I

НОСТРАМО

В беззвучии открытого космоса вращался одинокий астероид. Отделенный десятками миллионов километров от ближайшего астрального тела, он явно не мог быть спутником ни одной из планет сектора.

И это было хорошо. Очень, очень хорошо.

Для Картана Сайна, с его острыми глазами и искушенной ухмылкой, вращавшаяся в безжизненном пространстве сегментума Ултима каменная глыба представлялась ослепительно прекрасной. Или, скорее, ослепительно прекрасным было то, что она воплощала. Деньги. Целая куча денег.

Его судно, хорошо вооруженный сухогруз с иронически вычурным названием «Звездная дева», вращалось по свободной орбите над огромным астероидом. «Дева» была девушкой крупной. Во время точных маневров вес ей мешал, но, хотя среди женщин Сайн предпочитал худышек, объемистые обводы судна его более чем устраивали. Он готов был пожертвовать скоростью во имя прибыли.

Пираты Сайна не беспокоили: «Дева» ощетинилась оружейными батареями, которые ее капитан закупил на средства от горнопромышленных афер. Обычно он ограничивался комиссией за находку, но в таких случаях, как этот, — а подобная удача выпадала нечасто, — Сайн выводил корабль на орбиту и отправлял вниз команды сервиторов, чтобы начать разработки. Вот и сейчас они уже были внизу: лоботомированные владыки собственного шахтерского мирка. С момента посадки прошло всего несколько часов, но его автоматические старатели уже трудились вовсю.

Развалившись на своем командном троне, Сайн разглядывал вращающийся на обзорном экране астероид: серошкурый, с серебряными прожилками вен, неисчерпаемый источник наживы. Сайн в сотый раз за прошедший час покосился на сжатый в руке инфопланшет с данными планетарного скана. Когда взгляд его скользнул по числам напротив слова «адамантий», разработчик расплылся в улыбке.

Святой Трон, он был богат! Адептус Механикус заплатят целое состояние за груз драгоценной руды, но — что еще лучше — они отвалят поистине королевскую сумму за координаты астероида. Фокус заключался в том, чтобы оставить для разведывательных судов Механикус достаточно руды в подтверждение ценности находки, но при этом до отказа набить трюм сырьем перед встречей с ними. Учитывая, сколько редкого металла залегало в недрах астероида, проблемы с этим не будет. Никаких проблем.

Сайн опять покосился на цифры, и его смазливую физиономию вновь озарила улыбка. Прикованный к инфопланшету взгляд превратился в хищный прищур, а улыбка — в жадную ухмылку. Однако не прошло и трех секунд, как сигнал тревоги, раскатившийся по замусоренному мостику «Девы», стер веселье с лица разработчика. Сервиторы и люди заметались по круглому отсеку, занимая свои места.

— Отчет бы сейчас оказался очень кстати, — заметил Картан Сайн, не обращаясь ни к кому конкретно.

В ответ один из сервиторов у навигационной консоли выдал какую-то невнятицу на бинарном коде, едва не уронив при этом на пол нижнюю челюсть.

Сайн вздохнул. Он как раз собирался заменить этого сервитора.

— Не то чтобы я что-то понял, но благодарю за инициативу, — сказал Сайн. — А теперь хотелось бы услышать ответ от кого-то, кто еще способен говорить.

Кровь Императора, дело плохо. Если другой нелегальный торговец наткнулся на месторождение, придется заняться дележом добычи, а добром это обычно не кончается для всех участников процесса. Или, что еще хуже, приближающийся корабль мог принадлежать самим Механикус. Тогда Сайну не светит ни комиссии за находку, ни полного трюма драгоценной руды, ни малейшей возможности заключить сделку.

Штурман Торк наконец-то оторвался от своего монохромного экрана и бегущих по нему ярких рунических строк. Его форма выглядела примерно столь же официально, как мундир Сайна: иначе говоря, оба они вполне уместно смотрелись бы в каком-нибудь притоне подулья.

— Это судно Астартес, — сообщил Торк.

Сайн фыркнул:

— Быть такого не может.

