— Совет распорядился поддерживать там мир. — Ренвик промокнул уголок рта салфеткой. — В течение года претенденты со всего Окрита будут бороться за трон.

Бри и Тадор, стоявшие у него за спиной, насторожились — они явно были бы не прочь поучаствовать в этой борьбе. Руа поджала губы: она бы все поставила на то, что победу одержит Бри.

— А что Огастус Норвуд думает об этом плане? — Омерин разглядывал воинственных стражников, которых вдруг заинтересовал разговор правителей.

— За Норвудом следят синие ведьмы. — Ренвик махнул рукой, словно давно отбросил саму мысль о том, что принц может представлять собой угрозу. — Его армия тает на глазах, вместе с солдатами он перебивается с хлеба на воду в лесах под Гнилым пиком.

— Если горные львы до них не доберутся, их прикончит вонь. — Омерин захихикал, хлопнув в ладоши.

Вазы с сухими цветами зазвенели, несколько лепестков упали на скатерть. — Гораздо большую опасность для нас представляет Ба…

Неожиданно дверь за спиной Омерина распахнулась, по теплой комнате пронесся ледяной ветер. Маленький мальчик, не старше лет пяти, вбежал в зал, за ним еле поспевала взволнованная фейри.

— Фредерик! — зашипела она, пытаясь схватить мальчугана за руку, но было поздно: их все же заметили. Лорд Омерин побледнел.

— И кто же это тут у нас? — спросил Ренвик.

Женщина прижала мальчика к себе, тот широко распахнул глаза и неотрывно смотрел на Руа и Ренвика.

— Ваше Величество, это моя дочь, леди Маллен, и мой внук, лорд Фредерик.

Женщина быстро присела в изящном реверансе и, тряхнув светлыми локонами, подтолкнула сына, чтобы тот поклонился гостям.

— Рад знакомству. — Ренвик обернулся к лорду Омерину. — Я думал, вы одни в замке, Омерин. Почему же ваша семья не ужинает с нами? Может, есть еще кто-то, кого вы прячете от меня?

Пальцы лорда Омерина заметно дрожали.

— Я приношу вам свои искренние извинения, Ваше Величество. Я… Я не знал, можно ли…

— Вы опасались, что я похож на своих отца и дядю, лорд? Боялись, что могу навредить вашей семье?

— Простите меня, Ваше Величество! — Молящий взгляд лорда Омерина метнулся к внуку. Руа было странно видеть, как суровый лорд за какие-то секунды превратился в дрожащую от ужаса кучку ветоши. Вот что делали с людьми непредсказуемость и жестокость правителей. Руа слишком хорошо знала, что это такое — ждать, когда над тобой занесут меч. Старшие Востемуры убивали просто так, лишь из прихоти, и пролитая ими кровь запятнала каждый уголок Северного королевства. Откуда Омерин мог знать, что сын Хеннена будет полной противоположностью своего отца?

— Я прощаю вас, лорд Омерин. Но хочу, чтобы между нами больше не было никаких секретов. И прошу вас доверять мне и оценивать по моим собственным поступкам, а не по деяниям моего отца.

Лорд с облегчением вздохнул. Неужели он действительно думал, что Ренвик убьет его лишь за то, что он спрятал дочь и внука?

— Так и будет, Ваше Величество. Вы уже во всем превосходите отца. — Лорд наконец выпрямился и снова стал похож на прежнего себя — сурового воина.

— А вы действительно принцесса? — Тонкий голосок заставил Руа обернуться.

Ее с интересом рассматривал внук Омерина. Леди Маллен снова присела в реверансе и легко щелкнула сына по затылку, приказывая поклониться и намекая, чтобы он не лез не в свое дело. Но Руа лишь улыбнулась мальчугану: как, должно быть, волнительно ему видеть в своем доме королевских особ из дальних земель!

— Да, я действительно принцесса.

— Но у тебя нет короны?

Улыбка Руа стала шире.

— Думаешь, мне стоит ее купить?

Мальчик аж запрыгал от возбуждения.

— Да, да! — Но леди Маллен уже подталкивала его к двери.

— Думаю, мы должны позволить Его Величеству и Ее Высочеству спокойно закончить трапезу. И тебе все равно пора спать.

— Но, но… — заныл Фредерик, надув губы и сморщив маленькое щекастое личико.

— Как насчет того, чтобы завтра позавтракать вместе, лорд Фредрик? — предложила Руа. — Думаю, мне понравится ваше общество. Сегодня вечером беседа была ужасно скучной.

Лорд Омерин рассмеялся, а Фредрик засиял, глядя на мать.

— Пожалуйста, мама! — взмолился он. Леди Маллен засмеялась в ответ и взъерошила ему волосы.

— Ох, хорошо.

Фредрик вприпрыжку помчался по коридору, и леди Маллен закрыла за ними дверь.

— Вы не знаете, во что только что ввязались, Ваше Высочество, — усмехнулся Омерин. — Но я глубоко благодарен вам. Фредерик будет еще несколько месяцев трещать о завтраке с настоящей принцессой.

