— Речей не будет, родичи! — проревел Рагнар, окутанный клубами пыли. — Что еще можно сказать, кроме того, что уже сказано? Посмотрите на эти ржавые развалюхи, которые собираются сокрушить наши стены. Не допустим этого! Убьем их! Вспорем им брюхо!

И снова одобрительные крики. Когда рев космодесантников достиг пика громкости, Рагнар повернул выключатель цепного меча. Визг бесценных зубов кракена, перемалывающих грязный воздух, добавился к дикому завыванию Волков.

— Идите к нам! — прокричал Рагнар наступающей орде. — Наши клинки жаждут попробовать оскверненной крови!

— Еще немного, и это вполне сошло бы за речь, мой ярл, — заметил Ульрик, когда смех Рагнара наконец стих.

Волчий лорд, ухмыляясь, развернулся к своему наставнику:

— Я просто поймал удачный момент, вот и все.

Зубцы начали дрожать, когда боевые машины погрузили свои клешни в скалобетон стены, начиная подъем. Рагнар вытащил пистолет и прицелился в зыбкие тени, копошащиеся внизу. Слишком далеко, чтобы стрелять, но скоро все изменится.

— Готов ли ты умереть, старый отец?

Ульрик занял место рядом с командиром, вытаскивая собственный пистолет. Оружие завибрировало в кулаке космодесантника, и магнитная обмотка засветилась, набирая энергию для выстрела.

— Сегодняшний день подходит для этого, как и любой другой.

— Мне достался жрец без чувства юмора, — покачал головой Рагнар.

Волчий лорд затих, закрыл глаза и начал ждать, отрешившись от судорог, терзавших измученную планету, и тихо проговаривая имена.

Волчий жрец внимательно слушал погребальное заклинание ярла, всегда звучавшее перед битвой. Рагнар повторял имена всех воинов, что пали под его знаменем. Их лица всплывали в памяти, а их деяния занимали все его мысли. «Если бы все ярлы так ценили жизни своих людей, — подумал Ульрик, — и помнили с такой же преданностью».

— …Бегущий за Солнцем, — закончил Рагнар. Он медленно выдохнул, хотя это и не было похоже на скорбный вздох, и открыл глаза.

Со стены донесся звук одинокого болтерного выстрела.

— Кто стрелял? — крикнул волчий лорд, оборотившись влево. По рядам воинов прокатился хохот. — Отвечайте! Что за нетерпеливый болван только что выпустил болт во врагов, хотя им еще минуту переть до зоны поражения?

— Камнедробитель из Дважды Испытанных, — был ответ, — я видел, как он стрелял, мой ярл!

Имя космодесантника начали скандировать по всей длине крепостных стен, не забывая добавлять добродушные насмешки и слова ободрения.

— Когда мы все предстанем перед Всеотцом, — прокричал Рагнар, — первое, что я ему скажу, — ты паршиво стреляешь, Камнедробитель!

Снова смех. Волчий лорд чувствовал, как от этих звуков на душе становится легче. О, умереть, сражаясь плечом к плечу с такими верными воинами, с такими славными родичами, — ни одна обреченная душа не могла бы желать большего.

— Твой ритуал, — произнес Ульрик, — я никогда не говорил, насколько восхищаюсь этой традицией.

— Я делаю все не для того, чтобы мной восхищались. — Рагнар сощурился.

— Я знаю, Юный Король.

Волчий лорд отхаркнул и сплюнул. Комок смешанной с кровью слюны медленно потек по стене.

— Ты же знаешь, как я ненавижу это прозвище.

— Зато другие повторяют его с трепетом. Каждый из твоих воинов знает об обряде. Они любят тебя из-за него. Подобное почтение к павшим много говорит о тебе, а также о том, насколько важны для тебя жизни людей. Каждый Волк, сражающийся под твоим стягом, знает, что не будет забыт. И не только потому, что сказ о его деяниях выбьют на камнях родного мира, но и потому, что командир помянет его перед каждой битвой. Это имеет для них значение, Черная Грива.

Молодой полководец почувствовал себя неуютно под пристальным взглядом жреца.

— Ты говоришь мрачные вещи, старый отец.

— Ответь мне на один вопрос, Черная Грива. О ком из павших ты тоскуешь больше всего? — Ульрик кивком указал на приближающиеся машины врага. — Кого из множества убитых ты бы хотел увидеть рядом с собой в эти последние часы?

Взгляд голубых глаз Рагнара встретился с багряными линзами шлема Ульрика.

— Острого Языка, — ответил он наконец.

Ульрик смотрел на своего командира сквозь красную пелену системы наведения шлема. Биологические характеристики бесконечным потоком бежали по обеим сторонам его ретинального дисплея. Волчий жрец молчал, зная, что Рагнар сейчас продолжит.

— Из-за того, как он смотрел на мир. — Губы ярла растянулись в мрачной улыбке. — А еще из-за того, чему он меня научил, хотя я и не был в восторге от методов. «Удача кончается, Черная Грива». Я прямо слышу, как он произносит эти слова, даже сейчас.