Однако побледневшее лицо Торка и его медленный кивок заставили Сайна подавиться смешком.

— Но так и есть. Он возник из ниоткуда, Кэр. Это ударный крейсер Астартес.

— Вот так диковинка, — усмехнулся капитан. — Что ж, по крайней мере они явились сюда не для горных разработок. Подведи нас поближе, я хочу на него посмотреть. Может, нам больше никогда не выпадет такого шанса.

Мягкие переливы звезд на обзорном экране медленно сменились контурами военного корабля. Огромного, темного и смертоносного. Ребристого, длинного и сулящего гибель. Темно-синего, отделанного бронзой, местами почерневшей от повреждений, полученных в сражениях столетней давности. Зазубренное копье ярости, пронзившее века: гнев Астартес, вознесенный к звездам.

— Какой красавец! — с чувством произнес Сайн. — Хорошо, что они на нашей стороне.

— Э-э-э… Он идет на сближение.

Отвернувшись от величественной картины, Картан Сайн нахмурился и уставился на Торка:

— Что?

— Корабль вышел на встречный курс. Он направляется к нам.

— Нет, — повторил Сайн, на сей раз без улыбки. — Быть этого не может.

Торк по-прежнему не отрывал взгляда от своих экранов.

— Очень даже может.

— Кто-нибудь, дайте мне код его приемоответчика. И откройте канал связи.

— У меня есть идентификационный код, — откликнулся Торк, судорожно стуча по клавишам и всматриваясь в экран. — Тут сказано, что корабль называется «Завет крови». Сведений о принадлежности нет.

— Нет сведений о принадлежности? Разве это нормально?

— Откуда мне знать? — пожал плечами Торк. — Я раньше никогда не встречал их кораблей.

— Может, у Астартес так принято, — предположил Сайн.

Это имело смысл. Независимость космодесантников от традиционной имперской иерархии была широко известна.

— Может.

Особой уверенности в голосе Торка не прозвучало.

— Что там с каналом? — поинтересовался Сайн.

— Канал открыт, — проскрежетал сервитор, чья голова была подсоединена к консоли связи несколькими черными кабелями.

— Тогда давайте разберемся с этим.

Сайн вновь плюхнулся на свой трон и включил вокс-передатчик:

— Говорит капитан Картан Сайн, владелец торгового судна «Звездная дева». Этот астероид и все его природные богатства принадлежат мне. Насколько я знаю, я не нарушил ни одного местного закона о собственности на землю. Желаю вам всего наилучшего, корабль Астартес.

Тишина в ответ. Весьма зловещая тишина, оставившая у Сайна ощущение, что Астартес на другом конце линии слышали его, но отчего-то решили не реагировать.

Он повторил попытку:

— Если я ошибся и предъявил права на собственность, уже принадлежащую вам, благородные Астартес, я готов вступить в переговоры.

— Переговоры?!

— Заткнись, Торк.

Торк и не подумал заткнуться.

— Ты что, спятил? Если астероид принадлежит им, давай просто уберемся отсюда.

— Повторяю, Торк, заткнись. С каких это пор Астартес сами добывают для себя сырье?

Торк снова пожал плечами.

— Мы первыми предъявили права на этот участок, — упорствовал Сайн, чувствуя, как его уверенность тает с каждой секундой. — Я просто хочу оставить нам возможность выбора. Или я должен тебе напомнить, что на поверхности астероида все еще торчит больше сотни наших сервиторов и куча оборудования, стоящая несколько тысяч крон? Должен напомнить, что там, внизу, Эвридика? Без нее мы далеко не улетим, так ведь?

Торк побледнел и некоторое время ничего не отвечал. Само собой, штурман решительно настаивал на том, чтобы Эвридика оставалась на борту и чтобы ее вечное «мне скучно, я прогуляюсь» прекратилось раз и навсегда.

— Крейсер все еще движется на нас, — сказал он в конце концов.

— Боевым курсом? — Сайн наклонился вперед на своем троне.

— Возможно. Понятия не имею, как атакуют эти корабли. Но у них чертова туча носовых орудий.