Нерешительность и нервозность лорда Омерина в отношении его гостей сменились теплотой. Он снова потягивал вино и ждал, когда слуги подадут следующее блюдо — жареный картофель и маринованную оленину. Но радушие лорда заставило Руа поежиться — этот мужчина так радовался за внука, а ей самой это чувство было незнакомо. Красные ведьмы заботились о ней как могли, но любви там не было. Например, после осады Ексшира они не лучились радостью. Руа не росла в семье, подобной семье лорда Омерина. За все эти годы она лишь несколько раз встречалась со своим старшим братом, Раффиелем, и его суженым, Берном. Они всегда были добры к ней, но она чувствовала себя скованно и неловко рядом. Руа даже не знала, как с ними разговаривать, и при каждом расставании раздумывала, должна ли была обнять их или нет. Разве так ведут себя члены семьи? А теперь Раффиела больше нет — он погиб в битве с бывшим королем Севера, и у нее никогда не будет возможности узнать, что такое настоящая семья.

Руа вздрогнула, вспомнив свою единственную встречу с сестрой — во время метели, у разрушенного дворца северян. Реми она хотя бы позволила обнять себя.

Когда они разговаривали, в глазах старшей сестры стояли слезы, а Руа только хмурилась. Боги, она была чудовищем! Она знала, что Реми было неприятно, что их воссоединение прошло вот так. Но Руа не знала, как выжать из себя что-то большее — Реми хоть и приходилась ей сестрой, но она была чужая.

Руа оглянулась на нового короля Севера. Ренвик смотрел на закрытую дверь, за которой секунду назад скрылись леди Маллен и лорд Фредерик.

— Что с тобой? — усмехнулась Руа, вырвав Ренвика из транса. — Выглядишь так, будто призрака увидел.

Она не могла представить Ренвика, окруженного детьми. Казалось, ему было так же неловко с ними, как и ей в собственной семье. Но что до детей — в селениях, где росла Руа, было много ведьм. И самые маленькие из них были единственными, готовыми разговаривать с ней. Так что она сама соглашалась присматривать за ними, пока их родители работали.

Потревоженный ее ремаркой, Ренвик отвлекся от мыслей и снова вернулся к еде. Воткнув вилку в ломтик жареной картошки, он аккуратно разломал его на кусочки, прежде чем отправить один в рот. Руа фыркнула: манеры! Она подцепила ножом большой кусок картофеля и запихнула его за щеку целиком, ухмыльнувшись Ренвику. Тот в ответ только закатил глаза.

Лорд Омерин улыбался, глядя на них.

— Должен сказать, вы двое — довольно странная парочка.

Руа скосила на него глаза и проговорила с полным ртом картошки:

— Мы вовсе не пара, лорд Омерин.

Лорд Бруфдорана просто пожал плечами. Он снова глянул на Ренвика, и его щеки порозовели.

— Я всегда рад видеть вас в моем замке, принцесса Высокой Горы.

* * *

Чьи-то руки толкнули ее, она разбила колени о каменный пол. В комнате воцарилась тишина. Все затаив дыхание наблюдали, как с ее головы сорвут красный капюшон. «Они не знают, кто я. Я умру ведьмой». Руа заглянула в карие глаза с зелеными прожилками, так похожими на ее собственные. Старшая сестра была почти точной копией Раффиела.

Она не успела изучить Реми как следует — кровь брызнула ей в лицо, раздался крик. Лицо Реми исказилось от ужаса, когда голова Аланы покатилась по полу. Она никогда не любила Руа, считала, что одно ее присутствие сулило несчастье. Когда она увидела, как губы Аланы все еще шевелились, а голова катилась по полу, ее затошнило.

Она снова ощутила меч, еще один смертельный удар по тому, кто был рядом. Лезвие вонзилось в шею Дрейга, мужа Аланы. Кровь хлынула из раны, она лилась и лилась, пока не промочила штаны у Руа на коленях.

За приближением ее конца следило все Северное королевство, все были в восторге. Сколько людей радовалось, когда убивали ее родителей? Она содрогнулась — настала ее очередь умереть. Каждое дуновение ветра, каждое мимолетное движение рядом — они заставляли ее вопить от ужаса. Вот как закончится ее жалкая жизнь.

Руа подскочила на кровати и проснулась. Судорожные вздохи тонули в темноте. В руке она ощутила рукоять Бессмертного клинка — даже во сне он пришел на помощь. Не отпуская меч, она потянулась к лампе и отодвинула заслонку, чтобы свеча внутри осветила комнату.

Она вглядывалась в тени, но там никого не было. Ей повезло, что у нее было зрение фейри — будь она сейчас человеком, то даже со свечой мало что разглядела бы. В лесах Высокой горы ей нечасто приходилось пользоваться чарами — красные ведьмы знали, кто она такая.

А чужое обличье всегда ощущалось странно, будто колючий свитер. Она не могла представить, как Реми сумела пробыть под действием магии целых тринадцать лет.