Остальное я ощутил уже смутно: вспышка, боль и падение на спину…
Очнулся я от того, что кто-то трясёт меня за плечи.
— Киро! — Это был растревоженный голос Сьюн. — Киро!
Я еле разлепил глаза, веки будто воспалились, болели и не хотели двигаться.
Надо мной склонилась Белая Сова.
— Киро… он там… ты слышишь? Он там!
— Кто? — прохрипел я.
— Ниманд! Киро!
Брони на мне уже не было, да и на Сьюн тоже.
Она помогла мне подняться на ноги. Я потёр лоб грязной рукой и оглядел дом. Остальные маги тоже только сейчас поднимались на ноги и еле приходили в себя.
— Был сильный взрыв, Киро, но какой-то странный… — продолжала бормотать Сьюн. — Будто внутри дома взорвалось солнце и окатило всех волной света.
Я вообще мало что понимал.
Помнил только, как ворвался через окно и увидел глаза Ниманда. И всё.
— Он там… иди сюда… — Сьюн потянула меня к середине гостиной.
Там, среди груды белых кусков ткани с разными портретами, лежал человек. Тот самый, которого я видел. В свитере и потёртых брюках, светловолосый и не слишком грозный на вид.
Он лежал на спине и смотрел пустыми глазами в потолок, но теперь они не выглядели такими, какими я их видел. Это были обычные глаза обычного человека — мага, судя по метке на его правой ладони.
Он был мёртв.
— Мёртв?.. — У меня даже голос осип, ноги стали ватными, к глотке подступила тошнота. — Он мёртв? Ниманд мёртв?.. Мы что, убили его?..
Книга 6. Эпизод 6
Во мне всё оборвалось.
Это был конец. Ниманд мёртв.
Мёртв! И что теперь делать?..
Произошедшее не укладывалось в голове, а в ней всё ещё шумело, глаза болели от перенесённой вспышки света. Я смотрел на мёртвое тело неизвестного мага рядом с кучей тряпок с вышитыми портретами и не мог поверить глазам.
Почему Ниманд не атаковал? Если он невероятно силён, то почему не сопротивлялся и не прорывал оцепление? Почему он не раскидал нас, как котят, а просто заперся в доме, будто испугавшись?
И самое главное — почему он вдруг взял и умер?
Чтобы не доставаться нам живым? Или тут что-то другое?..
Мёртвое тело мага окружили остальные. Волькири наклонился и проверил у него пульс, хотя и так было видно, что человек мёртв. Буф в это время внимательно разглядывал его одежду, а Фонтей хмурился и тёр затылок, приподняв шапку-шлем и глядя на лицо погибшего мага.
Первым заговорил Альмагор Стронг, мрачным и обречённым голосом:
— Он не мёртв. Точнее, конкретно этот маг мёртв, но сам Ниманд жив.
— Я не совсем понял, директор… — выдавил Буф. — Как это, жив?
— Судя по всему, для Ниманда этот маг был всего лишь оболочкой, носителем. И сегодня мы вынудили мастера покинуть это тело. Похоже, именно для этого ритуала он и заперся в доме, чтобы успеть ускользнуть. Даже для такого, как Ниманд, это тяжело. Не думаю, что он способен часто менять тела. Это опасно.
— Но подобной магии переселения из тела в тело не существует, — нахмурился Фонтей. — Это невозможно ни для одного мага, даже для джадуга.
Стронг поднял на него глаза.
— Значит, Ниманд — не маг.
Фонтей с ужасом глянул на директора. Мне даже показалось, что он о чём-то догадался, но не стал озвучивать догадку вслух, потому что сам в неё не верил.
Все смолкли, до сих пор пребывая в шоке и растерянности. Повисла тишина, лишь с улицы доносились бодрые выкрики солдат — они радовались, что Ниманд уничтожен.
Сьюн вдруг отвернулась от мертвеца и уткнулась лицом мне в плечо.
— Как же так, Киро? — прошептала она. — Неужели, у нас больше не осталось шансов? Где теперь искать Ниманда, даже если он жив? Кто он вообще такой?
Ответа у меня не было.
Во мне будто всё опустело. Столько стараний, столько работы, пота и крови — и всё для того, чтобы увидеть неизвестного мертвяка, который уже ничего не расскажет. А ведь время неумолимо заканчивалось.
Когда в маленький домик собрались войти остальные, директор перекрыл всем путь. Нужно было тщательно и аккуратно обследовать дом, до самой последней доски: Ниманд уходил в спешке и мог оставить зацепку о своей личности.
— Если он не маг, то кто? — недоумевал Буф. — Вы, кстати, видели, какими стали его глаза перед тем, как он покинул тело? Какие-то… нечеловеческие.
Все закивали.
— Таких сущностей я ещё не встречал, — продолжал хмуриться Фонтей. — Эх, если бы я имел доступ к библиотеке Бар-Сабба в Гнездовье, возможно, нашёл бы упоминания о подобном в древних текстах. Маги Кронода были очень наблюдательны и всё записывали.
