«Эй, красавчик, все в порядке? [смайлик улыбки с раскосыми глазами]»
Печатает…
Печатает…
«Да, иду в спортзал».
Ладно, он избегает темы, ведет себя нормально… Так что тоже буду вести себя нормально. Была бы я взрослее и круче, то осмелилась бы сказать: «Почему ты не захотел прикоснуться ко мне там?» или «Почему ты убежал из моего дома, как будто тебя укусил жук?» Но, поскольку я боюсь конфликта, а у нас все очень хорошо, молчу, ничего не говорю и превращаю все свое недоумение в сообщение в WhatsАpp, в котором пишу:
«Хорошо, любимый! Отличной тренировки».
Ставлю смайлик руки с бицепсами, лица с подмигиванием и еще один с улыбкой, который совсем не отражает сейчас моего настроения, потому что мне вовсе не хочется улыбаться. Верно и то, что говорить о таких вещах через сообщения как-то неправильно, лучше лицом к лицу. Завтра на перемене в классе поймаю его и, не придавая особого значения, скажу, что хочу перейти на следующий уровень. Да, это более зрелый подход. Я не собираюсь говорить: «ТЫ МЕНЯ НЕ ТРОГАЛ!» Но сниму напряжение и просто стану покладистой и милой и скажу: «Я хочу, чтобы мы сделали это, Горка».
Кофейня Мелены была местом, которое можно описать одним отвратительным словом: «кукиш». Это говорю не я, а отзывы на «TripАdvisor».
«Очень милое место, где можно выпить кофе за чтением или провести вторую половину дня с друзьями. Морковный торт немного суховат, но официантки внимательны и очень милы».
«Уютно и привычно. Днем там много народу, но если вы придете в последнюю минуту, то здорово».
«У них потрясающий выбор кофе, и, хотя иногда они работают немного медленно, потому что там всего две официантки, место классное».
«Морковный торт похож на подошву ботинка».
«У них есть wi-fi и хороший кофе».
Что мы можем узнать из этих комментариев? Правду. Кофейня была симпатичной, дела шли хорошо, и многими моментами и Мелена, и ее мать Аманда были восхищены. Это было место с приятной атмосферой и морковным тортом, который, конечно, они вскорости убрали из меню.
В тот понедельник, первый понедельник учебного года, Мелена ушла до закрытия, потому что хотела приготовить на ужин блюдо, рецепт которого увидела в интернете. Аманда осталась одна. Последний гость уже собирался уходить, а хозяйка поднимала стулья на столы, прежде чем подмести пол. Здесь все еще пахло свежесваренным кофе, несмотря на то, что кофемашина была давно выключена. Азусена, директор школы, наблюдала за происходящим со стороны, походя на призрак прошлого Рождества, наблюдающий за сценой. Было любопытно увидеть Аманду — эту элегантную, стройную, привлекательную даму — одетую в фартук и выжимающую швабру. Что-то в ее нынешнем выражении лица сильно отличалось от того, что было на обложках журналов. Сейчас на нем расцветало спокойствие… Даже если это звучит немного банально, Аманда излучала мир. Она остановилась на секунду, чтобы поправить хвост, сдерживающий ее золотистые волосы, и в этот момент зазвонил маленький колокольчик на двери.
— Мы закрыты, — сказала она любезно.
— Я знаю, — ответила Азусена. — Я пришла к вам.
— Скажите мне, пожалуйста, что не для того, чтобы сфотографироваться и все такое?
— Нет, нет, нет.
— Просто некоторые люди действуют мне на нервы. Они, кажется, не понимают, что я теперь здесь работаю, — объяснила она, возвращаясь к работе.
— Полагаю, вы привлекаете их внимание.
Аманда смотрела на нее, ожидая продолжения разговора, и директор продолжила:
— Я вижу, вы меня не помните. Ничего страшного, я немного изменилась, и мои волосы…
— О, я не понимаю.
— Я Азусена, директор Лас Энсинас.
Аманда немного нервничала и оставила швабру лежать на стойке.
— Моя дочь там больше не учится. Вы же не пришли сообщить мне о какой-то прошлогодней задолженности, верно?
— Нет, нет, не волнуйтесь… Я пришла, потому что… я хотела бы, чтобы ваша дочь вернулась в Лас Энсинас. Возможно, это звучит как самое безумное предложение в мире, знаю, что она работает здесь, но… у Марии-Елены прекрасное резюме и она достойная студентка.
Аманда не хотела защищаться, тем не менее она восприняла это как небольшое нападение.
— А вы считаете неправильным то, что моя дочь здесь работает? Вы не думаете, что кофейня — лучшее место для семнадцатилетней девушки… На самом деле, и я так не думаю.
— Не в этом дело, мэм. Могу я быть с вами откровенной?
— Прошу вас…
Аманда махнула рукой, приглашая директора присесть на небольшой бирюзовый бархатный диванчик, который, несомненно, был самым востребованным уголком кафе.
