости… и топорщилась серая волчья шерсть. Туша волка, подстреленного Гошей на перекрестке? Или другой зверь? Чем бы это ни было, зато теперь понятно, почему волки оставили преследование и исчезли…

Снова раздался скрежещущий рык, уже совсем рядом, и это заставило Гошу спешить. Он бросился через двор. Пробежал, разбрызгивая лужи, к зданию. Дверь была приоткрыта, и бывший курьер нырнул в затхлую темноту помещения. Он вдруг сделался торопливым и суетился без надобности. Хотя привык все делать не спеша и обстоятельно, но сейчас возникло странное ощущение неуверенности. Непривычное чувство! Как будто время поменяло направление и течет не от прошлого к будущему, а наоборот — отсчитывает мгновения от какого-то события, которое еще не наступило, но придет вот-вот. И важно успеть до этого момента. Гоша пинком распахнул дверь — вот он, сейф. Тот самый, куда Гоша сам положил доставленный груз. Ключи хранились в замаскированной нише. Спеша, он вышиб дверцу прикладом — в стене появилось прямоугольное углубление.

Гоша цапнул ключи и едва не выронил, потому что ладонь вдруг стала мокрой и скользкой. От дождя или от внезапно выступившей испарины? Он едва смог попасть ключом в замочную скважину. Дверца сейфа отворилась с противным скрипом. Гоша с облегчением выдохнул — товар на месте. Все в порядке, чего ж он так взволнован? Гоша сунул находку в рюкзак и выскочил из комнаты. За приоткрытой входной дверью в дальнем конце коридора лил дождь. Сверкнула молния, щель между дверью и косяком на миг залило белым… и в такт с далеким громом снова раздалось скрежещущее рычание, но в отличие от небесного раската оно прозвучало совсем рядом. В серой пелене дождя за дверью промелькнула длинная тень. Так быстро, что Гоша не успел разглядеть, кто там. Он снова остро почувствовал, как стремительно утекают мгновения, оставшиеся до близкой точки в будущем, к которой почему-то привязано время, повернувшее вспять.

— Лес бы тебя взял, — пробормотал он и, развернувшись, побежал в другую сторону, где стена обвалилась и между корявыми мокрыми ветками деревца, пробившегося среди камней, проглядывало серое небо.

Быстрее, быстрее… Гоша, спотыкаясь и скользя на битых кирпичах, выбрался в пролом, бегом пересек двор, взлетел на крышу гаража. Перед ним была колючая проволока в несколько рядов — черная от ржавчины, но прочная. Совсем рядом жалобно закричала женщина, и этот, казалось бы, безобидный звук привел Гошу в ужас. Он рванулся, оставляя на «колючке» клочья комбинезона, спрыгнул на мостовую и побежал. Сейчас он уже не ощущал себя вершителем судеб и победителем. Он бежал сквозь дождь, подвывая от страха. Бежал и затылком чувствовал погоню. Нечто преследовало его, и все ближе, все неотвратимее был тот миг, до которого отсчитывало мгновения перевернутое время.