Капитану Сайну хотелось думать, что он способен оценить хорошую шутку. Он любил посмеяться не меньше любого другого, но происходящее стремительно утрачивало сходство с веселым розыгрышем.

— Трон Бога-Императора, — тихо выругался Торк. — Их лэнс-излучатели активированы. Все… все оружие активировано.

— Это уже просто нелепо, — сказал Сайн.

Торговец снова щелкнул переключателем вокса, но на сей раз голос его предательски дрогнул, выдавая отчаяние:

— Корабль Астартес «Завет крови». Во имя Бога-Императора, какие у вас намерения?

В ответ раздался насмешливый шепот. Он прошелестел по мостику «Девы», и Сайн кожей ощутил его прикосновение — словно первый порыв ледяного ветра, предшествующего шторму.

— Восплачьте, ибо вам суждено разделить судьбу вашего Императора-Мертвеца, — шепнул голос. — Мы пришли по ваши души.


Бой был недолгим.

Сражение в открытом космосе — это всегда балет в темпе адажио, медленный танец технологий, освещенный яркими вспышками орудийных залпов и взрывов. «Звездная дева» была очень неплохим кораблем, когда дело касалось того, для чего она была создана: перевозки грузов на дальние расстояния, длительных разведывательных вылазок и горных разработок, а также отражения атак алчных пиратских баронов. Ее капитан, Картан Сайн, годами вкладывал в корабль немалые суммы. Многослойные пустотные щиты «Девы» поддерживались в идеальном состоянии. Ее грозные батареи могли соперничать с вооружением имперского крейсера таких же габаритов.

Бой длился ровно пятьдесят одну секунду, но несколько из этих секунд были подарком гибнущему судну: «Завет крови» играл с добычей, прежде чем нанести смертельный удар.

Ударный крейсер Астартес приблизился и начал атаку ураганным огнем лэнс-излучателей. Лучи сконцентрированной энергии рассекли пространство между двумя кораблями, и на несколько мгновений пустотные щиты вокруг «Девы» вспыхнули ослепительным светом. Там, где энергетические копья ударяли в щиты, вокруг торгового корабля бежала радужная рябь, как растекающееся по воде масло.

Щиты «Девы» выдержали несколько секунд этой зрелищной пытки, после чего пали под напором военного корабля. Словно лопнувший мыльный пузырь, пустотные щиты замерцали, рассыпались яркими искрами и исчезли. Теперь «Деву» защищала лишь усиленная броня корпуса.

К этому времени Картан Сайн успел организовать свой экипаж, и «Дева» ответила огнем. Канонада обычных орудий торгового судна была несравнимо слабее залпов лэнс-излучателей Астартес. «Завет крови» надвигался. Его собственные щиты теперь бежали радужными сполохами под ударами «Девы», но — что мало удивило, но ничуть не обрадовало Сайна — и не думали подаваться. Приближающийся корабль, будто не замечая вражеского огня, во второй раз разрядил лэнс-излучатели.

На этот раз «Деву» не прикрывала оболочка пустотных щитов, и лучи впились прямо в ее корпус. Клыки хищника вспороли стальную плоть жертвы. Лучи заплясали по обшивке, аккуратно разрезая броню меньшего судна. «Дева» едва отвечала, кренясь набок, теряя стабильность и содрогаясь от дюжины взрывов по всей длине корпуса. «Завет» тщательно выбирал цели. Огонь его излучателей сосредоточился на взрывоопасных секциях корабля: ядре реактора, плазменных батареях и топливных емкостях.

Затем ударный крейсер дал задний ход. Его двигатели взревели, отводя судно подальше от изуродованной жертвы.