— Я не думаю, что была хорошим руководителем. Не поймите меня неправильно. Я люблю свою работу, правда, люблю. Уверяю вас, очень трудно иметь дело с этими детьми…
— С родителями… — вставила Аманда.
— С родителями тоже, верно. У нас безупречная школьная система, но после смерти Марины я хотела бы… немного упростить ее, понимаете? Немного ослабить правила.
— Вы очень строги.
— Да, это так. Но хочу… я бы хотела, чтобы Мария-Елена вернулась в школу. Возможно, это не входит в ее планы. Понимаю, что ставки высоки, и не могу вносить какие-то коррективы. Но мне кажется очень несправедливым, что ее знания не будут оценены по достоинству.
Аманда вскинула руки вверх, фыркнула и ничего не сказала… даже ничего вроде «спасибо» или «я подумаю». Они обменялись еще парой фраз, и директриса ушла. Недобросовестный человек может предположить, что визит был протокольным и что единственным мотивом Азусены было желание убедиться, что Лас Энсинас не потеряет доход из-за потери еще одного ученика. Но правда в том, что это было далеко не намерение директора. Она хотела, чтобы ее работа заключалась не только в управлении кораблем, но и в том, чтобы убедиться, что всем на борту хорошо. Ей казалось, что эта девушка упускает прекрасную возможность для обучения.
Все семь минут от кофейни до дома Аманда шла пешком: кофейня была совсем рядом с ее новым домом. Она немного подгоняла себя, ускоряя шаги, чтобы не дать мысли о том, что любящая и заботливая мать никогда не позволит своей талантливой дочери бросить школу, нагнать ее. Мелена была движущей силой ее жизни, фундаментальной опорой. Если бы она продолжала учиться и хотела этого, они бы не открыли кофейню… Если честно, все произошло очень быстро. Она вернулась домой, они открыли кофейню, владельцы франшизы позаботились обо всем, и к концу лета они уже работали. Действительно, по соседству не было подобного заведения, поэтому скоро маленькая кофейня превратилась в популярное и стильное место. Оно идеально подходило для учебы или для первого свидания. И теперь, когда становилось холоднее, люди стояли в очередях, чтобы занять один из столов, потягивая горячий какао, или утонуть в мягком кресле в углу кофейни с наушниками или книгой.
Открыв дверь, она увидела Мелену, накрывающую на стол. Пахло очень вкусно.
— Моя мусака подгорела.
— Я уверена, что это не так, милая. Пахнет великолепно.
Мелена спросила, как прошла уборка, и с этой темы они переключились на бытовые, повседневные. Потом они сели за стол, поужинали и перебрались на диван, чтобы насладиться просмотром шоу «Мастер-шеф». Нет, Аманда не забыла о разговоре с директрисой, но не посчитала нужным поднимать эту тему, поэтому прошла к себе в комнату. Мелена тоже легла спать. В доме воцарилась тишина.
Аманде не давал покоя сегодняшний разговор с Азусеной. Мысли о нем гнали сон, поэтому она решила немного прогуляться по их новому дому. Он был очень классным, хотя и не был отделан мрамором или позолоченными панелями, как предыдущий, и не мог называться в полной мере особняком. Но это был прекрасный дом. Просторный, с четырьмя комнатами — одна из них до сих пор пустует — и кухней с барной стойкой и высокими табуретами, сидя на которых за ужином мать и дочь вели прекрасные беседы. Аманда села на один из табуретов, освещаемый только цифровыми часами на микроволновой печи, и вздохнула. Она не знала, как с этим справиться. Она не хотела, чтобы что-то отдаляло ее от дочери, но в то же время понимала, что эта мысль была эгоистичной… Она обдумала все возможные варианты.
Вариант 1: передать бизнес, найти другую работу и растить дочь, как это делают все матери.
Вариант 2: заставить Марию-Елену вернуться в школу и нанять официантку для работы в кофейне.
Вариант 3: ничего не рассказывать Мелене о предложении Азусены и снова чувствовать себя худшей матерью на свете.
Какой бы вариант она ни выбрала, единственное, что Аманда знала наверняка, — это то, что будет защищать свою дочь. Она будет заботиться о ней и постарается поместить ее в наиболее безопасную среду, которую только можно предложить. Она не приняла никакого решения, открыла холодильник, выпила воды прямо из кувшина и вернулась в постель. Иногда важные решения лучше оставить на потом, чтобы они сами нашли дорогу к твоему сознанию.
На следующее утро все встали в хорошем настроении, кроме Жанин, над которой нависла черная туча. Со вчерашнего дня она пряталась под одеялом, но знала, что не может оставаться там долго, поэтому постаралась на время усмирить свои чувства и вернуться к привычой жизни. Это было огромной ошибкой, потому что жизнь приготовила для нее еще одну пощечину, довольно неприятную, и у этой пощечины было имя.
