Вокруг кресла был выстроен огромный агрегат с трубками и кабелями. Они сливались и разделялись, переплетались, и в конечном итоге большая их часть заканчивалась где-то за подголовником кресла. Сверху, на потолке, кабели входили в полукруглую белую выпуклость, в которой и терялись.

Кроме агрегата-кресла и этой самый выпуклости, в комнате больше ничего и не было, даже окна.

Хотя нет, окно было, но вело оно не наружу, а в соседнюю комнату, в которой, судя по неясным силуэтам, кто-то находился.

— Вот пожалуйста. — Громов сделал приглашающий жест рукой. — Наш нейронный интерфейс подключения к Информаторию. Сейчас мы живо загрузим в вас первую порцию знаний.

— Первую порцию? — Я покосился на доктора. — Я думал, все будет сделано за один раз.

— Нет, что вы, это слишком рискованно! — Доктор покачал головой. — Шанс того, что мозг не выдержит такого объема данных, залитых единомоментно, практически стопроцентный.

— И что со мной будет?

— Как минимум — сойдете с ума. Как максимум — перейдите в необратимое вегетативное состояние. Овощем станете, говоря простым языком.

— Неутешительно. — Я хмыкнул. — А что, и такие случаи бывали?

— Бывали, конечно. В самом начале использования этой технологии, но бывали. С тех пор нейронные интерфейсы строго регламентированы для использования только в больницах и строго в медицинских целях. В случаях, подобных вашему, проще говоря.

— Вопросов больше не имею. — Я прошел к креслу и сел. — Приступим?

Доктор повозился немного у меня за спиной и надел на мою голову что-то наподобие венка, только из металла, и с кучей проводов, свитых в косу и уходящих мне за спину.

— Руки сюда, пожалуйста. — Доктор постучал ногтем по черной пластинке, встроенной в подлокотник. — Это чтобы отслеживать ваши жизненные показатели.

Я без вопросов положил туда руку, и доктор закрепил ее черной лентой.

Вторую руку не трогал, хотя даже если бы и ее тоже привязал, да вместе с ногами, я бы все равно не был против. Теперь, когда у меня снова есть мой кинжал, мне достаточно было просто призвать его в ладонь обратным хватом, чтобы освободиться от любых оков.

— Советую вам постараться очистить голову от любых мыслей, — напоследок посоветовал доктор, стоя около двери. — Говорят, это помогает перенести процедуру.

Я кивнул, и доктор вышел, оставляя меня в одиночестве. Я покосился в сторону окна, в соседнюю комнату — силуэты там продолжали суетиться и делать что-то непонятное.

Потом аппарат над моей головой едва слышно загудел.

А в следующее мгновение я потерял сознание…

***

Казалось, прошла всего секунда с того момента, как я отключился, но, когда снова открыл глаза, то понял, что теперь знаю об этом мире если не все, то очень многое.

В голове будто открылись двери в чуланы памяти, от которых я потерял ключ, а теперь мне помогли подобрать отмычку. При этом я не забыл ничего из своей предыдущей жизни, эти знания просто дополнились, слились воедино с новыми.

И первое, что я с облегчением констатировал — в этом мире действительно есть магия. Совсем другая, по сравнению с привычной мне магией, появившейся несколько тысяч лет тому назад — практически топорная и допотопная.

Но это лишь потому, что в этом мире магию открыли всего лишь двести лет назад, а до этого люди были вынуждены опираться на технологии. Получив в свое распоряжение магию, однако человечество не стало отказываться от технологий, а объединило их в один эффективный и рабочий механизм существования и защиты.

А защита им была ой как нужна, ведь уже полтора века страна, в которую меня занесло — Виата — вела непрекращающуюся войну с соседним государством, Троттлом.

Сто пятьдесят лет тому назад Троттл, до того не проявлявший никакой агрессии к своим соседям, развязал войну сразу и одновременно со всеми, и кое-где даже добился определенных успехов, моментально поглотив несколько небольших стран и присоединив их к себе.

Виату поглотить не удалось, но после того, как армии Виаты отбили наступление, между двумя государствами образовалась «полоса отчуждения», выжженная и уничтоженная сражениями.

Эта полоса шириной в несколько десятков километров протянулась вдоль границы Виаты и стала защитной линией между двумя странами, ведь фигура даже одного-единственного человека на этой пустыне была бы видна до самого горизонта, что уж говорить о целой армии, которая в теории могла бы снова пойти в наступление.

С того момента единственным напоминанием о том, что где-то там есть враждебное Виате государство стали только периодические террористические акты, которые проворачивали агенты Троттла. В том числе, и с помощью магии.

В Виате им противостояли, как могли. В том числе, с помощью магии.

