Битва кончилась, и вот тогда-то на Олега проблемы и навалились. От целителя, единственного, если отца Федора и пары санитаров не считать, требовали всего и сразу. Остановить кровь, сомкнуть рану, вытащить засевшую в мясе пулю, остановить стремительно распространяющийся по венам яд, заправить в живот вывалившиеся кишки, пришить обратно оторванную конечность, воскресить друга, только-только переставшего дышать, но почему-то уже успевшего остыть до комнатной температуры… Впрочем, чудес в лазарете «Воздушной танцовщицы» так и не случилось. Мертвые остались мертвыми, а калеки — калеками.

Стационарные медицинские артефакты и зелья значительно расширяли возможности мага второго ранга, беря на себя поддержание простейших заклятий или временное выполнение некоторых функций травмированных организмов. Однако всемогущим они его отнюдь не делали, исполняя лишь роль поддержки при целителе и снабжая и его, и пациентов специальным образом обработанной и оттого относительно легко усваиваемой магической и жизненной энергией. Создать нечто более эффективное в принципе было возможно. В особом опечатанном шкафу даже хранилась аптечка, предназначенная исключительно для командного состава и способная вернуть того же Андрэ или Федора чуть ли не с того света. Вот только трогать ее Олег без соответствующего повода права не имел под страхом уголовной ответственности, предусматривающей в качестве меры наказания в том числе и смертную казнь. Стоимость закрытых под замком препаратов намного превышала ценность обычного солдата или даже какого-нибудь ведьмака-прапорщика. Им, в случае получения не устранимых обычными способами повреждений, инструкции предписывали лечиться за свой счет либо отправляться в отставку. Или подвергнуться эвтаназии.

Когда спустя почти час Олег освободился, чуть ли не на треть истощив корабельные запасы медикаментов, то, подволакивая ноги, потащился на захваченное судно. Не затем, чтобы облегчать страдания взятых в плен заключенных — до таких высот гуманизма обитателям этого мира было дальше, чем щуке до акулы. Просто призовая партия, сейчас обыскивающая трофей в поисках всего ценного, перед тем как увести его на базу, в лазарет так и не явилась. А их мелкие царапины, на которые накачанные адреналином люди поначалу просто не обращали особого внимания, лучше было обработать до того, как те дадут осложнения.

— Стоять, больной! — отловил он первого из этих живчиков, шастающего между палубами по перекинутому мостику туда-сюда и не замечающего, как куртка на его спине медленно пропитывается кровью. — Под лопаткой болит? Болит! Ну ничего, больше не будет. Еще на что-нибудь жалуетесь?

— Да, доктор, — кивнул матрос. — Нас всех сослали в Сибирь! И тут зверски холодно!

— Тоже мне нашел проблему… — хмыкнул Олег, по достоинству оценив сомнительный образчик армейского юмора. И ответив на него юмором еще более черным: — Мерзнешь — сигани за борт вниз головой. Если верить отцу Федору, то самоубийство автоматически отправит твою душу туда, где всегда тепло. Я бы даже сказал, там адски жарко.

Когда Олег Коробейников узнал, что его вместе с еще несколькими тысячами неудачников отправляют в ссылку, конечным пунктом которой станет один из маленьких сибирских гарнизонов, то расстраиваться не стал. Нет, умом парень понимал, что пребывание в удаленной от цивилизации крепости совсем не сахар. Если уж даже местные жители считают эти края безумно суровыми, неприветливыми и смертельно опасными, то он как дитя иного мира, так до конца и не привыкшее к сословному строю, жестоким законам, наплевательскому отношению к человеческой жизни и повсеместному распространению могущественного волшебства, там вообще взвоет волком. Может быть, даже волком-оборотнем.

В числе немногочисленных пожитков Олега имелся хрустальный сосуд, содержимое которого в случае употребления вовнутрь гарантировало повышенную силу, ловкость, выносливость и регенерацию вкупе с интригующими возможностями трансформации собственного тела. Правда, в комплекте с ними шли обильная лохматость, зависящие от фазы луны и степени сытости приступы агрессивности, некоторое снижение критичности мышления, невозможность дальнейшего магического роста и абсолютная стерильность. Однако же сдать на хранение генетический материал стоило не так уж и дорого. Официальное свидетельство колдуна второго ранга, а данный уровень являлся потолком развития для большинства одаренных, Коробейников тоже уже давно получил. А с прочими недостатками ликантропии можно было и смириться, ведь имелись неплохие шансы на то, что коренная перестройка организма избавит парня от страшных увечий, которые получил еще истинный владелец его тела. Тот, кто совершил сделку с темными силами, решив при помощи вызванного демона переселить свою душу в иной сосуд, а на свое место запихнуть кого-нибудь другого. Впрочем, надо было признать, у использовавшего фамильную реликвию юного чернокнижника имелись весомые аргументы, дабы пойти на столь рискованный шаг.