— Энио говорила мне, что видела в библиотеке Бар-Сабба упоминание о маге, который вышивал портреты, — вспомнил я. — О нём писал сын короля Кронода по имени Кербази Хибэй. И если он говорил о Ниманде, тогда ему не меньше ста лет.
Директор нахмурился.
— Значит, он менял тело уже несколько раз. Так и скрывался от взора Творцов.
Я быстро рассказал всё, что знал о тех записях. О том, как некий маг предложил юному Кербази могущество, а потом подарил древнюю веверу, чтобы её убить, но тот отпустил чудовище в озеро, чем заслужил гнев дарителя. И о том, что потом Кербази пропал вместе с реликвиями королей Кронода и до сих пор неизвестно, куда он делся.
После моего рассказа Стронг почему-то посмотрел не на меня, а на охотника Волькири, а тот опустил глаза, будто смутился.
Странно.
— Потом это обсудим, Киро. — Директор устало вздохнул. — Это важная тема. Очень важная. Но сейчас нам не до неё. Сейчас нужно исследовать дом Ниманда. Спасибо Тюдору Нобу. Он дал нам возможность напасть на след нашего врага… — Стронг повернулся ко мне. — А где, кстати, сам Тюдор?
На этот вопрос у меня тоже не было ответа.
Я был так занят Нимандом, что про Тюдора вообще забыл.
— Он, наверное, на ферме у эвен Обри, матери Тома Обри. Тюдор и Сибилла Нобу там живут.
Н-да. Какая-то корявая фраза получилась. Почему бы не сказать «родители»?
Стронг кивнул.
— После того, как обследуем дом Ниманда, ты сразу отправишься на ферму к Обри. Нужно проверить, всё ли в порядке с Тюдором Нобу, да и ты, наверное, по родителям соскучился.
Я ничего не ответил.
Стронг ведь отлично знал, что это не мои родители, но зачем-то ввернул фразу про «соскучился». Хотя, если честно, я бы не отказался повидаться с ними. Это были хорошие люди, и теперь я даже испытывал к ним тепло, да и Тюдора надо было поблагодарить. Он проделал важную работу.
Впятером мы приступили к осмотру дома.
Буф проверял кухню; охотник занялся платяными шкафами в спальне; Фонтей прощупывал заклинаниями всю мебель в доме, пол, стены и потолок, выискивая тайники; Стронг осматривал мёртвое тело; ну а я взялся за изучение гостиной, а здесь было что поизучать.
Полки с книгами, картины, коврики, лампады, всякая мелочёвка в шкатулках, наборы для рукоделия с кучей игл, пара чемоданов и, конечно, целая груда вышитых портретов.
Сьюн вышла на улицу, мрачная от безнадёги.
А вот я решил не позволять себе отчаиваться — вариантов, кроме как найти Ниманда, у меня всё равно не осталось, поэтому я принялся исследовать его хижину, как заядлый криминалист.
Любая крупица, любая деталь могла оказаться важной.
Я обшарил полку за полкой, шкатулку за шкатулкой, и особенно — книгу за книгой. Это были различные руководства и советы: по рукоделию, вышиванию и плетению узоров, ведению животноводства и заметки по огородничеству.
Странно, что Ниманд, мировое зло и враг номер один, всем этим интересовался. Особенно он любил схемы для вязания крючком — затёр их чуть ли не до дыр. Видимо, за вязанием он придумывал планы по захвату мира.
Горький сарказм вылетел из головы, как только я увидел узорчатые полотна, которые Ниманд оставил после себя. Настоящие произведения искусства… Идеально связанные и тончайшие скатерти, салфетки и накидки — всё это я нашёл в первом из двух чемоданов.
Там же обнаружился пакет с золотыми заколками.
Одну из них я видел на причёске у профессора Руфа Зойта. Две перекрещенных стрелы — символ множественной материи, знак, придуманный ещё отцом Альмагора Стронга, Остадаром. Неужели все эти заколки Ниманд собирался подарить своим поверенным магам, если бы успел? А их тут было не меньше ста штук.
Масштаб его планов стал очевиден.
Сто таких магов, как Зойт, точно превратили бы армию Атласа в ничто. Неужели эти маги всё ещё где-то обучаются? В школе на острове Капиату?..
Мысль оборвалась, когда я открыл второй чемодан.
Там лежали портреты, но не вышитые, а нарисованные чернилами на листах. Под изображениями чьих-то лиц значились имена и даты. Сверху находился портрет того самого мужчины, который сейчас лежал мёртвым посреди гостиной.
«Брунус Вил» — значилось под портретом.
Дата стояла десятилетней давности.
— Почему здесь дата смерти моего отца?.. — тихо сказали рядом.
Я вздрогнул.
Оказывается, ко мне подошёл Стронг, а я его даже не заметил. Он смотрел на портрет мага и указанную дату, а сам хмурился.
— Что это значит, директор? — спросил я. — Совпадение?
Директор не ответил.
Он взял у меня стопку листов и убрал верхний портрет. Под ним лежал следующий, и увидев его, Стронг побледнел, как смерть. На листке было изображено лицо бородатого мужчины лет сорока пяти, с усталым взглядом и глубокими морщинами на лбу.