— Я сделал бы тот же выбор, — кивнул Ульрик. — Его смерть опечалила меня тогда и печалит до сих пор. Хотя я совершенно не скучаю по его способу аргументировать свою точку зрения.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

БЕЗУМИЕ АНГЕЛОВ,

СВЕТЛЫХ И ТЕМНЫХ

I

Окраины Мальстрёма,

на борту корабля «Верегельт»

Год Серых Обещаний

960.М41

Краснота.

Краснота гнева. Краснота поверхностной, постыдной боли. Краснота крови, заливающей глаза.

Голоса.

Голоса братьев и врагов. Тех, кто сражался с ним плечом к плечу, и тех, кто желал его смерти.

— Черная Грива?

— Брат?

— Поднимите его.

— Не стрелять!

— Только скажи, Убийца. Мы их на кусочки порежем.

— Этот проступок не будет забыт.

— И не будет прощен.

— Проклятье, да поднимите же его!

— Кровь за кровь!

— Не стрелять, говорят вам!

— Не стрелять! Если они не выстрелят первыми!

Рагнар, погруженный в какофонию переругивающихся голосов, постепенно приходил в себя.

— Вот и все, — сказал он, обращаясь к собравшимся вокруг него космодесантникам из двух орденов.

Обе стороны замолчали. Воины стояли друг напротив друга в транспортном ангаре «Верегельта».

Здесь были Темные Ангелы, шестьдесят один воин. Покрытые следами недавних боев доспехи отливали темно-зеленым цветом дремучих лесов их уничтоженной родины. Они выстроились ровными рядами, отряд за отрядом, каждый со своей символикой. Знаменосцы гордо сжимали древки знамен. Светлые робы и стихари также несли на себе следы сражений: прожженные насквозь во многих местах и покрытые пятнами засохшей крови. Каждый из сынов Льва поднял свое оружие и направил его на Рагнара.

А за его спиной стояли братья-Волки. Тридцать бойцов, ходивших под его стягом и подчинявшихся ему с тех пор, как ярл Берек назвал Рагнара вожаком в кампании на окраинах Мальстрёма.

— Возьми «Верегельт», — приказал волчий лорд много месяцев назад, когда они беседовали на борту его флагмана, «Хольмганга». Я дам тебе треть своей роты. Возвращайся с победой, Черная Грива.

И они победили. С трудом, честно, несмотря на холодное безразличие союзников — Темных Ангелов.

А теперь случилось кое-что. Цепные мечи работали вхолостую, зажатые в опущенных руках, но все были готовы напасть в любой момент. Рагнар посмотрел на лежащее у ног тело. Павший воин роты. Безголовый труп. Голова Темного Ангела, все еще в шлеме, лежала на палубе в нескольких десятках метров.

Морозный Клык мягко урчал на минимальных оборотах. С зубьев оружия стекала кровь.

— Вот и все… — повторил Рагнар, — дуэль окончена.

Ответом на это заявление была гробовая тишина. Все замерло. Даже сервиторы, обслуживающие челноки Темных Ангелов, смотрели и не шевелились.

Пропущенный удар пропорол щеку до кости и срезал клочок кожи с лица, но кровь уже сворачивалась в спертом, фильтруемом воздухе ангара. Незначительность раны только усугубляла ситуацию. Командиру Волков потребовались все силы, чтобы скрыть минутную слабость от накативших на него злобы и стыда.

Рагнар жестом указал на труп.

— Заберите своего мертвеца, — обратился он к строю Темных Ангелов, — и убирайтесь с нашего корабля.

Шестеро космодесантников вышли вперед. Четверо с безмолвным почтением подняли тело и понесли его куда-то за спины боевых братьев. Еще один подобрал отрубленную голову так бережно, как если бы она была святыней. У Темных Ангелов не было капитана — он пал в бою много недель назад, оставив командование Четвертой ротой ротному чемпиону. Теперь они снова лишились предводителя.

Один из десантников приблизился к Рагнару и встал напротив, в то время как другие занимались телом павшего. Воин не носил шлема. Лицо с резкими чертами не отражало ничего, кроме холодного спокойствия. Судя по геральдике, это был всего лишь сержант, но на броне можно было разглядеть изображения лавровых венков и стилизованных болтерных гильз — награды за доблесть в бою и меткую стрельбу.

— Этот проступок нельзя оставлять безнаказанным, — произнес он.

— Чего ты хочешь от меня? Извинений? — Боль в лице быстро стихала благодаря способности к регенерации и порции обезболивающих, впрыснутой системами брони. — Ваш боец мертв. Если бы у него хватило сноровки, то был бы жив. Вот так, Темный Ангел.

Космодесантник кивнул, скорее задумчиво, чем в знак согласия.

— Дуэль была до первой крови, — сказал он с холодной, злобной уверенностью.

— Какая разница? Она закончилась.