От её замогильного голоса мне стало не по себе.

— А на Нео-стороне такого нет? — уточнил я.

— Нет. Этому подвержена только Палео-сторона. Никто не знает почему.

Я наконец оторвал взгляд от снимков и посмотрел на Виринею уже другими глазами. Что-то в её тоне заставило меня прислушаться.

— И сколько проснулось червоточин за всё время?

Она вскинула брови, удивившись вопросу.

— Ты совсем не интересуешься тем, что натворили твои родители, да?

Девушка всё ещё пыталась надавить на мою совесть, но не на того напала.

— Как видишь, интересуюсь, — сухо отреагировал я.

— Ну что ж… — Она внезапно смягчила тон. — Когда об этом ещё можно было писать в газетах, то говорили о пятидесяти червоточинах. В основном в Южной Сибири, Индии и Австралии. Когда червоточина просыпается, то землю частенько трясёт, и это первый признак. Где-то полгода назад всё якобы затихло. Но у нас есть друг из учёных Петровской Академии Семи Путей, так вот он говорит, что проснулось уже сто двадцать две пространственных норы по всей Палео-стороне. Твари из червоточин сильны и ни одну не удалось поймать или уничтожить, как я уже говорила. Откуда они, какой магией и силой обладают — неизвестно. Это всегда рулетка для военных. Но людей погибло много.

Я нахмурился.

Масштаб бедствия оказался серьёзным. По крайней мере, со слов этой некромантки.

— И что происходит с червоточинами дальше?

— Выпустив монстров, они снова становятся спящими. Войти в них никто не может. Пробить мембрану невозможно, как и уничтожить туннель. Он будто существует вне обычного пространства. Как только находят спящую червоточину, то сразу изолируют её и ждут наготове. Это всё, что можно сделать. И пока ни одно государство Палео-стороны не смогло найти способ обезопасить себя.

Её лицо становилось всё мрачнее.

У некромантов это вообще была любимая эмоция — насмотрелся я на них в своё время немало, поэтому и недолюбливал. Хотя сейчас мне было неважно, от кого получить хоть какую-то информацию.

— А сколько известно спящих червоточин?

Она опять вскинула брови, собираясь ещё что-то съязвить, но всё же передумала и ответила на вопрос:

— Никто не знает, сколько их. Невозможно перерыть половину планеты в их поисках. Порой они появляются под землей и ждут своего часа незамеченными, а потом неожиданно открываются. Такое было даже в городах и маленьких поселениях. Людей гибнет много. Никто не может почувствовать спящие червоточины и никто не может в них проникнуть, чтобы разгадать их секрет.

Девушка сделала акцент на последнем слове и многозначительно глянула на меня.

Было очевидно, куда она клонит.

— Только ты можешь проникнуть в червоточины, — добавила некромантка, подтверждая мои догадки. — И мы просим тебя помочь. Мы уверены, что на территории Изборска зародилась червоточина. Пока что спящая. Но о ней никто не знает. Мы хотим найти её. Точнее, чтобы ты помог нам её найти и вошёл в неё до того, как она проснётся.

Я скептически вздохнул, но ничего не сказал.

Виринея же продолжала:

— Нам никто не верит, но мы знаем, что угроза городу есть. Так написано в Сказании о Мёртвом Князе. Феофан так и предсказывал: «Проникнет угроза в город на Белом Озере в день Сорока Стрельцов, будет она невидимой и все погибнут, если не узрят её. Но придёт Призрак, Мёртвый Князь, на седьмой день, и будет биться в неравном поединке, и победит. Увидит он угрозу и пройдёт во чрево пространства и времени, сквозь великие преграды, чтобы свергнуть тьму, и найдёт он путь всем во спасение, и объединит он разные стороны».

Я кашлянул.

Некромантка могла оказаться не просто чокнутой, но ещё и опасной для общества. Она ведь помнила это «сказание» наизусть, слово в слово!

— Праздник Сорока Стрельцов прошёл на прошлой неделе, во вторник, — добавила она невозмутимо, — а на седьмой день, в следующий вторник, я специально пришла на Чёрную арену, чтобы увидеть неравный поединок. И увидела тебя. Всё сходится. Значит, червоточина уже появилась в Изборске. Мы боимся, что скоро она проснётся, и тогда случится что-то страшное. Мы уверены в этом.

— Кто это — мы? — уточнил я.

— Мы — это наш Орден Феофана. Все мы верим ему. Он маг Пути Истис, великий пророк-сказитель.

Я смотрел на неё и понимал, что голову ей всё же придётся лечить.

Она даже не убедилась, что я тот, кто им нужен, но уже обозначила меня избранным. Хорошо же им сказитель мозги промыл.