В то время как «Дева» конвульсивно содрогалась и трещала по швам от тысяч взрывов, Картан Сайн с ненавистью уставился на обзорный экран, где грациозно ускользал прочь боевой корабль. На одну тошнотворную секунду капитану вспомнилось, как он охотился на гигантских серых рысей на Фалодаре. Перед глазами мелькнул момент, когда огромная кошка прикончила местного зверя, напоминавшего лошадь, — свою излюбленную добычу. Рысь ударила одним молниеносным движением, распоров когтями горло и брюхо коня, а затем отскочила в сторону и принялась наблюдать, как добыча истекает кровью. Сайн никак не мог забыть этого. Тогда он даже заподозрил, что планета подверглась некой скверне, породившей у животных такое странное поведение.

— Ты помнишь Фалодар? — спросил он у Торка.

Ответа не последовало. Мостик затопила сумятица криков и тревожных сигналов: команда и сервиторы отчаянно пытались спасти разваливающийся на части корабль. Шум раздражал Сайна. Как будто их усилия могли к чему-то привести!

Сайн все еще не отрывал взгляда от обзорного экрана, когда лэнс-излучатели «Завета» нанесли последний удар. Капитан увидел, как луч ослепительно-белого, ранящего глаза света потянулся к нему, преодолевая немыслимое расстояние между звездами.

А затем последовала пронзительно-яркая вспышка, милосердно погасившая панику вокруг него раз и навсегда.


Эвридика Мерваллион видела гибель «Девы» на орбите. Она с ужасом наблюдала за тем, как «Дева» взорвалась под ударами лэнс-излучателей другого судна. Однако, даже глядя сквозь магнокуляры, Эвридика не смогла определить, кому принадлежал вражеский корабль, — расстояние оказалось слишком велико. Чьим бы ни было судно, оно почти мгновенно подавило сопротивление «Девы» превосходящим огнем. Это, по всей видимости, означало, что смерть ожидала и Эвридику.

Что касается смерти, Эвридика представляла свою совершенно иначе. Виной тому, видимо, была ее мутация, но она всегда полагала, что конец наступит, когда Картан Сайн прикажет ей отыскать дорогу в особенно зловредном варп-шторме, и что «Дева» станет очередной строкой «затерялась со всей командой в Море Душ» в какой-нибудь незначительной хронике. И уж точно Эвридика не надеялась, что дождется торжественного погребения в одном из подземных склепов Дома Мерваллион, — впрочем, это ее как раз ничуть не огорчало. В сравнении с другими навигаторскими Домами Дом Мерваллион немногого стоил в ее глазах.

И, если говорить по-честному, в глазах остальных.

Мерваллионы были одним из самых незначительных семейств в многочисленном кластере малых домов: небольшим, лишенным богатства и влияния и поставляющим весьма посредственных навигаторов. Все это привело к тому, что Навис Нобилите определила Эвридику на сомнительную (в лучшем случае) лоханку «Звездная дева» под командование такого скользкого типа, как Картан Сайн.

И все же, несмотря на все недостатки ее генов и родословной, Эвридика считала, что заслуживает лучшей смерти.

Лагерь — если это можно было назвать лагерем — еще не успели достроить. Вокруг посадочного модуля в центре базы суетились сервиторы, продолжавшие разгружать буровые установки и машины. В своем неказистом, дешевом и неудобном скафандре, со стеклянной сферой вместо шлема, Эвридика следила за черным небом, не обращая внимания на окружавших ее сервиторов. Те ковыляли мимо в модифицированных защитных костюмах, прилаживали, ввинчивали, вкручивали и откручивали детали и устанавливали технику на положенные ей места, приводя оборудование в рабочее состояние.

Эвридика не могла сдержать раздражения. Какая глупая, бессмысленная смерть! Даже если неведомый враг не высадится на астероид, ей все равно некуда деваться. Челнок не предназначен для перелетов через варп, так что ее способность видеть свет Астрономикона не стоит ни гроша. К тому же, даже отыщи она способ выбраться с этого куска скалы, у нее нет припасов для длительного путешествия.

Все, что у нее есть, — это неограниченный запас кислорода на челноке, продовольствие примерно на три недели и около сотни сервиторов, которые все еще были полны решимости добывать адамантий из недр богатого ископаемыми астероида. Безмозглые рабы не понимали, что их корабль теперь превратился в груду космического мусора.