С магией вообще все обстояло интересно — так как маги полтора века назад стояли в первой линии обороны войск Троттла, то по завершению активной фазы противостояния те из них, кто остался жив, получили титулы аристократов, славу и богатство.

Но самое интересное, что эта традиция продолжилась и в последующие годы — каждый, кто не относился к аристократическому роду, но проявлял способности к магии, тоже получал звание и права аристократа, но лишь после того, как отучится в Академии Магии. Её филиалы спешно создавались в Виате сразу после основного сражения, потому что никто не верил, что нынешнее затишье — насовсем, и никогда не кончится.

Теперь, благодаря этой машине, я узнал, где сосредоточены все маги если не этого мира, то этой страны. А значит, мне известно, куда идти, чтобы выяснить, что произошло с моей собственной магией и как ее вернуть.

А еще я теперь знаю много другого.

Знаю, что такое «машина», и даже в общих чертах представляю себе ее устройство.

Знаю здешнюю денежную систему и названия денежных единиц — соло, дес, сот, мили, в порядке возрастания стоимости.

Знаю, что простые люди, не владеющие магией, пользуются огнестрельным оружием, и даже умею пользоваться здешними «паутинниками», построенными, правда, не на магии, а на технологии — компьютерами.

Несмотря на то, что доктор утверждал, что понадобится несколько сеансов, мне казалось, что я знаю уже все.

Дверь открылась и на пороге появился возбужденный Громов. То, что он возбужден, было видно по подрагивающим пальцам и съехавшим на самый кончик носа очкам.

— Потрясающе! — завопил он с порога. — Просто удивительно!

— Что именно? — поинтересовался я.

— Ваша способность к абсорбции информации, конечно! Вы провели подключенным к интерфейсу четыре часа, и все это время показатели вашего организма не выходили за пределы простой легкой пробежки! Просто удивительно!

— А сколько обычно длится сеанс?

— Час, не больше! Потом стремительно повышается давление, начинается тахикардия, и прочие неприятности… А у вас — как будто никакого сеанса не было вовсе! Мы и прервали-то его лишь потому, что продолжать было бы просто неэтично с точки зрения медицины!

— Может, и зря прервали? — Я пожал плечами.

— Может, и зря, — согласился доктор. — Но рисковать мы просто не имели права. Ваш случай и так из ряда вон, а то, что мы наблюдаем сейчас, вообще делает из вас девятое чудо света! Исключительно в медицинском плане, конечно, но все же… Кстати, как ваша память?

— Та, которую вы в меня загрузили — великолепно. А вот моя собственная — увы. Ничего так и не вспомнил.

— Ну, возможно, это связано с тем, что мы все же загрузили в вас не полный банк памяти… Хм… — Доктор потер щетинистый подбородок. — Возможно, все наладится, когда мы закончим загрузку…

— Но не сегодня?

— Ни в коем разе! — Доктор мотнул головой. — И даже, пожалуй, не завтра. Возьмем небольшую паузу на то, чтобы понаблюдать за вашим общим самочувствием. Исключительно на случай, если завтра все же обнаружатся какие-то побочные эффекты. Разумеется, все расходы клиника возьмет на себя, за это не переживайте.

— Я и не переживал. — Я усмехнулся. — А выйти-то мне хоть можно будет? Или так и сидеть в четырех стенах?

— Ох… — Громов посмурнел. — Мне бы не хотелось, чтобы вы покидали больницу, вдруг вам станет хуже.

— Вы же понимаете, что удержать меня вам все равно не удастся?

— Разумеется, понимаю, — кивнул доктор. — Я лишь выражаю свою точку зрения на этот вопрос. Конечно же, я не могу запретить вам выходить, только прошу, не отходите далеко и при первом же признаке недомогания сразу же возвращайтесь! Я дам вам телефон, чтобы вы могли связаться со мной в крайнем случае.

— Добро. — Я кивнул. — А то раз уж мне не помогла процедура, то, возможно, поможет прогулка? Посмотрю на город, авось чего вспомню, дополнительно к тому, что вы в меня… загрузили.

— Возможно-возможно. — Доктор часто закивал. — Это вы неплохо придумали… Но все же прошу — будьте аккуратны. Может быть, стоит поискать вам провожатого?

— Джулин обеспечите? — хмыкнул я, отстегивая липучку на правой руке и слезая с кресла.

— О… — озадаченно произнес доктор. — Ну… Если правда нужно… Я мог бы, наверное…

— Я пошутил. — Я подошел к доктору и хлопнул его по предплечью. — Я большой мальчик, док, все будет хорошо. Не потеряюсь и не заблужусь. И даже обещаю вернуться обратно.