Пришлось опять ей напомнить:

— Итак, давай ещё раз: я не Призрак, не Мёртвый Князь, не избранный и тем более не сидарх. Я гладиатор, маг Пути Динамиса. Думаю, на этом можно закончить. А о своих опасениях лучше расскажи спе…

— Мы уже рассказывали! — вспыхнула девушка. — Нам никто не верит, называют фанатиками! Никто не хочет искать червоточину! Глава города нас уже ненавидит! Говорит, что мы разводим панику среди населения! Он угрожает распустить Орден Феофана!

— Я бы вас тоже распустил. Вместе с Феофаном.

Она сжала кулаки, с презрением на меня зыркнула и процедила:

— Так и знала, что тебе наплевать на людей. Хотя чего ещё ожидать от сына Бринеров? Цинизм передался тебе по наследству от Коэд-Дина. Что ж, тогда помоги нам за щедрую плату. Ты же из-за чистого эфира сюда пришёл. Ну конечно. Как же иначе?

Тут она была права.

Именно из-за него я и пришёл.

— Ну и где ваш эфир?

Она ещё раз убедилась, что «мне наплевать на людей», но всё же ответила:

— Эфир спрятан в надёжном месте. Мы отдадим его тебе, когда ты согласишься.

Она, конечно, была фанатичной, но кое-что в её словах меня зацепило.

Во-первых, я действительно был сидархом, хоть она и не могла этого знать, а всяким сказаниям никто не поверит. Однако то, что она говорила насчёт спящих червоточин, меня заинтересовало.

Во-вторых, я уже понял, где, вероятно, скрыта та червоточина, которую они пытаются найти.

За счёт силы сидарха я ощутил её, когда проходил по полу Чёрной арены Петровской Академии. Тогда мне показалось, что пол будто впитывает в себя эфир прямо из моего тела. Такое просто так не происходит. Осталось только убедиться, что это — оно самое. Я привык всё проверять на деле, а не действовать наобум.

Была только одна проблема.

Чтобы подключить силу сидарха и почувствовать всё, что надо, мне нужен был чистый эфир, который восстановит мою магию. Хотя бы на начальном ранге из тринадцати.

— Ну так что насчёт эфира? — спросил я, глядя девушке в глаза.

Та хмыкнула и повторила свою любимую фразу:

— Какой ты быстрый, Алексей Петрович.

Что ж. Нахрапом взять не вышло. Ладно.

Пришлось зайти с другой стороны.

— Ясно. Значит, его у вас нет. Если бы у вас действительно был источник чистого эфира, то ты бы мне его показала, и мы бы нашли, о чём поговорить дальше. А так, пока не о чём.

Я сделал пару шагов к двери, но некромантка опять перегородила мне путь.

— Чистый эфир у меня. Он прямо здесь.

Внутренне я усмехнулся: опять сработало. Это ж насколько они верят в сказание про Мёртвого Князя!

— Источник принадлежит именно мне, поэтому мне и пришлось с тобой встречаться, — сообщила девушка, очень нехотя, как будто клещами вытягивала из себя слова. — Я могу тебе его отдать. Но только один раз.

Она расстегнула верхнюю пуговицу на платье и показала мне амулет — чёрный камешек на цепочке. Даже не обработанный, похожий на осколок.

— Это запечатанный могильный камень, который мне достался в наследство от моей пра-прабабки. Но вряд ли ты слышал о Ведьме-с-Вороньим-Крылом. Она была великим магом Пути Эреба и запечатала в этом могильном камне много чистого эфира. Его хватит, чтобы насытить резерв не самого слабого мага, а ты вообще лопнешь от такого объёма силы.

Я внимательно посмотрел на неё, анализируя всё, что услышал.

Забавное у судьбы чувство юмора.

А ведь я отлично знал Ведьму-с-Вороньим-Крылом. Ну как отлично. Я с ней сражался и брал в плен. Правда, тогда наши пограничные войска звали её Хибинская Ведьма.

Она действительно умела создавать артефакты-накопители из могильных камней, а значит, в словах Виринеи не было лжи.

Обманула она меня совсем в другом.

Если это могильный камень, то я никак не смогу взять из него чистый эфир, хоть в лепёшку разобьюсь. Этой штуковиной могут пользоваться только маги Пути Эреба, а я к ним не отношусь.

Она сразу поняла, о чём я думаю, и добавила:

— Не веришь? Я бы тоже не поверила, если бы не знала, что в моём роду по женской линии есть способность быть проводником эфира. Такое могла делать Ведьма-с-Вороньим-Крылом, а значит, могу делать и я.

Я скептически хмыкнул. Вот об этом мне было неизвестно.

— И как это работает?

— Я передам эфир через мой амулет, — просто пояснила Виринея. — При этом чистота эфира не поменяется. Он останется таким же первозданным. — Она спрятала амулет за ворот и застегнула пуговицу. — Ну как? Ты заинтересован?

Я сощурился, оглядывая девушку.

— И как происходит передача эфира?

— Есть особый метод, — уклончиво ответила она. — Тебе понравится.

Конец ознакомительного фрагмента