Уже не в первый раз Эвридика пожалела, что согласилась работать на Сайна. Разумеется, особого выбора у нее не было.

Три года назад Эвридика, одетая в черную тогу, которую члены ее семейства традиционно носили во время пребывания на Терре, преклонила колени перед целестархом Дома Мерваллион в его тронной комнате.

— Отец, — произнесла она, не поднимая головы.

— Эвридика, — ответил он.

Голос целестарха, безжизненный и пресный, металлически брякнул сквозь громоздкую вокс-установку, заменявшую нижнюю часть его лица.

— Дом призывает тебя.

От слов отца ее охватил озноб. С этого момента все будет по-другому. В двадцать пять стандартных лет наконец-то настал ее черед исполнить долг и поступить на службу. И все же девушка не могла взглянуть отцу в лицо. Эвридика знала, что ему только чудом удалось пережить крушение спидера шесть месяцев назад. На лечение было потрачено немало денег и времени, но и сейчас он едва походил на человека, которого Эвридика помнила с детства. Дом Мерваллион, даже будучи частью Навис Нобилите, не мог позволить себе спустить целое состояние на полный курс регенеративной терапии для целестарха. Эвридике больно было видеть отца таким.

Но он сам взвалил на себя это бремя. Целестарх решил вновь разжечь старую вражду с Домом Джезире и подписал контракт, который привел к смерти их наследника. По мнению Эвридики, если Джезире приложили руку к поломке спидера, то отец вполне это заслужил. Она не одобряла междоусобицу и вендетту, которые связывали навигаторские Дома крепче любых кровных уз.

— Кто заплатил за таланты нашего дома, отец?

Сказать, что она мечтала об этом дне, было бы большим преувеличением. И уж точно не думала о нем с замиранием сердца. Учитывая незавидную репутацию Дома Мерваллион и тот факт, что она была восьмой дочерью, которой не светило даже понюхать отцовское наследство, Эвридика всегда осознавала, что ей предстоит служить на какой-нибудь пассажирской развалине. Ни славы, ни чести, ни приключений — лишь грошовое жалованье в семейную казну.

И все равно сейчас, когда день настал, девушка на секунду отдалась воображению. В сердце ее вспыхнула надежда, а на лице появилась улыбка. Быть может, имперский военный корабль выбрал ее в проводники по Морю Душ и она примет участие в одном из нескончаемых крестовых походов. Быть может, даже Астартес…

— Свободный торговец, — ответил отец. — Картан Сайн.

Это имя ничего для нее не значило. Ничего, кроме надежды, угасшей, как свеча на ветру. Ни один сколько-нибудь влиятельный клан свободных торговцев не опустится до того, чтобы нанять дочь Дома Мерваллион.

Однако, как ни странно, прошедшие три года были вовсе не так уж плохи. Конечно, ей приходилось постоянно отбиваться от настойчивых ухаживаний Сайна, зато во время службы навигатором на «Деве» она повидала большую часть сегментума. Эвридика узнала корабль и команду. Во сне и наяву, в скрипе перегородок и гудении двигателя она слышала голос старой прелестницы. «Дева» была добродушной пожилой дамой, и ее жалобы никогда не переходили в громкий протест. Она нравилась Эвридике.

И все же удовлетворения девушка не испытывала — особенно если учесть, что и денег было негусто. Конечно, она получала больше, чем ожидала, и даже ухитрялась откладывать понемногу из того, что оставалось после выплаты десятины Дому Мерваллион, но жизнь ее вряд ли можно было назвать комфортной. Сайн вечно тратил огромные суммы на обустройство своей пухлой милашки, что выглядело комичным до слез в свете последних событий. Отличная работа, капитан Сайн. Все эти пушки, бесспорно, выручили тебя в трудную минуту.

Еще раз окинув взглядом лагерь и его деловитых обитателей, девушка, не повышая голоса, выдала поток таких проклятий, которые заставили бы любого из членов ее семьи в ужасе помолиться за падшее создание. Несколько слов из этой тирады она изобрела только что, но в их физиологическом значении можно было не сомневаться.