Настоящий Олег Коробейников потерял родителей из-за взрыва подложенной в их семейный автомобиль магической мины. Саму катастрофу юноша пережил, но оказался чудовищно изуродован, поскольку магическим пламенем ему опалило правую сторону тела. Как результат — парень потерял ногу, обзавелся кучей устрашающих отметин и окривел. Лечение в принципе было возможно. Да только стоило оно воистину астрономическую сумму. Требовалось не меньше месяца работы целителя пятого ранга, а специалистов подобного класса на всю Россию насчитывалось лишь несколько десятков. И примерно процентов восемьдесят из них в деньгах не очень-то сильно и нуждались, поскольку и так владели кругленькими состояниями, доставшимися им по праву рождения в семье знатных дворян.

Вступивший же во владение имуществом сироты дядя первым делом сплавил племянничка в армейское училище для боевых магов низшего звена. Как раз накануне уверенно разгорающейся Четвертой мировой войны. С десятилетним контрактом, условия которого больше подошли бы выкупленному вербовщиками рабу. Североспасское магическое училище принимало всех, не особо заботясь о состоянии здоровья будущего кадета, наличии у того полного комплекта конечностей или минимального уровня образования. Дышит? Дар к волшебству есть? Значит, он найдет свое место в войсках или умрет! В конце концов, алхимикам всегда сырье требуется. И некромантам. А тела одаренных в этом плане намного превосходят по своему качеству трупы каких-нибудь повешенных в тюрьме разбойников или померших от голода крестьян…

В отличие от его родного мира, измерение, куда занесло Олега, было куда как менее плотно населено людьми. Хотя по официальному летоисчислению шел уже аж двадцать третий век от Рождества Христова. И друг друга представители человечества тут отстреливали куда активнее, и флора с фауной вполне так неплохо сопротивлялись цивилизации, оперативно подъедая самонадеянных первопроходцев. Даже если тех оказывалось много и они имели хорошее вооружение. Волшебство уравнивало в правах пушечный расчет и зверя, когда-то давно поселившегося на магическом источнике и мутировавшего благодаря ему в нечто неописуемое. Да, орудий могли прикатить к его логову много, поскольку разумные существа умеют организовывать свою деятельность. Но ведь и измененные чародейскими энергиями животные далеко не всегда оказывались неспособны к продолжению рода! К тому же они частенько обладали интеллектом, мало уступающим человеческому или даже превосходящим его. В небесах этого мира летали драконы, способные сожрать рыцаря вместе с дружиной. В морях плавали кракены, легко уволакивающие корабли на морское дно. В местах истончения ткани реальности любили селиться воплощенные духи и демоны. В темных глубинах кладбищ периодически начинала ворочаться нежить… Самым страшным кошмаром Сибири по праву считался мамонт-лич. Правда, происхождение эти конкретные чудовища имели не совсем естественное. Их создали еще во время войны Атлантиды с Гипербореей. Но поскольку со времен того конфликта, судя по немногим сохранившимся историческим свидетельствам и находкам археологов, имевшего вполне реальные шансы уничтожить всю планету, минуло уже пять тысяч лет, а популяция ужасающих гигантов не сильно-то и сократилась, то тварей по праву можно было считать полноценной частью сибирского магического биоценоза.

Однако, несмотря на то что место ссылки славилось на весь мир как редкостно неуютная дыра, Олег Коробейников все равно не особо расстраивался по этому поводу. Во-первых, горевать времени не было: от исполнения рабочих обязанностей состоящего на армейской службе мага второго ранга никто не освобождал. Во-вторых, поскольку он успел жениться до отправки проштрафившихся частей по самым глубоким медвежьим углам возрожденной Российской империи, то начавшиеся семейные хлопоты и молодая супруга плотно занимали собою все мысли молодого чародея. В-третьих, чем дальше от столицы, тем меньше были шансы нарваться на какого-нибудь высокородного аристократа, способного устроить неприятности новоявленной ячейке общества просто по праву силы, подчиняясь мимолетному капризу. Ну и в-четвертых, житье-бытье на северо-востоке страны новоявленная семейная пара, служившая вместе и вместе же попавшая под санкции со стороны августейшей особы, наложенные на довольно значительную часть армии, себе неплохо представляла. Один из их общих друзей, которого тоже не миновала участь принудительной отправки в холодные края, происходил как раз из этих мест. И даже жил до подписания армейского контракта не так уж далеко, по меркам Сибири, от нового места службы — всего на шестьсот километров западнее и на сто сорок южнее. Рядом, можно сказать. Всего-то через полторы Франции.